Мужики, зачем эта конспирация? недоумевал он.
Все в порядке, Шалый, прижал его телом верзила-хрипун. Получишь свои доллары и будь здоров.
Тихо, на пониженной скорости подъехали к крайнему отвалу из отходов, перемешанного с землей мусора, изломанных ржавых металлоконструкций. Остановились и вышли из машины. Пустынно. В отдаленной сторожке, где замер силуэт бульдозера, ни одного огонька. Лишь в беспорядочном хаосе свалки метались оранжевые языки племени, да низко стелились шлейфы едкого дыма, свернутого ветром в длинные жгуты. Слышался наводящий тоску и дрожь вой одичавших собак.
Неси гонорар, приказал Крапивин хрипуну. Верзила нырнул в салон машины и претендент на гонорар увидел в его руках автомат, а на лице дебильно злорадствующую гримасу. Что вы, мужики!? Мы так не договаривались, возглас страха и удивления застыл на губах Шалого.
Ты лишний, нам свидетели не нужны, а бабки тебе на том свете не понадобятся. Нам здесь больше достанется, сухо изрек Крапивин.
Забирайте все себе, только отпусти не договорил Шалый. Хлопнул, смягченный глушителем, выстрел и тело жертвы завалилось на кучу мусора, задергалось в конвульсиях.
Вот тебе гонорар, с патологическим удовлетворением произнес хрипун и пнул ногою тело, чтобы удостоверится в точности выстрела. Хороший ты мужик Шалый и выпить был не дурак, но такая твоя участь. Верно, я мыслю, Аскольд?
Верно, Генрих.
Даже оставаясь наедине, ради конспирации, они предпочитали не называть своих настоящих имен.
Надо бы спрятать труп, предложил Крапивин. Они набрели на металлическую с проржавевшим днищем бочку из-под дизтоплива. Затолкали в нее труп.
Отдыхай, Диоген, ты свою роль исполнил, горестно вздохнул Аскольд. Доллары нам самим сгодятся. Шалый бы их все равно промотал.
Круто мы с ним обошлись, согласился Генрих.
Таков приказ, сурово ответил Аскольд.
Чей приказ?
Будешь знать, в коробок сыграешь. Хрипун понял и плотно стиснул зубы. Они поспешно сели в «Нonda» и выехали с пустынной свалки.
При въезде в город у поста ГАИ их светящимся жезлом остановил старшина милиции. Рядом с ним в камуфляжном бушлате с автоматом Калашникова наизготовку стоят сотрудник ПБР Беркут
Держи язык за зубами, велел Крапивин. Я сам разберусь, не суйся, а то всю малину испортишь.
«Нonda», взвизгнув тормозами, остановилась у обочины.
Ваши документы, потребовал госавтоинспектор и заглянул в салон, где как на горячих углях сидел Генрих. В тайнике под сиденьем были спрятан автомат Узи и радиостанция. Аскольд подал водительское удостоверение и предложил пачку сигарет Президент. Щелкнул зажигалкой.
Угощайся старшина. Поди, не сладко на морозе? посочувствовал он. Я бы языки вырвал тем, кто клевещет на сотрудников вашей службы, обвиняя в поборах и других пороках.
Да, мороз прошибает, смягчил голос старшина, тронутый сочувствием и улыбнулся. А насчет клеветы верно сказано. Мы честно зарабатываем свой хлеб. Наша служба и опасна и трудна. Вскользь взглянул на удостоверение и возвратил его владельцу.
Оружие, наркотики? спросил вяло, скорее для соблюдения формальности.
Старшина, мы же мирные люди, свято почитаем законы, обиделся Крапивин. А что случилось?
Случилось. ДТП со смертельным исходом, четыре трупа. КрАЗ на легковой автомобиль «Volvo» наехал. Водитель скрылся на «Меrcedеs».
Водитель «Volvo» и КрАЗа? Кто скрылся? прикинулся Аскольд.
