Боги и лишние. неГероический эпос - Радзинский Олег Эдвардович

Олег Радзинский

Боги и лишние. неГероический эпос

© О. Радзинский, 2022

© А. Бондаренко, художественное оформление, макет, 2022

© ООО Издательство АСТ , 2022

Издательство CORPUS ®

Ню реалити

неВнутренний монолог

Куприянов Live

Все началось с Куприянова. Если бы не Куприянов, может, ничего и не случилось бы. А может, и случилось. Теперь трудно сказать.

Саша Куприянов был главной поп-звездой России. Помните Твои глаза не дают мне спать, Я не забуду тот вечер и прочая хуйня. Выступал только на стадионах и в Колонном зале. Деньги, слава, всего навалом. Ешь не хочу. Пей не хочу. Пой не хочу. Любимец богов.

Я до той поры не слышал ни одной его песни до конца так, обрывки клипов. Я был занят своей жизнью и жизнью своей бывшей жены. Хоть она уже и была бывшей.

И неудивительно. Ее жизнь казалась много богаче и интереснее моей. Да и сама она была интереснее меня. По крайней мере, для меня самого. До сих пор не пойму, почему она меня выбрала. Я-то ее точно не выбирал.

Саша Куприянов был кумиром колоссальной женской аудитории с тринадцати до тридцати пяти лет. Под него продавалось все, что они хотят. И многое из того, чего не хотят, а продать нужно. Прогнал клип впихнул тридцать секунд рекламы. Деньги в банке.

Я слышал про Куприянова от Мориса: он следит за светскими новостями, чтобы быть в тренде, а мне не нужно. Я создаю вечное сюжеты человеческих жизней. Кто с кем, кто против кого. Кто останется и кто уйдет. Все как в жизни. Если, конечно, в жизни так и есть.

Я бог. Я демиург своей малой вселенной. Как и он, я решаю, кто выйдет в следующий тур передачи. Как и он, я анонимен. Как и он, всемогущ (за исключением Мориса и бюджета, хотя кто знает, как это работает на небесах).

Я сценарист реалити-шоу.

Я решаю, кому уходить и кому оставаться (делается вид, что это решение самих участников). Я придумываю, как повернуть действие, чтобы шоу приняло совершенно неожиданный (выдуманный мною и утвержденный Морисом) поворот. Я пишу жизни, а диалоги на площадке возникают спонтанно: доверяю участникам. О которых я знаю все.

Я часто представляю, как бог обдумывает повороты своего шоу. Как готовит вопросы участникам. Как придумывает препятствия для преодоления. Выстраивает динамику отношений. Интересно, кто его таргет-аудитория? Для чего ему все это нужно? Тоже продает рекламу? Потому что суть любого шоу продать рекламу. Мне ли не знать? Все лучшие реалити-шоу на отечественном телерынке производит наша компания Ню Реалити.

Морис и я назвали ее, собственно, Нью Реалити, но при регистрации мягкий знак затерялся, и мы получили документы с нынешним, вдохновенно-провокационным названием.

 Гениально!  зашелся от восторга Морис, когда увидел сертификат регистрации.  Ге-ни-аль-но! Ню реалити! Ню! Голая реальность.

 Голимая,  предложил я.  Голимая реальность. Отражает суть медиума.

Морис любит разговоры о сути телевидения как медиума. Разговоры называются установочными сообщениями и ведутся по понедельникам, после утренней летучки, когда режиссер Катя Тоцкая уходит работать и мы остаемся одни. В компании культивируются советские редакционные термины летучка, аврал, тракт, но не из соображений ностальгии, а в ходе объявленной Морисом борьбы за возвращение к базисным вещам. А более базисное, чем советское, трудно придумать.

