Число страдающих от аллергии и аутоиммунных заболеваний резко выросло в последние десятилетия, особенно в развитых странах, и этому нет объяснения. Все потому, что до сих пор иммунную систему исследовали только с физической стороны, а невидимое мышление иммунитета почти не изучено. Мы ведь не станем изучать труды Эйнштейна, анализируя, сколько мела он исписал на доске? Конечно, нет. Мы видим формулы и пытаемся понять смысл того, что написано мелом, но с белыми кровяными тельцами это невозможно их мышление скрыто. Мы можем изучать их, только наблюдая за тем, что способна запомнить клетка.
Если копнуть глубже, то тайна иммунной системы точно такова, как тайна памяти. В мозге человека память распределена по нескольким отделам. Один из них, гиппокамп, отвечает за запоминание информации (название hippocampus переводится с греческого как «морской конек», которого гиппокамп напоминает по форме). В печально известной операции в 1950-х человеку хирургическим путем удалили гиппокамп, надеясь вылечить от эпилепсии. Некоторые улучшения наблюдались, но пациент утратил память и стал уникальным объектом для изучения на всю оставшуюся жизнь. Неспособность к запоминанию делала любое событие новым, но пустым. У пациента, например, совсем не было знакомых. Доктору приходилось каждый раз представляться, заходя к нему в палату, даже если они не виделись всего минуту.
Знание о том, где находится гиппокамп, полезно для понимания строения мозга, но структура гиппокампа говорит нам о памяти примерно столько же, сколько и смартфон, которым мы не умеем пользоваться, но зато знаем, где он лежит. Поскольку видимая, физическая сторона памяти дает так мало для понимания, нам придется обратиться к невидимой стороне. Что мы знаем о памяти? Очень много, но все это субъективно.
Мы знаем, что воспоминания можно вызвать, но иногда они возникают непроизвольно.
Мы знаем, что воспоминания, если они достаточно яркие, могут вызывать эмоции, которые вы испытывали в запомнившейся ситуация, а иногда и страдания.
Мы знаем, что воспоминания бывают точными, а бывают и ошибочными. Разум может создавать ложные воспоминания о прошлом или смешивать несколько событий воедино.
Все это мы знаем просто потому, что пользуемся памятью; однако, в отличие от памяти компьютера, которая автоматически хранится в виде нулей и единиц, память человека живет собственной жизнью. Часто не мы используем свои воспоминания, а они нас. Под этим я подразумеваю, что они вынуждают нас заново переживать болезненные события, которые мы предпочли бы забыть. Воспоминания возвращают нас к прошлым неудачам и слабостям. Не отпускают старые ссоры и обиды, которых мы не можем простить. На самом базовом уровне нам не хватает способности стирать нежелательные воспоминания, поэтому людям приходится прибегать к отрицанию намеренному забыванию.
На самом деле разумное, бдительное и постоянно присутствующее сознание контролирует почти всю деятельность тела. Нам по личному опыту известны случаи, которые ставят науку в тупик. Память поразительный пример, как и выздоровление. Но все, чему учит медицина, так или иначе сталкивается с тайнами. Например, в эндокринологии, близкой для меня области, до 1995 года считалось, что только эндокринные железы (щитовидная, поджелудочная и надпочечники) могут вырабатывать гормоны. Затем ученые узнали, что жировые клетки выделяют гормон под названием лептин, который контролирует чувство сытости или достаточного количества пищи. А позднее выяснилось, что гормоны вырабатываются во всем теле. Кости человека, например, производят свой особый гормон, а о коже мы теперь знаем, что она служит важным источником гормонов для всего организма.
Еще одним прорывом в эндокринологии стало открытие, что все гормоны выполняют больше одной функции, и часто эти функции не связаны между собой. К примеру, тестостерон это не только мужской половой гормон. В женском организме тестостерон отвечает за половое влечение, костную массу, распределение жировой прослойки, размер и силу мышц, а также за выработку красных кровяных телец. В общем, наши гормоны, как и регенерация тела, требуют полного знания обо всем, что делает и в чем нуждается тело.
Еще одним прорывом в эндокринологии стало открытие, что все гормоны выполняют больше одной функции, и часто эти функции не связаны между собой. К примеру, тестостерон это не только мужской половой гормон. В женском организме тестостерон отвечает за половое влечение, костную массу, распределение жировой прослойки, размер и силу мышц, а также за выработку красных кровяных телец. В общем, наши гормоны, как и регенерация тела, требуют полного знания обо всем, что делает и в чем нуждается тело.
Медитация не то же, что мышление
Обычно я говорю о сознании, что оно везде и во всем. Однако наши мысли, наиболее очевидный пример сознания, не всегда осознанны. Вам ведь не нужно думать об иммунной системе, чтобы она работала; вы не заживляете порез силой мысли. Попытки понять сознание при помощи мышления это худший способ понять его. К пониманию ведет только непосредственное переживание сознания. Вот почему медитация и мышление далеко не одно и то же.
