от кого: Doug.Parker@mmag.com
кому: Kyle.Evans@EvansLitAgents.com
дата: 13.09.2006, среда
тема: Отвали, Кайл
Я знаю, ты гордишься тем, что ты моральный урод, но неужто ты и правда думаешь, что смерть моей жены это лучшее, что было в моей жизни? Даже такое самовлюбленное чудовище, как ты, не может быть настолько бессердечным и тупым.
от кого: Kyle.Evans@EvansLitAgents.com
кому: Doug.Parker@mmag.com
дата: 13.09.2006, среда
тема: Успокойся, черт подери!
Во-первых, мы в Америке, и я могу быть настолько бессердечным и тупым, насколько мне это заблагорассудится. Во-вторых, я имел в виду не смерть Хейли, а то, что ты об этом пишешь. Когда ты начал писать колонку Вдовца, в «М» эта перемена никого особенно не обрадовала, но мне ценой невероятных усилий удалось уговорить Берни оставить все как есть в основном потому, что я знал: чем скорее ты оправишься от горя, тем быстрее вернешься к белиберде о старлетках. Оказалось, колонка Вдовца пошла у тебя лучше, и теперь твоя писанина находит отклик у читателя. Это где-то 300 тысяч готовых потенциальных покупателей твоей книги, и поэтому ты заветная мечта любого издателя. Теперь все знают, кто ты такой. А если ты продолжаешь цепляться за заблуждение, будто как-то наживаешься на гибели Хейли, на здоровье, но давай назовем вещи своими именами: это Боязнь Успеха. И ты, друг мой, заболел этим задолго до того, как потерял жену.
К
P. S. За психологическую консультацию денег не беру.
от кого: Doug.Parker@mmag.com
кому: Kyle.Evans@EvansLitAgents.com
дата: 13.09.2006, среда
тема: Может, и так, но
Прав ты или нет вопрос спорный. Для тех, кто ведет счет, я всего лишь преодолел годовую отметку. Кстати, как долго можно по закону писать о таких вещах?
В какой-то момент надо двигаться дальше, по крайней мере внешне, правда? А это значит, что хватит горевать. А в моем случае это значит, что хватит об этом писать. Так что зовите кинозвезд
тема: Может, и так, но
Прав ты или нет вопрос спорный. Для тех, кто ведет счет, я всего лишь преодолел годовую отметку. Кстати, как долго можно по закону писать о таких вещах?
В какой-то момент надо двигаться дальше, по крайней мере внешне, правда? А это значит, что хватит горевать. А в моем случае это значит, что хватит об этом писать. Так что зовите кинозвезд
от кого: Kyle.Evans@EvansLitAgents.com
кому: Doug.Parker@mmag.com
дата: 13.09.2006, среда
тема: Забавно, что ты об этом заговорил
Вообще-то это здорово, потому что я думал, мы немного разовьем тему и ты начнешь писать о возвращении к нормальной жизни, понимаешь? Я имею в виду, это отличный, берущий за душу материал. Все, что тебе снова придется пережить спустя столько лет. Первое свидание, первый секс, первая девушка Словно заново родился. Ты напишешь об этом так же остроумно и трогательно, а я обеспечу тебе выгодный контракт на две книги с крупным издательством. Давай, Дуг, ты же знаешь, это будет шикарно!
от кого: Doug.Parker@mmag.com
кому: Kyle.Evans@EvansLitAgents.com
дата: 13.09.2006, среда
тема: Ты жалкая пародия на человека Извини, Кайл. В следующем месяце я напишу последнюю колонку Вдовца и вернусь к Голливуду.
от кого: Kyle.Evans@EvansLitAgents.com
кому: Doug.Parker@mmag.com
дата: 13.09.2006, среда
тема: И еще кое-что, о чем ты должен знать Ты, похоже, не читаешь журнал. В твое отсутствие голливудскую тему отдали Краузе. Поэтому, если ты хочешь оставить за собой колонку, тебе придется писать о чем-нибудь новеньком. Ты выпал из игры на год. Как, по-твоему, они должны были поступить?
