Иду и смотрю ей в спину, веду этот странный диалог с собой и не могу ни на что решиться. А между тем также в любой момент по факту трупов в отделении начнется кипеж. И очень быстро обнаружится отсутствие одного оформленного задержанного. Меня то есть. Если Риту считали свидетелем, плюс она была без сознания, то могли и не оформить. А значит, искать, если что, станут только меня. Моя физиономия очень быстро украсит все ориентировки по городу. А странная причина смерти заставит полицейских позвонить в АПБР, если это еще не сделано. Поймают. Как пить дать поймают, причем очень быстро. Я отхвачу по полной, а Рита уйдет.
Так надо же что-то делать! Но что? Стрелять прямо здесь, посреди улицы? Дождаться, когда она зайдет в подворотню? Только Рита, похоже, и не собирается этого делать просто шагает на север по широкой и многолюдной улице Рабочего Штаба. И я за ней хвостиком. Куда? Зачем? На Северный полюс? Она десять раз повторила на допросе, что ее зовут и ей надо идти. Идет, верно. По направлению к цели. Знать бы, к какой. Кто или что может звать Нового? В голову приходит лишь один вариант, и он мне страшно не нравится.
Выныриваю из своих размышлений и замираю столбом: Риты впереди нет. Вот просто нет, и все, будто в воздухе растворилась! Отвлекся-то я меньше чем на минуту и вот, на́ тебе! Зашла куда-то? В магазин, в переулок? А может, как раз сейчас происходит то, чего я боюсь? Страх пришпоривает меня, но мешает ясно мыслить. Ускоряю шаг и почти тут же перехожу на бег. Где же ты, где?! В следующем здании продуктовый магазин. А ведь не исключено, что она там! Измененный ты или нет, есть тебе хочется регулярно. Бегу к магазину. Прямо перед ним небольшой тупик и боковая дверь, видимо, для заезда грузовиков и выгрузки товара
Бросаю туда взгляд и краем глаза замечаю движение у темной стены. А в следующий момент мне делается плохо. Слабость наваливается медведем, норовит подломить колени, опрокинуть меня на асфальт. На сей раз Рита работает не на смертельной интенсивности, а на обездвиживающей как тот тип, что ввел ей свою кровь. Пистолеты во внутренних карманах, в наружных аэрозоль и шприц, но с таким же успехом они могли бы остаться и в отделении. Мне их просто не достать. Руки как ватные и вдобавок трясутся, как у последнего алкаша. Я бы свалился мешком, но Рита уже рядом и подхватывает меня.
Тихо-тихо, Тема, падать не надо! Что ж ты так перебрал-то, наказание мое?
До меня доходит это спектакль для проходящей мимо парочки, которая разом теряет к происходящему интерес.
Убьешь меня? цежу едва слышно.
Тихо-тихо, Тема, падать не надо! Что ж ты так перебрал-то, наказание мое?
До меня доходит это спектакль для проходящей мимо парочки, которая разом теряет к происходящему интерес.
Убьешь меня? цежу едва слышно.
Хотела бы убила еще в полиции, так же отвечает она. Мне машина нужна.
У меня нет.
Я знаю. Добудь!
Зачем?
Ехать.
Ну да, каков вопрос, таков ответ. Похоже, место, куда ее зовут, достаточно далеко. Уточняю формулировку:
Я тебе зачем? Вырубаешь любого автовладельца на ближайшей стоянке, садишься и едешь.
Я не умею водить, это уже совсем сквозь зубы. Отвезешь меня.
Куда?
Куда скажу.
Почему я?
Ты под рукой, пожимает плечами Рита.
Замечательно! При таком раскладе смысла задавать вопросы нет никакого. И выбора у меня теперь тоже нет все свои варианты я уже профукал. Уточняю только:
Нужен внедорожник?
Ага С навигатором.
