Найо Марш
Пение под покровом ночи. Мнимая беспечность
(сборник)
Ngaio Marsh
SINGING IN THE SHROUDS
FALSE SCENT
Печатается с разрешения наследников автора и литературных агентств Aitken Alexander Associates Ltd. и The Van Lear Agency.
© Ngaio Marsh Ltd, 1958, 1960
© Перевод. Н. В. Рейн, наследники, 2018
© Издание на русском языке AST Publishers, 2018
ПЕНИЕ ПОД ПОКРОВОМ НОЧИ
Мистер Кадди торговец мануфактурой
Миссис Кадди его жена
Мисс Кэтрин Эббот специалист по церковной музыке
Мистер Филипп Мэрримен учитель на пенсии
Отец Джордан священник англо-католической церкви
Его друг, тоже священник
Джемайма Кармишель
Доктор Тимоти Мэйкпис офицер медслужбы с «Мыса Фаруэлл»
Мистер Обин Дейл знаменитость с коммерческого телевидения
Его дражайшая подруга
Их общий дражайший друг
Их общая дражайшая подруга
Мистер Дональд Макангус филателист
Денис стюард
Офицер беспроводной связи
Капитан Баннерман капитан торгового судна «Мыс Фаруэлл»
Суперинтендант Родерик Аллейн отдел криминальной полиции, Скотленд-Ярд
Констебль полиции Мойр
Водитель такси
Моряк
Миссис Диллингтон-Блик
Ее подруга
Глава 1
Пролог с трупом
Над всем Лондонским Пулом[1] и далее к востоку над доками тяжелыми пластами навис туман. Фонари плавали в нем, как маленькие луны в нимбах своего слабого сияния. Даже маленькие здания выглядели теперь величественно. Суда компании «Кейп Лайн» стояли у причала на якоре, и корпуса их зловеще возвышались над набережной: «Мыс Сент-Винсент, Глазго», «Мыс Горн, Лондон». «Мыс Фаруэлл, Лондон». Верхушки кранов, обслуживающих эти корабли, были словно обезглавлены туманом. И оттого все их движения наклоны, повороты выглядели как-то особенно величественно.
За этими освещенными участками все остальные доки тонули в тумане. Пассажиры, поднимающиеся на борт «Мыса Фаруэлл», попадали из света в никуда. Все шумы и звуки были приглушены и словно изолированы, и если кому-то из присутствующих вдруг доводилось кашлянуть в кулак, то этот звук мог показаться громче тарахтения лебедки.
Констебль полиции Мойр, дежуривший сегодня до полуночи, то возникал в круге света, то снова пропадал в тени. Он вдыхал прохладный запах отсыревшего дерева, слышал шлепанье волн ночного прилива о сваи причала. Вокруг полицейского простирались акры судов и суденышек, целые леса кранов. Корабли, романтично размышлял он, это своего рода маленькие отдельные миры. Сейчас привязаны к швартовым тумбам и стоят себе тихонько, но как только уйдут в свободное плавание по морям и океанам, станут одинокими, точно планеты в небесах.
Констеблю страшно хотелось попутешествовать. И утешался он лишь мыслями о женитьбе и перспективах повышения, а когда служба начинала особенно тяготить, мечтал, что рано или поздно получит медаль за эту самую службу и будет купаться в лучах славы. В проходе между зданиями, что выходили на пристань, он шел медленнее, потому что движение здесь было более оживленное. То и дело подъезжали автомобили. Особенно впечатлила его новенькая спортивная модель с потрясающей рыжеволосой дамочкой за рулем и тремя пассажирами, в одном из которых он с удивлением узнал популярного телеведущего, Обина Дейла. Очевидно, и другие двое, мужчина и женщина, тоже имели отношение к этому таинственному миру ослепительно ярких огней, передвижных камер и писем от многочисленных поклонников. Да достаточно было послушать, как они перекликались, то и дело называя друг друга «дорогой» и «дорогая», пока шли по этому проходу.