 Вся эта новомодность: постмодернизм, постконструктивизм и прочая импотенция ничего не сто́ит,  утверждает Морис.  Мы обслуживаем функцию медиума, с которым работаем. Мы должны строить шоу таким образом, чтобы зритель не уходил на другие каналы во время нашего эфира. Все остальное эстетские выверты, онанизм. Мы работники рекламы. Продавцы за прилавком. Наше дело красиво оформить товар и выложить его для таргет-аудитории. Чтобы покупали у нас.

Нашей таргет-аудиторией являются женщины от пятнадцати до сорока пяти лет. Реалити-шоу, как и сериалы, построены на отношениях между персонажами. А кто интересуется отношениями? Не мужчины.

 Телевидение функциональный медиум,  любит повторять Морис.  Его единственной задачей является продажа рекламы. Телевидение это пространство для размещения рекламы. Рекламная площадка. И все. Остальные задачи развлекательность, информационность, воспитание вторичны по отношению к главной цели. Продал рекламу, и воспитывай. Развлекай. Информируй. А не продал пошел на хуй, потому что ничего этого не будет.

Вот и вся суть.

Куприянов заболел. Никто из публики точно не знал, что с ним, да никто особо и не интересовался: звезды не болеют. Они пьют, поют, принимают наркотики, спят с другими звездами, разбивают дорогие машины, разбивают сердца поклонницам и поклонникам, устраивают скандалы и иногда в порыве патриотизма едут выступать перед российской группой войск, исполняющей интернациональный долг в какой-нибудь далекой стране. Но не болеют.

А он заболел. Причем не чем-нибудь трагическим, как рак, подо что можно устроить пару прощальных концертов в Лужниках, снять несколько трагических клипов: опадающая осенняя листва или красиво летящий в свете луны снег, и Куприянов, отпев, уходит в туманную даль. Море девичьих слез дорогое рекламное время. Каналы крутят, не переставая. Радио ретроспектива песен Куприянова, посвященный ему концерт других звезд по Первому каналу. В общем, благородный конец. Особенно в денежном отношении.

Но Саша Куприянов болел не раком.

Вот что рассказал Морис после летучки, когда мы остались вдвоем под вечным вопросом на куске толстого ватмана, приклеенного к стене за его столом ЭТО ВАШ ОКОНЧАТЕЛЬНЫЙ ОТВЕТ?

 Представляешь, вчера ужинал в компании, и там был Валя Денисов. Жуткая история с этим Куприяновым.

Я кивнул, но говорить ничего не стал. А то поймет, что я не знаю, кто такой Валя Денисов.

Мориса не проведешь. Недаром до перестройки и недолгое время после он был самым громким театральным авангардным режиссером. Ему открыты человеческие души. По крайней мере, моя.

 Алан, ты же не знаешь никого. Денисов это продюсер Куприянова. Саши Куприянова,  на всякий случай добавил Морис.  Певца.

Куприянов болел не раком. Он болел псориазом: чесался и не мог выступать. Куприянов сидел дома и чесался, а другие звезды в это время принялись делить его рекламную нишу. Забирать концерты. Время на радио. Болезнь не смертельная для жизни, но смертельная для карьеры.

 Проблема отсутствие,  продолжал Морис.  Его никто не видит. Если ты звезда, должен постоянно быть на небе. Чтобы тебя все видели каждый день. Каждую минуту. Свети всегда, свети везде. В общем, парню пиздец.

Звезды не сидят дома. Дома они гаснут.

Тут-то у меня вырвалось. Само, даже не подумал.

 Морис, а почему он должен отсутствовать? Ему же главное быть в эфире, в поле видимости, правильно? Если он не может прийти к публике, пусть публика придет к нему.

Морис смотрел на меня черными глазами, в которых плавало что-то золотое. Возможно, запах какао от его любимых тонких коричневых сигарилл навсегда застрял в оболочке зрачков.

 Продолжай,  кивнул Морис. Он так говорит, когда чувствует в моих идеях нечто сто́ящее. Зерно.

Морис откинулся на спинку коричневого кожаного кресла и взял со стола узкую длинную пачку с ароматным куревом. Отпил чай со свежей мятой.

