Белланже, нервничая, бегал взад-вперед перед домом.
И уж совсем меня добило то, что сообщил Маньян.
Шарко рассвирепел от одного только упоминания этого подонка ему хотелось блевать.
Ну и что же он такого сообщил?
Он просто уложил меня на обе лопатки, рассказав, как ты вел себя на месте преступления, когда убили Фредерика Юро. Как тебе было плевать на все и всех, как ты нарушал правила. Он сказал, что ты тогда нарочно все там истоптал и везде оставил свои отпечатки только из-за того, что вы друг друга терпеть не можете.
Маньян просто идиот! И непременно воспользуется ситуацией и постарается меня утопить.
Ему и стараться не надо. Бригадир посмотрел Шарко в глаза. Ты понимаешь, что я не могу сделать вид, что ничего не было?
Комиссар молча направился к дому, но почти уже с порога бросил, не оборачиваясь:
Потом поговорим, а сейчас надо работать.
Тем не менее обернуться ему пришлось, потому что на плечо легла тяжелая рука.
Похоже, ты ничего не понял, заорал Белланже.
Шарко высвободился:
Ошибаешься, я прекрасно все понял. Но прошу тебя, дай мне еще несколько дней. У меня нюх на это дело, и я знаю наперед все, что может случиться. Позволь мне присутствовать на вскрытии, позволь покопаться в новых направлениях, которые сейчас открываются. Дай мне несколько дней, чтобы я мог разобраться до конца. А потом, обещаю, сделаю все, что скажешь.
Бригадир покачал головой:
Уже не могу. Знай обо всем этом только ты и я, может, мне бы и удалось спустить все на тормозах, но
Опять Маньян?
Николя Белланже кивнул:
Он. Бертран уже в курсе насчет того, что было здесь, что было в Вивонне, он донесет начальству он не оставил мне выбора.
В этот момент комиссар увидел Марка Леблона, правую руку Маньяна: тот вдалеке разговаривал с кем-то по телефону, глядя в их сторону. Шарко сжал кулаки:
И тут его шпионы!
Что поделаешь? Стало быть, я обязан принять меры все, какие положено в таких случаях. Я обязан защитить бригаду, да и себя самого. Я не хочу, чтобы из-за тебя досталось всем, и прежде всего Жаку.
Шарко печально посмотрел на парня, тот стоял неподалеку, сложив руки на груди и опустив глаза. Наверное, тоже опасается за свое будущее, за свою карьеру, которая вот-вот полетит в тартарары.
Да, конечно. Он хороший полицейский.
Знаю Но и для тебя ничего еще не потеряно. Наверняка, вынося решение, примут в расчет твои заслуги, вспомнят, сколько преступников было задержано благодаря тебе. Всем известно, сколько ты сделал для уголовки за эти годы
Шарко с нервным смешком пожал плечами:
Какие годы? Последние пять лет я провел, болтаясь между кабинетом и психушкой, где меня лечили от чертовой шизофрении. Каждую неделю по понедельникам и пятницам мне приходилось являться к психиатру, чтобы тот разобрался, какая гайка слетела в моей голове. А если сейчас я здесь, то только потому, что мне помог большой начальник, который теперь в отставке. Так что никакой поддержки мне ждать не приходится, я погорел окончательно и бесповоротно.
Белланже протянул руку. Шарко вздохнул, достал служебное удостоверение, служебное оружие и отдал все бригадиру. Сердце у него разрывалось. Он смотрел на собеседника, не пытаясь этого скрыть.
Работа все, что у меня было. Хорошо бы тебе понять, что сегодня ты похоронил человека заживо.
Сказав это, он у шел по дорожке в парк и ни разу не обернулся.
38
Сначала он подумал, что это сон.
Она была здесь, здесь на кухне его квартиры.
Сказав это, он у шел по дорожке в парк и ни разу не обернулся.
38
Сначала он подумал, что это сон.
Она была здесь, здесь на кухне его квартиры.
Люси Энебель.
Он постоял на пороге, бросил взгляд в гостиную: диван, телевизор, кое-что переставлено. В углу какое-то большое комнатное растение на круглом одноногом столике. Приятно пахнет лимоном. Ошарашенный увиденным Шарко медленно двинулся в кухню. Люси встретила его улыбкой:
Как тебе, а? Я подумала, что нужно чуть-чуть обновить обстановку Ну и надо же мне было чем-то заняться, пока я тебя ждала, правда? А то нервы и все такое Я купила это растение тут неподалеку, ты ведь такие любишь
Ее, казалось, переполняла энергия, она накрывала на стол, ставила тарелки, доставала приборы, не задумываясь, в каком они ящике, словно у себя дома.
А еще я подумала, что ты придешь голодный
Она открыла холодильник и вынула оттуда блюдо с едой, две бутылочки пива.
Ну и поскольку я не знала точно, в котором часу ты вернешься, приготовила ужин по-японски. Хоть какое-то разнообразие после макарон, которыми набиты твои шкафы прямо как на складе Армии спасения! Ладно, давай поедим, и за работу.
Шарко смотрел на нее с нежностью, которую больше не удавалось скрыть. Ему хотелось бы говорить тверже, но сил на это уже не хватило.
За работу? Но Люси, как ты оказалась здесь? Я думал, ты поехала домой.
Он подошел к окну, выглянул, и Люси разгадала его тревогу.
Я соврала, призналась она. Не хотела, чтобы ты помешал мне сделать то, что я должна была сделать. Иди садись за стол.
Комиссар постоял еще минутку спиной к окну, опустив руки, раздираемый противоречивыми чувствами, потом снял куртку, портупею с пустой кобурой и повесил это все на вешалку. Люси заметила, что кобура пустая.
