Он принял ее, не отводя от меня глаз, и опустил руку со сладостями, даже не взглянув на них. Он откроет упаковку только после того, как я уйду, поделит пополам с сестрой.
Декстер? крикнула Рита из соседней комнаты.
Я. Ты когда-нибудь научишь детей манерам?
Нет, тихо ответил Коди.
Шутка. Я уставился на него. Что дальше? Может быть, в один прекрасный день он запоет? Будет танцевать чечетку на улице? Обратится в национальный комитет Демократический партии?
Поправляя серьгу в виде обруча, влетела Рита. Вид у нее довольно провоцирующий. Практически невесомое светло-голубое шелковое платье до середины бедра и, конечно, ее лучшие кроссовки. Я раньше никогда не встречал, да и не слышал вовсе, чтобы женщина надевала на свидание удобную обувь. Очаровательное создание.
Привет, красавчик! крикнула Рита. Я сейчас поговорю с няней, и мы уходим.
Она пошла в кухню, откуда было слышно, как она инструктирует соседскую девушку, которая время от времени оставалась с детьми. Время сна. Домашняя работа. Телевизор что можно, что нельзя. Номер сотового. Номер службы спасения. Что делать при случайном отравлении или обезглавливании.
Коди и Астор все еще смотрели на меня.
Вы идете в кино? спросила Астор.
Я кивнул:
Если только найдем такой фильм, чтобы не стошнило.
Фу, сказала она и скорчила такую кислую гримаску, что я понял: попал в точку.
Тебя тошнит в кино? Это уже Коди.
Коди, укоризненно произнесла Астор.
Правда тошнит? настаивал он.
Нет, ответил я. Но иногда хотелось бы.
Пошли, сказала Рита, чмокнув каждого в щечку. Слушайтесь Алису. В девять часов в постель.
Ты вернешься? спросил Коди.
Коди!.. Конечно вернусь, ответила Рита.
Я имею в виду Декстера.
Ты уже будешь спать. Но я помашу тебе, ладно? пообещал я.
Я не буду спать, хмуро ответил он.
Тогда я останусь, и мы поиграем в карты.
Правда?
Чтоб мне провалиться! В покер с крупными ставками. Победителю достаются все лошади.
Декстер! Рита слегка раздражена, но продолжает улыбаться. Ты будешь спать, Коди. Все, спокойной ночи, дети. Ведите себя хорошо.
Она берет меня под руку, и мы выходим.
Слушай, мурлычет она, да ты просто приручил эту парочку.
Фильм оказался так себе. Не то чтобы меня действительно тошнило, но я практически забыл, о чем он, как только мы остановились, чтобы выпить в небольшом заведении в Саут-Биче. Идея Риты. Несмотря на то что бо́льшую часть жизни она провела в Майами, Саут-Бич казался ей верхом гламура. Может, из-за обилия народа на роликовых коньках? Или она считает, что любое место с таким количеством народа с плохими манерами должно быть гламурным?
Так или иначе, мы прождали двадцать минут, пока не освободится столик, и еще двадцать, пока нас не обслужили. Мне, в общем-то, все равно. Я получал удовольствие, наблюдая за добропорядочными идиотами, поглядывающими друг на друга. Классный спорт для любителя понаблюдать.
Потом мы прогулялись по бульвару Оушен, болтая ни о чем искусство, в котором мне нет равных. Чудный вечер. Кто-то отгрыз угол от лунного диска, если сравнивать с той луной, которая светила, когда я развлекал отца Донована.
Возвращаясь после нашего стандартного вечернего выхода в Южный Майами, где жила Рита, мы проезжали перекресток в менее престижном районе Коконат-Гроув. Красная мигалка привлекла внимание, и я повернулся в ту сторону. Преступление: уже натянута желтая лента, несколько патрульных машин сгрудились на перекрестке.
Снова он, подумал я и еще до того, как осознал, что делаю, развернул машину в ту сторону.
Куда мы едем? задала Рита совершенно разумный вопрос.
Так, надо проверить, не нужен ли я им, ответил я.
У тебя разве нет пейджера?
Они не всегда понимают, что им без меня не обойтись.
Я одарил ее своей лучшей пятничной улыбкой.
Так или иначе, туда стоит заехать, чтобы продемонстрировать Риту. Сама идея маскировки в том, чтобы тебя с ней увидели. Но, по правде, тонкий настойчивый голосок так и вопил мне в ухо, чтобы я обязательно остановился. Это снова он. И я должен видеть, на что он оказался способен на сей раз. Я оставил Риту в машине и поспешил к месту.
Ни на что хорошее этот негодяй не оказался способен. Та же груда аккуратно упакованных частей тела. Эйнджел-не-родственник стоял над ними почти в такой же позе, в какой я оставил его на месте предпоследней находки.
Hijo de puta[14], произнес он, когда я приблизился.
Надеюсь, ты не обо мне?
Все, кроме тебя, плачутся, что приходится работать в пятницу вечером. А ты появляешься здесь с девушкой. И тем не менее для тебя работы так и нет.
Тот же парень, тот же шаблон?
Да, ответил он, приоткрывая карандашом пластиковый мешок. Опять сухая кость. Ни капли крови.
Его слова вызвали у меня легкое головокружение. Я заглянул в мешок. И снова части тела были удивительно чистыми и сухими. Они даже имели голубоватый оттенок, будто законсервированы на отведенный им момент времени. Прекрасно.
Разрезы несколько отличаются, заметил Эйнджел. В четырех местах, показал он. Здесь очень грубо, почти эмоционально. Здесь уже не так. Здесь и здесь. А?
