Генн вздохнул, но этот вздох больше походил на рык.
Мирные времена для нас большая редкость. Подолгу они не длятся. Воспользуйся недолгим миром, чтобы хотя бы начать поиски. Если уж едешь во все эти земли, неужели нельзя пару раз формально пригласить кого-то на танец, в театр, или куда еще?
Хочешь верь, хочешь нет, я прекрасно понимаю, насколько это необходимо, согласился Андуин. О шкатулке с кольцами королевы Тиффин, что Андуин держал при себе, Генн не знал, и делиться с ним сей информацией юноша не спешил. Но ответ будет «нет». Я еще не встретил ту, к кому испытывал бы подобные чувства. Тут нужно время. Мне ведь всего восемнадцать.
Но Генн настаивал на своем:
Королей нередко обручают еще в колыбели. Конечно, я со штормградским обществом знаком плоховато, но кто-нибудь наверняка сможет составить тебе целый список таких случаев.
Андуин понимал, что Генн желает только добра. Однако он сильно устал, был встревожен, и думал лишь о том, что делать с раненым миром, а вовсе не об устройстве брака.
Генн, я очень ценю твою заботу, заговорил он, тщательно подбирая слова. Вопрос действительно важный. Я уже говорил, что понимаю это. Но мне претит сама идея брака по уговору. Как согласиться прожить всю жизнь с той, кого до свадьбы, возможно, совсем не знал? К тому же, ты и сам женился вовсе не так.
Генн сердито нахмурился.
От того, что сам я этим путем не пошел, он не становится хуже. Да, это не самая романтичная штука на свете, но не обязательно же жениться на той, кого совсем не знаешь. Моя дочь Тесс примерно в твоем возрасте. Она бы
Решительно возражала, если бы слышала тебя, перебил его Андуин. Как ни мало я с ней знаком, она, несомненно, женщина выдающаяся. Однако у нее наверняка есть своя жизнь, свои желания, и я, пусть наугад, но осмелюсь предположить, что ей не слишком-то хочется стать королевой Штормграда.
Тесс Седогрив, несколькими годами старше него, по всем свидетельствам, была женщиной волевой. Слухи о ее деяниях ходили самые разные даже Матиасу Шоу пришлось посвятить ей пару страниц. Генна Андуин обо всем этом не спрашивал, а уж теперь, когда тот предложил свою дочь в королевы, и спрашивать не хотел.
Тесс Седогрив, несколькими годами старше него, по всем свидетельствам, была женщиной волевой. Слухи о ее деяниях ходили самые разные даже Матиасу Шоу пришлось посвятить ей пару страниц. Генна Андуин обо всем этом не спрашивал, а уж теперь, когда тот предложил свою дочь в королевы, и спрашивать не хотел.
Брови Генна сошлись на переносице.
Андуин
Мы еще вернемся к этому разговору, обещаю. Но сейчас я хотел бы поспорить с тобой кое о чем другом.
Генн невольно усмехнулся.
Поспорить с Твоим Величеством я готов всегда.
Верно, согласился Андуин, а уж об этом особенно. После появления Магни мы с Мойрой и Веленом отправились в Храм света Пустоты. Пожалуй, тебя ничуть не удивит, что мне он показался Андуин покачал головой. Честно говоря, просто слов не хватает. Он был так прекрасен и безмятежен, что я, едва оказавшись там, почувствовал небывалый покой. И небывалую ясность мыслей.
В твоем визите туда меня удивляет только одно что ты не побывал там раньше, сказал Генн. Впрочем, на покой и безмятежность у королей никогда не бывает времени.
«Ну что ж, начнем», подумал Андуин, сделав глубокий вдох.
Так вот, оказавшись там, я встретил двух человек, и встречи эти меня крайне удивили. Одной из этих двоих была Калия Менетил.
Генн вытаращил глаза.
Уверен? Не подделка?
