Рота, броском впере-ед! Твою мать, ну что, в шестой раз начинать сначала? Так, стоп, там ведь звучало что-то про последний шанс Да пошло оно все, не встану, нехай стреляет. Или, может, мне самому того, выстрелить
Покинув свою ухоронку за трупом, пополз вперед, огибая небольшие воронки и лежащие тела. Времени подумать о том, где я и когда, до сих пор не было, ползу. Противник, дождавшись, когда мы поднимемся, ну, все почти встали, кто еще мог, открыл минометный огонь. Первой же миной, со свистом прилетевшей с неба, убило ретивого командира роты, земля ему Бойцы как по команде попадали и начали пятиться, а вот это хреново. Если с таким трудом мы почти дошли до позиций врага, к своим вернуться вряд ли кто-то сможет. Да и мало тут фрицев, вряд ли больше роты, это и по минометам понятно, стреляют максимум два и калибр небольшой, воронки маленькие. Винтовку я уже перезарядил, но вот с минометчиками тягаться не смогу, они где-то укрыты, суки, но вот козла с биноклем и поднятой рукой вижу, вон он, метров сто до него всего, но я, блин, теперь без «укрытия», но стрелять все же нужно.
Мужики! Нельзя назад, всех передавят, пока ползем, паршивых сотня метров осталась, впере-ед! Кто так крикнул, я не знаю, не видно, да и непонятно ни хрена, но оглянувшись, отметил, что бойцы остановили бегство. Вперед пока не лезут, просто остановились в нерешительности, но хоть пятиться перестали.
Эй, кто из командиров есть? это уже я.
Сержант Черный, ты кто? донеслось в ответ.
Зверев я. Слышь, сержант, я корректировщика сейчас сниму, но надо вперед идти, осталось-то!
Давай, ответил сержант и тут же крикнул громче: Мужики, давай вперед. За Родину, мать вашу! Призыв подействовал.
Сняв наблюдателя, я заставил минометы заткнуться. Сам, не вставая, пополз вперед. Остальные бойцы уже поравнялись со мной. Теперь я смог разглядеть сержанта. Мужик оказался рядом, всего в пяти метрах. Крепкий, видно, что немолод уже, но за счет сложения выглядел внушительно. Немцы неожиданно сбавили темп стрельбы, нервничают. Минометы ухнули было по прежним координатам, но мы-то уже ближе к их позициям, поэтому продолжать не стали. Вновь появившегося пулеметчика метким выстрелом снял кто-то из бойцов, и фрицы побежали. Отчетливо видно, как они направились в тыл. Длинных ходов сообщения, видимо, у них нет, поэтому многие вылезали из окопов и бежали, пригибаясь, становясь при этом хорошими мишенями.
Зверев я. Слышь, сержант, я корректировщика сейчас сниму, но надо вперед идти, осталось-то!
Давай, ответил сержант и тут же крикнул громче: Мужики, давай вперед. За Родину, мать вашу! Призыв подействовал.
Сняв наблюдателя, я заставил минометы заткнуться. Сам, не вставая, пополз вперед. Остальные бойцы уже поравнялись со мной. Теперь я смог разглядеть сержанта. Мужик оказался рядом, всего в пяти метрах. Крепкий, видно, что немолод уже, но за счет сложения выглядел внушительно. Немцы неожиданно сбавили темп стрельбы, нервничают. Минометы ухнули было по прежним координатам, но мы-то уже ближе к их позициям, поэтому продолжать не стали. Вновь появившегося пулеметчика метким выстрелом снял кто-то из бойцов, и фрицы побежали. Отчетливо видно, как они направились в тыл. Длинных ходов сообщения, видимо, у них нет, поэтому многие вылезали из окопов и бежали, пригибаясь, становясь при этом хорошими мишенями.
Вперед, догнать надо! крикнул сержант. Блин, теперь этот тупит.
Сержант, сдурел, что ли? Кого догнать? Думаешь, их там два-три человека? Вот же они, стреляй не хочу! крикнул я и несколькими выстрелами положил двоих. Надо отметить, что возмущаться сержант не стал, тоже открыл огонь в спины противника. Никаких угрызений совести у меня не было, и я стрелял даже с удовольствием.
Вообще, мне приходилось видеть войну, хоть и не в таких масштабах, но тут и мне как-то поплохело. Мы все-таки заняли траншеи противника. Так как был уже вечер, часов восемь вроде, фашисты не стали отбивать назад свои позиции, на утро, наверное, оставили. Это дало нам возможность перевести дух, прибарахлиться и даже перекусить.
Слушай, Зверев, ты ведь вроде хуже всех в роте стрелял, как же ты стольких немцев подстрелил? Видимо, это «тело» не только трусом было, а еще и стрелком никудышным.
Жить захочешь, еще не такое научишься делать, ответил я просто. Сержант, все это хорошо, конечно, но утром немчура вернется, есть предложения?
Будем стоять, сколько сможем
А приказ-то какой? перебил я.
Стоять до последнего, сдерживать врага, насколько я слышал. Надо дать возможность нашим прислать подкрепление.
Я, конечно, не командир, да только думаю, что никто к нам уже не придет. Сколько нас тут было?
Рота, соседи рядом должны быть.
Надо послать кого-нибудь наших, а то захлопнут нас утром в колечко, да и баста! Поосторожнее нужно быть, не привыкли тут от таких, как я, слышать умные слова.
Уже отправил двоих, в разные стороны, должны найти батальон. Ты вот что, Зверев, сможешь справиться с немецким пулеметом?
Не знаю, но думаю, разобраться можно, ведь это всего лишь оружие, пожал я плечами. А что, у нас пулеметчика нет?
