С Холли, ее лучшей подругой, они были неразлучны много лет.
Это ведь хорошо?
Дана не ответила, и я с замиранием сердца осознал, почему она плакала.
Ты расстроилась, потому что тебя не пригласили.
Дана снова заплакала, и я обнял ее.
Тебя тоже пригласят. Ты чудесная девушка. Ты красивая и добрая, и те, кто тебя не пригласят, просто дураки.
Ты не понимаешь Вы с Микой Все девочки считают вас красавчиками. Они постоянно твердят, как повезло мне с братьями. А мне мне никто не говорит, что я хорошенькая.
Ты хорошенькая.
Нет. Я обычная. И вижу это, когда смотрюсь в зеркало.
Она снова заплакала и отказалась говорить. Я ушел, осознавая, что моя сестра борется с теми же самыми сомнениями, что и все. Просто она это хорошо скрывает.
Я был уверен, что ее пригласят. Однако время шло, а ни один парень не спешил подъезжать к ней на белом коне и объявлять себя ее принцем. Дана выглядела расстроенной, в ее взгляде читалась боль. У меня щемило сердце при мысли о том, что никто не понимает, какая она замечательная, сколько любви она готова подарить тому, кто попросит. Я обожал сестру так же, как обожал брата, и, подобно родителям, ощущал потребность защитить ее.
Однажды вечером, за неделю до бала, я вошел в комнату сестры. Если ее друзья считают меня красивым и популярным, то пусть увидят, как весело нам будет с Даной. Мне все равно, что мы брат и сестра, пусть весь мир знает, что я счастлив сопровождать ее.
Дана, ты пойдешь на бал со мной? серьезным тоном спросил я.
Не глупи.
Будет весело. Изысканный ужин, лимузин и танцы всю ночь напролет.
Она с улыбкой покачала головой.
Не стоит. Я все равно не хочу идти на бал. С этим покончено.
Я колебался.
Уверена?
Да. Но спасибо, что спросил.
Ты разбиваешь мне сердце.
Дана невесело усмехнулась.
Забавно, Мика сказал то же самое.
Ты о чем?
Он тоже пригласил меня на бал. Вчера.
С ним ты тоже не пойдешь?
Нет. Она обняла меня и поцеловала в щеку. Но я хочу, чтобы вы знали вы самые лучшие братья, какие только могут быть. Я вами горжусь! Я самая удачливая девочка в мире и очень сильно люблю вас обоих.
От наплыва чувств у меня перехватило дыхание.
Ох, Дана. Я тоже тебя люблю.
Глава 11
23 февраля,
Айерс-Рок, Австралия
Если вы не летали через Тихий океан, то не сможете представить, как он велик. Мы летели четыре часа до острова Пасхи, семь до Раротонги, еще семь до австралийского Брисбена и пересекли линию перемены дат[9]. Потом мы летели еще три часа до австралийской глубинки, где находится государственный заповедник Улуру-Ката Тьюта и, собственно, скала Айерс-Рок.
От наплыва чувств у меня перехватило дыхание.
Ох, Дана. Я тоже тебя люблю.
Глава 11
23 февраля,
Айерс-Рок, Австралия
Если вы не летали через Тихий океан, то не сможете представить, как он велик. Мы летели четыре часа до острова Пасхи, семь до Раротонги, еще семь до австралийского Брисбена и пересекли линию перемены дат[9]. Потом мы летели еще три часа до австралийской глубинки, где находится государственный заповедник Улуру-Ката Тьюта и, собственно, скала Айерс-Рок.
Пересечение линии перемены дат удлинило наше путешествие. Странное чувство: ты вдруг понимаешь, что из твоей жизни выпал один день. К тому же наша остановка в Брисбене отняла еще два часа, и в общей сложности мы провели в пути двенадцать часов.
К тому времени, как мы добрались до гостиницы, народ ужасно вымотался. В вестибюле можно было записаться на экскурсии на следующий день. Все хотели поехать в Айерс-Рок в обед, так что утро было свободно. Можно было, например, арендовать «харлей» и самостоятельно осмотреть окрестности, или на вертолете облететь Олгас скопление скал и каньонов рядом с Айерс-Рок. Еще можно было принять участие в пешем туре через Олгас или во встрече рассвета у Айерс-Рок, для чего требовалось выйти из гостиницы до восхода.
Мы с Микой не выспались, но все же в назначенное время присоединились к утренней экспедиции. В пустыне царили холод и непроглядная тьма, в которой сияли десятки тысяч если не миллионы звезд. Наш автобус был одним в череде многих, едущих тем же маршрутом. Как выяснилось, гостиница вмещала в себя около трех тысяч постояльцев. Для Орландо или Чикаго это не так уж и много, однако для австралийской глубинки просто невероятно. В гостинице проживало больше людей, чем в любом из окрестных городов.
Айерс-Рок самый большой монолит, или одиночная скала, в мире. Около пяти миль в окружности, он возвышается над поверхностью почти на тысячу футов и уходит в глубь земли на три мили. Наша взъерошенная группа выбралась из автобуса и побрела к смотровой площадке.
В должное время горизонт посветлел, и все взгляды устремились к скале. Состоящий из крупнозернистого песчаника с вкраплениями полевого шпата, Айерс-Рок меняет цвет в зависимости от времени суток и погодных условий. Однако поначалу трудно понять, почему многие находят его завораживающе прекрасным в первые мгновения рассвета нет никакого ослепительного сияния, которым славится монолит. Мы с братом разочарованно сфотографировали Айерс-Рок. Вскоре солнце поднялось выше и осветило небо, и в тот миг, когда мы решили, что репутация Айерс-Рок искусственно раздута, это случилось.