Глава 10. Виктор
Иркутская область. Лесногорск. Десятый год метеоритного дождя
«Нас четверо. Пока еще мы вместе» Так, кажется, пелось в «ДАртаньяне и трех мушкетерах»? Вот это прямо про нас. Я, Луи, Доминик, Кейт. Четверо из четырнадцати. Ужас. Он только теперь накрыл меня, когда мы сломя голову удрали из замка пешком и оставили «средневековый квартал» позади. Дикое везение, что Монах решил устроить свое нападение именно сейчас, пока нас не что? Что бы с нами сделал отец и его присные? И кто теперь мой отец? И что с моим братом и теми нашими, кто не смог сбежать из замка?
Какого черта, Вик?! Голос всегда спокойного Доминика аж вибрировал. Что это было?!
«А я знаю?!» хотелось заорать мне. Но не заорал. Кто-то из нас должен сохранять спокойствие, если мы хотим выжить, потому что, сдается мне, наши приключения здесь еще не закончены. И этим кем-то должен стать я. Как тот, кто всех сюда затащил и худо-бедно здесь ориентируется. Я попытался мыслить здраво, отринув всякую мистику. На ум приходила только одна гипотеза. Ее я и озвучил:
По-моему, это были Измененные.
Кто?!
Телевизор не смотрите, что ли? Зоны там аномальные, мутанты разные, Объекты с их излучением.
Так это же в Европейской части! возразил Луи, который, похоже, как и я, старался сохранять видимость спокойствия, и выдавали его только подергивающиеся пальцы. Сколько тысяч километров отсюда!
Но не на другой планете же, так? Измененные вообще-то умеют пользоваться поездами и самолетами. И машины водить тоже умеют.
Твою-у ма-ать! с чувством протянул Доминик. Во вляпались, а?! Лучшая игра в нашей жизни, да, Вик?!
Остынь, Дом! придержал его Луи. Вик-то здесь при чем? Можно подумать, он знал.
Доминик отступил на шаг и яростно стукнул кулаком по стене ближайшего дома. Похоже, сейчас он мог либо молчать, либо истерить и, к счастью, предпочел первое.
Что же теперь с ребятами, Вик? Это уже Кейт. В ее глазах стояли слезы.
На пару секунд я остро позавидовал ей: она хотя бы могла себе позволить быть слабой как-никак единственная среди нас женщина. Вопрос прозвучал, вот только как на него ответить? Надо быть честным.
Не знаю, Кейт. Вильям и Гэвейн мертвы их сжег тот огнеметатель. С Хетер тоже все ясно, а Монах
Что Монах? вскинулся Луи. Это же он все устроил!
Я не верю! вскинулась Кейт. Павел не такой!
Не такой, подтвердил я. Вспомнил пустоту под капюшоном и поежился. Кто бы ни был в том плаще, это не Монах. Точнее, не мой брат. Еще один Измененный, занявший его место. А Паша либо мертв, либо у них. И с остальными скорее всего так же.
У кого «у них»? Кейт не отставала.
Я ощутил подступающее раздражение. Тоже, нашли всезнайку! Откуда у меня ответы?
Без понятия. Там сцепились две группировки. Кто из них кто, я представления не имею. И кто победил тоже.
Но твой старик, кажется, командовал одной из них, так? спросил Луи.
Похоже на то, с неохотой отозвался я.
Так, может, ты позвонишь ему?
Сомневаюсь, что это хорошая мысль.
Почему?
Потому что он теперь тоже Измененный, разве непонятно? глухо уронил стоящий у стены Доминик. Один звонок ему и нам с вами капец!
Но мы не скажем, где мы! упорствовал Луи. Просто спросим, в чем дело и где наши друзья. А если поймем, что дело нечисто, нажмем отбой, и все.
Все?! Доминик расхохотался. Нервно, с подхрюкиванием и повизгиванием. Мы всегда стебали его за этот смех, и потому он старался смеяться сдержанно. Но сейчас требовался выход дичайшему нервному напряжению. Это была почти истерика, но я не мешал ему: пусть просмеется, авось отпустит. Мне Доминик нужен в форме, способным мыслить хладнокровно. Тогда он очень полезен.
