Я снова перевела взгляд на бледного заторможенного парня. Теперь понятно, почему он похож на свою тень.
Он что-нибудь знает о том, что случилось с Валей?
Громов усмехнулся и покачал головой, заявив:
Нет, Злата Романовна, так мы точно не договоримся. Отвечать на ваши вопросы я буду, только когда вы ответите на мой, причем утвердительно.
Он нас слышит? Я кивнула в сторону Руслана.
Это тоже вопрос.
Вот ведь Я картинно вздохнула:
Просто не хотелось бы обсуждать э формы нашего возможного сотрудничества в присутствии посторонних.
Вы застали меня врасплох. Сейчас я немного занят. Громов кивнул в сторону Руслана. Хотел поболтать с парнем, пока тот не оклемался и не привел адвоката.
Адвоката? Я подошла ближе и осторожно тронула певца за плечо. Руслан, привет, это Злата. Ты меня слышишь?
Парень поднял на меня мутные глаза, видимо, рефлекторно отреагировав на звук, но взгляд оставался пустым и отсутствующим. Его тело мелко дрожало под моей ладонью. Никаких зрительных образов, никаких эмоциональных всплесков никакой информации от этого контакта я не получила. Так бывает, когда сознание человека отравлено наркотическим дурманом. Даже мне сквозь него не пробиться. Точнее, пробиться можно, вот только отличить реальные переживания от образов, порожденных опьянением, вряд ли удастся.
Вы и с ним знакомы, с непонятным мне удовлетворением отметил Громов.
Вы и с ним знакомы, с непонятным мне удовлетворением отметил Громов.
Лесогорск маленький поселок, Денис Владиленович. Так зачем Руслану адвокат?
Он последний, кто общался с живой Валентиной Смирновой. Свидетели видели их вместе прошлой ночью. И, по их словам, он уже тогда был неадекватен.
А что еще они видели?
Громов продолжал ухмыляться.
Увы, как он ее душил, они не припомнят, но прошлой ночью было очень темно.
Мне стало не по себе. Да ведь этот оборотень в погонах уже все решил! А если так Руслану не отвертеться.
Я перевела взгляд на парня. Мог ли он задушить девушку? Не знаю, и пока он в таком состоянии узнать не смогу.
Вернемся, так сказать, к нашим баранам, Злата. Меня неприятно удивила его фамильярность. Вот, я уже и просто Злата, глядишь, к концу фразы мы и на «ты» перейдем. Вам повезло, что последним с погибшей видели именно его.
Громов встал из-за стола и, небрежно ткнув пальцем в Руслана, словно в неодушевленный предмет, медленно подошел ко мне.
Иначе вы тоже оказались бы в числе главных подозреваемых.
Каким образом?
Сосед слышал, как вы ссорились. Девушка обвинила вас в шарлатанстве.
За это не убивают. Не то чтобы я так думала, скорее хотела верить.
Громов нетерпеливо отмахнулся.
Поверьте, убивают и за меньшее. У вас есть алиби на прошлую ночь? Голубые глаза насмешливо блеснули: Видимо, нет. Расслабьтесь, Злата. Это просто пример. Вам нечего бояться, особенно если мы договоримся. Мое покровительство даст вам много преимуществ, а взамен я прошу лишь шестьсот долларов в месяц. Делаю скидку на провинциальность, в Москве я имел с этого гораздо больше.
Я медленно кивнула. В памяти замелькали недавно увиденные неприятные картинки с участием Громова.
Точно, там вы требовали полторы тысячи. Но однажды Мериам отказалась платить, помните, лейтенант?
Брови мужчины медленно поползли вверх, и непроницаемая маска на мгновение уступила место растерянности. Он мазнул по мне странным нечитаемым взглядом, подошел к Руслану и молча вывел его в коридор, передав кому-то из сотрудников. А когда вернулся, выражение его лица снова было бесстрастным.
