Рэй Брэдбери
Механический хэппи-лэнд
(сборник)
А. Оганян Поиски хорошо забытого старого
(Объяснительная записка переводчика)
Первые переводы из Рэя Брэдбери на русский язык появились в 1956 году («451 градус по Фаренгейту»). В 1965 году вышел перевод «Марсианских хроник», а в 1967-м «Вино из одуванчиков». Когда в Голливуде на показе «Войны и мира» Сергей Бондарчук встретил Брэдбери, то вся советская делегация во главе с мэтром бросилась обнимать и целовать писателя, позабыв о присутствии дюжины голливудских небожителей, в том числе режиссеров Рубена Мамуляна и Фрэнка Капры. Потом Брэдбери еще долго приходил в себя после медвежьих объятий Бондарчука и неизвестного количества выпитой «Столичной». Этот эпизод показывает уровень популярности Брэдбери в 1960-х годах в СССР. Он впоследствии писал: «Быть не может, чтобы русские так сильно меня любили, но факт остается фактом».
С тех пор, казалось бы, Брэдбери перевели и перечитали вдоль и поперек. Однако у него припрятано еще немало сюрпризов в сборниках и, уже можно сказать, в «старинных» журналах 4050-х годов XX века, которые печатались на газетной бумаге (pulp magazine), ставшей со временем хрупкой и желтой. Возможно, Брэдбери не хотел вызывать из прошлого духов своей ученической экспериментальной фантастики, и они остались спрессованными в журнальных пластах, как ископаемые создания в недрах земли.
Однако мало отыскать тексты, нужно еще перелопатить и просеять много «словесной руды», ибо не все рассказы Брэдбери равноценны по своим художественным достоинствам, а нужно отбирать произведения, которые «вопиют», требуя быть переведенными.
В сей сборник вошли произведения, которые создавались на всем протяжении творческой жизни Брэдбери от проб пера до текстов зрелой поры, в том числе его последняя прижизненная книга-брошюра «Экспресс «Нефертити Тутанхамон»» (2012), в основу которой лег литературный сценарий несостоявшегося фильма. Впрочем, у Брэдбери бывали и более удачные работы в кинематографе. Как сценарист он участвовал в создании фильма «Моби Дик» (1956, режиссер Джон Хьюстон). Так возник ирландский цикл рассказов Брэдбери и книга «Зеленые тени, Белый кит». Франсуа Трюффо снял фильм по роману Брэдбери «451 градус по Фаренгейту» (1966). Брэдбери говорил о нем, что это «добротный фильм с великолепной концовкой», от которой при каждом очередном просмотре у него на глаза наворачиваются слезы.
Внецикловые произведения на марсианскую тему, включенные и не включенные в канонический текст «Марсианских хроник» общим числом более пятидесяти, были впервые собраны под одной обложкой в номерной (500 экз.) и литерной (26 экз.) книге «Марсианские хроники. Полное издание»[1] (2009) с автографом Брэдбери. Излишне говорить, что она сразу стала библиографической редкостью. Семь ранее не публиковавшихся текстов из этого тома, включая черновые наброски, переведены и включены в настоящий сборник. Среди них выделяется рассказ «Деды были у всех», пронизанный духом Дикого Запада и фронтира, подвигающего людей завоевывать новые, внеземные пространства, вбивать первые колышки в грунт неосвоенных планет, как некогда в землю прерий. Возможно, это единственный рассказ Брэдбери, затрагивающий «ковбойскую» тему и субкультуру «вестерна». В одном интервью Брэдбери говорил о том, что необходимо стремиться к звездам: «Мы колонизуем Луну, создадим атмосферу для себя и для иных миров и будем жить вечно».