Констебль полиции Мойр продолжал добросовестно обходить территорию. То пропадал во тьме, то вновь возникал в круге света. Он достиг границы подведомственного ему участка и двинулся вдоль нее. Ко входу в здание морского вокзала подкатил автобус, и Мойр наблюдал за тем, как из него вышли пассажиры и с опущенными головами и чемоданами в руках двинулись на посадку на «Мыс Фаруэлл». Два священнослужителя, супружеская пара, роскошная грудастая дамочка со своей подругой, добродушного вида джентльмен, хорошенькая и довольно юная леди с несчастным выражением лица. Позади всех уныло тащился молодой джентльмен, который выглядел так, словно собирался предложить этой девушке донести багаж, но никак не мог решиться. Вот все они вошли в туман, точно фантомы, верно, двинулись на посадку и исчезли из вида.
Еще два с половиной часа Мойр патрулировал территорию. Строго посматривал на пьяниц, что попадались время от времени, оглядывал припаркованные автомобили, наблюдал за судами и пабами, прислушивался к каждому подозрительному звуку. В половине двенадцатого он свернул к причалу и прошел мимо целого строя пришвартованных мелких суденышек, плохо освещенных и погруженных в тишину, к тому же еле различимых в тумане, сгустившемся вокруг них.
«Тихо, подумал он. Очень тихий участок».
И как раз в этот момент вздрогнул от неожиданно резкого мяукающего крика.
Интересные дела, пробормотал он. Не часто доводится слышать, как кричат чайки ночью. Всегда думал, что они спят, как и подобает порядочным христианам.
Крик прозвучал снова, но уже коротко, словно кто-то снял иглу с пластинки. Мойр не мог точно сказать, откуда донесся этот звук вроде бы откуда-то со стороны причала компании «Кейп Лайн». Он дошел до самого конца набережной и поспешил обратно. Теперь уже явственнее слышались звуки возни и суеты у судна «Мыс Фаруэлл». Погрузка шла полным ходом.
Вернувшись в проход к причалу, он увидел привокзальное такси: машина стояла в тумане и выглядела заброшенной. Приблизившись, он с удивлением заметил водителя, застывшего за рулем. Таксист сидел так неподвижно, что Мойр подумал наверное, заснул. Констебль наклонился, заглянул внутрь.
Добрый вечер, друг, сказал он. Самая подходящая погодка, чтобы заблудиться в тумане.
Это уж точно, хрипловатым голосом буркнул водитель. Эй! продолжил он, высунувшись из машины и уставившись на полицейского. Вы никого не видели?
Видел? Кого именно?
Юбку. Правда, больше смахивает на боксерские трусы.
Нет, не видел, ответил Мойр. Это ваша пассажирка?
Ага! Как же, пассажирка! Выскочу всего на полминутки, говорит, и сматывается с концами. Полминутки, ага! Черт, торчу здесь уже полчаса, никак не меньше.
А куда она пошла? На корабль? Мойр кивнул в ту сторону, где стоял «Мыс Фаруэлл».
Ну, само собой. Работает в цветочной лавке. Должна доставить букет какой-то придурочной девке, а та наверняка скормит его рыбам, если не понравится. Вы только посмотрите на часы! Уже почти полночь! А она как сквозь землю провалилась!
Вероятно, не может найти получателя, предположил констебль, по привычке используя терминологию, принятую в судебных заседаниях.
Вероятно, не может найти этот дурацкий корабль, уж не говоря о море! А может, просто утонула и с концами, яростно пробормотал таксист.
Уверен, все обстоит не так серьезно.
А чем, по-вашему, я зарабатываю на хлеб? Двенадцать шиллингов и шесть пенсов когда и как я их получу, а? Нет, ей-богу, плакали мои денежки, так что придется искать нового клиента.
На вашем месте я бы не торопился, посоветовал ему Мойр. Подождал бы еще немного. Она вернется. А знаете, кто еще на борту этого корабля? Сам Обин Дейл!
