Я удивилась, а потом и вовсе округлила глаза Ольховский стал раздеваться.
Ты что делаешь?!
Снимаю одежду. Не привык в ней спать, знаешь ли. Ты переодеваться будешь? Хотя ты устала, даже встать не можешь, поддел меня, ложись так.
Слушай, это не очень хорошая идея, занервничала я, когда он взялся за пряжку ремня.
А как по мне замечательная!
Кирилл!
Но мой приглушенный писк совпал со звуком расстегиваемой молнии, и он снял джинсы.
Ты что-то хотела? прозвучало насмешливо. Нет, он просто специально дразнил и провоцировал меня!
В зале есть мягкий диван.
Замечательно. Перенести тебя туда? с преувеличенной заботой спросил Кир. Учти, спать я сегодня буду рядом. Знаешь ли, не хочу, чтобы тебя придушили, когда я лежу в соседней комнате.
Ой, что-то мне тоже этого не хотелось, но и вид Кирилла в одних боксерах спокойствия не внушал!
А можно чаю? произнесла первое пришедшее в голову. Все что угодно, лишь бы потянуть время.
Серебрянская, если ты что-то задумала сузил глаза Кир.
Пожалуйста!
Я постаралась сделать само невинное выражение лица.
Вот только встань с кровати Отшлепаю! пригрозил он и, сложив аккуратно свою одежду на стул, вышел из комнаты. В одних трусах!
Мой взгляд заметался по комнате. Что делать?! Выставить Ольховского я точно не в силах, разные весовые категории все же, но спать с ним?! Я села на постели, собираясь встать и переодеться. Валялась у меня пижама с брюками. Удобная, ни капли не эротичная. Я спала в ней, когда в доме было холодно. Чуть не встала с кровати за ней, но замерла. В памяти всплыла угроза Кирилла, и перед мысленным взором предстала яркая картина того, как с меня стаскивают пижамные штаны, чтобы отшлепать. Картинка почему-то имела эротический окрас, и у меня запылали щеки.
У-у-у, демон! Глухо застонала, осознав, что не буду провоцировать его. Убрала покрывало с кровати и, расстроенная, залезла под одеяло. Повернувшись на бок, задом к двери, улеглась поудобнее, мечтая заснуть до его прихода, а там уж трава не расти.
Когда вернулся Кирилл, я усиленно старалась задремать и на его появление никак не отреагировала.
И кому я делал чай?! проворчал он.
Прозвучало совершенно беззлобно, как будто чего-то подобного и ожидал. Я с трудом подавила улыбку. Чай был лишь поводом удалить Кира из комнаты. Я получила передышку и время успокоиться, но все оказалось напрасно. Свет погас, и постель прогнулась. Мое сердце пустилось вскачь. Ольховский в моей постели с ума сойти!
Я напряглась, прислушиваясь к каждому его движению. Одеяло натянулось, и Кирилл лег. От волнения вся сонливость слетела с меня, и приходилось следить за дыханием, чтобы оно было ровным. Поверить не могла, что это происходит со мной!
Кирилл лежал без движения, но расслабиться не получалось. Напряжение лишь возрастало с каждой прошедшей минутой. Положение было пикантное. Я боялась каких-либо поползновений в свою сторону, так как понятия не имела, как реагировать на них, но при этом ждала их. Не верилось, что он вот так просто заснет. Ситуация усугублялась тем, что я не видела его и ориентировалась только на слух.
Когда прошло порядочно времени и я уже стала убеждать себя, что он просто спит, Кирилл повернулся на бок и придвинулся ко мне, положив руку на талию. Недовольно замычала, вроде бы спросонья, стоило ему прижать меня к себе.
Спи, я сегодня приставать не буду.
Сегодня?! Такое заявление совсем не успокоило. Так и хотелось спросить: «А когда будешь?» Мысль о том, что он все же планирует приставать, крайне взволновала. Кирилл как будто подслушал и продолжил шокировать.
Я возьму тебя утром, когда ты еще будешь разомлевшая после сна.
Возбуждение мощной волной прокатилось по телу. Сразу стало жарко. Злость на реакцию собственного тела и возмущение от его самоуверенного заявления заставили меня нарушить молчание.
Ольховский! зашипела я и предприняла попытку вырваться.
Спи, рассмеялся он, без труда удерживая меня. Не удалось разжать захват его руки, а он еще и ногу навалил, полностью пленяя.
Считаешь, что я засну после такого заявления? возмутилась я, продолжая извиваться.
Считаю, что ты хрюшка и бессовестно пользуешься моим хорошим отношением к тебе.
И он положил мне подбородок на макушку. Я замерла, так как в его словах была доля истины. Он носится со мной, помогает. Сегодня накормил, сделал массаж, вон даже чай пошел заваривать. Испытала облегчение от того, что он просто дразнил меня, и с его стороны это была маленькая месть. А легкое разочарование предпочла проигнорировать, чувствуя себя глупо из-за того, что поверила.
Спи, повторил Кирилл, и я расслабилась. Прозвучало успокаивающе, мне даже почудилась нежность в голосе.
Ногу убери, все же ворчливо попросила его. Между нами был мой плотный халат, а вот ноги соприкасались кожа к коже.
Кирилл убрал ногу, а насчет руки на моей талии я промолчала. После того как расслабилась, лежать в его объятиях оказалось неожиданно приятно. Он больше не лез с разговорами, и сама не заметила, как пригрелась и провалилась в сон.
Глава 13
Богдана разбудил настойчивый звонок телефона, и он с трудом открыл глаза. Вчера они с Кристофом засиделись допоздна, вспоминая прошлые деньки, и голова трещала неимоверно. Взглянув на дисплей сотового и увидев время два часа ночи и имя звонившего, забористо выругался на латинском. Отца никогда не заботила разница во времени. Если он не спит, то и другие не должны.
