Что же, что же она сказала? Вы были при этой встрече?
Нет, я стоял за дверью. Но прежде чем закрыть ее, кое-что увидел и услышал. Едва Феликс вошел, инокиня Варвара протянула к нему дрожащие руки и сказала: «А вот и ты! Я ждала тебя. Мне приснилось, что ты спаситель отечества». Я поспешно прикрыл дверь, потрясенный, чувствуя, что там творится нечто такое, о чем знать простому смертному может быть запретно.
Так вам и не стало известно, что инокиня предрекла князю? горестно вздохнула я, и Додонов улыбнулся:
Князь мне потом рассказал о том, что происходило меж ними, рассказал как бы в благодарность за то, что я ему помог. Вот что он мне поведал, я запомнил каждое слово: «Я подошел под благословение, но инокиня схватила мою руку и поцеловала. Я был смущен и взволнован. Она смотрела на меня сияющим взглядом. Проговорили мы долго. Я признался ей, что мучаюсь, не убийство ль Распутина причиной всем нынешним трагедиям. Не мучься, сказала она. Господь хранит тебя. Распутин орудие дьявола, ты убил его, как святой Георгий дракона. Да и старец отныне хранитель твой. Убив его, ты уберег его самого от будущих его страшнейших грехов. А Россия должна искупить вину испытаниями. Много времени пройдет, пока будет прощена. Романовы немногие уцелеют. А ты переживешь их[44] и обновлению России поможешь».
Какие прекрасные слова пробормотала я благоговейно, и тут меня поразила одна мысль: Скажите, Андроник Агафонович, но, если вы помогли выйти из Дюльбера князю Юсупову, значит, тем же путем могут уйти и другие узники?!
Он тяжело вздохнул:
Я страшно жалею, что офицеры, которые замышляли похищение Романовых, не обратились ко мне. Разумеется, это им и в голову не пришло: откуда они могли знать, что у меня есть человек в охране Дюльбера! Возможно, их замысел и удался бы Но после того, как они пытались предпринять свою опасную попытку, вся охрана Дюльбера была заменена. Теперь караул несут только немцы, так что у меня больше нет своего человека около Дюльбера. Мой крестник только успел передать мне записку от князя Юсупова с благодарностью за то, что я помог ему посетить инокиню Варвару. Там же было сказано о провале офицерского заговора, о котором жителям Дюльбера сообщил германский комендант. Феликс просил по возможности помочь этим благородным людям. Но я ничего не могу для них сделать, к несчастью.
Наш разговор закончился, мы подошли к бестарке, и Додонов отвез меня домой. Прощаясь, он еще раз попросил прощения, и я искренне простила его. Он также просил разрешения по-прежнему оставаться моим другом и видеться со мной, я позволила и это, однако вскоре произошли события, которые на некоторое время сделали меня затворницей в нашем доме и прекратили наши с Додоновым встречи.
Прежде всего, разнеслась весть о том, что в Екатеринбурге убиты император Николай Александрович и вся его семья.
Еще при Керенском в сотнях всевозможных депутаций и резолюций, предъявлявшихся Временному правительству от имени, так сказать, восставшего русского народа, звучали требования смертной казни Николая Второго и как минимум отправки его семьи из Александровского дворца в Петропавловскую крепость или Кронштадт.
В конце концов император и его семья были вывезены из Царского Села сначала в Тобольск, потом в Екатеринбург, свершилась Октябрьская революция, Временное правительство было низложено, установилась Советская власть и проблема что же с царской семьей делать?! перешла по наследству к большевикам. Звучали предложения использовать Николая и его близких для воздействия на политическую ситуацию, чтобы переломить ее в пользу Советской России, однако свергнутый царь отказался подписывать какие бы то ни было прошения и соглашения, поставив себя, таким образом, в позу откровенного противника новой России. Упреки в этом не единожды звучали на заседаниях Совнаркома, а из них логически следовало и требование самой суровой кары неуступчивому узнику, а заодно и его детям, которые, сложись обстоятельства неблагоприятно, могли бы стать настоящими лидерами для контрреволюции. Большевики прекрасно понимали, что внезапно возникший царь оказался бы тем знаменем, под которым русские люди могли бы стереть с лица земли не только красных, но и тех белых, которые выступают против монархии. Троцкий отлично помнил свои собственные слова, брошенные им в запальчивости во время одного из споров о судьбе свергнутого монарха: «Если бы русские выставили любого царя, пусть крестьянского, мы не продержались бы и трех недель!»
Ну, с крестьянским царем еще можно было бы сражаться. А вот с подлинным Подлинного разумнее было бы уничтожить! И все же Ленин тянул с решением, несмотря на то что недавно в Москву к Свердлову приезжал военный комиссар Екатеринбурга Голощёкин с требованием санкции на расстрел Романовых. Однако этой санкции получить не удалось. Ленин высказывался за этапирование царской семьи в Москву, где намеревался провести открытый суд над Николаем II и его женой Александрой Федоровной, предательство которой в годы Первой мировой войны: поддержка Распутина и, как считалось, шпионаж в пользу Германии, дорого обошлось России.
Именно всероссийский суд! доказывал Ленин Свердлову. С публикацией всех материалов в газетах. Подсчитать, какой людской и финансовый урон нанес самодержец стране за годы царствования. Сколько повешено революционеров, сколько погибло на каторге, на никому не нужной войне! Чтобы ответил перед всем народом! Вы думаете, только темный мужичок верит у нас в доброго батюшку-царя? Не только, дорогой мой Яков Михайлович! Давно ли передовой ваш питерский рабочий шел к Зимнему с хоругвями? Всего каких-нибудь тринадцать лет назад! Вот эту-то непостижимую «расейскую» доверчивость и должен развеять в дым открытый процесс над Николаем Кровавым!
