-Все я спасть. Кто хочет, может спать рядом. Спокойной ночи.- сказала я мужьям и с чистой совестью провалилась в сон.
А утром я проснулась в компании Ворса и Алексета. Ну что же ожидаемо. Настроения не было вообще, но плодить обиды тоже не хотелось.
Ворс меня гладил, ласкал и целовал так трепетно, что не ответить на такую нежность было невозможно, я начала разгораться как костер. Он был таким до слез родным, обиженным и почти любимым, а в серых умопомрачительных глазах почему то была боль. Мне захотелось ее стереть. Я отдавалась ему как в последний раз, со свей страстью на которую была способна. Вместе сходили с ума. Удовольствие получили почти одновременно, но долго не решались прервать этот миг единения. Но Алексет был рядом. Он просто смотрел. Не трогал, мочал. Как немой укор моей распущенности. Единение прошло и стало неуютно от этого взгляда. Продолжать уже не хотелось. Ворс ушел. Я хотела тоже уйти, но Алекс как будто с цепи сорвался. Он кинул меня на кровать и начал покрывать злыми поцелуями-укусами, наказывая меня, навязывая свою волю, глаза горели странной решимостью. Он был груб и напорист. Никакой нежности. Но он ведь тоже мой. И я приняла его таким. Не знаю какие демоны его терзали, но мужчина был как ураган, он смел все мои сомнения, оставив только себя, как будто въелся по кожу. Наше удовольствие было как взрыв, внезапное, оглушающее, всепоглощающее. А после он просто сбежал, как будто испугался того, что произошло. Странный. Разве он не этого хотел?
Глава 2
Юлия Морозова.
Две недели как мы покинули обитель. Вчера миновали последнее, на три недели пути, поселение впереди ждал Великий лес.
Я волновалась. Будучи городской жительницей, походы я не любила. Костёрной романтикой тоже не страдала, но понимала необходимость путешествия, поэтому тяготы и лишения переносила без капризов. Пока по близости были поселения, было чувство причастности к цивилизации что ли, но три недели до ближайшей деревушки, посреди незнакомого леса, меня пугали.
Основным пунктом неудобств было отсутствие воды для купания. Только вечерние обтирания. Поэтому с мужьями дальше поцелуев дело не заходило. Не то чтобы они не хотели или их что-то смущало, но как человек, привыкший к водопроводу и двухразовому купанию, интим в кибитке в окружении еще пятерых мужчин и малыша мантикоры я не представляла.
Все две недели пути практически каждый день шел дождь, поэтому ехали мы медленнее, чем планировали. Варды ездовые животные хоть и были на мой неопытный взгляд быстрее и выносливей лошадей, но из-за постоянной сырости мерзли и быстрее уставали, как пояснил мне Ворс. С ним, кстати, отношения наладились. Не сразу, но он оттаивал. С удовольствием расспрашивал о моем мире, о мироустройстве, об обычаях, семейном укладе, рассказывал о местных порядках. Рей меня снова удивил: во-первых умением вкусно готовить в походных условиях, во-вторых выносливостью - он чаще остальных чтобы разгрузить уставших вардов ехал верхом и это в дождь. Наги, же были моим неистощимым источником радости. Дружные, веселые и честные. Они никогда не лукавили, наверное просто не умели, но всегда щедро делились теплом своих тел и сердец. Ворс тоже к ним привыкал, чему способствовало тесное пространство кибитки, хотя и делал вид, что ничего в его отношении не изменилось. Алексет был Алексетом. Всегда закрытый и холодный, но изредка, когда думал, что на него никто не смотрит, искренне радовался простым вещам: когда я укрывала его плечи пледом, чтобы не мерз, когда заштопала и почистила его куртку, испорченную во время ремонта колеса кибитки, когда засыпая все вместе в обнимку мы делились забавными историями из жизни.
А у меня было время спокойно подумать, без бушующих гормонов давивших на меня с шести сторон. Я уже не на Земле, это очевидно. В Арривале, практически все семьи с множеством мужей и живут они очень долго, до пятисот лет. Жена должна уделять время каждому мужу. Это ее единственный долг, не считая детей, но они уже следствие отношений с мужьями. Дети в этом мире величайшая ценность, особенно девочки. В общем, в теории, все казалось ровным: я попала в этот мир с почетной обязанностью любить мужей и рожать, получила шесть прекрасных мужиков, только я чувствовала смущение и стыд, как будто изменяю каждому. Только с нагами было проще: они настолько едины, что мысль о том, что Шайш приревнует Соаша или Дейшира просто не возникала. Эх, было бы так со всеми. Но в впереди еще длинная жизнь, может все наладится.
Наконец распогодилось. А пейзажи менялись, теперь ухоженные поля сменились холмами поросшими невысокими деревьями в разноцветной листвой, как у нас осенью, только еще голубые и сиреневые встречались. Я уточнила у ребят, сейчас был конец лета. Мы приближались к Великому лесу. Из-за своего невежества все пугало. В моем представлении меня впереди ждало что-то вроде тайги с темными вековыми деревьями и буреломами. Но путь продолжался в лесу по ухоженной и чистой дороге. Деревья стали выше и красивей. Даже ехали мы теперь быстрее. Светило солнце, разноголосо пели незнакомые мне птички. Еще через двое суток мы остановились на привал на большой солнечной поляне. Рей развел костер. За последние три дня мы наконец поедим чего-нибудь горячего. Ворс и Алекс ушли к ручью пополнить запасы воды. Наги взяли арбалет, и ушли в лес.
