Пол стал думать, что сказать дальше. Он прекрасно сознавал, как глупо пытаться не расстроить мертвую женщину, но все же не мог заставить себя перейти к подробностям. Перед ним вновь мелькнуло улыбающееся лицо матери. По крайней мере он надеялся, что это именно она, поскольку у него не осталось ни единой ее фотографии. Он изо всех сил старался удержать ее в памяти, но ему казалось, что другие лица, другие улыбки и другие глаза проникают и загрязняют его воспоминания. Будучи подростком, он пытался научиться рисовать, но ни разу даже не приблизился к тому образу, который помнил. Заметив, что память стала напоминать рисунки, а не наоборот, он бросил это занятие. С тех пор каждую неделю он стоял здесь и пытался освежить постепенно тускнеющую картину.
Он больше не плакал, но не в том смысле, что ему стало легче. Это не было похоже на исцеление. Скорее на смерть. Второй из двух повторяющихся снов был чистым кошмаром. Пол просыпался в своей постели, и все вокруг выглядело совершенно обычным, пока он не скидывал с себя одеяло и не видел собственные пальцы ног, которые оказывались цвета серого гранита. Он пытался сдвинуть их с места, но не мог. А потом он моргал, и после пальцев точно такими же становились сами ноги. Протянув руку, он трогал их, и они были гладкими, как мрамор, и холодными, как лед. Отдернув руку, он замечал, что и кисть стала каменной. Окаменение постепенно распространялось по всему телу. Сон всегда заканчивался одинаково: ему отчаянно хотелось крикнуть, но не получалось вдохнуть. А потом он просыпался весь в поту.
Пол наклонился и осторожно положил пурпурный венок у основания надгробия.
Увидимся на следующей неделе, мам.
Глава девятая
К чему так нервничать?
Детектив-инспектор Джимми Стюарт, чье настроение было окончательно испорчено, поднялся на священную крышу, чтобы насладиться столь необходимыми ему тишиной и покоем. Ну и сигаретой, которую он «стрельнул» у дежурного сержанта Мойры Кларк. «Священной» крышу прозвали курильщики Национального бюро уголовных расследований, поскольку на ней можно было незаметно перекурить, насладившись видом как на автостоянку Главного управления полиции, так и на пару вольеров Дублинского зоопарка по соседству. По всеобщему мнению, вид многое потерял после того, как из одного из вольеров убрали жирафов, но по-прежнему значительно превосходил то, что можно было лицезреть из официально разрешенного места для курения. Поскольку «зона для курения» располагалась с подветренной стороны от мусорных баков и в прямой видимости из окна кабинета комиссара, посещали ее только безнадежно тупые или фатально нечестолюбивые сотрудники.
Прохладный воздух навевал мысли о скором снегопаде. Уилсон увязался за Стюартом на крышу, явно недооценивая, насколько искреннюю и тяжелую неприязнь питает к нему детектив-инспектор. Единственное, что могло сейчас развеселить Стюарта, это зрелище того, как Уилсон ныряет вниз головой на красивые парковочные места. Впрочем, он с удовольствием прыгнул бы следом, ибо за завтраком многострадальная миссис Стюарт сообщила, что записалась вместе с мужем на уроки гончарного мастерства.
Ты серьезно никогда не слышал о «Рапунцель»? спросил детектив-инспектор Стюарт.
О сказке?
Какая, бл Стюарт почувствовал, как у него задергалось веко. Это уголовное дело! Причем одно из известнейших в криминальной истории Ирландии.
Уилсон посмотрел на него бессмысленным взглядом, живо напомнившим Стюарту, каково это быть отцом детей-подростков.
Стюарт тяжко вздохнул, прежде чем заговорить нарочито покровительственным тоном.
Это случилось в 1985 году, когда Боно[20] увлекся Иисусом, Боб Гелдоф[21] Африкой, а статуи Девы Марии двигались так часто, что было непросто застать их на месте[22]. И вот в самый разгар этого безобразия разразилась говнобуря, имя которой «Рапунцель»!
Честно говоря, я в то время еще даже не родился.
Ты не родился и до Второй мировой войны, но «Гитлер» тебе о чем-то говорит? Чем ты занимался на занятиях по криминологии? Бесконечно пересматривал «Молчание ягнят»?
Я ни разу не видел этого фильма.
Да что за Как ты вообще Это же абсолютная классика! Ты что, вылупился из яйца шесть недель назад?
После этой фразы между ними повисло ледяное молчание, и ни один не хотел смотреть на другого. На разделявший их выступ присел голубь, но, поозиравшись, быстро смекнул, что оставаться здесь небезопасно.
После этой фразы между ними повисло ледяное молчание, и ни один не хотел смотреть на другого. На разделявший их выступ присел голубь, но, поозиравшись, быстро смекнул, что оставаться здесь небезопасно.
Стюарт запульнул окурок за край карниза, о чем тут же пожалел. В «бычке» оставалось еще на ползатяжки, а другой сигареты у него не было, и купить он их не мог. Если многострадальная миссис Стюарт узнает, что он снова курит, то рак станет далеко не главной опасностью, угрожающей его жизни.
Так вы собираетесь вводить меня в курс дела? осторожно спросил Уилсон.
Стюарт задумался. Нравится ему это или нет, но их занесло в самую гущу событий, и Уилсону было бы неплохо знать хотя бы азы, чтобы понимать, в какой момент затыкаться. Впрочем, по мнению Стюарта, такой момент длился практически всегда.
Ладно, детишки, усаживайтесь поудобнее настало время сказки.