Свердлов пытался приводить доводы Голощёкина об опасностях провоза царской семьи поездом через Россию, где то и дело вспыхивали контрреволюционные восстания в городах, о тяжелом положении на фронтах под Екатеринбургом, но Ленин стоял на своем:
Ну и что же, что фронт отходит? Москва теперь глубокий тыл, вот и эвакуируйте их в тыл! А мы уж тут устроим им суд на весь мир.
Эта позиция решительно не устраивала областной Совет Урала[45]. Относительно вольготная жизнь Романовых (особняк купца Ипатьева даже отдаленно не напоминал тюрьму, несмотря на строжайшую охрану узников) в столь тревожное время, когда враг подошел буквально к воротам города, возмущала рабочих Екатеринбурга и окрестностей. На собраниях и митингах на заводах рабочие Верх-Исетска[46] прямо говорили:
Чегой-то вы, большевики, с Николаем нянчитесь? Пора кончать! А не то разнесем ваш Совет по щепочкам!
Такие настроения серьезно затрудняли формирование частей Красной армии, да и сама угроза расправы выглядела совсем нешуточной: рабочие были вооружены, и слово с делом у них не расходилось. Требовали немедленного расстрела Романовых и другие партии. Члены Екатеринбургского Совета эсер Сакович и левый эсер Хотимский на заседании настаивали на скорейшей ликвидации царской семьи и обвиняли большевиков в непоследовательности. Лидер же анархистов Жебенев кричал в Совете:
Если вы не уничтожите Николая Кровавого, то это сделаем мы сами!
Не имея санкции ВЦИКа на расстрел, члены Совета не могли ничего сказать в ответ, а это без объяснения причин еще больше озлобляло рабочих. Дальше откладывать решение участи Романовых в военной обстановке означало еще сильнее подрывать доверие народа к партии. Поэтому большевистская фракция областного Совета Урала собралась наконец решить участь царской семьи в Екатеринбурге, Перми и Алапаевске (там жили братья царя). От этого решения практически зависело, поведут ли рабочих на оборону города Екатеринбурга большевики или поведут их анархисты и левые эсеры.
И вот вечером 16 июля 1918 года в здании Уральской областной Чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией, располагавшейся в Американской гостинице города Екатеринбурга, заседал в неполном составе областной Совет Урала: председатель Совета депутатов Белобородов, председатель областного комитета партии большевиков Сафаров, военный комиссар Екатеринбурга Голощёкин, член Совета Войков, председатель областной ЧК Лукоянов, члены коллегии Уральской областной ЧК Горин, Родзинский и комендант Дома особого назначения (дом Ипатьева) Юровский, под «присмотром» которого содержалась семья бывшего императора.
Результатом этого заседания стала следующая телеграмма, отправленная из Екатеринбурга:
«Телеграфное сообщение исполкома Уралоблсовета Председателю Совнаркома В. И. Ленину и Председателю ВЦИК Я. М. Свердлову
17 июля 1918 г.
У аппарата президиум областного Совета рабоче-крестьянского правительства. Ввиду приближения неприятеля к Екатеринбургу и раскрытия Чрезвычайной комиссией большого белогвардейского зоговора, имевшего целью похищение бывшего царя и его семьи. Документы в наших руках. По постановлению президиума областного Совета в ночь на 16 июля расстрелян Николай Романов. Семья его эвакуирована в надежное место. По этому поводу нами выпускается следующее извещение: Ввиду приближения контрреволюционных банд к красной столице Урала и возможности того, что коронованный палач избежит народного суда (раскрыт заговор белогвардейцев, пытавшихся похитить его и его семью, и найденные компрометирующие документы будут опубликованы), президиум областного Совета, исполняя волю революции, постановил расстрелять бывшего царя Николая Романова в ночь на 16 июля 1918 года. Приговор этот приведен в исполнение. Семья Романова, содержавшаяся вместе с ним под стражей, в интересах охраны общественной безопасности эвакуирована из города Екатеринбурга. Президиум областного Совета. Просим ваших санкций на редакцию данного документа. Документы зоговора высылаются срочно курьером Совнаркому и ЦИК. Извещения ожидаем у аппарата. Просим дать ответ экстренно».
Результатом этого заседания стала следующая телеграмма, отправленная из Екатеринбурга:
«Телеграфное сообщение исполкома Уралоблсовета Председателю Совнаркома В. И. Ленину и Председателю ВЦИК Я. М. Свердлову
17 июля 1918 г.
У аппарата президиум областного Совета рабоче-крестьянского правительства. Ввиду приближения неприятеля к Екатеринбургу и раскрытия Чрезвычайной комиссией большого белогвардейского зоговора, имевшего целью похищение бывшего царя и его семьи. Документы в наших руках. По постановлению президиума областного Совета в ночь на 16 июля расстрелян Николай Романов. Семья его эвакуирована в надежное место. По этому поводу нами выпускается следующее извещение: Ввиду приближения контрреволюционных банд к красной столице Урала и возможности того, что коронованный палач избежит народного суда (раскрыт заговор белогвардейцев, пытавшихся похитить его и его семью, и найденные компрометирующие документы будут опубликованы), президиум областного Совета, исполняя волю революции, постановил расстрелять бывшего царя Николая Романова в ночь на 16 июля 1918 года. Приговор этот приведен в исполнение. Семья Романова, содержавшаяся вместе с ним под стражей, в интересах охраны общественной безопасности эвакуирована из города Екатеринбурга. Президиум областного Совета. Просим ваших санкций на редакцию данного документа. Документы зоговора высылаются срочно курьером Совнаркому и ЦИК. Извещения ожидаем у аппарата. Просим дать ответ экстренно».