Ты обещала со мной жить, в ведьмином доме!
Василиса, льдистые глаза воеводы немного оттаяли, расскажи-ка подробнее, как ты влипла в эту историю.
Я выложила все как на духу: и про нотариуса, и про вредную хозяйку съемной квартиры, и про внезапное наследство. Под конец брякнула на стол ключи.
И если я не выполню весь список условий, то наследство перейдет какой-то другой ведьме, закончила я.
Ярополк покрутил в руках связку и спросил:
А что открывает этот ключ?
Длинный ключ с зазубренным штоком и ржавой головкой не умещался даже на широкой ладони воеводы.
Не знаю, покаянно ответила я. Я о нем и думать забыла. Может, в доме бабки есть еще какие-то двери, но я пока не навела там порядок столько мусора и барахла
Возьми домового, предложил Ярополк. Он за день тебе все приберет так, что блестеть будет. Возьмет, правда, дорого, но у тебя ведь есть жаба.
И где мне его взять?
Я скажу кое-кому, чтобы прислали тебе домового на денек. Воевода привстал с лавки. Ну что, полетели? У нас еще одно дело в деревне есть.
Мы вернулись к ступе, она так и стояла посреди площади. Ребятишки прыснули в разные стороны, и я увидела, что теперь мое транспортное средство изрисовано цветочками и котятами даже миленько. Солнце зажгло купола собора золотом, и я воскликнула:
Мне же свечки нужны, для заклинания!
В соборе было малолюдно, время вечерней службы еще не подошло. Отирающиеся там бабки надули щеки, набрав воздуха, чтобы заклеймить нас с Юлькой, простоволосых и декольтированных, позором, но стоило воеводе на них глянуть, как они сдулись, точно воздушные шарики.
Юлька сразу прилипла к фрескам, а воевода взял для меня свечи.
Первый раз вижу, чтобы ведьма так спокойно в церковь заходила, улыбнулся он. Маргарита, помню, даже тени креста боялась, а собор за версту обходила.
От улыбки в уголках его глаз появились лучики, и все лицо подсветилось внутренней радостью. Жаль, что Ярополк редко улыбается.
Я не ведьма, устало возразила я, повернулась к иконам и перекрестилась. Грудь словно пронзило ножом, я ахнула от боли, упав на колени.
Вася! Подруга кинулась ко мне, я хрипела, пытаясь хоть что-то сказать, ползала по холодным каменным плитам пола. Грудь жгло каленым железом, неподъемная тяжесть гнула к земле. Я не могла встать, все плыло перед глазами, окутываясь мраком. Вдруг из темноты появилось лицо воеводы. Он резким движением сорвал с меня кулон, зашипев от боли, швырнул его на пол и сунул руку в купель со святой водой. Я втягивала со свистом воздух, снова и снова, сердце успокаивалось, жгучая боль отступила, будто ее и не было. Я поднялась, опираясь на руку подруги.
Что это было? Юльку трясло от испуга.
Чтоб я знала Я потерла шею, на груди розовело овальное пятно, похожее на ожог. Это из-за кулона?
Бабкино украшение искрилось на каменном полу, как еловая ветка в огне. Лихорадочные алые огоньки то вспыхивали, то гасли. Я осторожно подняла его за цепочку, вынесла из собора, искры потухли, затаились где-то в каменной мгле.
Выбросила бы ты его, Василиса! Ярополк снова нахмурился, от ласковой улыбки не осталось и следа. Он потер руку о штаны, поморщился, на ладони остался красный отпечаток камня.
Не могу, ответила я. Сунула кулон в сумочку, взяла у воеводы свечки и пошла к ступе.
Долетели мы с ветерком, но не так феерично, как в первый раз. Ступа будто привыкла к моему управлению. Я стояла, держась за гладкий деревянный край, слегка переносила вес с одной ноги на другую, и ступа послушно виляла в воздухе, как собачий хвост. Ярополк позади меня старательно выдерживал дистанцию, но я все равно всей кожей чувствовала его близость. Как же меня так угораздило? Я слегка наклонилась вперед, опершись на руки сильнее, и ступа ускорилась. Он обещал мне свидание, пусть сам об этом еще не подозревает, и я попытаюсь выжать из этого шанса максимум.
