Русалки прибывали из всех существующих миров. Для этих удивительных существ нет преград. Нигде. Никто не посмел ослушаться Владыку Ира. Сначала. После девы призывали сестер, уже повинуясь собственному порыву. На самом деле только кажется, что у русалок нет сердца и им чужды людские эмоции. На самом деле это не так.
Арвин звал Милфорда. Таю. Но ответа не было. Грязный, мокрый, обессиленный и залитый кровью, он шел по пояс в несущемся грязном потоке, разбивая ладони об острые камни разрушенных стен. Город был раздушен. Наверное, и дом тот
Помоги! Помоги мне! Слышишь? Я должен, должен их спасти!
Я-то слышу А вот ты слышишь только свой страх. Свою боль! Ты так и не научился слышать собственный мир, король Арвин раздался в голове шепот старухи.
Арвин прислушался. Сквозь крики, вой ветра и плеск воды он услышал Птичий крик. Король поднял голову. Совсем рядом стоял дом, зияя дырой в стене, а над ним кружили две черные маленькие птички. Крыша с башенкой и выбитым окном! Вот он! Тот дом! Он же кругами вокруг него ходит! Добраться. Добраться и спасти.
Спасибо! мысленно крикнул король в пустоту.
Алый туман рассеялся. Река, что пришла на зов мага, ушла вместе с ним. Они спасли всех, кого могли, когда пепел, будто зверь, спущенный с цепи, погреб под собой обломки пустого города
Лес встретил утро птичьим пением, солнечным светом, струящимся сквозь листву, ароматным дымом из трубки. Две черные птички-чойки на плече, гнездо с тремя маленькими пестрыми яичками на коленях. Морщинистое лицо чуть разгладилось, будто помолодело. Старуха улыбалась, слушая птичье щебетание. Под ее босыми ногами спала земля. Первый раз за последние несколько сотен лет она просто спала без сил, а не стонала от боли
Маги прошептал пекарь. Нас спасли маги
Мужчина отчаянно озирался вокруг, словно хотел убедиться, что все произошедшее ему лишь мерещится.
Вокруг сидели, стояли, лежали мокрые, несчастные люди жители погибшего города. Торговцы и нищие, крестьяне, кузнецы, маги, солдаты и инквизитор Все неожиданно оказались равны перед лицом Смерти, на секунду заглянувшей в сердце каждому, кто сейчас приходил в себя на Русальей горе.
Это же приговор. Жена пекаря с тоской посмотрела на детей, прижавшихся к ней.
Инквизиторы вернутся. И тогда
Надо где-то спрятаться, начал кто-то из крестьян.
За что? всхлипнула какая-то женщина. Мы же не нарушали закон. Все делали
Мы не противились, когда убивали безвинных, закричала молодая женщина.
Твои родители были колдунами, возразили ей.
И что плохого они сделали? Принимали роды? Лечили зубную боль? Спасали детей от багровой сыпи?
Тебе же оставили жизнь!
До поры до времени? Чтобы было кого выдать инквизиторам, если они спросят: почему в городе давно никого не жгли?
Все заговорили разом. Через мгновение все замолчали, сникли, потому что на возвышении появились те, кто их спас двое магов и девушка. Русалки стирали жителям городка память, убирая из головы образ водных дев. Арвин принял их нежелание общаться с людьми. В конце концов, они имели на это право.
Спасенные стояли, задрав головы, и смотрели на каменный выступ. Русалья гора свое название получила за то, что камни, обвивающие возвышенность, издали были похожи на русалочий хвост. О русалках много сказок и легенд ходило, но по-настоящему в них, конечно, никто не верил.
Спасенные жители города с опаской смотрели на поднявшихся туда двух мужчин и девицу в мужском одеянии тьфу ты! Срам! Сразу видно, что ведьма! Тот каменный выступ у самой вершины не очень высокой горы и был русальим хвостом камень раздваивался на две половинки. Чужаки встали аккурат в его основание.