 Пусть устроит из своей болезни реалити-шоу: звезда болеет дома. Жена, дети

 Нет детей,  вставил Морис.  Жена есть. Продолжай, пожалуйста.

 Идея простая превратить дефект в эффект,  объяснил я.  Куприянов сделает из своей болезни шоу: звезда болеет. Звезда тоже человек. С каждым может случиться. А если звезда может заболеть, как каждый, то по обратной логике каждый может стать звездой. И ты Клава, Люба, Вера тоже. Причастие через участие. Прикосновение к живому божеству. Как в церкви.

Морис молчал, окутывая меня коричневатым дымом. Запах какао туман креативности. Надо запомнить фразу, вставлю в какую-нибудь первую страницу никогда не написанного романа. Бросить бы все и засесть за литературу. Грезы, грезы.

 Ты, Моцарт, гений,  сказал, очнувшись, Морис. Он нашел на столе свой телефон и, полистав список контактов, нажал кнопку.  Денисов? Это я.

Так родилось реалити-шоу КУПРИЯНОВ LIVE. Кто бы мог подумать, чем это закончится. Знал бы промолчал. Пусть чешется.

По классификации реалити-шоу КУПРИЯНОВ LIVE это БОЛЬШОЙ БРАТ, но без конкуренции с другими участниками. Саша Куприянов конкурировал со своим псориазом. Борьба героя не с другими героями, а с роком, с судьбой. Это в драме герой борется с другими, а в трагедии герой борется с роком. И должен его победить с помощью зрителей. Вернее, зрительниц.

Главное, объяснили мы ему и Вале Денисову,  ничего не скрывать от камеры. Да, сыпь. Да, незвездно. Но тем лучше! Ты обнажен, открыт перед своими поклонницами, и они это оценят. Будут благодарны, что ты им доверился, допустил в свою жизнь за сценой. Сочувствие, жалость, любопытство основные женские свойства. И мы должны их проэксплуатировать.

Главное, объяснили мы ему и Вале Денисову,  ничего не скрывать от камеры. Да, сыпь. Да, незвездно. Но тем лучше! Ты обнажен, открыт перед своими поклонницами, и они это оценят. Будут благодарны, что ты им доверился, допустил в свою жизнь за сценой. Сочувствие, жалость, любопытство основные женские свойства. И мы должны их проэксплуатировать.

Снимали у Куприянова дома на Новорублевском, но, конечно, достроили кое-что. Утро процедуры: намазался, разложил таблетки. Завтрак на кухне, жена-модель хлопочет у плиты, и каждая зрительница хочет быть на ее месте. Хочет быть ею. Хочет заботиться о Саше Куприянове, пусть и покрытом сыпью. Особенно о покрытом сыпью.

Пара старых клипов отрывками, под настроение. После завтрака приходят композитор, поэт, музыканты, и Куприянов в своей домашней студии разучивает новую песню. Акт творения live. Причастие через участие.

Затем прогулка по коттеджному поселку с верной собакой (придумала Катя Тоцкая, чтобы сменить объект съемки и вывести героя на натуру). Собаки у Куприяновых не было одолжили. Вернулся домой фитнес, душ, процедуры. Жена с красивым разрезом накрашенных глаз. Но в тени: главный он. И зрительницы.

Приходит доктор. Осмотр.

Еще одна находка день с Куприяновым. Я решил перенести обязательную для реалити-шоу конкуренцию с экрана за экран. Зрительница, предложившая самый интересный метод лечения, проводит день у Куприяновых, чтобы попробовать свое лечение. Намазать его чем-нибудь. Натереть. Ухаживать за больным.

 Нельзя,  сказал Морис.  Не работает. Во-первых, методов этих раз-два и обчелся. А потом что? Во-вторых, аудитория хочет видеть гладиаторские бои живьем, а не знакомиться с их результатами.  Он подумал, вздохнул:  Пусть лучше помогают ему работать над песнями.