Иномарка разбита в лепешку. Может, вдруг встретили в пути «Меrсеdеs» бежевого цвета? пытливо взглянул старшина.
Нет. Куда нам до мерсов, своей кляче и то рады, Крапивин снисходительно улыбнулся и пообещал. Если встретим «мерс» бежевого цвета и с вмятинами на корпусе, то обязательно сообщим в любое время суток.
«Меrcedеs» без вмятин и других повреждений, так как не участвовал в ДТП, заметил госавтоинспектор.
Ладно, будь здоров, служивый, пожелал Крапивин, довольный исходом диалога.
Старшина вскинул руку к шапке и «Нonda» тронула с места, растворившись в сумерках холодной ночи.
3. На месте ДТП
Следователь городской прокуратуры по особо важным делам тридцатишестилетний Сергей Зотов допоздна задержался в служебном кабинете. Он был, на редкость, одержим работой и поэтому на зависть своим коллегам, даже без протеже, уверенно продвигался по служебной лестнице. Ему прочили блестящую карьеру.
После окончания юридического факультета была возможность продолжить учебу в аспирантуре, а затем преподавать на кафедре правоведение, но Сергей, имея диплом с отличием, решил испытать себя не практике. Успел поработать следователем и заместителем прокурора в районной прокуратуре.
Его усердие и способности оценили и перевели в городскую. Предлагали возглавить отдел по надзору за судами или должность помощника прокурора на выбор. Но эти должности не прельщали Зотова, так как в отличие от творческой напряженной работы следователя, были рутинно канцелярскими.
Работа следователя захватила его новизной, нестандартностью ситуаций, возможностью вести поединок с противником, коварным и хитрым. Риск заставлял Зотова всегда быть в отличной форме физической и интеллектуальной. Он знал, что расслабление чревато поражением. Ему нравилось это состояние готовности, словно в нем была взведена невидимая пружина, лишавшая его чувства возраста. Как и в студенческие годы, был бодр и энергичен.
Работа следователя захватила его новизной, нестандартностью ситуаций, возможностью вести поединок с противником, коварным и хитрым. Риск заставлял Зотова всегда быть в отличной форме физической и интеллектуальной. Он знал, что расслабление чревато поражением. Ему нравилось это состояние готовности, словно в нем была взведена невидимая пружина, лишавшая его чувства возраста. Как и в студенческие годы, был бодр и энергичен.
Он взглянул на настенные часы 19.10. «Ирина будет беспокоиться, обещал пораньше возвратиться, подумал Сергей. Да и с дочерью Юлькой собирался побеседовать. Совсем от рук отбилась. Возраст очень для девочки опасный столько соблазнов». Он поднялся из-за стола, спрятал в сейф материал уголовного дела и направился к встроенному шкафу. Снял с вешалки пальто. В этот момент на тумбочке зазвонил один из телефонов внутренней связи. Зотов поднял трубку.
Сергей Васильевич, хорошо, что я тебя застал, услышал он усталый голос прокурора Арсения Ивановича Левашова. На евпаторийской трассе Аэропорт Симферополь на участке трассы между Белоглинкой и Богдановкой произошло дорожно-транспортное происшествие. Есть жертвы. КрАЗ столкнулся с легковым автомобилем «Volvo-740». По предварительным сведениям, полученным от дежурного УВД, не исключен злой умысел. Слишком странное стечение обстоятельств и тяжелы последствия для обычного ДТП.
Личность водитель КрАЗа установлена? спросил Зотов.
Сообщили, что скрылся, ответил прокурор и приказал. Бери машину и езжай на место, возглавишь опергруппу. Там тебя ждут сотрудники ГАИ, угрозыска, эксперт-криминалист, судмедэксперт и кинолог с собакой. Не задерживайся, в нашем деле фактор времени многое значит. Главное разберись: трагическая это случайность или спланированная акция? Мне надо срочно сообщить прокурору республики. Полагаюсь на твой опыт. Сейчас у тебя, кажется, ничего нет горящего, неотложного в производстве?
