Бах!
Человек затихает.
«Не успел, Сухов расстреливает людей как мишени в тире, ну, что, Винт, теперь твой черёд».
Будто услышав слова снайпера, Винт бросает гранату, пару секунд спустя «буханка» взлетает на воздух.
«Прикрою их на всякий случай, думает Сергей, и свалю отсюда, а потом поисками Седого с ребятами займёмся».
Через несколько минут, когда смолкает пальба, а над улицей воцаряется тишина, во дворе коттеджа снова мелькает тень. Сергей, осмотревшись, ныряет в дыру в заборе и точно растворяется в темноте
Винт! доносится из-за угла забора.
В ответ чистильщик, осматривающий трупы мародёров, разбросанные возле дымящегося остова «буханки», вскидывает автомат. Грохает автоматная очередь. Пули барабанят по профлисту.
Ты чего? кричит Хлыщ. Это же Тень!
Да? Винт, опустив оружие, делает движение рукой, точно собираясь утереть пот со лба, но, видимо вспомнив, что он в противогазе, застывает в растерянности.
Эй, там, на вахте, подчёркнуто громко кричит Сергей, не стреляйте! Я выхожу!
Валяй! устало бросает Винт. Закинув автомат за спину, чистильщик едва слышно добавляет: Пипец, совсем нервы сдают.
Поймав на себе взгляд Хлыща, Винт харкает:
А ты чего пялишься?! Откуда я знал, что это он?
А кто собирателей с тыла завалил, а? злится разведчик. От испуга передохли?
Иди ты! взрывается Винт. Без тебя геморра хватает.
А я вовремя, подойдя к чистильщикам, к разговору присоединяется Сухов, хорошо додумался на корточки присесть, а только потом себя обозначить, аккурат над головой прошил, Сергей смотрит на Винта, затем на тела. Знатно вы здесь настрогали.
Ты из дома стрелял? спрашивает Винт.
Угу, бурчит Сергей, рассматривая трупы собирателей.
Выручил, реально выручил, начинает Винт. Прямо медаль тебе надо дать!
По голосу чистильщика Сухов понимает, что сейчас грянет буря.
А какого хрена, ты так долго где-то шлялся?! кричит Винт. И где Седой с ребятами?! Ты ходил на «пятак»?
Ходил, цедит Сергей, исподлобья глядя на командира, только их там нет, поэтому я и рванул обратно, только с тыла обошёл, чтобы гнид нагнуть, которые вас здесь прижали!
Винт открывает рот, чтобы выматериться, но его опережает Хлыщ.
Седой пропал?
Да, Сухов сжимает и разжимает приклад винтовки, даже следов не осталось, точно в воздухе растворились.
А гильзы стреляные, кровь, видел чего?
Неа, Сергей машет головой, вообще ничего нет.
Да ты гонишь! Винт подходит к Сухову. Скажи прямо, что не пошел, я тебя пойму, тем более ты нас спас, можно сказать из дерьма вытащил.
Как было, так и рассказал, цедит Сергей, ты меня знаешь. Лучше пойдём и проверим!
Пойдём!
Винт поднимает с земли потрепанный взрывом рюкзак собирателя.
Всё, что уцелело, забираем с собой. Живо!
Бойцы, обшарив мародёров, забирают оружие, патроны, и изрядно прибавив в весе БК, идут вниз по улице, на «пятак»
Глава 8
Выродок
Убежище. Бокс Колесникова. Эта же ночь
Батя, уперев огромный кулак в скулу, задумавшись, сидит за столом. Пальцы барабанят по бутылке, на дне которой плещется прозрачная как слеза жидкость. Под потолком бокса вьются клубы дыма от чинарика, лежащего на краю пепельницы.
Колесников смотрит на небольшую цветную фотографию, лежащую перед ним на столе. Такие обычно вклеивают в паспорта. С картинки, точно глядя Бате прямо в глаза, взирает привлекательная темноволосая девушка лет двадцати двадцати трёх.
