Нет, это я эгоистка, ответила я, сев на корточки и, начав щипать траву под ногами, добавила. Мне нужен билет на ближайший рейс до Лондона.
Повторные двадцать пять часов на перелет, только на сей раз более сложные. Я корила себя за то, что вот так вот взяла и Весь путь домой я пыталась вспомнить, что именно мы с бабушкой говорили друг другу во время последнего телефонного звонка. Я не могла вспомнить содержимого нашего рождественского диалога, но наверняка помнила, что в конце мы сказали о том, что любим друг друга До боли впивающееся в сознание слово «тупица» доводило до слёз. Прошло два месяца, а я даже не знала! В какой непробиваемый панцирь мне удалось залезть, что я даже не узнала о трагедии в нашей семье. Боль-боль-боль-боль Боль разливалась по всему моему сознанию, проникая в самые потаенные его уголки.
Переодевшись в аэропорту Дохи в более теплые вещи, я сидела в зале ожидания и смотрела на огромные часы, нервно сглатывая боль.
И снова бич жалости пройдется по моей спине. Все будут жалеть меня, говорить, что я не виновата А я виновата! Я виновата на все сто процентов. Никто так не виноват перед нашей семьей, как я.
Мисс Олдридж? послышался незнакомый голос справа от меня, и я перевела взгляд с часов на незнакомого мне мужчину, взывающему ко мне. Вы ведь мисс Олдридж, верно?
Нет. Боюсь, вы обознались, нервно сглотнула я, пытаясь понять, почему данная фамилия ассоциировалась у этого мужчины с моей персоной.
Нет-нет, я наверняка помню, кто Вы такая, только имя забыл. Полтора года назад Вы были в Берне, у меня на приеме. Доктор Хьюго Бьянчи, протянул руку седой как лунь мужчина, всем своим видом напоминающий учёного. Я вел дело Мартина. Судя по диагнозу и Вашему виду, мальчика больше нет?
Он умер Почти одиннадцать месяцев назад
Соболезную, искренне поджал губы доктор, которого я постепенно начинала узнавать. Что Вы делаете в Дохе?
У меня здесь пересадка до Лондона Кстати, уже пришло время, нервно начав собирать вещи, привстала я, но не могла из вежливости не спросить. А Вы куда?
Я в Канберра, к сыну.
Ясно. Удачи Вам.
И Вам тоже. Передавайте привет мистеру Олдриджу И мои соболезнования.
И Вам тоже. Передавайте привет мистеру Олдриджу И мои соболезнования.
В ответ я лишь кивнула головой, решив не лгать вслух о том, что буду кому-то что-то передавать и вообще с кем-то когда-то встречаться.
Из Хитроу[13] я с легкостью доехала до нашего городка всего за час, воспользовавшись междугородним автобусом. Неожиданно для самой себя, выйдя на знакомой мне улице в шесть часов вечера, я вдруг ощутила, как по моей спине пробежали мурашки, заставившие меня судорожно съежиться. Спустя минуту, пытаясь привести в порядок своё сознание, протестующее против возвращения в этот город, я отправилась к месту, которое обычно посещала не больше пары раз в год (только не в прошедший). По-видимому, минувший только что день в Британии выдался теплым, но мне всё равно пришлось застегнуть свою толстовку, чтобы не ежиться от вечерней прохлады. Идя навстречу закату, я старалась не думать о том, что сейчас увижу.
Могилу бабушки было не сложно найти она расположилась рядом с могилами Дэниела и Линды, а еще Еще на лавочке рядом с ней, спиной ко мне, сидел дедушка, опирающийся о свою трость. Аккуратно поставив сумку сбоку, я опустилась подле него.
Ты вернулась, тяжело выдохнув, констатировал дедушка, даже не переведя свой взгляд на меня. Откуда он мог знать, что это я?
Да.
Не думай, что ты виновата в том, что слишком поздно узнала. Сэм так думает. Хорошо, что вы обе узнали позже.
Почему?
Пэт не была бы рада, если бы заставила прервать ваше путешествие своим уходом. Хорошо, что вы вернулись именно тогда, когда захотели, а не когда вас выдернули, вздохнув, пошевелил своей старой тростью дедушка. Как же жаль, что я еще жив.
Я тебя понимаю, тяжело выдохнула я.
Плохо. Лучше бы ты, как и все остальные говорила мне «не говори так», нежели чувствовала то же, что чувствую я Она ушла тихо. Просто заснула рядом со мной, а с утра не проснулась. Идеальная смерть.
Идеальная, согласилась я.
Ей только исполнилось семьдесят два, а ведь мне целых семьдесят семь. Почему не я?
Я задавалась тем же вопросом, когда умер Мартин: «Почему десятилетний мальчик? Ведь я старше, так почему не я?». Сейчас же я спрашивала себя о том, как я умудрилась проморгать второго дорогого мне человека и даже не заметить этого?
Еще около получаса мы просидели напротив могилы бабушки, погрузившись каждый в свои мысли. Только возвращаясь домой я заметила, как сильно дед постарел за этот год. Он осунулся, стал прихрамывать на правую ногу и не мог как прежде развивать быструю скорость. Горе словно придавило его огромным валуном боли. Он ведь был неразлучен со своей женой как он без нее теперь? Еще одна разбившаяся копилка счастья в нашей семье
Глава 23. Дом, милый дом
Твою мать! Мать, ты видела это?! обратился отец к маме, как только я перешагнула порог отчего дома. Твоя дочь лишилась всего своего фритюра, честное слово
Доченька, что с тобой произошло?! Ты заболела?