Тот хмырь из ящика, который рекламирует купальники от Джолиона и ведет шоу «Упакуй свои беды в старый мешок»?
Точно. И сдается мне, она увидела его и не может оторвать взгляда. Все девицы просто сходят с ума по этому Обину Дейлу.
Глупые коровы, пробормотал таксист. Подумаешь, какой-то хмырь из телека!
Так почему бы вам не попробовать подойти к кораблю и поискать ее там?
Черт, да с какой стати?
Идемте. Я тоже пойду с вами. Покажу вам дорогу.
Таксист пробормотал что-то неразборчивое, однако вылез из машины, и они вместе двинулись по проходу. Он был довольно длинный, и тьма тут стояла хоть глаз выколи, но впереди сквозь туман светилось расплывчатое пятно пристани. Наконец они вышли к ней и оказались почти у самого корабля. Корма нависала над причалом, сквозь пелену просвечивало название судна: «МЫС ФАРУЭЛЛ ГЛАЗГО».
Добрая половина люков в этой части и в середине была уже задраена, лишь в носовой части продолжалась погрузка. На корме у освещенного трапа стоял, опираясь о поручни, матрос. Мойр поднял голову.
Эй, приятель! Не видели здесь девушку, которая проносила цветы на борт? спросил он.
Часа два тому назад?
Да нет, около получаса.
Никого похожего не видел с тех пор, как подошел сюда, а было это, когда пробило восемь склянок.
Послушай! крикнул таксист. Но она должна была пройти здесь.
Никого тут не было. Я здесь на дежурстве. И никаких цветов на борт не проносили после того, как пробило восемь склянок.
Эй, приятель! Не видели здесь девушку, которая проносила цветы на борт? спросил он.
Часа два тому назад?
Да нет, около получаса.
Никого похожего не видел с тех пор, как подошел сюда, а было это, когда пробило восемь склянок.
Послушай! крикнул таксист. Но она должна была пройти здесь.
Никого тут не было. Я здесь на дежурстве. И никаких цветов на борт не проносили после того, как пробило восемь склянок.
Ладно, ладно, мы поняли, раздраженно проворчал таксист. Склянки, это надо же!
Все пассажиры уже на борту? поинтересовался Мойр.
Последний зашел минут пять назад. Так что коробочка полна, все в сборе, в том числе и мистер Обин Дейл. Хотя вы ни за что бы его не узнали, ведь он распрощался со своими бакенбардами. Прямо на себя не похож! О господи, матрос взмахнул рукой, указывая то ли на свой подбородок, то ли на шею. Нет, ему это не идет, придется, видно, отращивать снова, добавил он.
Ну а кого-нибудь еще не заметили? Того, кто как бы не на своем месте?
Здрасте-пожалуйста! Да что случилось-то?
Пока, насколько мне известно, ничего. Ровным счетом ничего.
Как же тихо, заметил матрос. В тумане всегда так тихо. Он сплюнул за борт. Я тут слышал, как поет какой-то бедолага, сообщил он. Только голос довольно странный. Вроде бы женский, но не знаю, не уверен. Да и мелодия тоже какая-то незнакомая.
Мойр выждал секунду-другую, потом произнес:
Что ж, еще раз спасибо, служивый. А мы пройдемся еще немного.
Они с водителем отошли на достаточное расстояние, и тогда, откашлявшись, потому что от тумана сильно першило в горле, Мойр поинтересовался:
Ну а как она выглядела, папаша? Было на что посмотреть?
Водитель выдал ему довольно путаное и невнятное описание своей пассажирки, где единственной зацепкой могли послужить светлые волосы, уложенные в прическу по последней моде. Поразмыслив еще немного, таксист вспомнил туфельки на шпильках. Когда девушка выходила из машины, каблучок одной туфли застрял в щели между двумя планками, и ей пришлось вызволять обувь.