Мышление может быть настолько неправильным, что способно заблокировать естественное восстановление равновесия, для которого предназначен разум. Приведу в пример историю от первого лица, выложенную на сайте Джои Лотта, человека без медицинского образования, который методом проб и ошибок открыл, по его словам, лекарство от тревоги.
До 32 лет я жил в состоянии сильной тревожности. Дошло до того, что я паниковал днем и ночью много лет подряд. Мне казалось, что через мое тело проходит электрический ток, который электризует все мои нервы и лишает всякого спокойствия и нормальности.
Нет общего мнения о том, что вызывает хроническую тревогу. Естественная реакция страх перед лицом опасности возникает спонтанно и больше не связана ни с какой реальной угрозой. В случае Лотта симптомы были сложными и запутанными.
С 11 лет я страдал от ОКР и анорексии. Мне было так стыдно, что я прятался и всех избегал. Морил себя голодом и мучил изнурительными тренировками. Я мыл руки десятки раз в день Я пытался выкинуть из головы нежелательные мысли и образы. Я пытался общаться с людьми и всякий раз сбегал от них в относительную безопасность своего дома, но даже там мне не было покоя. По ночам я лежал без сна, воображая самые разные ужасные события.
Не выдержав, Лотт обратился к специалистам, а также испробовал различные методы самолечения, но ничто не излечило его.
У меня ничего не получалось (несмотря на годы психотерапии, медитации, йоги, аффирмаций, работы с дыханием, молитвы, сотни прочитанных книг по саморазвитию, бесчисленные мастер-классы и так далее), и в итоге я утратил надежду. Я поверил, что мне ничем не помочь, что я сломанный человек.
Лекарством, которое наконец нашел Лотт, стала разновидность «неделания», если использовать буддийский термин. Однако здесь важно не слово, а ощущение. Лотт понял, что его тревожность порождается мышлением, саморазрушительными попытками разума избавиться от тревожных мыслей. Корень тревожности лежит в самой мысли, в постоянной попытке разума бесплодно сражаться с тревогой. Лечение, по словам Лотта,
противоречило здравому смыслу, потому что оно не было направлено на избавление от нежелательных симптомов. Не нужно было избавляться от беспокойства. Не нужно было преодолевать тревогу или освобождаться от нее.
Нужно было непосредственно ощутить тревогу и принять ее.
Метод, который придумал Лотт, состоял в том, чтобы вообще не сопротивляться тревоге. Он утверждал, что именно сопротивление и попытки прогнать тревогу вызывали беспокойство. Вместо того чтобы путаться в бесконечной умственной деятельности, Лотт решил оставить ее в покое.
Настоящим избавлением от тревожности стала непосредственная встреча с переживанием. Не нужно пытаться прогнать чувства, успокоиться, переменить, исправить, разрешить или что-нибудь еще. Что делать во время непосредственного переживания? Проще некуда. Нужно вообще ничего не делать.
Слова легко сбивают с толку, и немногие из страдающих от тревожности легкой, умеренной или тяжелой согласятся, что бездействие может помочь. Я думаю, что все получилось благодаря способности разума исцеляться и восстанавливать баланс. Лотт нашел способ запустить этот процесс, и для него непосредственное проживание тревоги оказалось переломным моментом. Кого-то другого сама мысль об этом может привести в ужас. Но, как правило, исцеление проходит лучше, когда мы меньше в него вмешиваемся. Растравливая рану, мы только делаем хуже. Не давая себе отдыха во время простуды, мы только отдаляем выздоровление.
Лотт честно сообщает своим читателям, что разнообразные методы, которые он опробовал на себе, такие как медитация и сосредоточенность, могут избавить от тревожного состояния. С пылом излечившегося он верит, что нашел истинное лекарство. Нужно ли говорить, что не существует медицинского протокола для подобного лечения, и как врач я обязан упомянуть, что не рекомендую такой подход. Лотт выяснил, основываясь на личном опыте и опыте других людей, с которыми он позже общался, что можно «ничего не делать», то есть просто осознавать происходящее. И ему это помогло.
Даже для того чтобы распознать этот мимолетный опыт переживания, может потребоваться помощь психолога, и Лотт откровенно это признает. Разум приучен замечать свои мысли, и не обращать на них внимания почти невозможно. Тревога нарастает тем сильнее, чем больше о ней думаешь. Чтобы разорвать порочный круг, нужно меньше фокусироваться на симптомах, не задумываться о них. Если привыкнуть не зацикливаться на ощущениях, даже болезненных или назойливых, со временем внимание начнет само переключаться на осознанность. И в итоге разум вернется в нормальное состояние равновесия, а в нем происходит любое исцеление.
Из этого можно извлечь важный урок на тему разницы между мышлением и медитацией. Медитация настраивает разум на равновесие и исцеление. Абсолютное сознание делает свою работу, не отвлекаясь на помехи в виде волнения, сомнений, жалости к себе, безнадежности или беспомощности. Даже когда мы не поддаемся их атакам, они гложут любое наше хроническое состояние. «Состоянием» можно назвать не только болезнь. Проблемы в отношениях или скучная работа тоже могут быть состояниями, которые выбивают из равновесия. Чем дольше такое состояние длится, тем хуже оно становится.