Эра милитаристов в Китае
1920-е годы в Китае, самой многонаселенной стране, пошли в почти постоянных конфликтах. Военно-полевые командиры сражались друг с другом за господство на разнообразных территориях огромного государства. В 1920 году две группы, известные как Чжилийская клика и Фэнтяньская клика, захватили власть в Пекине и номинально возглавили страну. Их союз просуществовал недолго. Обе клики поддерживали иностранные силы: Чжилийскую англичане и американцы, Фэнтяньскую японцы. Разлад в уже и так нестабильном союзе начался в декабре 1921 года, когда Фэнтяньская клика самовольно сменила премьер-министра. Сторонникам Чжилийской клики, и так недовольным, что их войска не финансируются, это пришлось совсем не по душе. Они заставили нового премьер-министра Ляна Шии уйти в отставку всего через месяц после назначения. У каждой клики был свой военно-полевой командир: У Пэйфу у чжилийцев, Чжан Цзолинь у фэнтяньцев, и политические разногласия быстро вылились в вооруженное столкновение. 10 апреля обе клики дислоцировали свои войска на позициях, и к концу месяца начались боевые действия. Продлились они чуть дольше двух недель. У Пэйфу проявил себя более искусным генералом, чем его противник, и после нескольких боев Фэнтяньская клика была побеждена. Потеряв более 20 000 человек убитыми и 40 000 пленными, Чжан Цзолинь уступил и попросил о мире. Представители обеих сторон встретились на английском корабле, бросившем якорь неподалеку от китайских берегов. Было подписано мирное соглашение. Оставшиеся силы фэнтяньцев отступили на север, в Маньчжурию, оставив Пекин во власти Чжилийской клики. Но миру не суждено было продлиться долго. В сентябре 1924 года началась Вторая Чжили-Фэнтяньская война, из которой уже Фэнтяньская клика, ведомая новыми генералами, вышла победительницей.
Конан Дойл выступает в Карнеги-Холле
Миллионы людей погибли в Первой мировой войне, еще больше жизней унесла пандемия испанки. Люди, осиротевшие и напуганные, нередко искали утешения в религии. И не только традиционные конфессии пополнялись новыми последователями в те годы. Все больше и больше людей искали ответы на свои вопросы в неконвенциональных духовных практиках. Возрос интерес к спиритуализму, который не только обещал жизнь после смерти, но и давал живым шанс пообщаться с дорогими людьми, что ушли в мир иной. Спиритуализм поддерживал такой важный и популярный его поклонник, как сэр Артур Конан Дойл, создатель Шерлока Холмса, всеми любимого вымышленного детектива. Дойл сам недавно пережил горькие утраты: друзья и родные его погибли на войне. Любимый сын писателя Кингсли был тяжело ранен в битве на Сомме, но оправился от ран и прослужил вплоть до 1918 года. Но в октябре Кингсли заразился испанкой и умер в больнице Святого Фомы в Лондоне еще одна жертва пандемии. Ему как раз должно было исполниться двадцать шесть лет.
Дойла и прежде интересовал спиритуализм: еще в 1890-х годах он вступил в Британское общество психических исследований. Но теперь вера сэра Артура в спиритуализм и в жизнь после смерти окрепла еще больше. Его привлекали и другие аспекты сверхъестественного: порой он поддерживал такие заявления, которые вызывали у публики разве что насмешку. В марте 1922 года Дойл доводил до ума свою книгу «Явление фей», увидевшую свет через несколько месяцев. В ней описывалась любопытная история о двух школьницах из Йоркшира, которые несколько лет назад сделали ряд снимков, изображавших, по их словам, фей, живших у них в саду. Скептики посмеялись над девочками, да и по сей день мало кто сомневается, что «феи» были просто фигурками, вырезанными из журналов и усаженными на траву. Но Конан Дойл не сомневался, что в их истории что-то есть. Непонятно каким образом он поверил в мистификацию: даже беглого взгляда на фотографии достаточно, чтобы убедиться в их постановочности.
