Он помотал головой на незаданный вопрос Морриса. Кивнул на дверь, растопырив пальцы и начав их сгибать. На «пять», когда Моррис рывком открыл дверь, Дуайт вышел в последнее утро умирающего Форт-Кросса. Вышел, чтобы с первого шага начать борьбу за жизнь.
Огрызок грохнул первым стволом, отбрасывая назад существо, недавно бывшее зеленщиком Сандерсом. Тот отлетел, потеряв часть головы, но продолжал размахивать зажатым в руках секатором и уронив на землю гулко ударившуюся голову соседской девчонки. Дженни вроде бы.
Второй выстрел сложил пополам старика Чейни. Вернее, того, что не так давно было стариком Чейни. Скрюченное нечто с морщинистой дубленой кожей и торчащими кривыми зубами неожиданно прытко налетело из-за угла. Замахнулось остро наточенным заступом и сложилось, заквохтало, плюясь густой темной кровью, но встать не смогло. С картечью шутить сложно.
Бегом к гаражу! заорал Моррис, отбрасывая от них что-то, одновременно смахивающее на вытянувшееся хищное бревно и на ублюдка терьера, жившего у скво Агиларри в дальнем конце улицы. Нам только бы до брони добраться!
Ну да, только бы добраться. Дуайт, зажав в зубах два патрона, торопливо перезаряжал огрызок их братьями. Это же так легко, пройти две с половиной улицы здесь, в совершенно озверевшем форте! Но другого выхода не виделось.
Когда они добрались до гаража, выяснилось сразу несколько простых вещей.
Патроны сожгли практически полностью.
Форт не умирает, он уже мертв.
Если они смогут выбраться, то только чудом.
Дуайт расстрелял последние картонные цилиндры в богохульное создание, состоявшее из верхней части красотки Лулу из салуна Бада и из жучиных лап со скорпионьим хвостом внизу. Моррис, выругавшись, торопливо вбил пароль в кодовый замок, рванул тяжелые складные воротца. Охнул и осел, роняя в пыль кишки с кровью. Дуайт успел повернуться, когда навстречу ему из темноты гаража вылетело длинное гибкое тело. Он упал, придавленный шестью когтистыми лапами, не успев даже испугаться и уставившись в кошачью зубастую улыбку смертоглава.
Гад, хитро зашипев, выгнулся к нему, облизнувшись склизким блестящим языком, раскрыл темную внутри пасть и шепнул голосом давно ушедшего деда:
Смерть близко, внук.
Дуайт открыл глаза, со всхлипом втянув воздух. Простыня под ним промокла насквозь. Пошарив глазами, он разглядел крепкую широкую фигуру, облитую золотом, стоявшую у окна со свинцовым ставнем.
Гад, хитро зашипев, выгнулся к нему, облизнувшись склизким блестящим языком, раскрыл темную внутри пасть и шепнул голосом давно ушедшего деда:
Смерть близко, внук.
Дуайт открыл глаза, со всхлипом втянув воздух. Простыня под ним промокла насквозь. Пошарив глазами, он разглядел крепкую широкую фигуру, облитую золотом, стоявшую у окна со свинцовым ставнем.
Миз Хартиган повернулась к нему, растянула в улыбке свои удивительно нежные и удивительно узкие для такой нежности губы.
Я уже стала переживать за тебя, Дуайт. Ты кричал.
Он промолчал, глядя на нее. Сердце перестало рваться наружу, пот не бежал, чуть стекал по спине холодными каплями.
Поймал ночь, да
Что? переспросила миз Хартиган и сделала шаг вперед. Что ты сказал?
Мне Дуайт взял кувшин с лимонадом, стоявший у кровати, торопливо глотнул. Мне вчера сказали лови ночь. Поймал, что и говорить.
Carpe diem. Она снова хитро, по-кошачьи, улыбнулась. Carpe diem, мой сладкий мальчик. Лови день, так говорили римляне.
Римляне?
Да. Я же девочка с ранчо, мне такого знать не положено?