- Рей а куда направились наги?-. Спросила я у парня, доставая овощи и для готовки.
- Шайш говорит, что неплохой охотник. В этих местах можно подстрелить какую-нибудь дичь- сказал Рейнольд расчищая поляну от веточек и крупных камней.
- Как ты думаешь, если я выпущу Эсемеску полетать она не заблудиться? спросила я догоняя резвящегося Сириуса. Малыш неплохо подрос, и уже забавно косолапя, вполне быстро бегал.
- Нет. Она же почтовый фис, эти птицы умные и выносливые. А размяться ей давно пора. Земля просохла. Сегодня можно разбить шатер.
- Я поставлю кипятить воду. И почищу овощи. Сказала я открывая клетку. Эсемеска издала радостную трель и скрылась в кронах деревьев.
Пока я воевала с продуктами Рей установил и закрепил шатер в одиночку. Дома я вкусно готовила, а здесь просто не умела сочетать продукты, поэтому моя помощь ограничивалась очисткой или нарезкой. Глядя на Рейнольда ни за что не подумала бы, что мой мальчик такой молодец. Подошла к мужу со спины, обняла за талию, потерлась носом и поцеловала его за ушком, на что у парня побежали мурашки по телу.
- Ты такой умница. Не думала, что ты столько всего умеешь.
- Я же мужчина и должен уметь позаботиться о своей жене.- Промурлыкал Рей, сгребая меня в объятия и заваливая на порывало, расстеленное в высокой, мягкой траве. Мы упоительно целовались и я чувствовала эрекцию мужа, но скоро вернутся остальные, поэтому, пока окончательно не потеряла голову, я отстранилась. Рей разочаровано застонал.
- Почему ты останавливаешься? Ты не хочешь больше меня? И всех игнорируешь. Мы тебя разочаровали? Ворс с Алексетом обидели или навредили тебе? Ведь до близости с ними ты была довольна нами.- спросил обиженный Рейнольд.
- О чем ты говоришь? Никто меня не обижал, просто нет условий. Даже помыться после будет негде. К тому же, если тебя и моих змеев я не стесняюсь, то, как быть с ревностью Ворса и Алексета? Знаешь, у меня такое ощущение как будто я изменяю каждому из вас. Это мучительно и стыдно. Вы чудесные, каждый достоин стать единственным, но я не могу принадлежать только одному, хотя бы потому, что от остальных придется отказаться. Для меня этот выбор не возможен. Это как спросить от чего ты готов отказаться от руки или ноги.
- Что за глупости ты говоришь? В семье не может быть ревности или стыда. И зачем от кого-то отказываться? Ты наша жена. И мы будем ревновать тебя к другим мужчинам, но наши разногласия между собой к твоему выбору не имеют никакого отношения. Боги, что твориться в твоей прекрасной головке? А на счет гигиены, здесь уже есть немного магии, я могу очищать нас с помощью нее.- Рей обнял меня и поцеловал меня в макушку, как неразумного ребенка.
Из-за кустов вышли Ворс и Алексет. Они оставили емкости с водой и присели к нам. Наверное, слушали нашу беседу с Реем, потому молча потянулись ко мне с нежными поцелуями. Даже Алекс! Он сжал меня в объятиях, как будто прощался и просил прощения за это. Странно, почему я именно так его ощущаю через нашу связь, наверное, Рей прав, это мое богатое воображение. Я отбросила сомнения и потянулась именно к нему, ведь, наверное, в день отъезда я спровоцировала мужа на грубость. Я целовала его сама, изучая, лаская каждый сантиметр сильного и жилистого тела. Он был красив, но не идеальной красотой других моих мужчин сухопарый, но сильный, все в нем было гармонично. Я так увлеклась, что не заметила, как мы оба оказались на покрывале одни обнаженные и возбужденные до предела. Дальше было безумие, только так я могу описать нашу страсть. Все было слишком: слишком сладко, слишком остро, слишком интимно, чтобы я могла это описать. После, не в силах разъединится, мы долго лежали вместе, пока не продрогли.
- Что за глупости ты говоришь? В семье не может быть ревности или стыда. И зачем от кого-то отказываться? Ты наша жена. И мы будем ревновать тебя к другим мужчинам, но наши разногласия между собой к твоему выбору не имеют никакого отношения. Боги, что твориться в твоей прекрасной головке? А на счет гигиены, здесь уже есть немного магии, я могу очищать нас с помощью нее.- Рей обнял меня и поцеловал меня в макушку, как неразумного ребенка.
Из-за кустов вышли Ворс и Алексет. Они оставили емкости с водой и присели к нам. Наверное, слушали нашу беседу с Реем, потому молча потянулись ко мне с нежными поцелуями. Даже Алекс! Он сжал меня в объятиях, как будто прощался и просил прощения за это. Странно, почему я именно так его ощущаю через нашу связь, наверное, Рей прав, это мое богатое воображение. Я отбросила сомнения и потянулась именно к нему, ведь, наверное, в день отъезда я спровоцировала мужа на грубость. Я целовала его сама, изучая, лаская каждый сантиметр сильного и жилистого тела. Он был красив, но не идеальной красотой других моих мужчин сухопарый, но сильный, все в нем было гармонично. Я так увлеклась, что не заметила, как мы оба оказались на покрывале одни обнаженные и возбужденные до предела. Дальше было безумие, только так я могу описать нашу страсть. Все было слишком: слишком сладко, слишком остро, слишком интимно, чтобы я могла это описать. После, не в силах разъединится, мы долго лежали вместе, пока не продрогли.