Солнечные лучи ударили в скалу под определенным углом, и камень вспыхнул алым, будто огромный тлеющий уголь. Я и Мика зачарованно смотрели на него и думали, что ничего удивительнее в жизни не видели.
Мы с братом предпочли вертолетную экскурсию пешему походу через Олгас и к восьми утра снова приехали в аэропорт.
В столь раннем отбытии был свой смысл: припекать начало уже сейчас как-никак, лето в пустыне, а в кабине вертолета стало еще жарче, и пятеро человек вспотели чуть ли не сразу после взлета.
За тридцать минут мы миновали Айерс-Рок, полетели над Олгас и увидели диких верблюдов, бредущих через пустыню. В Австралии, как нам сказали, живут десятки тысяч диких верблюдов. Они не исконные обитатели их ввезли, чтобы помочь людям обживать внутренние малонаселенные районы континента. Несколько верблюдов сбежали и со временем невероятно расплодились. В наши дни их даже вывозят в страны Ближнего Востока.
За гулом лопастей и ревом мотора слова были не слышны, но я несколько раз оборачивался на Мику и видел, что с его губ не сходит улыбка.
После вертолетной экскурсии до обеда еще оставалось свободное время, и мы решили пробежаться вокруг гостиницы. За прожитые годы наши ноги отмерили тысячи миль, и пробежка была нам привычна. Взяв средний темп, мы вскоре побежали в ногу.
Как в старые добрые времена в школе, сказал я.
Мне то же самое пришло в голову.
Ты часто бегаешь?
Не очень, размеренно дыша, признался Мика. Я бегаю во время игры в футбол, но если я бегаю каждый день, у меня начинает болеть спина.
Понимаю. Раньше я по воскресеньям пробегал двадцать миль, а сейчас мне такое трудно даже представить. Я пробегаю четыре мили, а ощущения такие, будто я мешки таскал.
Это потому, что мы стали старше. Представляешь, через несколько месяцев намечается встреча выпускников, окончивших школу двадцать лет назад!
Ты идешь?
Скорее всего. Хорошо бы всех повидать. Хотя думая об учебе в старших классах, я вспоминаю Майка, Гарольда, тебя и Трейси. Чудесное было времечко.
Он замолчал, и какое-то время я слышал лишь глухой стук наших ног об утоптанную землю.
Помнишь, как ты и Гарольд однажды пошли на двойное свидание? спросил Мика. Когда Трейси и я нашли вас, заставили тебя опустить стекло в машине и закинули вам внутрь петарду?
Я засмеялся.
Такое разве забудешь? Эта штуковина взорвалась у нас под ногами, напугав до смерти.
Точно, такое не забывается. Потрясающие парни, до сих пор с удовольствием о них говорю. Даже не верится, что все это было двадцать лет назад.
После обеда и душа мы направились обратно к Айерс-Рок с остальной нашей группой. Слепящее солнце стояло в зените, и Айерс-Рок выглядел огромной песчаной глыбой неприметного цвета. Вокруг вились миллиарды мух, приходилось все время двигаться, чтобы они не садились на губы, ресницы, руки и спину; мы постоянно дергались, словно приняли таблетки, вызывающие судороги.
За последующие часы автобус останавливался в нескольких местах вокруг Айерс-Рок, который у аборигенов считается священным местом. Мы бродили вокруг, слушали легенды и ехали дальше. Нас сводили в разрисованные пещеры и к озеру. На третьей или четвертой остановке я повернулся к Мике, собираясь что-то спросить, и поймал его отрешенный взгляд. Нам как раз рассказывали историю об одной из верхних расселин в скале. Она появилась, когда призрак умершего в пустыне воина сразился с другим призраком, и их битва каким-то образом отобразилась на скале. Это позволило людям найти озеро, которое располагается рядом с изображением битвы. Что-то в таком духе. От палящего зноя меня подташнивало, и детали легенды совершенно не запоминались.
Ты замечал, что чем скучнее рассказ, тем дольше люди хотят говорить? Мика со вздохом отмахнулся от жужжащих мух.
Да ладно тебе, история интересная. Мы ведь ничего не знаем об этой культуре.
Если мы чего-нибудь не знаем, значит, оно скучное.
Здесь не скучно.
Подумаешь, большая скала посреди пустыни.
А как же ее необычный цвет?
Необычный цвет мы видели утром. А днем это всего лишь большая скала. И мне не хочется быть съеденным мухами или поджариться на солнце, слушая бесконечные истории о битвах призраков.
Тебя не удивляет, что люди ухитряются жить здесь тысячи лет?
Меня удивляет, почему они отсюда не уходят. Хочешь сказать, ни один из аборигенов никогда не доходил до побережья, чтобы поймать рыбу на ужин, а потом, увидев пляжи и ощутив прохладный ветер, не говорил себе: «Эй, может, стоит переехать сюда»?
По-моему, тебе голову напекло.
Еще как. Такое ощущение, будто над головой кружат грифы, дожидаясь, пока я утрачу бдительность.
Вечером того же дня мы поехали к Айерс-Рок в третий раз посмотреть, как он будет выглядеть при закате.
Мне начинает казаться, что здесь больше нечего делать, кроме как пялиться на Айерс-Рок, сказал Мика.
Не все так плохо. Говорят, сегодня вечером мы услышим местную музыку.
О боже, жду не дождусь! Мика всплеснул руками.
Этот вечер оказался самым запоминающимся. Он начался с фуршета на фоне заката, во время которого все смотрели на Айерс-Рок. Потом нас ждала небольшая площадка со столиками, покрытыми белыми скатертями. На них красовались канделябры и цветочные композиции. Обстановка была потрясающей, а еда вкусной и необычной: в частности, мясо кенгуру и крокодилов, тушенное со специями. Стало прохладнее, даже мухи куда-то исчезли.