О непостоянстве греков послужит доказательством следующий пример. Один Российский крейсер родом Славонец, командовавший шебекою Забнакою, узнав выгодное положение здешней пристани и пришед к острову Кастро Россо захватил несколько Греков. Уведомясь от них, что в крепости Турков гораздо превосходнейшее число от его людей, и что крепостцы по неприступному ее на каменистых утесах положению и с большим войском взять нельзя, употребил воинскую хитрость. Он, ведая непостоянство Греков, сказал им, что прислан от флота Российского осмотреть пристань Кастро Росскую, и что чрез двадсять четыре часа весь флот сюда прибудет и просил их не сказывать сего Туркам, под опасением в противном случае жестокого наказания. Но Греки не успели возвратиться, рассказали в крепости слышанное ими, а Турки пользуясь ночною темнотою на мелких судах уехали в Караманию, оставя крепость и пушки ему в добычу. С того времени служил сей остров пристанью для Российских крейсеров в Сирских и Караманских водах плававших.
Глава 13
Тосканский рай. Ливорно
Мы прошли весь Архипелаг, где произошли основные события экспедиции графа Орлова. Я был бы не очень последовательным, если бы не рассказал об итальянском городке Ливорно. Он имеет самое непосредственное отношение к нашей истории и сыграл в ней весьма заметную роль. Этот старинный городок на северо-западном побережье Италии, напоминающий Венецию в портовой и старой частях, сегодня в чести у обеспеченных русских туристов. Многие из них, наслаждаясь его колоритом, кухней и вином, даже не подозревают, что привлекательным для русских аристократов этот регион в конце XVII века сделал именно Алексей Григорьевич Орлов. В городских ресторанах и тавернах ровесниках этот милого городка в прежние времена сиживали моряки с архипелагских эскадр. Судя по воспоминаниям очевидцев, они весело проводили свой досуг в Ливорно: пили вино, играли в карты и бильярд, иногда даже дрались. А появилось русское Ливорно весной 1770 года, когда наши корабли вошли в Средиземное море.
Мы не планировали заходить в этот тосканский уголок. Я отправился туда лишь через год после завершения первого средиземноморского этапа, когда наши фильмы об Архипелагской экспедиции уже были в эфире. Если в сердце Архипелагской губернии осталось не так много следов русского присутствия, то в Ливорно, что называется, «каждый камень говорит». Многое, о чем писали очевидцы тех далеких событий, существует и поныне в прежнем виде.
Основными базами для русских кораблей, напомню, были два островка в Кикладском архипелаге Миконос и Парос. А еще одной базой русских в Средиземноморье был порт Ливорно. Как говаривал Козьма Прутков, «жизнь в городе начинается с приходом в него военных». Лучше о том периоде пребывания русских в Тоскане не скажешь. Жизнь в Ливорно расцвела и приняла весьма куртуазный оттенок главным образом благодаря самому графу Орлову и его офицерам. Они выбрали Ливорно не случайно. Город был первой вольной гаванью в Европе еще с 1547 года. Здесь можно было совершать любые торговые сделки без обычного в таких случаях контроля со стороны таможни и портовых служб. Порт был открыт и для воюющих сторон. Он был неким подобием нейтральной полосы. Это предопределило наличие здесь консульств большинства европейских держав. Статус и расположение городка повлияли на выбор Орлова и позволили ему создать здесь довольно большую русскую колонию без лишних дипломатических процедур. Все это не отменяло строгого санитарного контроля. Ему подвергался экипаж любого корабля, прибывающего в Ливорно.
Городские каналы
Если вы прогуляетесь по старому городу (и в частности, портовой его части), безусловно, обратите внимание на обилие каналов, опутывающих его обширной сетью. Старый город носит название Новая Венеция. Это та часть города, которая на своем многовековом пути не расплескала колорит, аутентичность и, похоже, мало изменилась со времен русского пришествия. Новую Венецию с одинаковым успехом можно назвать как сетью каналов, так и системой островков. Кому как нравится. Их относительная изолированность и определила наилучшее место для карантина Lazzaretto di San Rocco (госпиталь Святого Роха), построенный еще в 1590 году Фердинандом I. Порт был довольно большим по тем временам, но к середине XVIII века оказался перегруженным. Пришлось строить еще два карантина Святого Джеймса и Святого Леопольда. Алексей Григорьевич каждый раз, прибывая в Ливорно, был вынужден по три недели проводить в первом из них. Оба карантина в относительно первоначальном виде дожили до нашего времени, как, впрочем, и большинство других зданий старого города.
Русским, благодаря «особому» положению, удавалось довольно комфортно и вольготно чувствовать себя даже в карантине. Граф Орлов, например, в нарушение существующих правил постоянно принимал у себя гостей. Свободно чувствовали себя и его братья по оружию. Как только русские моряки вырывались на свободу, город, сотканный из соблазнов, поглощал их. Они становились частью очень большой русской колонии. Судите сами: с 1770-го по 1774 год в порту Ливорно обычное число русских кораблей достигало 1014. На каждом корабле, даже небольшом фрегате, было около двух сотен моряков. Экипаж линейного корабля превышал пять сотен человек. Также в порту стояли русские торговые корабли. Их количество нередко было более двух десятков. Поэтому, даже если прикинуть грубо, численность подданных Екатерины за годы базирования в Ливорно была в районе 3 тыс. человек одновременно. В городке с местным населением всего лишь 40 тыс. человек это почти 10 процентов!
Такая концентрация русских военных не могла не отразиться на жизни городка. Конфликтов было предостаточно. Кражи, драки и прочие нарушения общественного порядка не носили массового характера, но все-таки были привычными. Провинившихся наказывали жестоко. В середине апреля 1770 года пять моряков за различные преступления были под пушечные выстрелы показательно повешены на реях и на виду у всего города в мешках сброшены в море.