Она очень похожа на брата. И храмовым жрецам, подтвердившим ее личность, я полностью доверяю.
Я вижу, ты твердо веришь в их добрую волю?
Да, улыбнулся Андуин.
Ну что ж, выкладывай. Что тебе удалось узнать? Как она сумела спастись? Станет ли претендовать на трон Лордерона, если нам когда-нибудь удастся вышвырнуть оттуда ходячую гниль, что оскверняет его по сей день?
Улыбка Андуина сделалась немного печальной.
Я не расспрашивал. Позже вернусь и поговорю с ней обо всем этом. История, по моим впечатлениям, не из веселых.
Свет свидетель, не из веселых, согласился Генн. Несчастная семья Наверное, бедная девочка едва унесла ноги от этих тварей. Как же она теперь должна ненавидеть нежить!
А вот об этом я как раз собирался сказать дальше. Храм света Пустоты принадлежит всем жрецам Азерота. Всем. Включая и членов Орды Андуин сделал паузу, готовясь к гневному протестующему воплю. И Отрекшихся.
Но вопля не последовало. Спокойно отложив вилку, Генн ровно, сдержанно сказал:
Андуин Я понимаю: ты всегда стремишься видеть в людях самое лучшее
Дело не в
Генн поднял ладонь.
Пожалуйста, Ваше Величество, дослушай меня до конца.
Андуин нахмурился, однако согласно кивнул.
Это прекрасная черта. Особенно для правителя. Но правителю нужно быть осторожным, иначе он рискует остаться в дураках. Знаю, ты познакомился с Траллом и проникся к нему уважением. А Бейна считаешь другом, и поступки его честны. И твой отец не гнушался вести переговоры с Лортемаром Тероном и глубоко уважал Волджина. Но Отрекшиеся они не таковы. Они больше не могут разделять наших чувств. Они они гнусность. Выродки.
В данное время Конклав возглавляет архиепископ Фаол, мягко заметил Андуин.
Генн выругался и вскочил на ноги, едва не опрокинув стол. Серебряная столовая утварь со звоном посыпалась на пол.
Невозможно! Лицо его раскраснелось, на шее вздулись вены. Это же хуже, чем гнусность! Это кощунство! Как ты можешь терпеть такое, Андуин? Неужто тебя не коробит?
Андуин вспомнил озорные искорки в глазах покойного Алонсия Фаола, его доброту, его заботливость. «Мы, прежде всего, жрецы» Да, так оно и есть.
Нет, с улыбкой ответил он. Совсем наоборот. Увидев их там, в обители Света, я я проникся надеждой, Генн. Отрекшиеся не бездумные слуги Плети. Это люди. Люди, обладающие свободой воли. Да, некоторые те, кто перешел к новому существованию в страхе и ненависти изменились к худшему. Но не все. Я видел жрецов-Отрекшихся за разговорами не только с троллями и тауренами, но и с дворфами, и с дренеями. Они помнят добро. Мойра работает с Фаолом уже довольно давно, и
И Мойра туда же? Генн снова выругался. Я думал, у дворфов есть здравый смысл! Что ж, я слышал достаточно.
С этими словами он отвернулся и направился к выходу.
Нет, недостаточно, возразил Андуин, взмахом руки указав на только что опустевшее кресло. Голос его звучал негромко, но тон возражений не допускал. Останься и выслушай меня.
Нет, недостаточно, возразил Андуин, взмахом руки указав на только что опустевшее кресло. Голос его звучал негромко, но тон возражений не допускал. Останься и выслушай меня.
Генн удивленно воззрился на молодого короля, кивнул и с явной неохотой сел.
Хорошо, вздохнул он. Хоть мне это и не нравится.
Андуин подался вперед.
