Несомненно, эти два маленьких шарика открывали дорогу ко всему на свете. Они были кредитной карточкой, которая позволит ей чего-то достичь в жизни, чтобы к ней прислушивались и принимали всерьез. И теперь понятно, почему Эд так хотел мальчика.
Потом на нее снизошло еще одно озарение. Еще одна печальная, окончательная и бесповоротная истина: у нее яиц нет, не было и никогда не будет. Она обречена жить без яиц. Интересно, подумала она, а яйца родственников считаются? В ее семье было четыре, у Эда и Томми. Хотя погодите шесть, включая кота. Минуточку! Но если Эд так сильно ее любит, почему бы ему не отдать ей одно из своих? Трансплантация яйца Точно! А вдруг можно получить парочку от анонимного донора? Решено, она купит яйца какого-нибудь покойника. Их можно класть в коробочку и брать с собой на важные встречи, а когда понадобится настоять на своем, стукнуть ими по столу. А может, стоит купить сразу четыре?..
Неудивительно, что христианство получило такую популярность. Если вспомнить Иисуса и его двенадцать апостолов А если учесть Иоанна Крестителя, получается четырнадцать пар значит, 28 штук!
Ах, наконец-то все прояснилось. Слепая курица, как же она раньше до этого не додумалась!
И все же с Божьей помощью она это сделала! Раскрыла секрет, над которым женщины тщетно бились столько веков
Вот он, ответ!
Она грохнула стаканом чая со льдом о стол и торжествующе воскликнула:
Да! Вот в чем дело!
Посетители кафетерия недоуменно поглядели на Эвелин.
Она тихонько закончила есть и подумала: Люсиль Болл?[29] Наверное, Эд прав. Я действительно схожу с ума.
Еженедельник миссис Уимс
«Бюллетень Полустанка»
10 июня 1948 г.
Клуб «Маринованный огурец» устраивает свадьбу без невесты представление для сбора средств на покупку новых футбольных, баскетбольных и бейсбольных мячей. Вот это будет вечер! Наш шериф Грэди Килгор сыграет влюбленную невесту, а Иджи жениха. Джулиан Тредгуд, Джек Баттс, Гарольд Вик, Пит Тидуэлл и Чарли Флауэр изобразят подружек невесты.
Представление начнется 14 июня в семь вечера в нашей школе. Цена билетов 20 центов для взрослых и 5 центов для детей.
Венчание пройдет в сопровождении органа, на котором будет играть Эсси Ру Лаймуэй.
Обязательно приходите все! Я собираюсь присутствовать на этом зрелище еще и потому, что моя дражайшая половина Уилбур будет играть девочку, которая бросает цветы молодым под ноги.
Мы с моей половиной ездили в кино на «Тайну убийства Трейси Аллен». Картина смешная, но постарайтесь успеть до семи, чтобы купить билеты подешевле.
Кстати, преподобный Скроггинс сказал, что какой-то умник затащил садовые кресла и столик на крышу его дома.
Дот УимсТюрьма «Килби»
Этмор, штат Алабама И апреля 1950 г.
За угрозу ножом двум собаколовам Артиса О. Пиви посадили в тюрьму «Килби», которую чаще называли «фабрикой убийц». Полгода Иджи и Грэди пытались его вызволить, и наконец их старания увенчались успехом.
По дороге в Этмор Грэди сказал Иджи:
Чертовски здорово, что его отпускают. Еще месяц, и он бы там загнулся.
Грэди знал, о чем говорит: когда-то он работал в этой тюрьме охранником.
