Пройдя ещё немного, я заметил на асфальте, ещё немного этого песка. Огляделся. Ни погони, и людей. В конце улицы, я нашёл ещё его следы. Потом, новый его след, был на спуске ступеней к каналу.
В воде, след, разумеется, терялся. Никогда прежде, я не был в этой части города. Было не важно, куда я пойду. Я стал ходить в стороны, пытаясь угадать его природу и происхождение. Это могло быть пустяком, но он занимал мои мысли и я не мог угомониться в любопытстве. Вдоль спускающихся ступеней, я последовал под небольшой мост через канал. Там меня вновь ждала удача, если так можно назвать очередную россыпь, знакомого золотого песка под ногами.
Я осмотрелся. Даже в темноте, было видно, что следы этого песка есть под сводом. Часть из них, словно была нанесена на ручку двери. Дверь оказалась закрыта. Тройкой ударов, я выломал хлипкий замок. Зашёл внутрь. Обычная, заброшенная, ремонтная комната. Стоят несколько железных столов, пара старых негодных домкратов и всюду валяются огромные ржавые гайки. Сквозь двери, стали доноситься оживлённые звуки. Я вышел на улицу.
У меня перехватило дыхание, а глаза резанул яркий солнечный свет. По каналу плыли широкие нагруженные лодки. Надо мной не было никакого моста. В мою сторону шёл старик, с развевающейся на горячем ветру седой бородой. Вид у него был хмурый, а в руках у него был просто гигантский разводной ключ.
Иду господин, иду, причитал старик. Здравствуй юный господин. Сломались? А где твоя лодка?
Ушла дальше, ответил я, чтобы хоть что нибудь сказать.
Так господин сошёл, значит. Но я не заметил, чтобы лодка господина, проплыла мимо меня.
Я сошёл давно, я обернулся, позади меня была ветхая хибара, на двери красовался якорь. Твоя хибара?
Моя, господин.
А куда она ведёт?
Улица Персиковая, ведёт на площадь разврата, почесал макушку старик.
Площадь разврата, рассеяно проговорил я, понимая, что хибара его никуда не ведёт, а он разумно понял меня по своему. А дальше?
Дальше, окраина. Горы и пустоши за ними, говорил старик, осматривая меня с верху донизу, не понимая в целом, как и я, чего мне от него надо.
К нам причалила явно перегруженная лодка. Вода всего лишь, на пол ладони не доходила ей до края борта. Впереди, на её носу сидел чумазый мальчуган и ел, неизвестный мне экзотический зелёный фрукт, сладко пахнущий на всю округу. Руливший мотором, позади него капитан, мне явно не понравился. Я даже нахмурился. Там сидела тварь, аналогичная тем, что не дали мне дослушать органный концерт. Только вместо костюма на неё были намотаны, облинялые тряпки. Лодка остановилась подле нас, а мальчишка стал пришвартовываться.
Ну-ка, дай-ка мне свой ключ старик, взял я увесистый ключ, у ничего не понимающего старика.
Тварь сошла на берег и открыла рот. Она явно сильно картавила. Из её зубастой пасти понеслись булькающие, чавкающие и мало понятные звуки, отдалённо напоминающие человеческую речь.
Приветствую прекрасный господин. Мотор отваливается, прикажи своему слуге его подтянуть. Я заплачу.
Сейчас у тебя не только мотор отвалится, но и голова, я размахнулся ключом, готовый нанести ему неслабый удар, по голове.
Прошу тебя надо! Я честный перевозчик! загорлопанил капитан судна. Все платы за пользование каналом, я внёс ещё на прошлой неделе, на месяц вперёд, выставил перепончатые лапы он, в знак примирения.
Плыви отсюда, сухо сказал я, понимая, что теряю почву из под ног.
Конечно, господин, быстро вернулся на борт горе капитан, и тарахтя отваливающимся мотором поплыл дальше.
