Мейегор Первый Таргариен, оставшийся в истории и преданиях как Мейегор Жестокий, царствовал шесть лет и шестьдесят шесть дней. Тело его сожгли во дворе Красного Замка, прах схоронили рядом с матерью на Драконьем Камне. Он умер бездетным, не оставив после себя наследника.
Восхождение Джейехериса I. Принц становится королем
Джейехерис I взошел на Железный Трон в 48 году ОЗ и правил Семью Королевствами пятьдесят пять лет вплоть до своей кончины в 103 году. В последние годы и после, когда стал править его преемник, его по очевидной причине называли Старым Королем. Но на протяжении куда более долгих лет Джейехерис был молодым и деятельным, поэтому более вдумчивые историки почтительно именуют его Умиротворителем. Архимейстер Умберт век спустя сказал о нем так: «Эйегон и его сестры завоевали семь королевств Вестероса (вернее, шесть), но единым целым их сделал лишь Джейехерис Умиротворитель»
Восхождение Джейехериса I. Принц становится королем
Джейехерис I взошел на Железный Трон в 48 году ОЗ и правил Семью Королевствами пятьдесят пять лет вплоть до своей кончины в 103 году. В последние годы и после, когда стал править его преемник, его по очевидной причине называли Старым Королем. Но на протяжении куда более долгих лет Джейехерис был молодым и деятельным, поэтому более вдумчивые историки почтительно именуют его Умиротворителем. Архимейстер Умберт век спустя сказал о нем так: «Эйегон и его сестры завоевали семь королевств Вестероса (вернее, шесть), но единым целым их сделал лишь Джейехерис Умиротворитель»
Задача перед ним стояла нелегкая, ибо предшественники его разрушили многое из того, что создал Завоеватель: Эйенис по слабости и нерешительности своей, Мейегор по жестокости и свирепости. Новому правителю, совсем еще мальчику, досталось обедневшее, беззаконное, раздираемое войной королевство.
Даже его право на престол вызывало некоторые сомнения. Теперь он, правда, остался единственным из сыновей короля Эйениса, но ранее королем объявлял себя его старший брат Эйегон Некоронованный, погибший в битве у Божьего Ока. Эйегон оставил после себя двух дочерей-близнецов: Эйерею и Рейеллу. Если Мейегор был узурпатором, занявшим трон не по праву (каковым его и полагали некоторые мейстеры), то законным королем приходилось считать Эйегона, а наследницей престола его старшую дочь Эйерею.
Весомым доводом против этого были пол и возраст двойняшек: в год смерти Мейегора девочкам сравнялось всего шесть лет. Кроме того, Эйерея, по отзывам современников, была ребенком тихим, плаксивым и до сих пор прудила в постель, Рейелла же, более смелая и крепкая, жила послушницей в Звездной септе. В королевы, по всем меркам, ни одна из них не годилась; даже их мать королева Рейена соглашалась, что трон должен отойти не им, а брату ее Джейехерису.
Кое-кто говорил, что больше всего прав как раз у самой Рейены, первенца короля Эйениса и королевы Алиссы. Шептались даже, что она-то и освободила страну от Мейегора Жестокого, хотя каким образом она могла это совершить, улетев из Королевской Гавани на драконе, никто толком не мог сказать. Препятствием служил опять-таки ее пол. «Здесь не Дорн, говорил лорд Робар Баратеон, а Рейена не Нимерия». Да и сама дважды овдовевшая королева, успев всей душой возненавидеть столицу и двор, желала лишь одного: вернуться на Светлый остров, где узнала недолгий мир и покой, пока дядя не сделал ее одной из своих Черных Жен.
Принцу Джейехерису оставалось еще полтора года до совершеннолетия. Поэтому решено было, что регентшей при нем будет мать, вдовствующая королева Алисса, а Робар Баратеон стал его десницей и Хранителем Государства. Не следует, однако, думать, что Джейехерис был всего лишь марионеткой: юный король с самого начала настоял на том, что все важные решения будут приниматься с его участием.