Черт, его бы если охранники не довели, то другие ниггеры прикончили, можешь не сомневаться. Я там насмотрелся, как вполне нормальные ребята превращались в форменных зверей. Бог мой, дома у них жена, детишки, а они убивают друг друга из-за какого-то педрилы По ночам в тюремных корпусах всегда неспокойно, но как выйдет полная луна только держись. Все как один сходят с ума и режут кого ни попадя. А на следующее утро ходим и подбираем трупы, иногда штук по двадцать пять. Поработаешь таким вот макаром, и через некоторое время единственное, что отличает тебя от заключенного, это пистолет. Думаешь, кто там в охране-то служит? В основном полудурки недоразвитые. Сходят в кино, насмотрятся Тома Микса или Хута Гибсона, а потом возвращаются домой и скачут по полям, ковбоев, значит, изображают. А уж когда остервенеют, то хуже уголовников делаются. Видел я, как они ниггера забили до смерти за просто так, от нечего делать. Потому и ушел оттуда.
Нет, гиблое это место. А теперь, говорят, там работают ухари из Скоттсборо, так во сто крат, говорят, хуже стало.
Иджи забеспокоилась и принялась подгонять Грэди. Когда они миновали ворота тюрьмы и поехали по дороге к корпусу, их глазам предстали сотни заключенных в грубой полосатой тюремной одежде. Они копали или долбили землю мотыгами. Охранники были в точности такие, как их описывал Грэди. Они цепко оглядывали проезжающую машину и долго смотрели ей вслед, подстегивая приплясывающих лошадей. Иджи подумала, что они и впрямь похожи на дебилов, и успокоилась, только когда им выдали Артиса: на вид он казался вполне живым и здоровым.
Хотя одежда его была измята, а волосы сбились в колтун, Артис никогда так не радовался, как сейчас. Плевать на шрамы от кнута на спине и шишки на голове их же не видно! По дороге к машине он улыбался во весь рот. Еще бы он скоро будет дома!
На обратном пути Грэди сказал:
Ну, Артис, теперь я за тебя головой отвечаю, не вздумай опять во что-нибудь вляпаться. Ты меня понял?
Да, сэр. Я не хочу больше вляпываться и попадать в это место.
Грэди посмотрел на него в зеркальце:
Что, очень там хреново?
Артис засмеялся:
Да, сэр, там очень хреново, очень.
Когда четыре часа спустя показались трубы бирмингемских чугунолитейных заводов, Артис разволновался, как ребенок, и все порывался выйти из машины.
Иджи пыталась уговорить его сначала заехать в Полустанок:
Тебя же там все ждут и мама, и отец, и Сипси.
Но он так умолял отпустить его сперва в Бирмингем, хоть на пару часов, что они высадили его на Восьмой авеню.
Ты уж, пожалуйста, постарайся побыстрей добраться домой, сказала Иджи. Они очень соскучились. Обещаешь?
Да, мэм, обещаю, ответил Артис и побежал по улице, смеясь от счастья.
Через неделю он появился у кафе, с набриолиненными блестящими волосами, элегантный, в новехонькой шляпе с широченными по гарлемской моде полями (подарок Мэдлин в честь его возвращения).
Приют для престарелых «Розовая терраса»
Старое шоссе Монтгомери, Бирмингем, штат Алабама
7 сентября 1986 г.
В это воскресенье Эвелин и Нинни угощались кукурузными палочками, кока-колой и домашними шоколадными пирожными с орехами.
Приют для престарелых «Розовая терраса»
Старое шоссе Монтгомери, Бирмингем, штат Алабама
7 сентября 1986 г.
В это воскресенье Эвелин и Нинни угощались кукурузными палочками, кока-колой и домашними шоколадными пирожными с орехами.
Милочка, ну что бы вам утром сегодня не приехать! Вы пропустили такое представление! Мы все сидим завтракаем и вдруг смотрим Веста Эдкок нацепила на голову плюшку с отрубями и крутит перед нами бедрами, изображая танец с обручем, прямо в столовой. Вот это было зрелище, я вам доложу! Бедный старый мистер Данауэй так возбудился, что пришлось ему дать успокоительное и увести в комнату. А медсестра Джинин заставила Весту сесть на место и доесть эту плюшку. Они дают их нам каждый день, вроде как профилактика от запоров. Знаете, в наши годы пищеварительная система совсем никудышная становится.