Брэдбери написал несколько сборников статей и эссе, и из этого разнообразия я предлагаю читателю два текста, отражающих его воззрения на роботизацию нашей жизни («Механический хэппи-лэнд», 1965) и его познания в изобразительном искусстве («Кому, что и почему принадлежит», 1990). И, разумеется, в книгу вошли рассказы разных жанров детективы и фантастика. Любопытен рассказ «Там, где все кончается» (1944), который послужил отправной точкой детективного романа «Смерть дело одинокое» (1985). Брэдбери хорошо знал место действия пригород Лос-Анджелеса, Венис-Бич, в котором прожил с 1942-го по 1950 год.
Другой детектив («Вскрытие», 1943) это попытка написать психологическую криминальную драму, в которой сталкиваются два сильных характера, мужской и женский. Возможно, источником вдохновения Брэдбери послужили история Бонни и Клайда, а также детективы Дэшила Хэммета. Полностью опирается на психологизм сюжет рассказа «Защитный механизм», который еще и является образчиком редко встречающейся юмористической прозы Брэдбери. Любопытно, что в юности он писал больше юмористических рассказов, чем в зрелую пору, а вот мрачных произведений у него хватало всегда, даже с избытком.
В рассказах «Творец чудовищ» и «Раздражительный народец» слышны отголоски Второй мировой войны. Например, кое-какие отрицательные персонажи вызывают ассоциации с Гитлером (космический злодей Гюнтер) и с нацистской Германией. Пафос освободительной борьбы присутствует в рассказе «Флейтист», написанном в 1941 году. Войне посвящен и рассказ «Именная пуля».
Молодого Брэдбери волнует извечный вопрос ответственности науки перед человечеством, который обострился с наступлением атомной эры (1945). В рассказе «Ракетное лето» (1947) главный герой сетует на то, что «если бы внедрение автомобиля и аэроплана осуществлялось по определенному плану, то можно было бы спасти миллионы жизней и предотвратить многие войны». И предлагает вводить для подобных изобретений этические нормы и законы. Он говорит, что человечество, не решив своих проблем на Земле, рвется в космос, но без прочной моральной базы Ракета послужит развязыванию межпланетных войн. Но самое главное возражение генерального конструктора Ракеты заключается в том, что наука обслуживает материальные потребности человека, а не духовные: «Все, что производит наука, касается только Тела. Когда Наука изобретет нечто для Души, я отдам ей должное».
В «ракетном» жанре также выделяется рассказ «Я, ракета», изобилующий боевыми действиями в космосе и написанный в разгар войны (1943) от имени ракеты, обожающей своего капитана («Владыка моей Судьбы, Властелин моей Души»). Это повесть о двух существах, одушевленном и неодушевленном, влюбленных друг в друга: «Если уж начистоту ты, наверное, единственная, кого я по-настоящему любил», говорит капитан, не догадываясь, что его ракета все слышит и отвечает взаимностью, спасая его и весь экипаж от коварных заговорщиков.
Молодой Брэдбери пробовал себя в роли сказочника в рассказе «Луана животворящая», который полон жутковатой мистики и насыщен поэтическими образами. У Брэдбери есть несколько сборников поэзии. Его стихи переводятся на русский язык от случая к случаю, а ведь среди десятков стихотворений встречаются и весьма интересные. В настоящий сборник я включил одно его стихотворение, напоминающее гравюры Эшера, «Озадачьте меня, о, зодчие» (1991), а также поэму в прозе «Ахмед и машины забвения». Она посвящена дерзновенному полету мысли первопроходцев, которых тянут вниз люди пассивные и ленивые, «маловеры губители мечтаний те, что рано ложатся, поздно встают, вкушают смоквы, пьют вино и холят только плоть». Недаром в тексте поэмы слово «полет» упоминается 15 раз, а «крылья» 16, не говоря уже о всевозможных летательных аппаратах.