Так, может, ты позвонишь ему?
Сомневаюсь, что это хорошая мысль.
Почему?
Потому что он теперь тоже Измененный, разве непонятно? глухо уронил стоящий у стены Доминик. Один звонок ему и нам с вами капец!
Но мы не скажем, где мы! упорствовал Луи. Просто спросим, в чем дело и где наши друзья. А если поймем, что дело нечисто, нажмем отбой, и все.
Все?! Доминик расхохотался. Нервно, с подхрюкиванием и повизгиванием. Мы всегда стебали его за этот смех, и потому он старался смеяться сдержанно. Но сейчас требовался выход дичайшему нервному напряжению. Это была почти истерика, но я не мешал ему: пусть просмеется, авось отпустит. Мне Доминик нужен в форме, способным мыслить хладнокровно. Тогда он очень полезен.
Поражаюсь твоей незамутненности, Луи! заговорил Доминик, отсмеявшись. Узнает он, что дело нечисто! Ты экстрасенс, да? Может, тоже Измененный? И если папочка Вика скажет: «Все в порядке, ребята, возвращайтесь!», ты определишь, врет он или нет? Забыл, как мы шли за его голосом, как овцы на заклание?! Захотелось второй серии? А если у них там такой спец есть, который махом вычисляет, откуда кто звонит? Ты хорошо разбираешься в Измененных, Луи? Может, диссер по ним защитил?!
Растущее напряжение в голосе Доминика грозило срывом, и я вмешался, положив руку ему на плечо:
Хватит, Дом!
Он отдернулся, будто я был прокаженным.
Не хрен меня затыкать, Вик! Знал или нет, но ты нас в это втравил, и ребята погибли! И не тебе говорить мне «хватит»! Они там погибли, и я туда не вернусь! Я ко всем чертям сваливаю из этой проклятой дыры! Прямо сейчас, ясно?! И те из вас, у кого есть хоть капля мозгов, сделают так же!
Мне остро захотелось ему врезать. Но меня опередили. Пощечина Кейт звенела не хуже, чем ее голос.
Значит, похоронил их уже, да?! Это была ярость сквозь слезы. А они бы тебя не бросили!
И мы их не бросим, Дом, тихо, но уверенно сказал я. Пока будет шанс вытащить.
Луи кивнул, выражая свое молчаливое согласие.
Психи, тоскливо проговорил Доминик, потирая щеку. Сдвинутая троица самоубийц. Угораздило же связаться! Думаете, когда вы припретесь их спасать, они будут еще теми парнями и девчонками, которых мы знаем? Нет. Они изменятся, к гадалке не ходи! И грохнут вас, идиотов благородных. Вперед, если жить надоело! А я пас. Обещаю в Иркутске как следует жахнуть за помин ваших душ.
Он покачал головой и пошел прочь. Признаться, мы до конца не верили, что он уйдет. Но ошибались.
Трус! бросила ему вслед Кейт.
Он не задержался и даже не обернулся. Только буркнул:
Зато живой буду. Прощайте, чокнутые!
Отцу звонить я все же не стал. Можно думать о Доминике все что угодно, но в здравом смысле ему не откажешь. Я видел глаза отца там, в замке. И для меня было очевидно теперь он чужой. И не человек больше. Мне сложно было это осознать и еще сложнее смириться. Меня охватило какое-то странное отупение. Похоже, в нервной системе сработал предохранитель, вкативший мне изрядную дозу ментального новокаина. Без него я мог бы и не выдержать слишком много потерь сразу. Друзья, отец, брат Будь Пашка в порядке, он вряд ли позволил бы тому Измененному занять его место. Значит, тоже либо мертв, либо Расклад получался отвратительный. Признаться, не очень я верил в успех нашей спасательной операции, но поддержать Доминика не мог. Особенно на глазах у Кейт.