Миз Хартиган поднялась на цыпочки, завела за голову полные, заливаемые солнечным золотом руки. Качнулись совершенно золотые волосы, чуть прикрыв качнувшуюся золотую крепкую грудь никогда не рожавшей женщины. Дрогнул выпуклый живот и никак себя не повели золотистые волосы в самом его низу.
Зато я знаю и умею много другого Поймаем день, мой мальчик?
И они стали ловить только-только рождающийся день. Ведь и Дуайт, и Керри Хартиган жили во времена Великой Бойни, когда каждый день мог стать последним.
Они ловили день, ловили его во вздохах, в блеске глаз, в запахе пота, в шорохе простыни, друг в друге и в жизни вокруг. Ловили и поймали. А потом, чуть отдохнув, продолжили ловить. И еще чуть позже, поняв, что нет ничего лучше, и, чуть устав, просто заснули. Керри Хартиган спала, закинув крепкую ногу с ногтями, покрытыми красным лаком, на иссеченное шрамами бедро рейнджера Дуайта Токомару Оаху.
Pt. 4: The Judas Kiss
Смерть лишь начало.
И по делам и грехам воздастся.
«Новый Тестамент», ст. «Человеки». Преподобный Джосайа из ТакоДуайт смотрел на улицу с балкона. Ветер гнал пыль, песок и больших засохших пауков. Полуденное солнце било через раскаленный жестяной козырек, наплевав на людей внизу. Солнце очень давно и думать забыло про человеческие беды.
Кофе в кружке давно остыл, но все еще пах вкусно и маняще. Дуайт отхлебнул глоток, покатав по языку эту странную смесь горечи и сладости. Священники не жили на широкую ногу, но сахара в фарфоровой старой сахарнице хватало.
Моррис, зевая и потягивая через соломинку мутное пойло, именуемое коктейлем, дымил без остановки. Как и всегда, впрочем, со вчерашнего перепоя. Плевать он хотел на приличия и рамки дозволенного, а Марк его не поправлял. Самому Марку уж точно хотелось не просто холодной воды, но командор сегодня выступал примером воли и выдержки. Хавьер, меланхолично жующий лакрицу, косился на него с явным злорадством.
Итак, джентльмены, начал Марк и промокнул платком лоб, пришло время.
Для чего, падре? Моррис не прислушался к недавней просьбе Дуайта. Мы узнаем, кем на самом деле был Иисус?
Не богохульствуй! одновременно рявкнули командор и Хавьер.
Моррис пожал плечами и отхлебнул прямо из стакана, наплевав на соломинку.
Иисус был Сыном Божьим. Марк прикрыл глаза ладонью. Дуайт, можно тебя попросить прикрыть балкон, опустить жалюзи и запустить чер долбаный вентилятор?
Сержант кивнул, заходя в комнату. Жалюзи, скрипнув и выпустив облачко пыли, прошелестели вниз. Вентилятор, большой, потолочный, практически не шумел. Как и полагалось в прекомандории, обеспечиваемой за счет коменданта форта.
Сядь, Дуайт. И послушайте меня внимательно. Все трое. Марк откинулся в кресло. Все помнят сегодняшние сны?
Дуайт кивнул. Моррис выругался. Хавьер торопливо перекрестился.
Кто-то постарался. Кто-то, наверняка понимающий, как правильно провести диверсию. Марк потер лоб. Все колодцы в форте закрыты, водовозы отправлены к реке.
Что это было? Дуайт сел в скрипнувшее кресло, обитое полосатой тканью. И как такое возможно?
Санитарные бригады пытаются разобраться. Сюда из командории Церкви выехала специальная комиссия, летун доставил письмо к обеду. Ясно немногое в воду добавили вещество, способствующее кошмарам и некоторому подобию летаргического сна. Катализатором выступило нечто, оказавшееся в городе.
Кто-то постарался. Кто-то, наверняка понимающий, как правильно провести диверсию. Марк потер лоб. Все колодцы в форте закрыты, водовозы отправлены к реке.
