Ах, так? вконец обозлился Самон. Ну, погоди у меня! Господа констебли! Сюда!
Момент гадкий муженек выбрал идеальный. По другой стороне улицы как раз вышагивали два бравых представителя сыскного управления. Патрулировали район. Услышав призыв, резво рванули к нам, готовые помогать и защищать. Увы, не меня.
Господа, Саймон почтительно склонил голову. Это моя жена Ева Картрайт. Несколько дней назад она сбежала из дома. К любовнику. Это он, муженек кивнул на обалдевшего Голкомба. Возвращаться назад отказывается категорически. Прошу оказать помощь и сопроводить ее в суд. Она должна мне круглую сумму за разрушенный брак.
Земля качнулась под ногами. Вот, правда, глупая Ева! Об этом стороне супружеской жизни я не вспомнила ни разу. А стоило. Саймон прав. По закону, я теперь его должница.
Земля качнулась под ногами. Вот, правда, глупая Ева! Об этом стороне супружеской жизни я не вспомнила ни разу. А стоило. Саймон прав. По закону, я теперь его должница.
В нашей империи к бракам относились очень трепетно, разводы не приветствовались и осуждались. Но если пара всё же расходилась, виновник семейного разлада выплачивал пострадавшей стороне компенсацию. В три раза больше, чем супруги заработали за последний год. В нашем случае, полгода. Но это не меняло сути. Магазин приносил хороший доход. Кому какое дело, что Саймон мне изменил. Этого никто не видел, а мой побег легко доказать.
Самое мерзкое, что я не могла выплатить компенсацию. А это означало, что меня отправят в тюрьму, как злостную должницу. Единственный способ избежать заключения вернуться к мужу и покаяться в грехах. Но я не хочу! Не хочу! Уж лучше обратно к фальшивому супругу-убийце, чем к гадкому изменщику!
Господин Картрайт ошибается, гнул своё Голкомб. Эта леди не его жена. Это это
Я чуть не расплакалась от безысходности. Констебли не поверят. Сопроводят нас всех в участок. А потом непременно установят, что я Ева Картрайт, в девичестве Ратлидж. А еще притворщица, последние несколько дней изображавшая другую женщину. Такая истина точно грозит большой бедой. Не только мне. Не лучше ли сразу признаться, что Саймон не обознался и я та, кто есть?
Я открыла рот, чтобы подтвердить слова ненавистного мужа, как вдруг
Да-да, знаю, это леди Флеминг, выдал один из констеблей. Вы меня, конечно, не помните, миледи. Я был в вашем доме в прошлом месяце. Из-за той неприятности. С кражей. Лично арестовывал служанку-воровку.
От неожиданности я чуть не спросила, какую воровку, но Голкомб вовремя наступил мне на ногу. Мол, ну же, подыгрывайте!
Верно, выдавила я, с трудом заставив голос не дрожать. Я вас помню, констебль. Вы оказали нам с лордом Флемингом неоценимую помощь.
Стражу порядка польстила похвала, он гордо выпятил грудь, готовый оказывать новые услуги. Хоть ковры под ноги стелить, хоть самому под них ложиться. Он улыбался, а я испытала неловкость. Прежде мой внешний облик не действовал так на мужчин. Но в образе Ребекки я умудряюсь привлекать слишком много внимания. Совершенно ненужного и крайне обременительного. Я глянула на другую сторону улицы и поймала взгляд неугомонного Итона Прайса. И этот все еще здесь. Наблюдает за нами с выражением крайнего недоумения на лице и поглаживает подбородок.
Полагаю, пора сопроводить джентльмена в участок, проговорил констебль, беря под руку Саймона. Там разберемся, что он за фрукт.
Не прикасайтесь ко мне! завопил тот. Это заговор! Вы заодно с Евой!