Мы приземлились во дворе перед домом, слегка примяв куст сирени. Конь Ярополка испуганно заржал, но почуяв руку хозяина, быстро успокоился. Я смотрела, как воевода гладит по шее всхрапывающего коня, ласково и успокаивающе шепчет что-то в шелковистое ухо, и понимала, что с этим надо что-то делать. Не хватало еще представлять себя на месте коня.
Пойдем? спросил воевода.
Пойдем, согласилась я. А куда?
Мы вломились в таверну «Печальный лось» в разгар веселья. Кружки стучали по столам, в центре зала бренчал на гуслях тщедушный музыкант, за стойкой довольно лыбился парнокопытный Парнас.
При нашем появлении все затихли. Оброненный кем-то стакан жалобно дзынькнул, разбившись.
Ведьма Василиса принесла клятву верности, объявил воевода. Теперь она на службе у царя. Если хоть один кудрявый волосок упадет с ее головы, отвечать будете по всей строгости закона.
Я с наслаждением выставила средний палец со сверкающим перстеньком и широким жестом обвела всю таверну, демонстрируя знак царского благоволения. Отдельно ткнула палец под нос Парнасу.
Все понятно? спросил Ярополк.
Невнятное мычание было ему ответом.
И отдай мой золотой, потребовала я у бармена. Обслуживание тут никудышнее.
Тот помялся немного, но потом поцокал копытами куда-то наверх и вскоре положил монету на стойку. Я сгребла ее и гордой походкой направилась к выходу, держа осанку, точно царица Амаранта.
Выйдя на свежий воздух, я выдохнула. Теперь можно признаться самой себе, что мне было до дрожи в коленках страшно встречаться с людьми, желавшими мне смерти. Я с благодарностью взглянула на Ярополка.
Спасибо, прочувствованно сказала я.
Пожалуйста, ответил он. Мне не хотелось бы снова вытаскивать тебя из костра.
Приятно, что я тебе не безразлична, кокетливо улыбнулась я.
Спасибо, прочувствованно сказала я.
Пожалуйста, ответил он. Мне не хотелось бы снова вытаскивать тебя из костра.
Приятно, что я тебе не безразлична, кокетливо улыбнулась я.
Я так понял, если ты погибнешь, вместо тебя пришлют другую ведьму, и кто знает, какой окажется она.
Я ткнула Ярополка кулачком в бок, и он засмеялся. Низкий смех отозвался мурашками на коже.
Мне надо уехать, Василиса, сказал он, все еще улыбаясь.
Надолго? Ты обещал сходить в мой мир, помнишь?
Седмицы две меня точно не будет. Надо посмотреть, что за холера в Сумеречном лесу творится. Когда вернусь, загляну к тебе. Постарайся ничего не натворить до моего возвращения.
Я-то постараюсь, но обещать ничего не могу.
Береги себя, добавил он. Ты очень необычная ведьма.
Я не ведьма.
Воевода усмехнулся, запрыгнул на коня и ускакал в закат. Серебристый плащ развевался на ветру, как знамя. А я поплелась домой. На ходу скинула тесные туфли, нагретая за день тропинка легонько колола босые пятки сухими травинками.
Жаль, что наше свидание с воеводой откладывается. Но, с другой стороны, я смогу как следует к нему подготовиться.
Глухой вой разбудил меня посреди ночи. Все волоски на теле встали дыбом, сердце подскочило к горлу и заколотилось.
Вася, что это? Юлька примчалась в мою комнату, от порога запрыгнула в постель, спряталась под одеяло.
Понятия не имею, прошептала я.
Вой перешел в протяжный стон. Кровать слабо задрожала, как при землетрясении, окно, скрипнув, приоткрылось. Шепот на грани слуха пробирал до дрожи. Грех взлетел на кровать, зашипел, выгнув спину, и с разбегу выпрыгнул в открытое окошко. Я вздрогнула, запустила ему вдогонку подушку.