Ждать с этим пришлось недолго. Как только бренные останки Мейегора возложили на погребальный костер, перед Джейехерисом встал главнейший вопрос: как быть со сторонниками покойного короля? К тому времени, как Мейегора нашли на Железном Троне мертвым, почти все великие лорды и многие из малых уже отреклись от него но «почти» и «многие» не значит «все до единого». Немало лордов, чьи владения располагались на королевских землях близ столицы, стояли за Мейегора до самой его смерти, в том числе Росби и Тауэрс последние, кто видел его живым. Под знамена Мейегора встали также Дарклин, Масси, Стаунтон, Бар-Эммон, Стокворт, Хэйфорд, Харт, Берч, Роллингфорд, Байвотер, Маллери, Баквелл.
Когда они узнали, что король мертв, их охватило смятение. Росби выпил чашу болиголова и последовал за своим королем, Баквелл и Роллингфорд бежали на корабле в Пентос, многие другие поспешили укрыться в своих замках. Только Дарклин, Стаунтон и Тауэрс остались, чтобы достойно сдать Красный Замок, когда туда прилетел Джейехерис с сестрами Рейеной и Алисанной. Как только юный принц сошел с Вермитора, гласит придворная хроника, «три верных лорда» склонили перед ним колена, сложили мечи к его ногам и признали его королем.
«Вы немного опоздали, будто бы ответил им принц, хотя и без гнева. Эти самые мечи помогли умертвить моего брата Эйегона у Божьего Ока». По его повелению лордов немедля заковали в цепи, хотя многие из сторонников Джейехериса требовали казнить их на месте. В темницах к ним вскоре присоединились королевский палач, лорд-дознаватель, смотритель тюрьмы, командир городской стражи и четверо оставшихся при Мейегоре королевских гвардейцев.
Две недели спустя, когда в столицу прибыли с войском лорд Робар Баратеон и королева Алисса, в тюрьму бросили еще сотни узников. Всех их будь то рыцарь, оруженосец, стюард, септон или простой солдат обвиняли в одном и том же: пособничестве узурпатору Мейегору Таргариену во всех его преступлениях и беззакониях. Не пощадили и женщин: знатных леди, служивших Черным Женам, взяли под стражу заодно с горожанками, объявленными «шлюхами Мейегора».
Темницы Красного Замка были наполнены до отказа, и никто не знал, какая участь ждет заключенных. Всех, кто поддерживал узурпатора, полагалось бы признать изменниками и предать смерти. За это стояла королева Алисса, у которой Мейегор отнял двух сыновей. «Этих людей и судить незачем, говорила она. Они молча, без всяких возражений, смотрели, как моего Визериса подвергают жестоким пыткам, так зачем же выслушивать их теперь?»
Ее гневу противостоял Робар Баратеон, десница короля и Хранитель Государства. «Наказания они, бесспорно, заслуживают, говорил он, но если казнить их, то другие приверженцы Мейегора побоятся склонить колена». Придется ему, лорду Робару, ездить от замка к замку и выковыривать их оттуда огнем и сталью. «В конце концов это будет сделано, но какою ценой? Столь кровавое деяние ожесточит сердцá против нас». Пусть узники предстанут перед судом, советовал он. Повинные в наихудших преступлениях будут казнены, другие же просто оставят заложников и отдадут казне часть своих земель.
Лорды молодого короля в большинстве своем признавали мудрость его рассуждений, но мнение лорда Робара могло и не возобладать, не вмешайся в дело сам Джейехерис. Четырнадцатилетний юноша сразу же доказал, что не станет сидеть сложа руки, пока другие правят от его имени. Взяв с собой мейстера, сестру Алисанну и горстку молодых рыцарей, он воссел на Железный Трон и созвал своих лордов. «Не будет ни судов, ни пыток, ни казней, заявил он. Страна должна знать, что я не такой, как мой дядя. С кровавой купели я свое правление не начну. Одни из вас пришли под мои знамена раньше, другие позже пусть все остальные придут теперь».