Пока родители нависали надо мной со своими озабоченными вопросами, я смиренно разувала дедушку.
Всё в порядке. Просто я немного похудела
Немного похудела? сорвался на фальшивый смешок папа. Это я немного похудел, выйдя пять минут из туалета, а с тобой-то что произошло? Укусила какая-нибудь бешеная анорексичка?
Может быть, обнимемся? выпрямившись и поджав губы, предложила я.
А здесь есть что обнимать? не останавливался отец.
Пап, прекрати, обняв его, ухмыльнулась я.
Одри, дорогая, только не сломай свою дочь, я тебя умоляю. Иначе кто будет чинить туалет?
У нас сломан туалет? разочарованно переспросила я.
Я ведь только что сказал, что недавно в нём похудел.
Первые десять минут я ела всё, что только успела доставать из холодильника причитающая мама, недовольная тем, что я не предупредила о своем возвращении заранее. Следующий же час я отказывалась от того, что в меня буквально запихивали, под папины замечания вроде: «Не хрипи, а жуй, иначе я подумаю, что мы тебя травим» или «Если ты это не съешь, твоя мать заставит съесть это меня, так что, пожалуйста, скушай эту гадость». Радостно кричащие племянники бегали вокруг меня со своими рисунками, вырезками и лепниной в виде какашек, соревнуясь их «красотой» и размерами. За прошедший год они так сильно выросли, что мне было непривычно смотреть на спортивного Дина и громкую Элис, словно они были копиями себя.
Когда дети с дедушкой отправились наверх, слушать сказку, а я с родителями переместилась в гостиную, начались основные новости, которые я пропустила за прошедшие одиннадцать месяцев:
1) Дедушка буквально загибался без бабушки. Он ежедневно ездил на автобусе к её могиле, совершенно не обращая внимания на холод. Он стал молчаливым, постоянно пересматривал старый фотоальбом и отказывался спать без пижамы бабушки. Дедушка сильно сдал в здоровье: у него ухудшилось зрение, слух и артериальное давление. Иногда он забывал, куда положил ключи или где оставил свою трость. Из-за всего этого он с первого раза согласился на переезд из своей квартиры обратно к родителям. Месяц назад его и бабушкины вещи упаковали по коробкам и перевезли к нам, в надежде сдать кому-нибудь квартиру, но пока кандидатов не нашлось.
2) По словам папы, Эмметт и Эмилия переживали сложные месяцы после рождения Джессики, однако, со слов мамы, эти самые «сложные месяцы» начались с шестого месяца беременности Эмилии, когда Эмметт узнал, что его жена ждет девочку, а не долгожданного мальчика.
3) Дин и Элис жили своей обыденной жизнью, за исключением того, что Элис слишком сильно хотела походить на Дина. Папа по этому поводу вел себя сдержанно, пытаясь не выдавать своего негодования, а вот мама буквально швырялась огненными фаерами, когда говорила о том, что её внучка хочет быть как мальчик. Элис не хотела носить юбки, розовый цвет и банты. Она дружила исключительно с мальчишками и совершенно не хотела играть с куклами, предпочитая им мечи или машинки. Судя по всему, мама начала серьезную войну за женственность Элис. Моя мать прямо заявила, что не перенесет, если её внучка вдруг вырастет лесбиянкой, ведь Элис девочка и у нее должны быть нормальные женские увлечения, за которыми последует парень, муж и рождение ребенка. «Она обязательно должна рожать от нормального мужика!» В конце подытожила женщина, родившая меня.
4) Мама неожиданно окончила курсы и теперь имела официальный сертификат визажиста-парикмахера, подтверждающий её компетентность, но из-за очередных проблем в семье снова не могла отвлекаться на то, что ей на самом деле нравилось. Ведь ей необходимо было помогать Эми с новорожденной Джессикой, кормить дедушку с отцом и вырастить из Элис настоящую леди
5) Дэвид и Саманта купили небольшой, совершенно новый домик, который расположился через улицу от дома Эмметта и Эмилии, и через две улицы от квартиры деда. Дэвид оказался принципиальным мужиком, который не собирался жить в квартире родителей невесты, поэтому уже спустя пару дней приобрел себе дом, посадил возле него дерево, ну а ребенка он вообще заранее состряпал. Оказалось, что у него были сбережения на счету (небольшой процент от первых дивидендов по препарату от гипертонии и половина суммы от продажи родительского особняка), вот их он и потратил на дом, и его обустройство. Исходя из мнения родителей, дом был хотя и маленьким, зато совершенно новым, построенным всего полгода назад и полностью отделанным внутри и снаружи. Плюс ко всему, Дэвид прикупил для своего гнезда неплохие внутренности в виде качественной мебели, так что теперь это был самый настоящий райский уголок для пары, готовящейся к рождению младенца.
И только папа жил своей прежней жизнью, довольно попивая чаек и тайно делая ставки на скачки.
Родители также пересказали мне слова Тэмми о том, что Олдридж приезжал сюда спустя несколько дней после похорон Мартина, но на тот момент я уже была заграницей и, плюс ко всему, еще не успела сообщить свой новый номер телефона. Тогда Олдридж попросил их сообщить о моем возвращении, но сейчас я убедила родителей в том, что эта просьба больше не актуальна, так как её срок годности давно истек, да и вообще, по словам Тэмми, сейчас мой бывший работодатель находился в Дубае.