Колесников смотрит на небольшую цветную фотографию, лежащую перед ним на столе. Такие обычно вклеивают в паспорта. С картинки, точно глядя Бате прямо в глаза, взирает привлекательная темноволосая девушка лет двадцати двадцати трёх.
Катя, почти беззвучно шепчет Колесников, Катюшка моя. Как же так? Ведь не о том мечтали. Мечтали губы Бати расползаются в усмешке, больше напоминающей оскал мертвеца, только это нам и остаётся! Ты слышишь меня?! Колесников поднимает глаза. Её-то за что?! Где твоё милосердие?! Если ты хотел наказать меня, то так бы и сделал! К чему эти игры? Или ты думаешь, что, забрав её и моего сына, а меня оставив здесь, ты сделал мне больнее? Ха! Колесников потрясает кулаком, точно грозя потолку. Ты наказал всех тех, кто заживо похоронен здесь! Батя почти срывается на крик. Это Батя старательно подбирает слова, стадо! И теперь я их пастырь! И я тебе клянусь Колесников ухмыляется, они ещё проклянут тот день, когда поставили меня над собой!
Батя грохает кулаком по столу, затем наливает себе полный стакан. Опорожнив бутылку, Батя нагибается и ставит её на пол рядом с пустой.
Хмыкнув, Колесников смотрит на стену, на которой висит плакат с изображением леса.
За прошлое, тянет Батя, затем, подняв стакан, цыкнув, добавляет: И будущее, которого нет Погнали!
Колесников глушит водку жадными глотками. Стакан стучит по зубам. Кадык дёргается. Неожиданно раздаётся стук в дверь. Колесников, едва не поперхнувшись, смотрит мутными глазами на герму. Облизывает искусанные до крови губы. Затем, когда стук вновь повторяется, Батя, с трудом ворочая языком, орёт:
Хр Хре Какого лешего там принесло?!
Стук звучит громче, настойчивее, и Батя теряет терпение. Рывком распахнув ящик стола, Колесников достаёт ПМ. Снимает его с предохранителя. Держа пистолет в руке, Колесников встаёт из-за стола, едва не скинув с него открытую консервную банку с надписью «Сайра».
Нетвёрдой походкой подойдя к двери, Колесников сдвигает засов, мысленно смакуя эффект от того, как он ткнёт стволом в харю незваному гостю, а самое главное, в зависимости от настроения, может быть даже нажмёт на спусковой крючок. Опьянение властью сильнее алкогольного. Колесников чувствует, как ребристая рукоять удобно лежит в руке. Тяжесть оружия придаёт уверенности.
Готовясь разразиться отборным матом, Батя рывком распахивает гермодверь. Но вместо всем привычного: «Иди на хрен!» Колесников, увидев на пороге Эльзу, точно налетев с разбегу на бетонную стену, икнув, говорит:
А, припёрлась? Ну тогда заходи, бухнём!
Женщина смотрит в глаза Бати, затем переводит взгляд на упертый в грудь пистолет.
Ты ствол-то убери, а то у тебя руки дрожат. Ты же не хочешь, чтобы он выстрелил?
Батя лыбится.
А ты что, пожить ещё хочешь, да? Или ты смелая, только когда животы вспарываешь?
Эльза пропускает вопрос мимо ушей.
Я поговорить пришла, но лучше потом зайду, когда ты выспишься, а то два раза придётся объяснять.
Нет сейчас! рявкает Колесников, хватая Эльзу за руку. Ты вовремя, ведьма!
Батя силой заталкивает женщину в бокс и задвигает засов.
Полегче! Эльза растирает запястье. Фингалы останутся.
На твоём месте я бы о другом думал! Садись! Колесников указывает пистолетом на табурет.
Женщина выполняет приказ.
Колесников проходит в угол бокса, смотрит на Эльзу. Затем быстро подходит к столу. Облокотившись о столешницу, так, что ствол ПМ смотрит чёрным зрачком дула на женщину, Батя выпаливает:
Где он?
Эльза одаривает Колесников ледяным взглядом.
Как ты и приказал, выкинула.