Первое, что видели русские моряки, когда высыпали из карантина, была портовая площадь. В ее центре и сейчас располагается памятник Фердинанду I, строителю и основателю города. Фигуры четырех человек у подножия это плененные мавры, пираты. Общий вектор композиции таков: «Пиратство будет побеждено, победа всегда будет за нами!» В образах этих четырех фигур действительно угадываются четыре национальности и четыре этапа человеческой жизни. Сразу с площади русские моряки бежали в лучший трактир! А лучшим и сейчас остается Casina delle ostriche. Я не собирался делать рекламу этому занятному и дорогому заведению. Но дело в том, что капитан Хметевский, в своих записках довольно подробно описывающий военные кампании и быт, никогда не останавливался на трактирах и застольях. Не таков был капитан Хметевский, чтобы тратить бумагу и чернила на подобные глупости. Для Casina delle ostriche он сделал исключение. Почему бы так не сделать и мне?
Первое, что видели русские моряки, когда высыпали из карантина, была портовая площадь. В ее центре и сейчас располагается памятник Фердинанду I, строителю и основателю города. Фигуры четырех человек у подножия это плененные мавры, пираты. Общий вектор композиции таков: «Пиратство будет побеждено, победа всегда будет за нами!» В образах этих четырех фигур действительно угадываются четыре национальности и четыре этапа человеческой жизни. Сразу с площади русские моряки бежали в лучший трактир! А лучшим и сейчас остается Casina delle ostriche. Я не собирался делать рекламу этому занятному и дорогому заведению. Но дело в том, что капитан Хметевский, в своих записках довольно подробно описывающий военные кампании и быт, никогда не останавливался на трактирах и застольях. Не таков был капитан Хметевский, чтобы тратить бумагу и чернила на подобные глупости. Для Casina delle ostriche он сделал исключение. Почему бы так не сделать и мне?
История этого ресторана (язык не поворачивается назвать таверной этот уголок старой кулинарной Тосканы) совсем недавно разменяла четвертый век. К моменту начала русских застолий ему было 60 с лишним лет. Он всегда специализировался на морской кухне. Время пошло ресторану на пользу: он сохранил прежний облик, но стал более изящным. Возраст и традиции, знаете ли, обязывают. Ресторан был знаменит и популярен еще до того, как первые русские червонцы и ефимки звякнули о его стойку. Таким его сделали очень знатные особы, например, девятый герцог Тосканы Леопольд I. Княжеский дом Медичи получал устрицы только отсюда. Что касается русских, то они никогда не отказывали себе в излишествах, когда обстоятельства складывались благоприятным образом. Русские могли позволить себе в Ливорно многое. Их карманы в тот момент не были пустыми. Орлов и его капитаны по достоинству оценили все преимущества ресторана. Степан Петрович Хметевский заглянул сюда в тот момент, когда позади у всех была выигранная война, а впереди дорога домой.
Я тоже решил не экономить на себе и приправить свои дорожные впечатления местными деликатесами. Карта вин в ресторане впечатляет, а кухня просто превосходна. Ограничусь упоминанием нескольких названий из меню: «Креветки на закате» (сицилийские красные креветки с маринованным яичным желтком и хрустящим салатом из сельдерея), «Морские гребешки, фаршированные томатами sbruciacchiato», «Равиоли с устричным кремом-пастой, со сливками, с фисташками и сыром пармезан». Кухня и русский след вот что делает это место роскошным. Если вы побывали в Тоскане и пропустили его, придется ехать еще раз!
Русские приносили в Casina delle ostriche не только деньги, заработанные тяжким ратным трудом, но и неприятности, способные подкосить его бизнес и репутацию. Дело в том, что один из каналов Новой Венеции был одновременно и устричной фермой этого ресторана. Нечистоты, выливающиеся из недр пришвартованных в нем русских кораблей, за несколько лет постоянного пребывания почти уничтожили популяцию моллюсков. Ущерб был огромным.
Конечной точкой путешествия русских моряков по Ливорно были православные церкви. Греки появились здесь в начале XVII века и сразу построили свой первый храм Chiesa Santissima Annunziata (церковь Благовещения Пресвятой Богородицы). Греческие униаты тогда же ассимилировались с местным населением, поэтому храм можно было назвать православным с большой натяжкой. После Второй мировой войны греческая община и вовсе продала его католическому братству. Теперь церковь известна как Chiesa della Purificazione (церковь Сретения).
В XVII веке, когда Ливорно стало одним из центров средиземноморской торговли, греческая православная община значительно выросла за счет переселенцев из восточных областей островной Греции. Они и построили в 1770-х годах храм Святой Троицы, о котором упоминал капитан Хметевский: «В Ливорне есть греческая церковь, изрядно украшена, имеет изолоченой иконостас, подачею россиян сосуды, крест, евангелие и ризница весьма богата, присланная из России нашей великой государынею». Действительно, в те годы Екатерина Великая активно использовала идею православного единства. Она защищала и поддерживала греческие и славянские общины всеми доступными средствами. Одной из форм поддержки стали богатые церковные дары. Они передавались удаленным православным общинам в разных уголках Средиземноморья и Европы. Православная община Ливорно получила свои дары одной из первых еще в 1764 году. Позднее, во время базирования русского флота в Архипелаге, такие дары появились на Афоне, Паросе, Тиносе, Патмосе. Богатейшие дары Екатерины монастырю Иоанна Богослова на Патмосе уцелели, а вот то, что было передано в Ливорно, большей частью утеряно или разграблено. Сам же храм по-прежнему стоит. Для русских моряков в те годы он был подобием «Дома культуры», центром притяжения, объединявшим их вдали от дома лучше самого шумного трактира.