Это же прекрасная возможность, напористо заговорил он, если только нам хватит храбрости воспользоваться ей. Сильвана дарует Отрекшимся жизнь. Конечно же, они следуют за ней. А вот Альянс от них отвернулся. Что они получили от нас, кроме прозвищ «мертвяки», «ходячая гниль»?.. Мы смотрим на них со страхом. С отвращением. У нас в голове не укладывается, что когда-то они были людьми.
Были, подчеркнул Генн. Были людьми. Когда-то. Но теперь нет.
Потому что мы предпочитаем о них так думать.
Тогда Генн прибег к иной тактике.
Ладно, заговорил он, откинувшись на спинку кресла и сузив глаза. Скажем так: тебе довелось повидать нескольких достойных Отрекшихся, всего лишь горстку, причем все они, так уж вышло, жрецы. А других таких же ты видел?
Да, Андуин мог припомнить, по крайней мере, одного, и к жрецам он, определенно, не принадлежал. Во время суда над Гаррошем Адским Криком бронзовые драконы предоставили и защите, и обвинению возможность показывать сцены из прошлого при помощи артефакта под названием «Видение времени». Во время одной из них Андуин стал свидетелем беседы между Отрекшимся и эльфом крови, происходившей в какой-то таверне незадолго до того, как таверна была уничтожена приверженцами Адского Крика.
Эти двое солдат были против жестокости и насилия, которые олицетворял собой Гаррош. И погибли за свою веру. Но как же его звали? Как-то на «Ф»
Фарли, сказал Андуин вслух. Франдис Фарли.
Кто это?
Капитан Отрекшихся, обративший оружие против Гарроша. Он был крайне возмущен тем, что тот сделал с Терамором, а при жизни жил прямо здесь, в Штормграде.
Казалось, Генн не понимает из сказанного ни слова.
Франдис Фарли не был жрецом. Он был простым солдатом, сохранившим в себе достаточно человечности, чтоб отличить зло от добра.
Чем больше Андуин размышлял над этим, тем крепче убеждался в своей правоте.
Аномалия, отмахнулся Седогрив.
Не согласен, возразил Андуин, еще сильнее подавшись вперед. О помыслах и чувствах среднего гражданина Подгорода мы не имеем ни малейшего понятия. И с тем, что Сильвана заботится о своем народе, ты поспорить не можешь. Они ей не безразличны. И этим обстоятельством мы можем воспользоваться.
Чтоб одолеть ее?
Чтоб усадить ее за стол переговоров.
Оба смерили друг друга взглядом. Андуин был спокоен и сосредоточен. Генн с трудом сдерживал гнев.
Ее цель обратить побольше наших в своих, сказал Генн.
Ее цель защитить свой народ, возразил Андуин. Если мы дадим ей знать, что понимаем ее побуждения, если сумеем убедить ее, что Альянс никогда впредь не станет угрожать тем Отрекшимся, что уже существуют, ей вряд ли придет в голову создавать из азерита оружие против нас. Мало этого: у нас появится возможность объединить силы с Ордой ради спасения нашего общего мира!
Генн долго смотрел на юного короля.
Ты точно не подхватил в Стальгорне ничего этакого?
Андуин поднял руку, успокаивая его.
Знаю, все это кажется чистым безумием, но ведь мы никогда не пытались понять Отрекшихся. Теперь у нас появился превосходный шанс. Архиепископ Фаол и прочие помогут начать переговоры. А у каждой стороны есть то, что нужно другой.
Что может понадобиться от нас Отрекшимся? И что такого нужного для нас может найтись у них?
Семья, уверенно, с мягкой улыбкой на губах ответил Андуин. Друзья и родные.
К тому времени, как он вернулся к себе, свеча погасла. Комнату освещал только свет лун за окном.
Ты получила мой сигнал, в полный голос сказал Андуин, зажигая свечу и оглядываясь вокруг.
Спальня казалась пустой, но, конечно же, это было не так. Мгновение назад казавшаяся совершенно обыкновенной тень дрогнула, и в круг неяркого света шагнула знакомая стройная фигурка.