Мериам сделала большую ошибку, холодно улыбнулся Громов, ощупывая меня испытывающим взглядом. Она оказалась недальновидной. Предсказывала по картам чужое будущее, а свое разглядеть не смогла.
В итоге ее осудили за хранение и распространение наркотиков, к которым она на самом деле никогда не прикасалась. Я вернула ему улыбку.
В голубых глазах Громова мелькнула настороженность.
Вот как? А суд решил иначе.
Конечно, никто ведь не знал, что наркотики ей подложили вы.
Никто, кроме вас? с ленивой усмешкой уточнил Громов. Как видите, со мной действительно лучше не ссориться.
Со мной тоже.
Его брови снова подскочили вверх, в голосе снова лязгнули металлические нотки:
Вы мне угрожаете?
А вы мне? не удержалась я.
Несколько секунд мы молча смотрели друг на друга. Я с нескрываемой неприязнью, он с непроницаемым выражением лица.
Как вы узнали о Мериам? наконец поинтересовался мужчина.
Я ведь ясновидящая, как вы сами неоднократно упоминали.
Он усмехнулся и недоверчиво покачал головой.
Ясновидящие не задают десятки вопросов, они сразу видят ответы, разве не так?
Я вижу только то, что на поверхности. Утром вы мысленно перебирали способы надавить на меня сильнее, чтобы добиться своего, и поэтому вспоминали Мериам.
Его лицо оставалось непроницаемым, но в голосе зазвучали угрожающие нотки:
Что еще было на поверхности?
Я помолчала, взвешивая варианты ответов. Он не из тех, кто адекватно воспринимает критику в свой адрес, хотя, судя по тому, что я увидела даже мельком, ничего другого не заслуживает. Стоит ли выкладывать все козыри?
Еще одно имя Антон Сабельников. Вы поторопились закрыть дело, сфабриковав улики. Но суд не оценил ваших усилий и оправдал обвиняемого, в результате перспективный сотрудник Следственного комитета стал рядовым участковым.
Взгляд Громова стал задумчивым.
О Сабельникове в газетах не писали, как вы
Разумеется, ваш отец сделал все, чтобы избежать огласки.
Голубые глаза презрительно сощурились.
Разумеется. Его хобби спасать репутацию семьи, а мое портить. Досадно, что я оказался настолько поверхностным. Что еще интересного вы обо мне узнали?
Угроза в его голосе трансформировалась в предупреждение: «Свидетели долго не живут».
«Много чего», мысленно буркнула я, а вслух сказала:
Пока все. Чтобы узнать о человеке больше, мне нужно прикоснуться к нему и хорошенько сосредоточиться.
В голубых глазах мелькнуло недоверие, Громов напрягся и, могу поспорить, с трудом поборол желание отступить подальше.
Ладно, допустим, вы действительно можете проворачивать фокусы, вроде чтения мыслей. Тогда наша задача упрощается. На этом можно очень хорошо зарабатывать. Мое предложение в силе, а вы
А я хочу сделать вам встречное.
Его брови сошлись на переносице.
Я не торгуюсь, Злата. Больше можно, меньше нет. От вас требуется принять мои условия, а не выдвигать свои. В противном случае
Что? Подставите меня, как Мериам?
Я не боялась его, и все же под ледяным взглядом Громова мой голос невольно дрогнул и прозвучал не так естественно, как хотелось бы. В памяти снова всплыли обрывочные воспоминания старшего лейтенанта, невольно подсмотренные мной. Особо опасен вот его исчерпывающая характеристика. Такому лучше не перечить.
Он улыбнулся одними губами и холодно заметил:
Не люблю повторяться. Придумаю что-нибудь другое, и можете не надеяться, что отложу на потом. У меня нет врагов, которые дышат в затылок, не потому, что я избегаю конфликтов, а потому, что сразу уничтожаю противника морально, добавил он, криво усмехнувшись. Так каким будет ваш положительный ответ?
Я не буду перестраивать свою работу и навязывать людям заоблачные цены, но могу предложить вам кое-что другое. Ночной клуб «Три кита» с подпольным казино. Вам это о чем-нибудь говорит?