Ох, господин. Так я ничего не заработаю за сегодня. Если ты и дальше будешь размахивать ключом на моих клиентов, пожаловался старик.
Прости старик. Держи свой ключ. Я обознался, вернув ему ключ, я поскорее покинул его и поднялся по ступеням наверх.
Глава 9 Площадь разврата
Наверху, по обеим сторонам канала кипела жизнь. Всюду ходили люди и серо-зелёные, мордастые создания, из соотношения один к трём. По дороге иногда проезжали допотопные повозки, тарахтя на все лады двигателями выставленными наружу. Я выбрал тенистую сторону улицы и шел, прогуливаясь, под низкими, но пышными пальмоподобными деревьями. С ветвей их кричали разноцветные птицы и клевали висевшие на них фрукты. Вони, от выхлопов машин не было. Это приятно радовало. Я много раз проделал над собой небольшие операции, и убедился, что я нахожусь не в сверхреалистичном сновидении.
Впереди маячила площадь. Надо полагать, это и была площадь разврата, о которой говорил старик. Значит, я иду к краю города, а не к центру. Когда не знаешь куда идти, всё равно куда идти. Нагулявшись по невыносимой жаре, градусов сорок, не меньше, я завернул в первую попавшуюся дверь, откуда вкусно пахло едой. Зазвенели колокольчики. Улица в целом, как и обставленное на восточный манер, двухэтажное помещение были весьма приличны. Не смотря на убеждение старика, что это самая неблагополучная часть города.
Пожалуйста заходите, проворковала серая тварь и меня аж передёрнуло. Прошу вас присаживайтесь, где вам нравится.
Я осмотрелся. Все столы и диванчики были заняты. Издевается гад. Я так люто на него посмотрел, жалея, что отдал старику разводной ключ, что серая тварь сменила цвет кожи, на бледно голубой. В глазах её я прочитал страх и ужас. Она замахала в немых жестах лапами и молчаливая публика, тут же стала вставать из-за столиков, немедленно покидая заведение.
Прошу вас. Садитесь, где вам нравится, ещё более добрым и гортанным голосом, сказал он.
Я сел за стол у дальней стены, по центру. Так чтобы в случае чего, можно было выбить цветное окно стулом и сигануть наружу.
Тварь похлопала в ладоши. Мой стол, тут же начал наполняться, цветными блюдами с едой. Наполняться он стал не сам по себе. Их приносили красивые девушки южанки в тонких вуалевых и кружевных материях. С медной кожей, чёрными волосами и плоскими животами. Пахло от них, ещё приятнее, чем от приносимой ими еды. Не в силах отвести от них взгляда, я сглотнул.
Дождавшись, когда мой круглый стол, полностью стал уставлен, я коротким жестом подозвал, ещё голубеющего от страха хозяина.
Что-то не так благородный господин?
Да. У меня нет с собой денег, неразумно будет с моей стороны, светить здесь своими деньгами, примут за иностранца, шпиона, да хоть за шарлатана.
Ах ну что вы, не извольте беспокоиться. Я просто не могу взять с вас денег. Пусть всё это будет лично мой подарок, для вашей драгоценной мне, другим глеирам и людям, особы.
Так вот как эти твари себя тут называют. Глеиры. Открытие!
Так и быть отведаю твоей стряпни, жестом я отправил его и всех напуганных не меньше хозяина, толпящихся южных девушек обратно.
Стряпню местную я так и не отведал. Пахла она вкусно, да у меня от быстрой смены городов, миров и чёрт знает чего ещё, не было на неё аппетита. Другое дело фрукты и орехи. Они не вызывали у меня никакого отторжения. Ни внешне, ни внутренне. Я почти насытился. Налил воды в высокий, цветной бокал и стал пить маленькими глотками. Дверь с улицы открылась. Зазвенели колокольчики. Внутрь вошли четверо хмурых, широкоплечих глеиров, в бежевой форменной одежде. Позади них в такой же форме, но с золотистой вышивкой на груди и рукавах, зашёл темноволосый мужчина лет тридцати, с бежевым же тюрбаном на голове и золотистой брошью на лбу.
