Значит, вот она какая на самом деле, эта Ганка
Наверное, у нее свиданка с Черкизовым. Да она спятила, что ли, в этом жутком прикиде явиться на встречу с таким парнем?! В школе, где Валер учится, за ним буквально каждая вторая гоняется, причем успеха так никто и не добился. Ну понятно у него же роковая страсть к этой Ганке Видимо, Валер настолько ею ослеплен, что ему по барабану, как она одета.
Еще раз стоп!
Откуда Ганка взялась? Она ведь исчезла, пропала куда-то, недаром же ее разыскивали с полицией! И вот она здравствуйте, я ваша тетя!
А что, если Валер не знает, что Ганка здесь ошивается? Юля ведь ее не заметила может быть, и он не заметил?
Тогда надо поскорей увести его отсюда, пока Ганка не появилась снова.
Слушай, Валер, сказала Валюшка самым нежным голосом, на какой только была способна, пошли на Откос прогуляемся, а? Смотри, в кои-то веки дождь перестал. Вдруг повезет и увидим закат?
С волжского Откоса минувшей зимой улетел в золотой закат Никто, который раньше был чертом, а потом с Валюшкиной помощью вновь сделался ангелом, ангелом-хранителем. Улетел, распахнув во всю ширину белые крылья Она знала, что Никто не вернется, да и закаты этим ужасным дождливым летом редко можно было увидеть. Но, может быть, облака разойдутся?
Валюшка не сомневалась, что Черкизова придется сто лет уговаривать и всячески улещать. И чуть не онемела от изумления, когда он вдруг кивнул:
Пошли. Я тоже на Откос собирался.
Валюшка сделала умоляющие глаза, и Юля лучшая подруга и настоящий друг! немедленно выдумала какие-то неотложные дела, по которым ей нужно срочно убегать. На счастье, она была к Черкизову совершенно равнодушна; вдобавок у нее там, во Франции, остался какой-то Алекс. Между прочим, судя по Юлиным рассказам, редкая пакость, но это уж сугубо ее проблемы, в кого влюбляться!
Итак, Юля умчалась по своим выдуманным делам, а Валюшка и Черкизов пошли к Откосу. Валюшка не вполне верила своей удаче, а потому без умолку болтала о погоде, природе, будущих каникулах, опять жаловалась на маму Марину и Михаила Ивановича, которые никак не могут определиться с отпуском, и пыталась вызнать у Валера, куда он собирается поехать отдыхать.
Надеюсь, не в Городишко? наконец спросила она и торопливо засмеялась, намекая на то, что это шутка.
Да, шутка получилась дурацкая: в Городишке прошлым летом погиб Сан Саныч Черкизов, дядя Валерки; потом и самого Валерку, и Валюшку, и Лёнечку чуть не прикончила Владычица Острова.
Боже упаси возвращаться в Городишко!
Валюшка очень удивилась бы, если бы услышала, что в Городишко и ей, и Валеру, и Лёнечке вернуться все же придется и Валеру об этом прекрасно известно, вот только он не представляет, как ей об этом сказать.
Узнал Валер об этом от Марии Кирилловны Серегиной, замминистра экологии [4]. Этим утром она вдруг позвонила и сообщила, что приехала из Москвы в Нижний специально для того, чтобы встретиться с ним
Узнал Валер об этом от Марии Кирилловны Серегиной, замминистра экологии [4]. Этим утром она вдруг позвонила и сообщила, что приехала из Москвы в Нижний специально для того, чтобы встретиться с ним
Со времен незапамятных Вёльва [5] живет,
Та, что грядущее видит, в прошлое глядя.
Она повествует, Вёльва, она прорицает:
«Ясень стоит посредине земли.
Имя ему Иггдрасиль,
Дерево жизни и смерти,
Омыт он росою, дождями и снегом.
Урд Великая Бездна
Лежит у него под корнями,
Простираясь в самый Нифльхейм,
Возникший еще до начала творенья
(Хельхеймом он также порою зовется).
