Убитых хорошо знали в Нью-Брансуике. Преподобный Холл служил пастором в местной епископальной церкви Святого Иоанна Евангелиста, миссис Миллз пела в церковном хоре. И, как многие в городе знали или хотя бы подозревали, эти двое были любовниками. «У пастора нет времени заглянуть ко мне даже раз в году, но для миссис Миллз он находит время: восемь-девять раз в неделю к ней бегает!» злорадно заметила одна прихожанка. Всякие сомнения насчет того, что связывало этих двоих, рассеялись, когда стало известно содержание писем, которые кто-то порвал в клочья и разбросал на траве вокруг тел. «Хочу часами любоваться твоим лицом, пока ты прижимаешь меня к себе», писала Элеанор Миллз. Пастор отвечал не менее страстно: «Хочу увидеться с тобой в пятницу на нашей дорожке. Там никто нас не остановит: мы погрузимся в мир радости и счастья». Он подписывался «DTL»: по-немецки Deiner Treuer Liebhaber («Твой истинный возлюбленный»); она же обращалась к нему более просторечно «лапусечка».
Убитых хорошо знали в Нью-Брансуике. Преподобный Холл служил пастором в местной епископальной церкви Святого Иоанна Евангелиста, миссис Миллз пела в церковном хоре. И, как многие в городе знали или хотя бы подозревали, эти двое были любовниками. «У пастора нет времени заглянуть ко мне даже раз в году, но для миссис Миллз он находит время: восемь-девять раз в неделю к ней бегает!» злорадно заметила одна прихожанка. Всякие сомнения насчет того, что связывало этих двоих, рассеялись, когда стало известно содержание писем, которые кто-то порвал в клочья и разбросал на траве вокруг тел. «Хочу часами любоваться твоим лицом, пока ты прижимаешь меня к себе», писала Элеанор Миллз. Пастор отвечал не менее страстно: «Хочу увидеться с тобой в пятницу на нашей дорожке. Там никто нас не остановит: мы погрузимся в мир радости и счастья». Он подписывался «DTL»: по-немецки Deiner Treuer Liebhaber («Твой истинный возлюбленный»); она же обращалась к нему более просторечно «лапусечка».
Неудивительно, что двойное убийство, в котором были столь соблазнительно замешаны секс, насилие и религия, притягивало внимание людей по всей стране. Таблоиды неистовствовали. Тропинка, на которой нашли трупы, кишела охочими до ужасов туристами. Желая унести с собой сувенир, они содрали кору с яблони, под которой кто-то осторожно уложил преподобного Холла и миссис Миллз. На месте преступления проходу не давали продавцы попкорна и напитков.
Подозревали миссис Холл и ее двух братьев, однако, когда изначальное следствие закончилось, официальных обвинений не последовало. Только через четыре года губернатор штата, сдавшись под давлением прессы, трубившей о новых уликах, распорядился возобновить следствие. В ноябре 1926 года миссис Холл и ее братья наконец предстали перед судом однако их оправдали. В последующие десятилетия возникали разные теории, вероятные и не очень, кто же совершил убийство. Один писатель даже предположил, что пару мог умертвить Ку-клукс-клан, которого привело в ярость нарушение нравственности. По сей день убийство не раскрыто, хотя большинство сходится на том, что вердикт 1926 года несправедлив, и миссис Холл была виновна. Это громкое убийство послужило вдохновением для нескольких романов и кинофильмов 1930-х годов. Недавно исследовательница американской литературы Сара Черчуэлл предположила, что убийством интересовался Скотт Фицджеральд и его отголоски можно отыскать в сюжете «Великого Гэтсби».
Премьера Бертольда Брехта
29 сентября в мюнхенском «Каммершпиле» состоялась премьера пьесы «Барабаны в ночи» (Trommeln in der Nacht) Бертольда Брехта. Брехт родился в 1898 году в баварском городе Аугсбурге. Его отец работал управляющим на бумажной фабрике. Даже в школьные годы Бертольд слыл бунтарем. В начале Первой мировой войны его чуть не исключили за эссе, где он высмеивал идею пожертвовать жизнью во имя родины. В 1918 году, будучи студентом Мюнхенского университета, Брехт сочинил свою первую пьесу «Ваал». Ее поставят только через пять лет, а вот «Барабаны в ночи» стали дебютом Брехта как профессионального драматурга. Это экспрессионистская драма о солдате, возвращающемся с войны в то время, когда развивается восстание «Союза Спартака». Режиссером выступил Отто Фалькенберг, поборник авангардного театра. Роль солдата Андреаса Краглера исполнил актер австрийского происхождения Эрвин Фабер. Его длинная карьера, которая тогда только начиналась, продлится до 1980-х годов. В другой роли выступил Макс Шрек, вампир из «Носферату» Мурнау (см. главу «Март»).
«Барабаны в ночи» тут же снискали успех, и о пьесе заговорили в Берлине. Герберт Иеринг, один из самых влиятельных театральных критиков в Германии, отправился из столицы в Мюнхен, чтобы увидеть «Барабаны в ночи», и оставил восторженный отзыв. «Берт Брехт, писал он, изменил характер немецкой литературы за один вечер». Иеринг восхищался «беспрецедентной творческой силой его речи», которая чувствуется «на кончике языка, в деснах, в ушах, в позвоночнике» Публика осыпала пьесу такими восторгами, что все уже сулили Брехту премию Генриха Клейста главную литературную награду в Германии. А поскольку в жюри сидел Герберт Иеринг, никто не удивился, что в ноябре лауреатом премии объявили Брехта. Вторая постановка «Барабанов в ночи» состоялась через месяц в престижном Немецком театре в Берлине. Двадцатичетырехлетний Брехт встал на верный путь. В будущем его ждала слава одного из самых почитаемых и влиятельных драматургов XX века.