Пока нет, Арсений Иванович, подтвердил Сергей.
Тогда возьми это дело в свое производство. В противном случае его можно будет передать другому следователю или прекратить. Действуй по обстановке, жду информации. Вперед, время не терпит
Зотов давно привык к подобным, непредвиденным ситуациям, к ночным выездам на место преступления и поэтому был спокоен, без тени раздражения, что вечер и ночь будут потеряны.
Когда прибыл на место происшествия, перед его взору, как и другим сотрудникам оперативно следственной группы предстала ужасная картина: в окружении любопытных граждан, оставивших свои машины у обочины, замер громоздкий КрАЗ, подмявший передними колесами красную «Volvo-740», превращенную в груду сплюснутого металла. Изогнутые заклинившиеся двери, лопнувшие шины передних колес, осколки и зазубрины разбитого стекла. В этой металлической арматуре, словно в дьявольском саркофаге, едва были различимы жертвы. Под днищем машины, на обледеневшем асфальте расползлось кроваво-бурое пятно. Из пробитого бака вытекали остатки горючего.
Не курить! приказал Зотов, пытаясь жестом отодвинуть наседавшую, охваченную любопытством толпу. Но этой команды и не требовалось, так как зрители понимали, что возникновение огня может все испепелить. Эксперт-криминалист Феликс Резцов с помощью фотовспышки сделал несколько снимков из различных точек. Кинолог Петр Климов успел с овчаркой Тангалом обследовать кабину КрАЗа. Собака взяла след, но в пяти метрах от машины он оборвался.
Резцову хоть и не удалось в кабине грузовика обнаружить отпечатков пальцев, водитель, наверняка, был в перчатках, но усердие криминалиста было вознаграждено. Посветив карманным фонариком, он обнаружил на резиновом коврике бурые пятна, по всем признакам, крови. Возможно, водитель поранился. Часть коврика с пятнами изъяли для лабораторного анализа. КрАЗ был доверху загружен песком, и это предопределило большую силу удара и тяжелые последствия от столкновения.
Граждане, прошу вас разойтись! тщетно уговаривал собравшихся госавтоинспектор старший лейтенант Михаил Дронов, облаченный в теплый полушубок, перепоясанный ремнем и с жезлом в руке. Прошу остаться только тех, кто первым оказался на месте аварии, кто знает, где водитель КрАЗа? С самого начала в сознание Зотова закралась мысль, что это не случайное ДТП
. «По всем признакам: во-первых, водитель грузовика умышленно нарушил правила движения, выехав на встречную полосу; во-вторых, водитель скрылся, хотя обязан был оставаться на месте и в третьих, КрАЗ явно наезжал на «Volvo».
Но все же, Сергей решил не торопиться с этой слишком очевидной версией, понимая, что для ее подтверждения требуются неопровержимые доказательства, ведь на голых предположениях далеко не уедешь. К тому же надо установить личности затаившегося водителя КрАЗа и потерпевших. Поначалу никто не мог дать вразумительного ответа на просьбы Дронова. Между тем, бригада «Скорой помощи» тщетно пыталась подступиться к скованным металлом телам жертв.
Нужен автоген, чтобы разрезать металл и освободить останки, сухо сказал врач с аскетически жестким лицом. Шансов, что кто-то жив, нет.
Он связался по радиостанции с дежурным МЧС и медицины катастроф и отбыл. От взгляда Зотова не ускользнуло, как из толпы выделился невысокого роста мужчина лет пятидесяти в теплом овчинном полушубке и бобровой шапке. Он подошел к следователю, угадав в нем руководителя опергруппы. Следом за мужчиной приблизилась женщина в дубленке палевого цвета и песцовой шапке.