Она откинулась в кресле и шепнула:
Знаете, некоторые здешние старички пукают и даже не замечают. Нинни сделала глоток колы. А многие возмущаются, что здесь цветные медсестры. Кое-кто даже говорит, что все цветные ненавидят белых, только и ждут удобного случая придушить нас во сне.
Эвелин сказала, что ничего глупее в жизни не слыхала.
Именно так я и подумала, но поскольку это сказала ваша свекровь, то я решила помалкивать.
Ну, меня это ничуть не удивляет.
Так ведь не одна она так думает! Вы не представляете, сколько стариков с ней согласны. Но я никогда в это не верила. Вокруг меня всю жизнь были цветные. Когда умерла мама Тредгуд, ее положили в гостиной, а на дворе собрались все негритянки из Трутвилля и запели «Когда я попаду на небеса, я наконец присяду отдохнуть» В жизни этого не забуду. Вряд ли вам доводилось такое слышать, у меня от одного воспоминания мурашки по коже.
Возьмем, к примеру, Иджи. У нее в Трутвилле друзей было не меньше, чем в Полустанке. А если кто из ее тамошних знакомых умирал, она всегда ходила на похороны. Даже как-то сказала мне, что с неграми ей бывает интересней, чем со многими белыми. Помню ее слова: «Нинни, плохой негр это всего лишь плохой негр, а дрянной белый хуже собаки».
Я, конечно, мало с кем там общалась, но не видела более преданного человека, чем Онзелла. Она для Руфи готова была на все. Руфь была ее любимицей, и она этого не скрывала. Оберегала ее как зеницу ока.
Помню, Иджи пошла вразнос, напилась и удрала на всю ночь, так на следующий день Онзелла ей на кухне сделала выговор: «Послушайте, миз Иджи, что я вам скажу. Так поступать с миз Руфью может только совсем никудышный человек, и, ежели вы еще раз такое устроите, я помогу ей собрать чемоданы».
Иджи вышла из кухни, не сказав ни единого слова. Она знала, что, когда дело касалось Руфи, Онзелле лучше не перечить.
Онзелла хоть и доброй была, но с характером. Стольких детей поднять и при этом день-деньской работать в кафе! Когда Артис или Озорная Птичка очень уж ей докучали, она выпихивала их за дверь, даже не прекращая нарезать печенье. Но с Руфью была нежной, как ягненок. Я помню, когда у Руфи обнаружили рак в женских органах и пришлось везти ее в Бирмингем на операцию, Онзелла поехала вместе со мной и Иджи. Мы втроем сидели в комнате ожидания и ждали доктора. Он вошел прямо в халате и шапочке и сказал нам: «Мне очень жаль, но мы ничем не можем помочь». Метастазы пошли в поджелудочную железу, а когда такое случается, тебе конец. Поэтому, сказал он, ее просто зашили и оставили дренажную трубку.
Мы отвезли Руфь в дом Тредгудов и положили в спальне наверху, чтобы ей было удобнее. И Онзелла стала жить с ней в комнате и так до конца от нее и не отходила.
Иджи хотела нанять медсестру, но Онзелла и слышать об этом не желала. Все ее дети уже выросли, а Большой Джордж мог и сам себе готовить.
Бедные Иджи с Культяшкой, они прямо не в себе были. Сидели внизу в полном оцепенении. Руфь угасала быстро, и, господи, как же ее мучили боли! Она старалась не показывать этого, но мы-то видели, как ей плохо. Онзелла ни на шаг не отходила от нее, так и сидела с ампулой и шприцем, а в последнюю неделю вообще никого, кроме Иджи и Культяшки, не подпускала. Она сказала, что Руфь так велела, потому что не хочет, чтобы ее видели в таком ужасном состоянии. Никогда не забуду, что она говорила, стоя перед дверью и не пуская нас: «Миз Руфь настоящая леди, она всегда знала, когда пора уходить с вечеринки, и пока она жива, исключений не будет».