Врёшь, сука, Батя замахивается, говори, что ты с ним сделала?!
А ты сходи и проверь! орёт женщина. Заодно протрезвеешь на холоде.
Чтоб ты сдохла! Колесников тяжело садится на стул.
Когда время придёт, Эльза хмыкает, не тебе это решать!
Ты зачем пришла? повышает голос Батя. Лясы поточить? Пожалеть меня? Только мне этого не надо!
Нет. Просто проверить, холодно отвечает Эльза.
Проверила? Убедилась? Всё нормально? по скулам Бати ходят желваки. Не боись, стреляться не буду. Не дождёшься!
Ты себя не казни, жестко говорит женщина, другого выхода не было. Значит, судьба у Кати такая и у твоего Эльза осекается, заметив, что Колесников, точно разом уменьшившись вдвое, закрыв голову руками затрясся, давясь безмолвным рыданьем.
Глядя на хозяина Убежища, всегда несгибаемого и жестокого, женщина ловит себя на мысли, что сейчас она видит настоящего Батю человека, в котором ещё остались эмоции, спрятанные за внешней железобетонной оболочкой.
Ты мне вот что скажи Колесников делает над собой усилие, моему сыну ему было больно когда ты его душила? Он мучился?
Нет, врёт Эльза, он ничего не почувствовал. Ты знаешь мой опыт в таких делах. Главное нажать куда надо.
Батя смотрит в глаза женщины, затем судорожно сглатывает, чувствуя, что в присутствии Эльзы он словно сам не свой. Точнее другой слабый, размякший, как после бани, и водка здесь ни при чём. Слова сами рвутся наружу. Хочется выговориться. Излить ей душу, чего с ним раньше никогда не случалось.
«Это всё глаза её, колдовские, думает Колесников, невольно ёжась под немигающим, колким взглядом женщины, вот Сухов удружил, такую тварь с собой притащил. Ей человека убить, что мне в морду дать. Надо подумать, что делать с ней даль Батя осекается, едва не зажав себе рот рукой, словно боясь, что получится как в той поговорке, что у пьяного на языке, то у трезвого в голове, заканчивает Колесников».
Решив отвлечь внимание Эльзы, Батя нарочито медленно убирает пистолет в ящик стола.
Помогает? Эльза смотрит на пустые бутылки водки, стоящие под столом.
Тебе налить? предлагает Колесников.
Нет, Эльза лезет в карман накидки, я средство получше принесла.
Порывшись, женщина кладёт на стол початый серебристый блистер с таблетками.
От себя, что ли, урвала?
Тебе какое дело? режет Эльза. Дают, бери. Ещё немного и мы все мхом, тухлой водой и молитвой лечиться будем. Запасы не безграничны. Надо подумать, что дальше делать станем, где лекарства брать.
Знаешь, Батя смотрит в глаза женщины, мне сейчас как-то по хрен на это, не до тебя и медблока, завтра приходи, потолкуем, а лучше послезавтра.
Эльза кивает.
Хорошо, когда спать пойдешь, одну прими, только водой запей, с утра ещё одну, отпустит.
Женщина пододвигает блистер к Колесникову.
Что это?
Не ссы, не отрава, типа успокоительного, а то будешь несколько дней отходить. Или того хуже, в запой уйдёшь.
А ты мне кто, мать, жена? На кой это тебе?
Эльза поднимает глаза. Батя замечает, как цепкий и настороженный взгляд женщины сменяется тихой яростью.
Считай, долги возвращаю, сдался ты мне, милосердие не для меня, ты знаешь.
О себе печёшься? Только на меня, где сел, там и слез! ярится Колесников.
А ты дурака-то не включай! рявкает Эльза. Кумекай, мы в одной лодке, так?
Да, соглашается Батя, чувствуя, что под взглядом женщины он уже начал трезветь.
Если ты слабину дашь, всем не поздоровится. Люди, сам знаешь какие, ты к ним спиной повернулся, а они тебе нож между лопаток всадят.
Говори прямо, злится Колесников, услышала где чего? Опять кто-то, что-то замышляет? Да?