К тому времени Дойл уже давно проповедовал спиритуализм. С благой вестью он посетил Австралию и Новую Зеландию и этого ему казалось недостаточно. В 1922 году он решил воспользоваться своим туром лекций, чтобы приобрести последователей в Америке. 2 апреля писатель с женой отправились на пароходе в Нью-Йорк и прибыли туда через неделю. Дойла встретила орда журналистов, и он прямо на месте устроил пресс-конференцию. New York Times передавала, как он говорил о своей абсолютной вере в загробную жизнь: «Я видел двадцать дорогих мне людей, которые покинули этот свет, и говорил с ними, заявил он, включая моего сына. Это происходило в присутствии жены и других свидетелей Спиритуализм это решающее противоядие от материализма, который виной всем нашим недавним бедам». Некоторые репортеры были настроены на игривый лад, и они донимали писателя вопросами, будут ли в загробной жизни доступны такие земные удовольствия, как секс и алкоголь. Дойл ответил, что, по его мнению, «некоторые знакомые нам удовольствия» в самом деле будут доступны. На следующий день заголовок таблоида кричал: «ДОЙЛ: В ЗАГРОБНОЙ ЖИЗНИ РАЗРЕШАЮТ ПЛОТСКУЮ БЛИЗОСТЬ!»
12 апреля улицы вокруг Карнеги-холла запрудили толпы людей. Все ждали лекцию Конан Дойла первую из предстоящей серии лекций о спиритуализме. Сидячих мест не было предусмотрено. На первой лекции среди тысяч зрителей присутствовали много женщин, которые носили золотую звезду в знак того, что война отняла у них сына. Многих поразило слайд-шоу из волшебного фонаря, которое показывало якобы снимки призраков. Многих также тронула та искренность, с которой Дойл рассказывал о своем спиритическом опыте. Особенный энтузиазм вызвал его рассказ о встрече с покойной матерью: «Клянусь всем святым, говорил писатель, я смотрел ей прямо в глаза».
Однако газеты, описывая события последующих дней, были далеко не в восторге. Закаленные американские журналисты не были склонны верить в существование загробного мира. Один репортер писал: «Жалость вот единственное чувство, которое вызывает этот человек, рассказывая о видимых и слышимых мертвецах, что у него гостили». Другой замечал: «Чем больше интервью он дает, тем сложнее сохранять терпение».
В следующем месяце Дойл снова выступал в Карнеги-холл и снова иллюстрировал свою лекцию «фотографиями духов». На одной был якобы изображен редактор и журналист-активист У. Т. Стид, которой погиб на «Титанике» десять лет назад. Дойл утверждал, что портрет Стида попал к нему в руки «спиритическим путем» и не один, а с посланием, написанным почерком журналиста. «Я постараюсь держать вас в курсе», обещал покойный Стид. Всего Дойл прочел в Карнеги-холле семь лекций, и после каждой его осаждали доброжелатели и охотники до автографов. Несмотря на саркастические статьи в прессе, он посчитал свой «спиритический» тур успехом.
Именно во время американского тура Дойл рассорился с одним из самых известных своих друзей. Легендарный фокусник и эскейполог Гарри Гудини впервые познакомился с Дойлом два года назад во время тура по Британии, и завязалась неожиданная дружба. В июне 1922 года Дойл организовал спиритический сеанс, во время которого его жена Джин, имевшая дар к автоматическому письму, попыталась было вызвать дух покойной матери Гудини. Фокусник отнюдь не верил в спиритизм, но согласился. Сеанс произошел в номере отеля, который снимал Дойл в Атлантик-Сити. В Джин, по словам ее мужа, «вселился дух» и предполагалось, что то была любимая мать Гудини Цецилия Вайс, умершая в 1913 году. «Вот как все происходило, вспоминал Дойл. Моя жена бешено стучала по столу одной рукой, а другой строчила по бумаге с ужасающей скоростью. Я сидел напротив и вырывал из стопки лист за листом, по мере того как она их заполняла. Каждый лист я бросал Гудини, который сидел молча и с каждой минутой только больше мрачнел и бледнел». Неудивительно, что Гудини выглядел мрачным. Он совершенно не верил, что получает сообщения от матери: главным образом потому, что они были на английском языке, а Цецилия, родившаяся и выросшая в Венгрии, едва говорила по-английски. Гудини так и не смог преодолеть свой скептицизм, и между ним и Дойлом пробежала черная кошка. В 1926 году Гудини умер. Они так и не успели помириться.