Второй констебль покрупнее и пожилистее вцепился в Саймона мертвой хваткой и скрутил руки за спиной. Тот продолжал кричать, сыпля угрозами в адрес сыскного управления и наш с Голкомбом. А помощник лорда поманил первого констебля и произнес негромко:
Послушайте, милейший. Не стоит вести этого человека в участок. Просто уберите из нашего района. От бедняги сбежала жена. Вот рассудок и помутился. Готов видеть супругу в каждой мало-мальски похожей женщине. Его стоит пожалеть, а не наказывать. Да и морока страшная возиться с сумасшедшим.
На лице констебля отразилась озабоченность, быстро сменившаяся облегчением. Он представил, сколько хлопот доставит обезумевший брошенный муж, и с легкостью согласился с предложением Голкомба. Низко поклонился мне и кивнул широкоплечему коллеге, мол, пора выдворять нарушителя спокойствия из района для богачей. Они подхватили изрыгающего проклятья Саймона с обеих сторон и повели прочь. Улицу еще долго оглашали его вопли:
Погоди у меня, Ева! Я до тебя доберусь! За всё заплатишь!
Я ни секунды не сомневалась, что супруг выполнит угрозу. Он слышал, как констебль назвал меня «леди Флеминг». Выяснить, в каком доме обитает упомянутая дама, труда не составит. А дальше
Саймон вернется, прошептала я нервно.
А сама подумала, что у меня появился еще один повод для побега.
Не бойтесь, попытался успокоить Голкомб. Вы Ребекка Флеминг, а не Ева Картрайт. Это подтвердит, кто угодно. Его слово ничего не будет значить.
Вы не знаете моего мужа. Он упрям.
Ох я и сама его раньше не знала. Но за упомянутое качество могла поручиться головой. Упрямства Саймону не занимать. Он добился меня, несмотря на разницу в социальном положении, уговорил разорвать ради него отношения с семьей, убедил использовать родовой дар в магазине. Находил всё новые аргументы, убеждал день за днем. Это работало не только со мной. Но и с соседями или клиентами. Мой муж всегда добивался желаемого, продвигаясь к цели шаг за шагом. Значит, снова возьмет свое. Так или иначе.
Лорд Флеминг тоже упрям, заверил Голкомб. И поверьте, ему крайне не понравится поведение господина Картрайта. Он найдет способ приструнить наглеца. Пойдемте в дом, Ребекка. Возможно, милорд уже вернулся. Поговорим с ним, не откладывая.
Он вернулся. Но с разговором пришлось повременить.
Его сиятельство явился не один, и к нашему приходу «гости» успели развить в особняке бурную деятельность. Крепкий старичок с бородой до пояса устроился прямо на полу гостиной и водил руками по воздуху, словно ловил невидимых насекомых. Две девицы внушительных габаритов стояли за его спиной и подвывали в унисон. Именно подвывали. Пением я бы издаваемые звуки ни за что не назвала!
О! Ребекка! Доминик! рванул нам навстречу лорд Флеминг, но старик сердито шикнул, и Его сиятельство примолк. Только нервно пятерней взмахнул, приглашая нас с Голкомбом в библиотеку.
Это что изгоняющий ритуал? спросил помощник, едва за нами закрылась дверь.
Не совсем, отозвался лорд заговорщицким шепотом. Они пытаются определить, если в нашем доме призрак. И с какими намерениями явился. А потом, да, будет изгнание.
Да Быстро же супруг перешел от категорического отрицания существования нечисти до ее изгнания.
Но зачем определять намерения? спросила я, вновь заподозрив Ребекку. Не хватало только, чтобы она оповестила всех, что я фальшивая жена. Выдворить вон и все дела.
Лорд неопределенно пожал плечами.
У них этих борцов с демоническими силами так принято.
Голкомб скривился. Кажется, он сомневался в успехе операции. Открыл рот, чтобы высказаться, но мешал грохот в гостиной. Будто шкаф из-под потолка уронили.