Тур футболисток по Америке
24 сентября английский футбольный клуб сыграл свой первый матч в североамериканском туре против Paterson FC из Нью-Джерси. Футбольные команды из Великобритании и прежде приезжали в Штаты, чтобы стимулировать интерес к своему виду спорта. Что было необычно на сей раз так это то, что против американцев на поле вышли женщины. В Америку прибыл футбольный клуб Dick, Kerr Ladies. Команда сформировалась в Престоне в годы Первой мировой войны. Работницы трамвайной фабрики Dick, Kerr and Co, превращенной в военный завод, решили вызвать мужчин-рабочих на футбольный матч. Женщины победили. С тех пор они часто устраивали благотворительные матчи, которые тоже выигрывали. Неожиданная весть об умелой женской команде разлетелась по стране, и успех женщин только возрастал. К 1920 году на их матчи собирались большие толпы. В том году на День подарков состоялась игра против St Helens Ladies. На стадионе «Гудисон-парк», домашней площадке Everton, собралась невиданная толпа в 53 000 человек.
Мужчины из Футбольной ассоциации не могли дольше этого сносить. В декабре 1921 года они запретили женщинам играть на площадках членов Ассоциации. Официальная сладкоречивая отговорка женщин хотели «защитить» от физических травм, которыми чреват футбол. Но, разумеется, истинная причина заключалась в том, что под угрозой была их собственная прибыль: Ассоциация испугалась успеха футболисток. В один миг женщины лишились доступа к достойным площадкам в хорошем состоянии. Осенью 1922 года команда Dick, Kerr Ladies нашла решение. Что, если отправится в тур? Увы, тот первый матч против Paterson они проиграли со счетом 6:3, но оправдания у них были убедительные. «Нам, чемпионам, было чертовски трудно победить девчонок», так сказал один игрок противника. Всего женщины сыграли восемь матчей против американцев, и на выходе получилось три победы, три ничьи и три проигрыша. Один из самых захватывающих матчей состоялся 8 октября в Вашингтоне против местного мужского клуба. На восьмидесятой минуте Вашингтон вел в счете, но на последних десяти минутах женщины забили два гола, и финальный счет составил 4:4. Звездой женской команды была семнадцатилетняя Лили Парр, которая станет одной из величайших футболисток в истории. В 2002 году она стала первой женщиной, чье имя появилось в Зале славы английского футбола в Национальном музее футбола: сейчас там находится памятник в ее честь.
Dick, Kerr Ladies увезли из Вашингтона футбольный мяч, который им на память подписал президент Уоррен Гардинг. 9 ноября, сыграв еще несколько матчей, они отправились домой. Вернувшись в Англию, они выяснили, что запрет Ассоциации до сих пор действует (его не отменят до 1971 года.) Через четыре года команда сменила имя на Preston Ladies FC и до 1965 года продолжала устраивать благотворительные матчи на небольших площадках. Несмотря на все препятствия, в 1930-х годах Dick, Kerr Ladies по-прежнему собирали многотысячные толпы зрителей.
Шляпы долой!
Весьма странные беспорядки одни из самых странных в американской истории начались 13 сентября и продолжались восемь дней. Пострадали как люди, так и шляпы. К 1920-м годам в Америке сложилось неписаное правило, что после определенного дня в сентябре нельзя носить соломенные шляпы. Если на улице замечали мужчину, надевшего соломенную шляпу позже установленного срока, считалось, что он сам напросился. Шляпу вполне могли сорвать и растоптать ногами. Беспорядки начались в Нью-Йорке в районе Пяти Углов, пользовавшемся дурной славой. Молодые люди, собравшись в группу, решили отправиться в «шляпный рейд». Их первыми жертвами стали рабочие, которые отнеслись к атаке на свои головные уборы с юмором. Дело приняло дурной оборот, когда банда напала с тем же намерением на работников доков. Те были недовольны, и вскоре завязалась большая драка. Движение по Манхэттенскому мосту застопорилось, вмешалась полиция, некоторых арестовали.
Следующим вечером беспорядки возобновились. Толпы молодежи, многие с палками и другим оружием в руках, шатались по улицам в поисках носящих соломенные шляпы. Когда таких людей находили, шляпы уничтожали, а их владельцев избивали. Как выражался заголовок в New York Times, «Молодые хулиганы с суковатыми палками наводят ужас на целые кварталы». Улицы были усыпаны растоптанными шляпами. Два офицера полиции шли по Третьей авеню, когда увидели, как «десять или двенадцать мальчишек с палками в руках высыпали на мостовую неподалеку от 109-й улицы». Восьмерых отвели в местный участок, но, поскольку ни одному из них не было пятнадцати, никого формально не арестовали. Вместо этого некий лейтенант Ленихан «прочел им нотацию и, вызвав их родителей, рекомендовал хорошую порку». В газете не указано, последовали родители совету или нет.
Следующим вечером беспорядки возобновились. Толпы молодежи, многие с палками и другим оружием в руках, шатались по улицам в поисках носящих соломенные шляпы. Когда таких людей находили, шляпы уничтожали, а их владельцев избивали. Как выражался заголовок в New York Times, «Молодые хулиганы с суковатыми палками наводят ужас на целые кварталы». Улицы были усыпаны растоптанными шляпами. Два офицера полиции шли по Третьей авеню, когда увидели, как «десять или двенадцать мальчишек с палками в руках высыпали на мостовую неподалеку от 109-й улицы». Восьмерых отвели в местный участок, но, поскольку ни одному из них не было пятнадцати, никого формально не арестовали. Вместо этого некий лейтенант Ленихан «прочел им нотацию и, вызвав их родителей, рекомендовал хорошую порку». В газете не указано, последовали родители совету или нет.