Именно во время американского тура Дойл рассорился с одним из самых известных своих друзей. Легендарный фокусник и эскейполог Гарри Гудини впервые познакомился с Дойлом два года назад во время тура по Британии, и завязалась неожиданная дружба. В июне 1922 года Дойл организовал спиритический сеанс, во время которого его жена Джин, имевшая дар к автоматическому письму, попыталась было вызвать дух покойной матери Гудини. Фокусник отнюдь не верил в спиритизм, но согласился. Сеанс произошел в номере отеля, который снимал Дойл в Атлантик-Сити. В Джин, по словам ее мужа, «вселился дух» и предполагалось, что то была любимая мать Гудини Цецилия Вайс, умершая в 1913 году. «Вот как все происходило, вспоминал Дойл. Моя жена бешено стучала по столу одной рукой, а другой строчила по бумаге с ужасающей скоростью. Я сидел напротив и вырывал из стопки лист за листом, по мере того как она их заполняла. Каждый лист я бросал Гудини, который сидел молча и с каждой минутой только больше мрачнел и бледнел». Неудивительно, что Гудини выглядел мрачным. Он совершенно не верил, что получает сообщения от матери: главным образом потому, что они были на английском языке, а Цецилия, родившаяся и выросшая в Венгрии, едва говорила по-английски. Гудини так и не смог преодолеть свой скептицизм, и между ним и Дойлом пробежала черная кошка. В 1926 году Гудини умер. Они так и не успели помириться.
Настоящий Индиана Джонс
Если у Индианы Джонса был прототип, им вполне мог стать Рой Чепмен Эндрюс. Эндрюс родился в 1884 году в Висконсине и сделал такую карьеру, что мог бы на равных соперничать с вымышленным археологом и искателем приключений из фильмов Джорджа Лукаса. Молодым человеком он поступил на службу в американский Музей естественной истории и в поисках экспонатов ездил в экспедиции в самые дикие уголки планеты: от Ост-Индии до Арктики. Он нашел свое призвание: «Мне суждено было стать первооткрывателем, напишет он позже. Никакое иное занятие не принесло бы мне радости в жизни. Никогда я не мог сопротивляться любопытству горячему желанию увидеть новые места, открыть новые истины» Во время Первой мировой войны он со своей женой фотографом Иветт Боруп работал в отдаленных уголках Китая: Эндрюс возглавлял экспедицию, ищущую зоологические редкости. К 1920 году Эндрюс стал сторонником теории, согласно которой прародиной человечества является Азия (ныне отвергнута). Приверженцы этой теории считали, что первые современные люди появились именно в Азии, а не в Африке, и Эндрюс охотился за доказательствами.
Эндрюс еще в 1918 году побывал в Монголии, в ее столице Нийслэл Хурээ (ныне Улан-Батор). Он нашел эту страну потрясающе интересной: «Какие жестокие контрасты, и какие вопиющие анахронизмы!» Монгольскую столицу он описал так: «Автомобили мешаются с караванами верблюдов, пришедших из гигантских, одиноких просторов пустыни Гоби. Святые ламы в кроваво-красных или ослепительно-желтых мантиях бок о бок ходят со священниками, одетыми в черное». Эндрюс считал пустыню Гоби идеальным местом, где можно найти следы обитания древнего человека, которые поддержали бы его теорию. Он был решительно настроен начать поиски.