А оружие где?
Он посмотрел на нее, закусив губу.
Они они тебя уволили? Сразу все поняв, она бросилась к нему, прижалась к его груди: Черт, ты же не Это же все из-за меня!
Шарко вздохнул, погладил ее по спине. Ему стало так хорошо оттого, что Люси с ним, но так горько, чтобы они снова сблизились, лишь пройдя через мрак.
Нет, ты не виновата. Я сам в последнее время наделал глупостей.
Не без этого Они узнали про Вивонн, да?
Он закрыл глаза.
Им ничего не известно о поездках Лутц, и они не знают, что Тернэ украл мумию кроманьонца.
Тогда в чем дело? Что тебя тревожит?
Шарко чуть отстранился и потер виски.
Мой бывший шеф, Бертран Маньян, ходит за мной по пятам с начала расследования и делает всё, чтобы отравить мне жизнь. Наша с тобой встреча в Вивонне, должно быть, насторожила его, а когда этот подонок начнет копать, он узнает о нас всё и то, что было год назад, тоже. Он обнаружит, что мне известно прошлое Царно, известно, кого он убил. Он узнает нашу историю, и про твоих девочек тоже узнает.
Сердце Люси забилось сильнее.
Ага, теперь я понимаю, почему ты такой. Это слишком для тебя личное, и ты не хочешь, чтобы они туда лезли. Только, в конце концов, какая разница, знают они или нет?
Комиссар отодвинул стул, плюхнулся на него, откупорил пиво. Пиджак и рубашка после долгого дня были измяты, как тряпки.
Но сегодня появились еще два трупа
Люси вытаращила глаза:
Еще два трупа? Расскажи!
Он сидел, вздыхая и стараясь сбросить напряжение последних часов, а Люси тем временем открывала суши и баночки с соусом.
Столько всего произошло, но, если коротко, всё вертится вокруг книжки Тернэ «Ключ к замку». На страницах его книжки спрятаны семь генетических отпечатков. Нас на это навел Даниэль, молодой человек, аутист, который находился на месте преступления. Два отпечатка из семи обнаружились в НАКГО: первый принадлежал убийце Клары
Он ожидал, что Люси удивится сильнее, но она сохранила спокойствие и, глотнув пива из горлышка, ждала продолжения:
А второй?
Шарко рассказал, как они с Жаком вышли на Феликса Ламбера, о встрече с жандармским капитаном Клодом Линьяком, о том, как обходил детские сады, рассказал все, что узнал о непереносимости лактозы. Люси отметила про себя, что он совершенно свободен, больше не зажимается, не старается ничего скрыть. Чем глубже они погружаются во тьму, подумалось ей, тем вернее она открывает в комиссаре человека, которого знала раньше. Раскололся панцирь, и оказалось, что под этим панцирем он совершенно такой, как прежде. Франк рассказал ей о своих предчувствиях, о муке, которую прочел в глазах Феликса Ламбера, об ужасном ощущении, будто у того внутри живет демон зла, который и толкает его на преступления. О том, что точно такое же ощущение было у психиатра Грегори Царно перед тем, как заключенный покончил с собой в камере. Хотя Шарко и не видел в доме Ламберов перевернутых рисунков, он был убежден, что оба убийцы страдали одной и той же непонятной болезнью.
Внимательно его выслушав, Люси сходила в комнату, принесла коричневый конвертик с фотографиями, сделанными в доме Стефана Тернэ, видеокассету и диск с копией записи. Вынув из конверта снимки с изображениями Феникса, плаценты и мумии кроманьонца, она протянула их Франку:
Теперь моя очередь. И я тоже довольно далеко продвинулась.
Комиссар взял палочками суши, отправил в рот и улыбнулся. Да! Люси видела: ему наконец-то удалось раздвинуть губы в подобии улыбки! Первый раз за все время.
Интересно, почему все это меня больше даже и не удивляет? спросил он. Ты невозможная, Люси, таких не бывает.
Просто я мать, которая готова на что угодно, лишь бы узнать правду, сказала она и в свой черед взялась за суши.
А он разглядывал снимки:
Ну и зачем ты мне это показала? Эту жуткую плаценту?
Знаешь, откуда у Тернэ генетический отпечаток Царно? Он сам принимал роды у его матери двадцать три года назад. А потом делал новорожденному дикое количество анализов крови, ну и анализы эти послужили ему для того, чтобы получить образчик ДНК. Все оказалось проще простого
Они ели суши, и теперь уже Люси рассказывала об открытиях, которые ей удалось сделать с утра. О Реймсе, где родился Царно и где работал Тернэ. О визите в родильный дом и встрече с бывшей медсестрой, поговорив с которой она поняла: Тернэ поставил на карту все ради возможности наблюдать мать Царно, Аманду Потье, во время беременности. О необычной, опутанной кровеносными сосудами плаценте Аманды и огоньке в глазах врача во время родов О первой жене Тернэ, рассказавшей, как странно ее муж вел себя перед разводом, и передавшей ей эту странную видеокассету.
Шарко повертел в руках черную коробочку, мрачно на нее глядя.
В камине Тернэ нашли остатки сожженных видеокассет. Он хранил их в тайнике под паркетом. Убийца приходил из-за них, и из-за них пытал свою жертву. Увы, извлечь из этих обгорелых кассет ничего не удалось.
Там, безусловно, были оригиналы. А это копия.
Ну и что на ней?
Возможно, ключ ко всему делу. Бывшая жена Тернэ сказала, что на оригинале была приклеена этикетка с надписью «Феникс номер один».