Проклятье! взревел Его сиятельство и первым ринулся на шум.
Картина предстала катастрофическая. Обе дородные дамы с выпученными глазами парили под потолком. Одна уперлась в него филейной частью, а вторая махала руками, как птица, готовящаяся к взлету. Или к приземлению. Старичок дурным голосом вопил проклятья, крепко держась за спинку кресла. Его хлипкое тело тоже вознамерилось воспарить, ноги тянулись ввысь.
Бум!
Это сапог «сбежал» от хозяина и ударился в потолок. Второй последовал его примеру и с оглушительным звоном угодил в люстру. Вниз посыпались осколки разбитого стекла. Порхающая дама взвизгнула и опустилась на пару метров. Вторая попыталась отклеиться, но ничего не вышло, грузное туловище прилипло крепче прежнего.
Сделайте что-нибудь! закричал специалист по изгнанию духов, пока мы растерянно взирали на мытарства «гостей».
Помогите! в унисон взмолились дамы.
Лорд выругался. Совершенно неподобающе благородному джентльмену. И ринулся на помощь. Голкомб перекосился, но последовал за господином. Не стоять же в стороне, пока тот сражается с нечистью. Только мне махнул рукой, чтобы скрылась в библиотеке от греха подальше. Но я не шелохнулась. Ноги приросли к полу, не хуже частей тела второй дамы. Так и стояла, взирая на творящееся в гостиной безумие.
Да чтоб вас всех!
Попытка лорда освободить старичка потерпела оглушительное фиаско. В прямом смысле. Кресло не выдержало натиска привидения и рвануло ввысь. Ударилось об потолок, чуть не задев в полете первую даму, рухнуло обратно по частям. Вверх унесло и старичка с лордом. Правда, Его сиятельство застрял на полпути. А все потому, что на нем повис исполнительный Голкомб. Его ноги тоже оторвались от пола. На полметра, не больше. Так они и висели, понятия не имея, что предпринять теперь.
Помогите! вновь заголосил тот, кому полагалось избавить дом от духа. Он тоже приклеился. Только животом.
Увы, на призывы о помощи никто не отзывался. Слуги оглохли. Или дружно делали вид, что все разом лишились слуха. Ничего не оставалось, как вступить в бой самой. Не знаю, как я на это решилась. Наверное, на подвиг толкнул сконфуженный вид лорда. Бледные от природы щеки раскрасило смущение. Еще бы! Доблестный воин висит, как кукла, в воздухе, и не способен защитить ни себя, ни других.
Я выскочила на середину гостиной и заорала, плохо понимая, что творю:
Чего ты боишься, дух?!
Сначала повисла тишина. Мертвая. Насквозь пропитанная страхом. Ни призрака. А его жертв. Но поднялся ветер. Взметнул волосы, портя прическу.
РРРРРррррррр! прорычал кто-то угрожающе.
Дух не испугался, как это происходило с людьми. Но что-то в моем вопросе его (или ее?) встревожило. Хозяин дома, его незадачливый помощник и трое «гостей» опустились на пол. Отнюдь не мягко. Но и без травм. По комнате пронесся темный сгусток и завернул на лестницу. Мгновение спустя сверху послышалось все тоже обвинение:
Я выскочила на середину гостиной и заорала, плохо понимая, что творю:
Чего ты боишься, дух?!
Сначала повисла тишина. Мертвая. Насквозь пропитанная страхом. Ни призрака. А его жертв. Но поднялся ветер. Взметнул волосы, портя прическу.
РРРРРррррррр! прорычал кто-то угрожающе.
Дух не испугался, как это происходило с людьми. Но что-то в моем вопросе его (или ее?) встревожило. Хозяин дома, его незадачливый помощник и трое «гостей» опустились на пол. Отнюдь не мягко. Но и без травм. По комнате пронесся темный сгусток и завернул на лестницу. Мгновение спустя сверху послышалось все тоже обвинение: