Леди Кайрену очень мучает, что ее способности к Очевидной магии оставляют желать лучшего, сказал я. Даже мне успела пожаловаться, как это обидно и неприятно. Конечно, неудивительно, что она не хочет руководить расследованием магических преступлений. По дюжине раз на дню снова и снова убеждаться в своей некомпетентности на фоне блестящих успехов собственных подчиненных для этого надо иметь очень крепкую психику. А еще лучше, непрошибаемо твердую голову. Как у генерала Бубуты, например.
Леди Кайрену очень мучает, что ее способности к Очевидной магии оставляют желать лучшего, сказал я. Даже мне успела пожаловаться, как это обидно и неприятно. Конечно, неудивительно, что она не хочет руководить расследованием магических преступлений. По дюжине раз на дню снова и снова убеждаться в своей некомпетентности на фоне блестящих успехов собственных подчиненных для этого надо иметь очень крепкую психику. А еще лучше, непрошибаемо твердую голову. Как у генерала Бубуты, например.
Вот об этом ей следовало подумать раньше, отрезал Джуффин. Никто ее на Бубутино место силком не тащил, сама добилась; причем, как я понимаю, ценой немалых стараний С другой стороны, лично я вижу в ее положении множество преимуществ. В частности, исключительной силы мотивацию совершенствоваться в доступных ей древних магических практиках драххов, одновременно изучать теоретическую часть Очевидной магии, благо экспертом в этой области можно стать и не колдуя, перенимать у Трикки методы сыскного дела и соответствующим образом перестраивать работу ума. Все это вместе удачно компенсирует досадную неспособность леди часами бегать по потолку, изрыгая из пасти огненных драконов, для начальницы Столичной полиции, честно говоря, совсем не критичную. Никто ее этим не попрекнет.
Мне кажется, ей хочется именно по потолку и с драконами, невольно улыбнулся я.
Конечно, ей хочется, согласился Джуффин. Но далеко не все люди непременно получают то, чего хотят. Смиряться с этим фактом совсем необязательно, однако всем нам приходится учиться с ним более-менее мирно сосуществовать. Даже тебе, сэр Макс, придется вот прямо сейчас. Не сомневаюсь, что ты запланировал стать невидимым, усесться в дальнем углу и насладиться нашей с леди Уматой поучительной беседой, но этого удовольствия я тебя лишу. Не столько по злобе, сколько из сострадания к своей будущей собеседнице. Она пока не нагрешила на такого могущественного врага, как ты.
Да ладно тебе, почему сразу врага-то?
Потому что когда люди испуганы, злы, растеряны или просто смущены, они часто говорят глупости. А именно это ты почему-то прощаешь окружающим наименее охотно. Хотя слова это всего лишь слова.
Это да, согласился я. На чужие глупости я до смешного злопамятен. Некоторые, особо одиозные, даже много лет спустя могу пересказать слово в слово, как буривух.
Буривухи не бывают злопамятными, укоризненно возразил Куруш. Мы запоминаем вообще все, что было сказано в нашем присутствии, а не только то, что нас рассердило. Иначе как, скажи на милость, мы запоминали бы, например, номера домов? Уж они-то даже у людей не вызывают никаких эмоций.
Еще как вызывают. Леди Тайяра рассказывала, у нее был коллега, математик, которого бесили четные числа. Говорил: «Какие-то они слишком послушные, как будто ко всем подлизываются, заранее соглашаясь по первому требованию аккуратно, без остатка поделиться на два». Но работать это ему, как ни удивительно, не мешало. Он просто представлял себе, что все математические действия с четными числами это своего рода пытки. А с нечетными ласки. И прекрасно проводил время за вычислениями, иной судьбы не желал.
Все люди странные существа, но те из вас, кто нашел способ получать удовольствие от своих странностей, вызывают у меня большое уважение, признался буривух.
Хотелось бы сказать, что после того, как жестокосердный Джуффин выставил меня из своего кабинета перед самым появлением шантажистки, я мучился любопытством до самого вечера и так извелся, что к полуночи окончательно исхудал, поседел и умер, но это будет не совсем правда. То есть любопытством я действительно мучился первые полчаса. А потом меня милосердно отвлекли. И продолжали отвлекать, да так качественно, что к полуночи я не поседел и не умер, а просто устал в основном от непомерно энергичного себя до такой степени, что вернулся домой Темным путем. То есть, минуя чреватую счастьем человеческого общения гостиную, сразу на крышу, перевести дух.
Способов перевести дух я знаю немало, но, по моему опыту, на этой стадии утомления мне помогает только один: лечь на спину и смотреть в небо. Это все. Дополнительные удовольствия следует отложить на потом: от них в голове зарождаются мысли, а это совершенно лишнее, когда устала именно голова.
Поэтому я лежал на крыше и пялился в условно звездное, а на самом деле почти сплошь затянутое низкими зимними тучами небо, наслаждаясь совершенно физическим ощущением постепенного опустошения своей башки. Мысли и впечатления вылетали из нее одна за другой и, надо полагать, смешивались с тучами, придавая тем густоты и объема; не то чтобы я действительно верю, будто покинувшие меня мысли превращаются в тучи, но это очень приятно воображать.
Способов перевести дух я знаю немало, но, по моему опыту, на этой стадии утомления мне помогает только один: лечь на спину и смотреть в небо. Это все. Дополнительные удовольствия следует отложить на потом: от них в голове зарождаются мысли, а это совершенно лишнее, когда устала именно голова.