Впоследствии по этому поводу в интервью газете «Аргументы и факты» ( 33 от 18 августа 2010 года) Брэдбери высказался в свойственной ему бесцеремонной манере: «Люди идиоты. Напридумывали кучу дурацких вещей костюмчики для собак, менеджеров по маркетингу и айфоны, от которых не остается ничего, кроме кислого послевкусия. Если бы мы развивали науку, исследовали Луну, Марс и Венеру кто знает, каким бы стал мир? Человечество могло бы летать в космос, но вместо этого оно предпочло потребление хлещет пиво и смотрит мыльные оперы».
В пику мещанам и обывателям Брэдбери вкладывает в уста наставника Гонна Великолепного напутствие главному герою поэмы Ахмеду (и каждому из нас): «Ты должен прыгать с утесов и мастерить себе крылья, пока падаешь наземь!»
Ереван,август 2018Дилемма Холлербохена
Краткая фантазема
Холлербохен попал в безвыходное положение. Он умел предсказывать будущее. Он знал, когда ему суждено умереть, и это его весьма огорчало, как вы, наверное, догадываетесь. Перед ним, как на ладони, простиралась его жизнь во всех ее ответвлениях. Он знал, что умрет на следующий день. Он видел, как мощный взрыв разносит его на мелкие кусочки.
Холлербохен был наделен и другим потрясающим свойством. Он обладал уникальной способностью замирать во времени на несколько минут. Но, как ни прискорбно, всего лишь на несколько минут.
Ему грозила смерть, и его охватил ужас.
«Тот самый День» настал, и Холлербохен заглянул в будущее силою своего могучего разума. Вот бы не знать никогда об этом роковом свойстве, которым он так основательно владел. Он знал, что в этот день мог выбрать тысячи путей в будущее, но каждый из них оканчивался ужасной смертью. Какой из них предпочесть, зависело исключительно от Холлербохена.
Он вышел из своих апартаментов и направился к лифту, чтобы спуститься на двенадцать этажей в гостиничный вестибюль. Однако предчувствие нависшей беды не исчезало. По пути он решил замереть во времени и посмотреть, что будет. В следующий миг лифтовые тросы лопнули, как только подобие Холлербохена вошло в кабину. И она с обвальным грохотом разбилась о цементный пол. Холлербохен в ужасе отшатнулся от увиденного. Ведь он узрел, как входит в кабину и погибает при аварии! Он ущипнул себя, чтобы убедиться, что все еще жив. Но он знал, что жив, так как в этот миг замер во времени.
Потрясенный, он вернулся в свой номер и попытался размышлять трезво. Он знал, что не посмеет покинуть гостиницу на лифте, потому что погибнет. Тогда он вышел из комнаты и стал спускаться по лестнице.
На третьем этаже путь ясновидящему преградил некто с пистолетом и потребовал у него деньги. Холлербохен быстро замер во времени, и когда раздался револьверный выстрел, пуля не причинила ему вреда, хотя он заметил, как его фантомная фигура падает замертво на ковер.
Холлербохен удрученно открутил назад свои шаги. Он не хотел умирать, но смерть была неизбежной. За следующий час он неоднократно пытался выйти, но каждый раз, как только он подходил к лифту, тот срывался в шахту точно таким же образом. Он растерянно задавался вопросом, не надоело ли узникам падающей тюрьмы погибать столько раз кряду. За последний час они срывались уже пятнадцатый раз. И каждый раз, когда он спускался по лестнице, возникал все тот же грабитель и палил в него. Все это начинало надоедать. Ему захотелось, чтобы у грабителя иссякло воображение.
Холлербохен хотел спасти жизни пассажиров лифта. Поэтому он решил вообще не выходить из отеля. Выходов было всего два, и оба заблокированы смертью.
На долю пассажиров лифта 3 выпали самые неприятные переживания. На какое-то мгновение они ощущали падение. Множество раз они чувствовали, как ударяются об пол. Затем лифт прекращал свои безумные выкрутасы и останавливался на первом этаже. Они выходили, недоумевая, что за странный сон им приснился, ибо, очевидно, такое не могло случиться наяву.