Несовершеннолетний король не был еще помазан и коронован, посему его заявление не имело законной силы; решать что-либо без регентши и советников было также не в его воле. Но столь решительно и властно взирал он на всех с высоты Железного Трона, что лорды Баратеон и Веларион тут же поддержали его, а за ними и прочие. Лишь сестра Рейена осмелилась сказать «нет». «Они будут восхвалять тебя, когда на твою голову возложат корону, сказала она, как до тебя восхваляли дядю, а прежде отца».
Решение оставалось за регентшей, и королева Алисса, как ни жаждала она мщения, не пожелала идти наперекор сыну. «Иначе его сочтут слабым, якобы сказала она лорду Робару, а этого допускать нельзя. Именно это погубило его отца».
Вслед за этим тюрьмы стали понемногу пустеть. Узников, дав им сперва еду, питье и чистое платье, вводили в тронный зал по семь человек. Там перед взорами богов и людей они отрекались от Мейегора и клялись в верности его племяннику. Джейехерис каждого поднимал с колен, даровал помилование, возвращал земли и титул впрочем, не совсем безвозмездно. Лордам и рыцарям предписывалось отправить на службу королю сына (если же у кого сыновей не имелось, то дочь). У самых богатых лордов, наподобие Тауэрса, Дарклина и Стаунтона, отчуждалась часть земель, прочие платили золотом за королевскую милость.
Оная милость простиралась не на всех. Дознавателя, палача и тюремщиков признали виновными в пособничестве Тианне из Башни, до смерти замучившей принца Визериса, бывшего одно время наследником и заложником Мейегора. Их головы и руки, дерзнувшие подняться на кровь дракона, принесли королеве Алиссе, чем ее величество осталась довольна.
Лишился головы также королевский гвардеец сир Маладон Мур. Его обвинили в том, что он удерживал леди Серису, первую жену Мейегора, в то время как другой гвардеец, сир Оуэн Буш, пытался вырезать ей язык. Королева якобы отбивалась так сильно, что клинок соскользнул и перерезал ей горло. Сир Маладон все отрицал, утверждая, что эта история выдумана и королева Сериса умерла единственно по причине своей «язвительности». Он, впрочем, сознался, что привел к Мейегору Тианну из Башни и стал свидетелем ее казни а стало быть, кровью одной королевы все-таки себя запятнал.
Пять рыцарей из гвардии Мейегора оставались пока в живых. Двое из них, Оливер Бракен и Реймунд Маллери, вовремя перебежали к Джейехерису, но юный король справедливо заметил, что тем самым они преступили свои обеты, обязующие защищать короля даже ценой своей жизни. «Клятвопреступники мне здесь не нужны», сказал он. Всех пятерых приговорили к смерти, но по просьбе принцессы Алисанны предложили помилование, буде они согласятся сменить свои белые плащи на черное облачение Ночного Дозора. Четверо сир Оливер, сир Реймунд, сир Джон Толлетт и сир Саймонд Крейн дали согласие и отправились на Стену.
Пять рыцарей из гвардии Мейегора оставались пока в живых. Двое из них, Оливер Бракен и Реймунд Маллери, вовремя перебежали к Джейехерису, но юный король справедливо заметил, что тем самым они преступили свои обеты, обязующие защищать короля даже ценой своей жизни. «Клятвопреступники мне здесь не нужны», сказал он. Всех пятерых приговорили к смерти, но по просьбе принцессы Алисанны предложили помилование, буде они согласятся сменить свои белые плащи на черное облачение Ночного Дозора. Четверо сир Оливер, сир Реймунд, сир Джон Толлетт и сир Саймонд Крейн дали согласие и отправились на Стену.