Да убили его, во время атаки шел в полный рост, нашпиговали так, что места живого нет.
Ясно, сейчас гляну. Я двинул к бывшей позиции немецких пулеметчиков. Вообще, всего было две точки, хорошо видел, когда мы близко подползли. Так и вышло, через несколько минут притащили еще один. Усевшись с одним из бойцов за чистку и освоение МГ-34, не забыл и осмотрел позиции на предмет сменного ствола и перчаток, и ведь нашел. Хорошо мы так прибарахлились, два пулемета, пяток автоматов и немалая куча винтовок. Патроны, гранаты, в том числе и дымовые, приятно порадовали. Сам сержант, в отличие от меня, сползал чуть дальше в сторону немцев и нашел две ямки, в которых стояли готовые к стрельбе минометы, как и думал, маленькие, ротные. По два десятка мин к каждому стволу.
Вот черт, я всех обошел, никто с минометом незнаком, да я и сам не знаю, как там и чего. Спустя час, когда солдаты уже отдыхали, мы вели беседу с сержантом Черным, вот же фамилия.
Так-то сложного ничего нет, стрелять начнем, поймем
Надеюсь, что танков тут у фрицев нет, а то беда, не дослушав меня, перебивает сержант.
Сержант, как тебя по имени-то? спрашиваю я.
Анатолий, протягивает руку.
Игорь, жму крепкую, мозолистую руку командира. Известий не было?
Да пока никто не вернулся, вот же выругался сержант.
Ничего, надеюсь, еще появятся. И блин, появились. Я только закончил ставить растяжки, ага, а чего время зря тратить, тем более обнаружили у фрицев в блиндаже целый ящик наших «эфок», когда вернулся один из посыльных, а с ним
Сержант, кто командует ротой? да с таким пренебрежением в голосе, что захотелось дать по морде, хотя и обращались не ко мне.
А вы кто, товарищ командир? Отдаю должное сержанту, не из робких.
Что?!! Как вы разговариваете со старшим по званию? мгновенно взвился пришедший с посыльным петух. Петухом я его в сердцах окрестил, как только увидел. От нашивок на форме аж в глазах рябит, хотя и темно давно.
Извините, товарищ командир, но в темноте не видно вашего звания, влезаю я, ну не сдержался.
Боец, к тебе я не обращался пока! выплюнул в мою сторону неизвестный.
Да мне вообще пофигу, буркнул я и отошел.
Сержант, я батальонный комиссар Ежов, доложитесь как следует!
Товарищ батальонный комиссар, а документы ваши можно. Куда меня несет?..
Что?!! взвыл комиссар. Блин, да он меня сейчас кончит прямо тут, а мне это надо, по новой все начинать? Так, опять забыл, надо язык-то придержать, это ведь последняя попытка.
Товарищ комиссар, диверсантов вокруг много, мало ли, нам политрук постоянно твердил о бдительности.
Смотрите! Комиссар выхватил из кармана удостоверение и сунул ближе к сержанту. Тот мельком взглянул и кивнул мне, зовя на помощь.
Разрешите? я протянул было руку, но комиссар убрал книжицу так же быстро, как и достал.
Сколько бойцов в строю, что собираетесь предпринимать? начал вновь задавать вопросы комиссар. Я незаметно пихнул ногой сержанта, и тот не обманул моих ожиданий.
Мало, товарищ комиссар, от роты почитай и не осталось никого, все командиры погибли во время контратаки. О, так я появился прямо перед контратакой, интересненько, может, сейчас еще что-то важное узнаю, а то я даже не знаю, какой сейчас год, да и вообще, где мы, что и как.
Пришлю вам старшего лейтенанта Марченко, он без взвода остался, у нас тоже потери. Приготовьтесь отступать, позади, в километре, есть мост, задача не дать врагу его уничтожить. Как поняли? Я хоть и не местный, но и то вкурил, что комиссар какой-то бред несет.
Как же так, товарищ комиссар, нам командир роты задачу поставил занять немецкие позиции, сказал, что отступать нельзя ни при каких обстоятельствах, стоять насмерть.
Этого уже не требуется, позади нашими частями подготовлены позиции для обороны, да и главное, как я сказал, надо сохранить мост.
Если я хоть чего-то смыслю в тактике, то при отходах коммуникации обычно рвут, а не сохраняют для противника.
Вас понял, товарищ комиссар, козыряет вслед уходящему комиссару Черный.
Ты чего-нибудь понял? это он уже ко мне обращается.
Ага, это и есть немецкие диверсанты. Слушай, сержант, я тебе пару вопросов задам, только ты меня за дурака не принимай, ладно?
Ну? уставился на меня командир.
Какой сейчас год? Да и месяц не помню, я сделал самое наивное выражение лица, хотя рассмотреть в темноте все равно трудновато.
Видать, тебя и правда всерьез приложило. А мне ротный говорил, что ты какой-то дурной Что, правда ничего не помнишь?
Угу, промычал я в ответ, отведя взгляд.
Тебя утром контузило, мина рядом рванула. Ты же полдня провалялся в окопе, орал так, что пришлось тряпку в рот пихать, чтобы замолчал.
Ни фига не помню, растерянно проговорил я.
Июнь на дворе, двадцать седьмое. Ну-ну, сержант, продолжай. Я мысленно подгонял замолчавшего было командира.
Что, и год не помнишь?
Блин, сержант, да ни хрена я не помню, что ты заладил-то! вскипел я.
Так сорок первый, как-то удивленно произнес сержант.
Охренеть, дорогая редакция! вырвалось у меня. Сорок первый, лето, да-а-а Вот это помечтал в прошлое попасть! И что теперь?
Так ты с пулеметом закончил? прервал мой ступор командир.