Здравствуйте господа прикладчики. Здравствуйте господин старший прикладчик. раскланялся хозяин глеир.
Здравствуй Шемса. сказал старший прикладчик. Организуй нам поесть. У нас полчаса времени и мы снова в патруль.
Господин старший прикладчик. У нас сегодня важный гость, сказал Шемса и прикладчики обернулись.
Сам представитель верховного духовенства с нами, изволил зайти и пообедать лично у меня. Окажите нам честь, вы не представились, обратился ко мне Шемса, а все прикладчики при виде меня встали в струнку, ровным рядом, даже щёлкнули каблуками сапогов.
Меня зовут Кай.
Господин верховный духовник Кай, вы не против, чтобы почтенные служители закона, пообедали сегодня с вами в одно время? пока он говорил, кто-то из посетителей, хотел спуститься на первый этаж, но завидев картину с нами, решил подняться обратно.
Прекрасный день, господин верховный духовник, отчеканил старший прикладчик, чуть не треснув лицом от напряжения.
Ничего, только жаркий очень, спокойно сказал я чувствуя что меня морит сытость, а прохлада оказала нужный эффект и мне в целом стало лучше.
Так точно! вскрикнул старший прикладчик. Как и каждый чудесный день нашего города, во главе с верховным духовенством.
Да вы присаживайтесь. Расслабьтесь, вот еда на столе, пригласил я всю компанию.
Благодарю вас уважаемый, верховный духовник Кай.
Можно просто Кай.
Это честь для меня верхо, Кай, сказал он, сев за мой стол, остальные четверо глеиров остались стоять.
Да вы присаживайтесь. Расслабьтесь, вот еда на столе, пригласил я всю компанию.
Благодарю вас уважаемый, верховный духовник Кай.
Можно просто Кай.
Это честь для меня верхо, Кай, сказал он, сев за мой стол, остальные четверо глеиров остались стоять.
Глеиры тоже пусть садятся. Нечего стоять в обед.
Вы слышали, что вам сказали. Быстро сели, приказал им Кай и они, как были, так и сели за соседний стол.
Я хотел предложить им сесть за мой стол, но Шемса, уже стал приносить им новые блюда.
А тебя как зовут?
Бодонко.
Приятного аппетита Бодонко.
Глеиры съели свои порции за один присест, не используя ни вилок, ни ложек, ни ножей. Я распорядился, чтобы Шемса, продолжал им накладывать, до тех пор, пока они не наедятся. Мне было интересно, сколько порций они смогут съесть. Только когда Бодонко шепнул мне, что они не имеют чувства сытости, я успокоился. Но Шемса продолжал носить новые блюда. Глеиры выгляди такими счастливыми, словно детям сняли ограничения и предоставили в их распоряжение великое множество сладостей. Ели они очень быстро в отличие от Бодонко, пол часа методично истребляющего содержимое блюд на столе. С его силовой комплекцией, надо много есть, чтобы не терять внушительную мышечную массу. Пока он ел, я задавал ему вопросы, на которые он очень кратко и хорошо мне отвечал. Наверно он думал, что я проверяю его и отвечал без лишних вопросов.
Как Шемса догадался, что я верховный духовник?
На вас превосходная чёрная одежда. Чёрное, разрешено носить только духовенству. Значит вы духовник. Вы верховный духовник, потому что на вас, есть и красная одежда. Её разрешено носить только представителям власти. Чёрное с красным, разрешено носить только высшим властителям из среды духовенства. То есть самым влиятельным людям в городе, чуть подумав он добавил. А ещё у вас такие ухоженные волосы и борода, в последних словах, я уловил скрытую зависть.