Слушаю.
Что у вас там творится?
Ты не читал мой доклад? ровным тоном спросил Богдан, и никто бы не догадался по его голосу, что он недавно спал и у него трещит голова. Как всегда предельно собран и холоден. Копию своего отчета он отправил отцу, как и докладную записку насчет работы Савицкого.
В том-то и дело, что читал, но не понимаю, почему ты сам решил заняться этим делом. Оставь охоту ищейкам.
Так получилось, что я сам вышел на след скверны и хочу довести дело до конца.
Эта работа давно не твоего уровня. Ты торчишь там, когда дела компании требуют твоего внимания.
С каких пор бизнес у нас на первом месте? парировал Богдан. К тому же я инспектирую работу фонда. Не мне объяснять, как важна кристальная репутация, а имя нашей семьи тесно связано с благотворительностью.
Я рад, что ты помнишь про семью, язвительно ответил Вацлав Ковальский, но изменил тон. Впрочем, это всегда происходило, когда он говорил об Ирен. Тебе сестра звонила?
Да, недавно, напрягся Богдан. Неужели она не послушалась и вывалила все свои сомнения насчет брака на отца?!
Мне она с момента отъезда не звонила.
Богдан облегченно выдохнул. Даже не заметил, что не дышал после отцовского вопроса.
Наверное, считает, что ты и так все знаешь о ней через охрану.
Пусть злится. Я и так пошел у нее на поводу и уменьшил число охранников. С каждым годом она становится все больше неуправляемой. Отказывается понимать, что ей нельзя выходить без сопровождения. Замуж ей пора! заключил Вацлав. Ты не знаешь, они дату свадьбы назначили?
Отец, не мне тебе объяснять, как Хан сосредоточен, когда ведет дело. Неподходящее время для романтики.
Думаешь, я не заметил, насколько редко он бывает дома? Посылая к нему Ирен, я надеялся напомнить ему о том, что у него есть невеста. Можешь передать, что, если они не назначат дату свадьбы, за них это сделаю я на Рождество!
Богдан поморщился, как от зубной боли, и был рад, что отец не видит его лица. Время поджимало, и он не представлял, как Хан с Ирен будут выкручиваться.
Я устал ждать внуков. Тебе тоже давно пора подумать о семье.
Предлагаешь привезти невесту из России?
Я уже согласен на любую. Лишь бы не черная и не еврейка, со вздохом уточнил Вацлав, будучи тем еще расистом.
Ладно черная, но евреи тебе чем насолили?
Мне не нравятся их гены, отрезал отец и прервал звонок.
Богдан отложил телефон и потер виски. На него всегда угнетающе действовали разговоры о свадьбе. Он понимал, что, устроив судьбу Ирен, отец вплотную возьмется за него и лучше иметь на примете подходящую кандидатуру в невесты.
Мысли услужливо подсунули образ Алекс. Воспитание, красота, страстность, достойные родители. Отец дал понять, что даже закроет глаза, если невестка будет не из их круга. Все хорошо, кроме одного Богдан не хотел жениться. Но, зная настойчивость и коварство отца, не исключал возможность того, что придется это сделать.
Ничего, выкрутится. Лег обратно в постель и попытался заснуть. Всегда решал проблемы по мере их поступления, но продумывал и готовил ходы заранее.
Мне снилось море. Спокойное, ласковое, теплое. Я лежала на воде, и мое тело покачивалось на волнах. Нежась под жаркими солнечными лучами, ощущала каждой клеточкой приятную истому и возбуждение. Ноги были раскинуты, и вода касалась потаенных уголков, дразня и искушая.
Окружающее пространство укутывали тишина и покой. Чувствуя себя легко и свободно, приглушенно застонала и раскинула ноги шире, отдавая себя на волю волн. Как будто в благодарность, вода усилила натиск, лаская кожу. Щекотала шею, ключицы, плечо, ластилась к груди. Наполняла меня, подобно мужчине, овладевающему женщиной. Я буквально ощущала внутренними мускулами, как она входит и выходит, даря телу пронизывающее наслаждение и заставляя желать большего.
Окружающее пространство укутывали тишина и покой. Чувствуя себя легко и свободно, приглушенно застонала и раскинула ноги шире, отдавая себя на волю волн. Как будто в благодарность, вода усилила натиск, лаская кожу. Щекотала шею, ключицы, плечо, ластилась к груди. Наполняла меня, подобно мужчине, овладевающему женщиной. Я буквально ощущала внутренними мускулами, как она входит и выходит, даря телу пронизывающее наслаждение и заставляя желать большего.
Я стонала, двигая бедрами в ритме волн и жалея, что он так неспешен. Тело наполнялось сладкой мукой, желая большего.
Пожалуйста, просяще прошептала я и проснулась от звука собственного голоса.
Хватило мгновения, чтобы осознать происходящее. Я млела под реальными ласками, и отнюдь не воды!
Ки-и-ир! в моем голосе прозвучало обвинение пополам с возмущением.
Одеяло сползло к ногам, а сама я хоть и проснулась на боку, как и засыпала, но теперь между моих ног вклинилась мужская, халат практически снят и прикрывает только ту руку, на которой я лежу. Можно и замерзнуть, но не тогда, когда сзади к тебе тесно прижимается горячее мужское тело, и одна рука сжимает грудь, а вторая ласкает между ног. Прикосновения были донельзя откровенные, окончательно ставя крест на дружеских отношениях.
Резкое изменение формата нашего общения меня напугало. Да что сказать, пробуждение основательно выбило из колеи. Я рванулась от бывшего друга, но не смогла даже на чуть-чуть отстраниться. Наоборот, меня лишь сильнее сжали в объятиях.