Там красноглазая Хель, сине-белая смерть,
Правит от века,
Царство там снега и льда, холод предвечный,
Владение тьмы, страна стужи!
Ни искры не видно, ни проблеска света живого»
Из «Сказаний о Гарме, Лунном псе»
Все началось с того, что появились белые животные, сказала Мария Кирилловна.
А разве их раньше не было? удивился Валер.
Были, конечно, сколько угодно! Но они рождались белыми. А теперь животные да и птицы тоже! внезапно начали менять цвет. Рождается черное, рыжее, пестрое животное или птица и вдруг становится белым. Причем очень быстро, в течение нескольких дней. Нынешней весной это приобрело буквально характер эпидемии.
А это побеление для людей опасно? решил пошутить Валер. Все брюнеты блондинами не станут?
Да просто не успеют, вздохнула Мария Кирилловна. Это, как ты говоришь, побеление один из первых симптомов страшной опасности, которая угрожает человечеству. Вполне возможно, что минувшая холодная весна и нынешнее ужасное лето вообще последние весна и лето на планете. На смену им, если наши опасения подтвердятся, придет вечная зима. Сначала здесь, в Европе, а потом и во всем мире. Животные первыми приспосабливаются к перемене условий, вот и меняют цвет.
Новый ледниковый период? опять пошутил Валер, слабо улыбаясь и надеясь, что Мария Кирилловна тоже шутила.
К сожалению, да, мрачно ответила она, и Валер понял: тут не до шуток.
Но вообще-то их разговор начался не с этого.
Ты очень вырос, вот первое, что сказала Мария Кирилловна.
Валер кивнул. И сразу вспомнил, как, увидев подросшую и повзрослевшую за одну ночь Ганку и обнаружив, что она немножко выше его, печально подумал, что у нее, наверное, будет модельный рост, а у него в этом смысле плохая наследственность. Однако за минувшие два года он здорово вытянулся, на голову перерос обоих родителей и сейчас смотрел на Марию Кирилловну не снизу вверх, а прямо в глаза ей смотрел в черные глаза с кукольными, круто загнутыми ресницами. Глаза были Ганкины, но все же перед ним стояла Мария Кирилловна Серегина, зам-министра экологии.
Валеру потребовалось немалое время, чтобы убедить себя: Ганка и Мария Кирилловна это не только разные люди, но даже, если так можно выразиться, разные существа. Поэтому он больше не комплексовал насчет того, что до смерти влюбился в девчонку, а она, оказывается, одновременно и девчонка, и вон кто! Это «раздвоение» было одним из чудес и превращений острова Туманный [6], и в конце концов Валер с этим смирился.
Ты так и не собрался приехать в Москву, вздохнула Мария Кирилловна. А мы с Галей тебя ждали. Помнишь, я тебе говорила, что моя внучка Галя очень похожа на на Ганку?
Валер только головой покачал, но ничего не ответил.
Я понимаю, сказала Мария Кирилловна. Тебе не нужна замена. Со мной тоже так было, когда погиб мой муж. Мне не нужен был никто другой, я и замуж больше не вышла. И ты, и я способны любить только одного человека. Это называется «однолюбы». И она такая же.
Кто? насторожился Валер.
Она, повторила Мария Кирилловна. Ганка. Уж я-то знаю, поверь!
У Валера пересохло в горле.
Ты хотел бы увидеть ее снова? вдруг спросила Мария Кирилловна.
Валер поглядел на нее как на сумасшедшую. Причин для такого взгляда было две. Первая: как можно снова увидеть того, кого, строго говоря, никогда не существовало? Вторая: зачем спрашивать о том, что и без слов совершенно понятно?!
Не смотри на меня как на сумасшедшую, усмехнулась Мария Кирилловна. Кстати, имей в виду: день или два, ну, возможно, три тебе придется отсутствовать. Нужно снова побывать в Городишке. Как к этому отнесутся твои родители?
Да они как раз в это время каждый год в экспедицию уезжают, нетерпеливо отмахнулся Валер. Они ведь геологи! Никаких проблем. А это правда ну, то, что вы сказали?