от кого: Doug.Parker@mmag.com
кому: Kyle.Evans@EvansLitAgents.com
дата: 13.09.2006, среда
тема: Краузе идиот
Это точно.
от кого: Kyle.Evans@EvansLitAgents.com
кому: Doug.Parker@mmag.com
дата: 13.09.2006, среда
тема: Это идиотское занятие
Ну так что, мы на это подпишемся? Надо ковать железо, пока горячо.
от кого: Doug.Parker@mmag.com
кому: Kyle.Evans@EvansLitAgents.com
дата: 13.09.2006, среда
тема: Нет
от кого: Kyle.Evans@EvansLitAgents.com
кому: Doug.Parker@mmag.com
дата: 13.09.2006, среда
тема: Ты меня достал!
Отлично. Я дам тебе несколько недель на размышление.
Глава 12
Когда едешь по Нью-Рэдфорду на север, буквально чувствуешь, как стоимость недвижимости поднимается, словно река в паводок. Участки в тысячу квадратных метров сменяются участками в две тысячи, а потом и в десять тысяч квадратных метров; дома становятся все больше и больше, отодвигаются все дальше вглубь участка; минивэны и японские седаны уступают место мощным внедорожникам и немецким автомобилям класса «люкс»; дороги становятся шире, и вдоль них растут высокие деревья. А потом через ворота из белого кирпича въезжаешь в Форест-Хайтс, перескакивая еще несколько уровней дохода; здесь, среди высшего налогового класса, в солидном колониального стиля особняке, живут Стэн и Эва Паркер. Я твердо решил не ходить на этот ужин, но за два дня, что Клэр живет со мной, старые модели поведения вошли в силу, и Клэр снова стала верховодить.
Клэр сворачивает на дорожку к дому, словно это улица, гонит по ней, не сбрасывая скорости и тормозит в нескольких сантиметрах от заднего крыла «ауди» нашей матери. На заднем сиденье Расс, который поехал с нами, потому что это все равно лучше очередного вечера в компании Джима и Энджи. Он с шумом выдыхает и произносит: «Черт». В том, что касается ругательств, Расс настоящий лингвист: у него слово может значить все что угодно. Сейчас он произнес «черт» с облегчением, потому что Клэр нас не угробила и изматывающая езда закончилась.
Если тебе не нравится, как я вожу, езжай домой на автобусе, подкалывает Клэр и, обернувшись, треплет Расса по голове.
Как будто здесь ходят автобусы, ворчит он, отталкивая ее руку. В его тоне слышится сложная подростковая смесь зависти и презрения.
А на чем, по-твоему, сюда прислуга добирается? ерничает Клэр.
Смотрите, говорит Расс, показывая за окно, это разве не ваш отец?
Смотрите, говорит Расс, показывая за окно, это разве не ваш отец?
На лужайке перед домом отец бросает об стенку бейсбольный мяч и ловит его моей старой потертой бейсбольной рукавицей. Из одежды на нем лишь небесно-голубые шорты до колен, белые найковские кроссовки и черные носки. В лучах освещающего его сзади предзакатного солнца он похож на привидение. Отец сильно закручивает мяч, как питчер из высшей лиги. Когда он бросает, его вялые, обвисшие мускулы трясутся, словно желе, седые волосы прилипли к потному лбу. На переднем плане мельтешит Руди, который исполняет при отце обязанности сиделки, и с халатом в руках, из последних сил пытается заставить своего подопечного вернуться в дом и одеться.
Пожалуйста, доктор Паркер, это не смешно.
Привет, пап.
Отец видит меня, и его лицо проясняется, улыбаясь во весь рот, он неуклюже подходит ко мне, а Руди, который, судя по его виду, вот-вот свалится без сил, гонится за отцом, держа перед собой халат.
Доктор Паркер, прошу вас, наденьте халат!
Руди примерно моего возраста; тощий, лысый, вечно чем-то обеспокоенный, он не справляется с моим могучим отцом, который тяжелее его на добрые тридцать килограмм: отец отталкивает его, как слон, хвостом бьющий мух.