Что это было? Дуайт сел в скрипнувшее кресло, обитое полосатой тканью. И как такое возможно?
Санитарные бригады пытаются разобраться. Сюда из командории Церкви выехала специальная комиссия, летун доставил письмо к обеду. Ясно немногое в воду добавили вещество, способствующее кошмарам и некоторому подобию летаргического сна. Катализатором выступило нечто, оказавшееся в городе.
Дьявол раздери ученых умников Моррис со стуком поставил стакан на столик. Падре, я ни хрена не понял!
Это мне ясно командор вздохнул. Среди вчерашних гостей форта было нечто. Нечто, способное напустить морок на спящих. Само по себе оно сделать этого не могло. Основой послужила наша с вами вода, кишащая чем-то вроде дьявольского семени. А воду, несмотря на пристрастие к крепким напиткам, пьют все. Хотя, как бы это ни казалось злой шуткой, именно те, кто вчера успел хорошенько приложиться, ночью страдали меньше трезвенников.
Так виски всегда помогает. Моррис ухмыльнулся. Есть проблема выпей виски.
Моррис, помолчи немного. Дуайт почесал все еще зудевшую новую спираль. Шепард все же не ошибся, только признавать его наблюдательность Дуайту не хотелось. Продолжай, Марк.
Хавьер покосился на него с явным удивлением и нескрываемым уважением. Словам Марка, что передал им с Моррисом Дуайт, они все же не поверили.
Ночью вырезали пост на западных воротах. Марк бросил на стол кусок ткани. Полностью.
И кого не хватило поутру в гостиницах?
Трех групп. В каждой от трех до семи человек.
Мы стали слишком доверчивыми или Козлоногий поумнел?
Ни то, ни другое. Марк помрачнел. Мы стали заносчивыми и чересчур самоуверенными. Кто, точно уже не скажешь. В пустыне к обеду нашли тринадцать тел, разделанных и освежеванных. У каждой жертвы вырезали лицо. Так что из кого выбрать непонятно. У нас остается только осознание факта, что один из убийц женщина. Так как всего их было трое из пятнадцати. Двух нашли в пустыне. Но есть и еще кое-что.
Он кивнул на клок, лежащий на столе.
Ткань непростая. Ее не может быть здесь.
И какое это имеет отношение к длинному пути, обещанному нам вчера? И ко снам и к вырезанным парням? Хавьер, все так же спокойно жующий лакрицу, посмотрел на командора безо всякой издевки.
Она имеет отношение ко всему. Да
Дуайт почесал вторую из новых загогулин моко, проходящих под глазами. К сожалению, Марк все-таки немного оправдал его, Дуайта, нелюбовь к святошам. Даже у такого хорошего парня, как командор, за душой оказались недосказанность и гордыня. Даже если сам командор ни за что в этом не признается, Дуайт все равно уверился в этом.
Командория в Форт-Найт не может отправить экспедицию, и мне поручено отправиться самому. На стол, рядом с тканью, лег лист пейперпласта, пластика для письма. Людей мне должен выделить комендант, полковник Шепард.
Судя по всему, падре, нас уже выделили? Моррис достал свою гордость, серебряный портсигар, вытащил, помял пальцами и, щелкнув еще одной серебряной гордостью, закурил самокрутку. Так?
Так.
Мы едем в Земли Дьявола? уточнил Дуайт и поднял глаза на командора.
Практически, сержант.
Ткань принадлежит кому-то из того места, куда мы отправимся?
И это тоже верно.
Там бывший военный объект?
Марк кивнул.
Хреновые дела, подытожил Моррис.
Точно подметил, ombre, согласился Хавьер и отправил в рот новую порцию сладкой жвачки. Еще какие хреновые.
Туда не стоит ехать на нескольких броневиках? спросил Дуайт, предчувствуя ответ.
И с батареей безоткатных мортир «Дейви Крокет» с термоядерными зарядами, усмехнулся в ответ Марк. Стоит. Но мы отправимся туда впятером.