Поэтому я лежал на крыше и пялился в условно звездное, а на самом деле почти сплошь затянутое низкими зимними тучами небо, наслаждаясь совершенно физическим ощущением постепенного опустошения своей башки. Мысли и впечатления вылетали из нее одна за другой и, надо полагать, смешивались с тучами, придавая тем густоты и объема; не то чтобы я действительно верю, будто покинувшие меня мысли превращаются в тучи, но это очень приятно воображать.
Все это я рассказываю, чтобы было понятно, почему я так внимательно разглядывал тучи, что заметил некоторую странность. В любой другой момент я бы ее профукал: обычно я настолько рассеян, что, спустившись в гостиную к ужину, могу не заметить окопавшуюся там стаю ужасающих демонов, пока они не начнут вопить и кусаться. Тогда я, конечно, скажу что-нибудь вроде: «Ой!» и вежливо поинтересуюсь, каким способом мои незваные гости предпочитают погибать в это время суток. Но не раньше, увы.
Однако сейчас я лежал на крыше и смотрел, как тяжелые темные тучи меняют форму и медленно плывут по небу, то целиком закрывая луну, то позволяя ей выглянуть в просвет между ними; так добрая, сытая кошка играет с мышью, не убивая и не калеча, но и не давая сбежать. Представлял, что в них, как соль в горячей воде, медленно растворяются оставшиеся неразрешенными вопросы, полученные ответы, догадки, сомнения, выводы ошибочные и верные, все подряд; безапелляционные суждения, которым я сам буду удивляться буквально завтра, если не успею забыть, но я, конечно, забуду, вот прямо сейчас. Туда им всем и дорога, пусть под их тяжестью туча, похожая на крокодила, примет форму острова Муримах с озером точно посередине, как его рисуют на картах, а потом превратится в бабочку например.
Поэтому, собственно, я и заметил, что одна из туч похожа на сказочного дракона, как их обычно рисуют на картинках, залюбовался ею, даже испытал мимолетное сожаление, что минуту спустя от изящного драконьего силуэта ничего не останется, а фотокамер в Мире до сих пор почему-то не изобрели. И очень удивился, обнаружив, что, в отличие от всех остальных, эта туча не изменяет форму. А потом наконец понял, что дракон висит слишком низко даже для зимней тучи. Практически над самой моей головой.
Тут надо сказать, что когда живешь в магическом мире, объяснить любое удивительное происшествие становится так легко, что снова почти невозможно: слишком уж много вариантов сразу приходит в голову. При этом всегда поневоле учитываешь, что примерно еще столько же версий в нее пока не пришло, по причине элементарной нехватки образования. За несколько лет невозможно изучить не то что всю магию целиком, но даже ее азы.
Вот и сейчас, глядя на тучу-дракона, я невольно начал прикидывать: это кто же такую красоту наколдовал? Кандидатов не то чтобы очень много. Манипуляции с небом требуют серьезной подготовки и огромного вложения сил. Я сам пару раз как-то пробовал и, будем честны, чуть не сдох.
А может быть, кто-то могущественный наколдовал себе такого домашнего любимца и теперь гуляет с тучей, как я с собаками, только сам идет по земле, а питомец там, наверху?
Или туча не результат колдовства, а самостоятельное явление? Со своей волей и разумом? Например, любопытный гость из иной реальности; бывают разные формы жизни, и почему бы где-нибудь не жить разумным драконам-облакам?
Или, что гораздо более вероятно, туча просто чей-нибудь сон? Еще и не такие формы принимают некоторые сновидцы, а мы видим, как они выглядят в своих снах про нас. На самом деле даже удивительно, что при неограниченных возможностях трансформаций, которые дают сновидения, подавляющее большинство сновидцев мгновенно мимикрирует, сливается с окружающей обстановкой и в результате, выглядит совершенно обыденно, так что с первого взгляда не отличишь от нормальных бодрствующих горожан. Но все же некоторые преподносят удивительные сюрпризы, спасибо им за это. Очень любезно с их стороны разукрашивать своими причудливыми сновидениями нашу повседневную жизнь.
Мне понравилась версия, что кто-то неведомый спит сейчас неизвестно где, на дальнем краю Вселенной, и ему снится, как он летает тучей-драконом над незнакомым красивым городом, над всеми этими нашими плоскими и островерхими крышами, темной лентой реки, изогнутыми мостами, пригородными садами, морем оранжевых и голубых огней. Я после такого приключения, пожалуй, рыдал бы, проснувшись от восторга и одновременно от горя, что это был только сон. Вот и этот неизвестный сновидец наверняка будет рыдать, но я ему все равно немного завидовал. Еще никогда не видел во сне, что я парящая над ночным Ехо туча-дракон.
Мне понравилась версия, что кто-то неведомый спит сейчас неизвестно где, на дальнем краю Вселенной, и ему снится, как он летает тучей-драконом над незнакомым красивым городом, над всеми этими нашими плоскими и островерхими крышами, темной лентой реки, изогнутыми мостами, пригородными садами, морем оранжевых и голубых огней. Я после такого приключения, пожалуй, рыдал бы, проснувшись от восторга и одновременно от горя, что это был только сон. Вот и этот неизвестный сновидец наверняка будет рыдать, но я ему все равно немного завидовал. Еще никогда не видел во сне, что я парящая над ночным Ехо туча-дракон.