Отец бросает рукавицу на траву и крепко обнимает меня он никогда так не делал до того, как его хватил удар. Он пахнет потом и травой; я чувствую ладонью его шершавую волосатую спину.
Дуг, произносит отец, сжимая меня так сильно, что у меня перехватывает дыхание, что ты тут делаешь?
Теперь он всегда встречает меня этими словами неподдельное любопытство, остроумно маскирующееся под приветствие, потому что отец зачастую понятия не имеет, что происходит и какой сейчас год. Иногда кажется, что он все понимает, потом он опять решает, что я еще ребенок и вернулся после школы домой. Два года назад мать нашла отца в душе: он мокрой бессильной тушей лежал на полу без сознания. Три дня он был в коме, потом очнулся, здоровый и полный сил, но в мозгах у него что-то перемкнуло: он разучился сдерживать свои порывы и желания и стал вести себя как восьмилетний ребенок. Доктора назвали это РМК, что, оказывается, расшифровывалось как «расстройство мозгового кровообращения» умные слова, за которыми скрывалось лишь то, что они бессильны что-либо сделать. Периоды ясного сознания сменяются у отца помрачением рассудка, но даже в лучшие дни он толком ничего не понимает. Он всегда в поисках контекста.
В этом есть свои положительные стороны: теперь он меня всегда обнимает. Наверно, чтобы он начал меня любить, у него должны были отказать мозги. Когда я не в себе или под мухой, мне кажется, что это честная сделка, но ведь не я гордо разгуливаю по лужайке у него перед домом в шортах с расстегнутой ширинкой.
Он отстраняется, не убирая рук с моих плеч. Интересно, сколько, по его мнению, мне сегодня лет?
А где Хейли? спрашивает он.
Вопрос отпадает сам собой. Я отворачиваюсь, чтобы он не увидел, как мое лицо мгновенно исказила жгучая боль. В мире, где он проснулся сегодня утром, он любит меня, а Хейли еще жива. Мне кажется, будто я стою на улице под дождем, заглядываю в окно и мечтаю оказаться внутри, чтобы отогреть свое продрогшеее до последней косточки тело у очага его сумасшествия.
Она скоро придет, отвечаю я.
Привет, папочка, мгновенно вмешивается Клэр, подходит и обнимает его.
Привет, милая, а ты что здесь делаешь?
Приехала повидать Дебби, поясняет Клэр. Ты же знаешь, она скоро выходит замуж.
Его лицо выражает недоумение, отец хмурится. Его лоб бороздят глубокие морщины: он пытается что-то вспомнить, но воспоминание теряется в хаосе мыслей, бушующих в его голове.
Мазл тов[18], произносит он, печально глядя себе под ноги.
Ему и правда надо пойти принять душ, вмешивается Руди.
Отец качает головой.
Кто это? интересуется он, оценивающе глядя на Расса, который робко стоит в сторонке.
Это Расс, поясняю я. Помнишь Расса, сына Хейли?
Ну конечно, помню, отвечает отец, подходит к Рассу и обнимает его. На изумленном лице Расса отражается борьба чувств, словно он не знает, остаться ему или сбежать: отец крепко стиснул его в потных объятьях, но парень сохраняет хладнокровие и даже похлопывает отца кулаком по спине в духе трущоб.
Привет, доктор Паркер.
Отец отступает на шаг и оглядывает Расса с головы до ног.
Ты уже совсем взрослый. Расс, ты играешь в бейсбол?
Иногда.
Отец бросает ему мяч.
Будешь питчером.
Расс ухмыляется и поднимает с земли рукавицу.
Бейте, говорит он.
Мне кажется, это не лучшая мысль, протестует Руди.
Верно подмечено, Руди, весело соглашается отец и бежит за стоящей у стены бейсбольной битой.
Доктор Паркер, пора одеваться к обеду. А вы еще даже не приняли душ.
Отвали, Руди, произносит отец, закручивая биту и приседая, как бэттер.