Разрезы несколько отличаются, заметил Эйнджел. В четырех местах, показал он. Здесь очень грубо, почти эмоционально. Здесь уже не так. Здесь и здесь. А?
Очень мило, отреагировал я.
А теперь смотри сюда.
Карандашом он сдвинул в сторону обескровленный обрубок. Под ним белел другой фрагмент. Плоть с него была аккуратнейшим образом удалена по всей длине кости.
Зачем бы ему так делать? тихо спросил Эйнджел.
Я вздохнул:
Он экспериментирует. Пытается найти идеал. И я уставился на аккуратный и сухой разрез, пока не осознал, что Эйнджел смотрит на меня уже довольно долго.
Как будто ребенок играет с едой, так я описал картину Рите, после того как вернулся к машине.
О боже! Ужасно, только и смогла сказать она.
Я думаю, правильный термин здесь противно.
Как ты можешь шутить, Декстер?
Я успокаивающе улыбнулся:
К таким вещам привыкаешь. Работа Мы все шутим, чтобы скрыть боль.
О господи! Надеюсь, этого маньяка скоро поймают.
А я думал об аккуратно сложенных частях человеческого тела, разнообразии разрезов и восхитительном отсутствии крови.
Не думаю, что очень скоро, ответил я.
Что ты сказал?
Я говорю, не думаю, что это будет скоро. Убийца исключительно умен, а детективу, ведущему дело, интереснее играть в политику, чем раскрывать убийства.
Рита посмотрела на меня, как бы желая понять, не шучу ли я. Потом некоторое время, пока мы выезжали на федеральное шоссе 1, сидела молча. Она не произнесла ни слова, пока мы не въехали в Южный Майами.
Я никогда не смогла бы привыкнуть видеть Не знаю, как сказать изнанку? Вещи, как они есть? В общем, так, как это видишь ты, наконец сформулировала она.
Она застала меня врасплох. Я воспользовался тишиной, чтобы еще раз вспомнить аккуратно уложенные части тела, которые только что видел. Мысли с жадностью кружились над чисто и без крови разделенными конечностями, как орел в поисках дичи. Замечание Риты оказалось настолько неожиданным, что с минуту я даже не мог ничего сказать.
Что ты имеешь в виду? наконец удалось мне произнести.
Она нахмурилась:
Я я не совсем уверена. Просто мы все полагаем, что существует какой-то определенный порядок вещей, то есть как все должно быть. А на самом деле все наоборот Не знаю Более темное? Более приземленное? Что-то вроде этого. Конечно, я думаю, что детектив хочет поймать убийцу. Разве не этим должны заниматься детективы? И раньше мне в голову не могло прийти, что вокруг убийства может быть что-то политическое.
Практически все, сказал я, поворачивая на улицу Риты и замедляя ход перед ее чистеньким, неприметным домом.
Но ты продолжала она, не замечая ни где мы находимся, ни что я только что сказал. Вот где твое начало. Большинству людей не дано видеть так глубоко, как тебе.
Я не настолько глубокая личность, Рита, резко остановив машину, ответил я.
То есть на самом деле все имеет два лица: одно когда мы притворяемся, и другое когда на самом деле? А тебе уже все известно, и для тебя это просто игра.
Понятия не имею, что она пыталась сказать. По правде, пока она говорила, я бросил все попытки что-либо понять и мысленно вернулся к сцене последнего убийства. Чистота плоти, качество разрезов, безукоризненная чистота, без единого пятнышка, и полное отсутствие крови
Декстер! Рита положила мне на плечо руку.
Я поцеловал Риту.
Не знаю, кто из нас больше удивился. На самом деле я и не думал приступать к этому раньше времени. И духи ее здесь совершенно ни при чем. Я довольно надолго прижался губами к ее губам.
Она отстранилась.
Нет. Я Нет, Декстер.
Хорошо, ответил я, все еще потрясенный тем, что сделал.
Не думаю, что я хочу Я не готова Черт, Декстер! Рита отстегнула ремень безопасности, открыла дверь машины и побежала в дом.
О боже! подумал я. И что это я, скажите на милость, сделал?
Знаю, что еще долго буду удивляться, может быть, даже почувствую разочарование оттого, что только что уничтожил свою маскировку после почти двух лет идеальной эксплуатации!
Но все, о чем я сейчас могу думать, это опрятная кучка частей человеческого тела.
Никакой крови.
Ни капли.
Глава 7
Тело растянуто именно так, как я люблю. Руки и ноги привязаны, рот заклеен клейкой лентой: в рабочей зоне не будет ни шума, ни движения. Моя рука твердо держит нож, и я совершенно уверен, что в этот раз все будет хорошо, я получу огромное удовлетворение
Никакой крови.
Ни капли.
Глава 7
Тело растянуто именно так, как я люблю. Руки и ноги привязаны, рот заклеен клейкой лентой: в рабочей зоне не будет ни шума, ни движения. Моя рука твердо держит нож, и я совершенно уверен, что в этот раз все будет хорошо, я получу огромное удовлетворение
Только это не нож, а что-то вроде
И рука не моя. Хотя моя рука двигается вместе с этой, лезвие лежит не в моей руке. И комната маленькая, такая узкая, что смысл появляется только тогда, когда понимаешь, что это не комната, а что?
А вот и я парю над этим безукоризненным, хотя и ограниченным рабочим пространством, над этим соблазнительным телом. Чувствую холодное дуновение вокруг себя и каким-то образом даже сквозь себя. Если бы я мог чувствовать свои зубы, уверен, что они бы стучали. И моя рука в унисоне с той, другой рукой поднимается и мягкой дугой опускается для безупречного рассечения