Стон оборвался резко, будто его отрезали. Через минуту благословенной тишины Юлька выглянула из-под одеяла.
Может, это ветер? предположила я, сама себе не веря.
Скорее всего. Юлька вскинула на меня испуганный взгляд. Я с тобой посплю сегодня.
Ага.
Ровное дыхание подруги успокаивало, но я долго не могла уснуть, прислушиваясь к каждому шороху.
С утра я проснулась от настойчивого стука. С опаской приоткрыв дверь, выглянула в щелочку кто знает, кого еще принесло из сказочного мира. За дверью никого не было.
Что за чертовщина, буркнула я, закрыла дверь, и стук сразу же возобновился. Я распахнула двери.
Я здесь. Голосок прозвучал снизу.
Маленький человечек, едва мне до колен, мял в руках алую шапку.
Мне передали, у тебя есть для меня работа, ведьма.
Домовой? догадалась я.
Человечек кивнул, на темечке блеснула лысина размером с монетку.
Заходи. Я посторонилась, пропуская его в дом.
Домовой не спеша прошелся по залу, заглянул в камин, поскреб котел, задрал голову, так что куцая бороденка нацелилась прямо на дохлых летучих мышей, которых я так и не удосужилась снять.
Еще второй этаж, сказала я.
Работы непочатый край! Его глаза загорелись энтузиазмом. Тут на пять сребреников наберется.
Идет, легко согласилась я. Амфибрахий уже едва умещался на горке с золотом, съезжая бледным пузом то вправо, то влево.
Только я не люблю, когда у меня под ногами путаются. Домовой закатал рукава, нацепил передничек в розовый горох.
Полчаса и мы с подругой уйдем, сказала я. Юлька свесилась с лестницы, близоруко щурясь на гостя.
Домовой же с опаской покосился на волка. Юлька вчера водрузила его на скейтборд и катала по всему первому этажу, как она выразилась, для смены визуального ряда. Сейчас оборотень скалился в затянутый паутиной камин сомнительная радость.
Волка не трогай, попросила я. Кто знает, чем домовой может обработать оборотня. Как бы шкура не облезла.
Идет, согласился домовой. Деньги вперед.
Я вынула монетку из клатча, положила в крохотную загорелую ладошку.
Шутишь? удивился домовой. Откуда у меня с золотого сдача?
А где же мне его разменять? растерялась я.
Мой брат разменом промышляет. Может обменять золото даже на деньги вашего мира. Лучший курс, сто лет честной работы. Маргарита с ним сотрудничала и никогда не оставалась внакладе.
Интересненько, задумалась я. Деньги давно подошли к концу, переводы я со всеми этими переездами забросила, и мысль наведаться в ювелирную скупку, прихватив пару жабьих монет, давно меня терзала.
Домовой протянул мне визитку золотые вензеля, черные буквы. Обменный пункт располагался в нашем техномире, неподалеку от арки, и я решила немедля туда отправиться.
Вернешься заплатишь. Он бросил на меня сердитый взгляд и, выйдя за дверь, затащил в дом тачку со швабрами, ведрами и мочалками.
Юлька слиняла на занятия, а я шагала по улице, разглядывая витрины. Странное дело, после встречи с водяным, полета на ступе и, главное, знакомства с воеводой наш мир стал казаться мне ярче. Уличный музыкант, уныло перебирающий струны гитары, напомнил гусляра из «Печального лося», зеленоволосая ундина из рекламы шампуня навеяла мысли о водяном и заболоченном пруде, а команда дворников, рассевшихся на бордюре, заставила засомневаться справится ли крошечный домовой с бардаком в моем доме. Два мира наслоились друг на друга, словно масло на хлеб, и мне определенно нравилась моя новая жизнь. Хочу гуляю по центру города и пользуюсь всеми благами цивилизации, а хочу отправляюсь в деревню, где свежий воздух и отличная экология. Есть, конечно, нюансы, вроде странного ночного воя, нет в мире совершенства.