Про Ганку? улыбнулась Мария Кирилловна. Конечно! Такими вещами не шутят.
Но как это может быть?! недоверчиво воскликнул Валер.
Ты слышал когда-нибудь такие слова: осуществленное невозможное? в свою очередь, спросила Мария Кирилловна.
Это типа фантастика какая-то? скептически улыбнулся Валер.
Ничего себе фантастика! воскликнула она. Разве то, что происходило на Острове, не было именно осуществленным невозможным? И это была не фантастика, а самая настоящая реальность. Мы ее пережили. Сначала Ганка. Потом ты. И мы знаем, что всё это происходило на самом деле, хоть и казалось невозможным!
Валер кивнул и пробормотал:
Но ведь Вера Белова, которая всё это делала, была, как бы это сказать
Ведьма? Колдунья? подсказала Мария Кирилловна.
Валер кивнул:
Ну да. А Уран он вообще был даже не человек! Он был сыном тумана!
Всё дело именно в Тумане, задумчиво проговорила Мария Кирилловна, и слово «Туман» прозвучало так, словно было написано с большой буквы. В голосе Марии Кирилловны слышались уважение и страх Прежде всего в нем. Но существуют определенные научные разработки, которые позволяют совершать некие действия наподобие тех чудес, которые совершали Вера и Уран. В это сложно поверить и так же сложно объяснить, поэтому я тебе не буду морочить голову научными подробностями, а сразу перейду к сути дела.
Голограмма? угрюмо перебил Валер, которого уже больше ничего не интересовало, кроме возможности снова встретиться с Ганкой. Вы предлагаете мне увидеть голограмму Ганки?
Голограмму? презрительно повторила Мария Кириллов-на. Ты меня обижаешь. Она будет живая. Такая, какой ты хочешь ее видеть! Такая, как раньше. Ну, только немного повзрослей ведь и ты повзрослел! Поумней
Ведь и я поумнел? насмешливо бросил Валер, пытаясь ухмылкой прикрыть безумное желание поверить в то, что обещала Мария Кирилловна.
И это тоже, серьезно ответила она. Вдобавок Ганка будет владеть всей той информацией, которой владею я. Ее мысли будут отчасти моими, оттого она и покажется здорово поумневшей. Но чувства чувства только ее! Они останутся такими же, какими были позапрошлым летом, когда вы встретились на мостках в тумане. А еще я сохранила для нее твои часы И я очень рада, что ты носишь эти. Она взглядом показала на запястье Валера, на котором красовался тяжелый «Ролекс» с выгравированной надписью «От Ганки».
Валер раньше стеснялся этот «Ролекс» носить, а потом все же надел. Он боялся, что народ полезет с каверзными вопросами, однако гравировка была сделана с внутренней стороны браслета, и всё, что требовалось, это никому не давать мерить «Ролекс» и заглядывать куда не надо.
Валер и не давал. А если его кто-то и называл жадиной, это его совершенно не волновало!
Вы сохранили мои часы для Ганки? недоверчиво повторил Валер. То есть вы знали, что она когда-нибудь вернется?
Скажем, я не исключала такой возможности, осторожно ответила Мария Кирилловна. Сейчас объясню почему. Понимаешь, уже тогда, позапрошлым летом, по пути из Городишка в Москву, я дала себе слово: во что бы то ни стало проникнуть в тайну Острова. Ко мне постепенно присоединились и остальные: все, бывшие зелеными зайцами в плену Веры и Урана
Альфа тоже? перебил Валер, сразу вспомнив этого «секретного товарища» и его приезд к Сан Санычу [7].
В первую очередь он, кивнула Мария Кирилловна. Мы стали вместе работать и приложили немало усилий, в результате которых на Остров одна за другой отправились несколько экспедиций. Но ни одна так и не смогла сойти на берег. Остров нас даже близко не подпустил! Я участвовала во всех попытках, Альфа и его сотрудники Бета и Гамма тоже. Но мы потерпели поражение.