Арвин смотрел на толпу измученных людей По спине короля ледяной змеей проползло искушение, что на миг объяло горожан: схватить магов. Выдать инквизиторам в надежде, что те этими пришлыми и удовлетворятся.
Но порыв прошел. Наверное, потому, что жители не рискнули связываться с троицей тех, кто разрушил стены города и обрушил на песок воду.
Что вы от нас хотите? несмело спросил у магов пекарь.
Арвин смотрел на толпу измученных людей По спине короля ледяной змеей проползло искушение, что на миг объяло горожан: схватить магов. Выдать инквизиторам в надежде, что те этими пришлыми и удовлетворятся.
Но порыв прошел. Наверное, потому, что жители не рискнули связываться с троицей тех, кто разрушил стены города и обрушил на песок воду.
Что вы от нас хотите? несмело спросил у магов пекарь.
Мира в стране, откровенно ответил Арвин. Чтобы можно было жить спокойно. Без песка и инквизиторов. И яблок. Яблок хочется. Цветущих яблоневых садов по весне
Вы должны понимать, что пока жив хоть один маг
Все, что я понимаю оборвал этот возглас Арвин, в чем я убежден Пока продолжаются казни. Пока свирепствует жестокость наш мир обречен.
Но маги
Их сжигают и сжигают. А песка все больше и больше!
Да что ты об этом знаешь? Пришлый!
Я знаю. Мой мир устал от костров и криков. От предсмертных проклятий и ненависти. От страха за детей. Все это надо остановить.
А с чего ты взял, что это твой мир?!
Наступила тишина. Лишь ветер шумел листвой леса, что на берегу. Песок, медленно поднимаясь вверх, последний раз коснулся травы, в которой уже привык прятаться, прошелестел пыльными листьями, и золотистой змейкой в солнечных лучах полетел над водой к Русальей горе, чтобы нарисовать над головой правителя Ваду корону
Солнцем засияла она над Страной Летающих Песков, толпа ахнула, и в ту же секунду каждый житель королевства Ваду услышал:
Я король Арвин!
Глава 16
Зола от костра летела в небо, легкими мотыльками исчезая в сгущающихся сумерках. Этот пепел не был ядовитым. Не мстил, стараясь задушить и уничтожить все живое.
Тая сидела у самого огня. Тепло от костра, горячие, сильные руки Милфорда. А она никак не могла согреться. Холодно. Пугливые, трясущиеся тени на сосредоточенных лицах.
Арвин. Милфорд. Старая Терра.
Арвин сидел, опустив плечи так, будто на них легла вся тяжесть мироздания. Девушка сочувствовала Эйшу. Нелегко быть избранным. От вальяжного, хорошо одетого коллекционера-мецената не осталось и следа. Мужчина похудел, серый цвет лица практически сливался с выцветшей тканью плаща, но в его глазах появилась надежда.
Сколько юных фехтовальщиц из их группы было влюблено в короля Арвина! Улыбнулась, вспоминая, как прислушивалась к себе может, тоже? Но нет. Ничего. Все думала, где же оно: «Пришла пора она влюбилась»
Мужчина из снов не в счет. Мало ли что снится. Вот только думала каждый день лишь о нем. Ждала ночи, когда вновь услышит шум волн, почувствует соленые брызги, взгляд за спиной С ним она ощущала себя счастливой. И верила все будет хорошо.
Тая потерлась затылком о подбородок Эдварда. Маг в ответ сжал девушку покрепче в объятиях и нежно поцеловал.
Силы вернулись, но манул, с тех пор как удалось открыть Дорогу из города, так и не появлялся. Чкори могла позвать, но не стала. Пусть отдохнет.
Девушка чувствовала что-то изменилось. Как будто лес стал другим. У него изменился пульс. Сама земля дышала ровнее и спокойнее.