Его брови снова подскочили вверх, на этот раз заинтересованно.
Это тоже было на поверхности? Да, я иногда его посещаю, и что?
Скажем, раз в месяц я могла бы организовать вам выигрыш, равный нужной сумме. Такой вариант устроит?
Несколько минут он разглядывал меня с задумчивым видом, затем медленно кивнул:
Пожалуй, стоит попробовать. Мне без разницы, откуда деньги, лишь бы они были. В субботу и начнем.
Я механически оглянулась на календарь, сегодня четверг.
Значит, договорились?
Договоримся в субботу. Громов хищно улыбнулся. Если результат меня устроит.
Лично я до субботы ждать не собиралась.
Устроит, не сомневайтесь. А мне хотелось бы извлечь выгоду из нашего сотрудничества прямо сейчас.
Каким образом? Он не скрывал удивления.
Мне нужно увидеть Валю то, что от нее осталось.
Зачем?
Я ведь не спрашиваю, зачем вам деньги, лейтенант.
Деньги, которые я еще не получил, язвительно напомнил полицейский. Впрочем, ладно, это даже интересно. Идем.
Игнорируя его удивленно-насмешливый взгляд, я натянула наушники и включила плеер на полную громкость.
Несмотря на эти меры предосторожности, уже на пороге морга меня буквально пригнула к земле тяжесть скопившегося здесь негатива. Захотелось изо всех сил сжать гудящую голову ладонями и бежать прочь, вместо этого пришлось стиснуть зубы и идти вперед.
Не знаю, что сказал Громов медсестре и судмедэксперту, но через минуту мы остались одни, если, конечно, не считать усопших.
Она там. Громов безучастно кивнул в сторону стола, на котором лежало нечто накрытое изжелта-белой застиранной простыней.
Глава 4
Я отключила плеер и медленно подошла к телу. Из-под простыни выглядывала рука девушки. В глаза бросился вызывающе яркий маникюр и колечко с крохотным бриллиантом подарок отца на выпускной.
Громов с ленивым безразличием наблюдал за мной, прислонившись к стене.
К сожалению, не могу избавить вас от своего присутствия, сухо произнес он. Не положено, а то вдруг какие-нибудь органы для своих ритуалов прихватите.
Зачем же мне мертвые органы, для жертвоприношения годятся лишь живые существа! огрызнулась я, дотрагиваясь до Валиной ладони. Она была холодной и сухой. Засеките время, лейтенант. Через пять минут вы выведете меня из транса.
А если
А если не захотите или не успеете, я могу не вернуться и в казино с вами, соответственно, не пойду.
Не вернуться откуда? недоверчиво переспросил он, но мое сознание уже подключилось к Валиной ДНК.
Клеточная память этого хромосомного набора своего рода уникальная база данных, в которой записаны все события, когда-либо происходившие с человеком. С такой «базой» работать предпочтительнее, но в принципе подойдет любая частичка человека, даже не содержащая ДНК, например ногти и волосы без луковицы. Просто в этом случае значительно увеличивается расход моей энергии.
В момент смерти, как и за пару часов до нее, Валя была пьяна. Это я поняла по головокружению и характерной пелене, возникшей перед глазами. Пелена была плотной и застилала не только зрение, но и сознание. Увидеть удалось немного.
Я чувствовала злость и обиду, охватившую девушку в какой-то момент. Видела разорванный документ, похожий на медицинское заключение ультразвукового исследования. Затем перед глазами встало перекошенное от ярости лицо Руслана, за этим последовала острая вспышка боли на щеке пощечина. Валя упала и ударилась затылком о край стола. А потом потом меня обступила темнота, и шею обхватило тонкое шершавое кольцо удавки, я начала задыхаться. Пальцы тщетно цеплялись за что-то узкое, жесткое и по ощущениям матерчатое, пытаясь освободить сдавленное горло, но тот, кто стоял позади, был сильнее.