Стюарт поплотнее закутался в пальто, заодно обратив внимание, что Уилсон забыл прихватить свое. Если он будет тянуть с рассказом достаточно долго, то зимний холод окажет огромную услугу правоохранительным органам.
Самое главное, что следует помнить о преступниках, это то, что в большинстве случаев они не особо умны. В 1970-х годах ИРА[23] нуждалась в деньгах, чтобы финансировать свои бла-бла-бла, поэтому они грабили банки и почтовые отделения. Обычные порядочные преступники видели это и брали с них дурной пример, так что в скором времени любой дебил, способный проделать две дыры в бабе на чайнике, начинал воображать себя Джоном Диллинджером[24].
Кем?
Стюарт закатил глаза и не стал отвечать на вопрос.
Банков грабилось столько, что приходилось организовывать отдельные очереди для снятия средств под дулом пистолета. Но постепенно охрана налаживалась, у нас появились вооруженные группы быстрого реагирования и наблюдения. Несколько гурьеров[25] были показательно застрелены, и вся эта история с грабежами банков повторила путь прог-рока[26].
Вопрос о прог-роке явно вертелся у Уилсона на языке, но в конце концов он его отверг. Может, для него еще не все потеряно?
Вокруг катились восьмидесятые с характерными наплечниками и синти-попом[27], и у ИРА появилась новая забава похищения людей. В те дни ты был никем, если террористы из «Шин Фейн»[28] не пытались тебя похитить. Догадайся, к чему это привело?
Им стали подражать.
Именно! Вскоре каждый начинающий бандит запасся веревкой и клейкой лентой, а многие полицейские в свободное время стали подрабатывать на охране богатых и знаменитых. В основном, конечно, богатых красть знаменитых довольно глупо. Люди заметят, если пропадет Крис де Бург[29] на улицы выйдут толпы.
Пропадет кто?
В данном случае ты почти ничего не потерял, заметил Стюарт. Так или иначе, но следует целая серия громких похищений. Одни срываем мы, в других похитители лажают сами, третьи приводят к ужасному исходу, но в большинстве случаев просто-напросто выплачиваются деньги. А потом появляется Сара-Джейн Крюгер, урожденная Крэнстон, прекрасная невеста некоего Дэниела Крюгера. Она единственная дочь и свет очей папочки Крэнстона, герцога Беркширского или что-то в этом роде кузена и приятеля по охоте Ее Королевского Высочества Лиззи Виндзор собственной персоной. Дэниел наследник состояния Крюгеров, семейства, купающегося в деньгах благодаря «честному» владению золотоносной жилой в Южной Африке, но и испытывающего недостаток репутации по той же самой причине. Это было в те времена, когда старый Нельсон Мандела упокой, Господи, его душу еще принимал посетителей на тюремных шахматных чемпионатах.
Уилсон понимающе кивнул. Вероятно, он видел какие-то фильмы.
Ходили слухи, что бракосочетание Крюгера и Крэнстон не стало особо романтическим событием. Крэнстоны в то время сидели на мели и остро нуждались в грязных деньгах Крюгера, чтобы продолжить жить, как королевская семья, которой они почти являлись. Взамен юный Дэни Крюгер получил обещание, что после того, как старый тесть вознесется наконец в небесный гольф-клуб для самых избранных, он станет лордом и наследником всех титулов.
Мило
Вдобавок ему досталась настоящая диснеевская принцесса вполне приятной наружности.
Очень мило.
Очень мило.
Уилсон сделал попытку многозначительно пошевелить бровью, которую Стюарт совершенно проигнорировал.
Ага, учитывая, что он как бы это выразиться
Стюарт провел рукой по левой стороне лица.
Слепой?
Ну нет как это Помнишь Эндрю Ллойда Уэббера?[30]
Стюарт пощелкал пальцами в попытке вспомнить слова, которые никак не приходили на ум.
Уилсон сморщил лицо в замешательстве.
Он похож на Эндрю Ллойда Уэббера?
Да нет же! Я про другое Как в мюзикле знаменитом только если скажешь «Кошки», я скину тебя с крыши.
«Призрак оперы?»
Да! Стюарт облегченно развел руками. Спасибо. Крюгер похож на того парня, помнишь? У которого обезображено пол-лица
А что с ним случилось?
Стюарт задумался над вопросом.
Знаешь, я не помню. Кажется, он такой с детства несчастный случай или вроде того
Вот тебе и богатые, заметил Уилсон. Они до завтрака могут придумать больше способов подгадить своим детям, чем другие за всю жизнь.
Твоего отца это тоже касается?
В этот раз Уилсон проигнорировал вопрос.
Значит, невинную невесту того парня похитили?
Ага, ответил Стюарт, прямо из огромного загородного поместья где-то на юге, пока ее муженек с друзьями охотились, истребляя половину местной фауны.
И что дальше?
Весь ад вырвался наружу, вот что. Похитители потребовали три миллиона в необработанных алмазах.
Уилсон присвистнул.
Условия выполнили. Крюгер мог это устроить хотя и не мгновенно. Договорились об обмене и
И что?
И ничего. Похитители не явились на встречу, и больше никаких сообщений от них не поступило. Все принялись обвинять друг друга. Говорят, даже Большая Лиззи лично позвонила, чтобы выразить недовольство.
Ни хера себе.
О, ты даже не представляешь масштабов. Представь, какая исчезла женщина почти королевская особа и прямо во время заключения Англо-Ирландского соглашения, когда все пытались играть по правилам. Эта херня национальный позор. Полицейским тут же отменили отпуска и завалили работой по самую жопу, поскольку началась крупнейшая охота на людей в истории страны операция «Рапунцель».