Выпей, дочка. Согрейся. Терра протянула кружку.
Горьковатый, дурманящий запах трав. С каждым глотком становилось теплее. Может быть, ей только так кажется, но Морщины на лице старухи разгладились. В глазах появилось что-то
Дай-ка огоньку, сынок. Арвин вытащил горящую головешку и помог старухе разжечь трубку.
Кольца дыма полетели вверх наперегонки с пепельными крылышками, а сквозь них показалась Тае на мгновение девушка русые косы, венок из цветов, похожих на ромашки
И вдруг Тая поняла, что изменилось в окружающем мире: в лесу не было песка. Совсем. Ветер, похоже, все еще искал серый пепел в траве, чтобы нести его далеко-далеко, к городу, но
Что станет со всеми этими людьми? тихо произнес Арвин, ни к кому особо не обращаясь.
Да протянул Эдвард. Даже если допустить, что инквизиторы поверят, что местные ни при чем и горожан спасли трое пришлых
Самих горожан это не спасет. Точно.
Они же вроде бы разбежались кто куда. Тае так не хотелось возвращаться к мрачным мыслям.
Война, инквизиторы, голод, боль, страх. Казалось, к этому нельзя привыкнуть. Забыть. Устать бороться. Оказывается, можно.
Шурр в лагерь пустил лишь проверенных. Тех, кто и без того знал, что здесь творится. Милфорд посмотрел на короля, подбросив в костер пару веток.
Даже если и так, наверняка кто-то спешит к инквизиторам в надежде вымолить пощаду. Глупцы.
Зря сотрясаете воздух, тихо, но уверенно произнесла старуха, выдыхая струйку дыма.
Почему? склонил голову король.
Есть дни, когда надо встать и идти что-то делать. Как вчера. А есть когда надо замереть. Насладиться тем, что тебя окружает. Ожившим лесом, например. Прислушайтесь.
Птицы негромко пели в вечерних сумерках. Что-то шуршало внизу, в траве под ногами. Тая вспомнила грицц и сильнее прижалась к Милфорду. Где-то вдалеке бежал ручей, повторяя птичий пересвист журчанием воды да перестуком мелких камешков.
Кто вы? прошептал Арвин, глядя на старуху.
Я Земля Ваду.
Умирающая душа погрязшего в интригах и крови невинных мира, Милфорд сказал это самому себе, но от этих слов перестали петь птицы.
Так почему же вы Не спасете сами себя?!
Скажи мне, король Арвин, кто все это сделал? С людьми Со мной? С лесом?
Инквизиторы
Сколько их? Несколько сотен. Может, тысяча, не больше. А кто писал доносы на соседей? Кто ходил на казни, как на представление?
Люди.
Вот именно. И перед ними стоит выбор: либо они примут магию как часть своей сущности, либо погибнут. Вместе с миром, который столько веков старательно уничтожали. Правда в том, что люди, живущие в королевстве Летающих песков, не делятся на «магов» и «не магов». Они все маги.
Но те, кто ушли в лес Они это поняли и приняли! Значит, жители Ваду не безнадежны, прошептала Тая.
Смотри, старуха скинула капюшон плаща. Смотри, девочка! Твои друзья этого не увидят, женщина кивнула в сторону Арвина и водного мага.
Тая смотрела. Лицо старухи медленно молодело, пока не появилась юная золотоволосая девушка с венком на голове, та самая, что показалась чкори в отсветах костра. Красавица скинула рваный плащ, улыбнулась. Помахала рукой и растаяла, а Тая вдруг очутилась в городе среди разъяренной толпы.
Сжечь!
Сжечь ведьму! Пришлая! Маг! Сжечь ее!
Чья-то рука опустилась на плечо. Тая обернулась та же молодая девушка А как же Костер полыхал, толпа неистовствовала
Не ведают, что творят Не сейчас, нет. Но со временем они действительно убьют меня, Тая