Он зажал меч обеими руками, глубоко вздохнул, а потом со всего размаху обрушил его на припадающего к земле демона. Демон уклонился, правильно рассчитав направление удара. Руперт продолжал размахивать мечом, изо всех сил стараясь удерживаться на ногах и тесня врага к паутине. Демон ухмыльнулся, снова отпрыгнул и угодил прямо в сеть, которая преграждала тропу. Руперт в ужасе замер: толстые молочно-белые нити начали медленно обволакивать демона. Тот пытался разорвать нити, но вскоре принц услышал тихий страдальческий стон. Из паутины сочилась прозрачная вязкая жидкость. В том месте, где она попадала на землю, от нее шел пар. Руперт завороженно следил, как слабо сопротивляющийся демон исчезает в громадном коконе, который окутал его с головы до ног. Последние судорожные движения исчадия мрака и паутина поглотила свою добычу.
Руперт устало опустил меч и оперся на него, отдыхая. У него ужасно болела спина. «Вот каково быть героем». Он мрачно усмехнулся и оглядел себя. Его великолепные доспехи были покрыты засохшей грязью, по щеке струилась кровь, а голова разрывалась от боли. Принц никогда не любил вида крови и постарался побыстрее стереть ее. Затем он вложил меч в ножны и тяжело опустился на обочину, не обращая внимания на хлюпающую грязь.
«В конце концов, все не так уж плохо», подумал он. Немногим удавалось столкнуться лицом к лицу с демоном и остаться при этом в живых. Руперт поглядел на неподвижный кокон и поморщился. «Не самая героическая победа, но демон все же мертв, а я, Руперт, жив. Так оно и должно быть».
Он снял рукавицы и ощупал пальцами израненное лицо. Порезы, довольно глубокие, тянулись от уголка глаза до рта. «Надо бы промыть их в чистой воде, подумал он. Не хотелось бы, чтобы они воспалились». За время битвы дождь прекратился, но солнце уже клонилось к закату, тени сгущались. В конце лета темнота наступает быстрее. Тяжелые капли падали с длинных ветвей, а в неподвижном воздухе повис запах мускуса. Руперт еще раз взглянул на кокон и вздрогнул, припоминая, как близко он подошел к паутине, пытаясь проложить себе дорогу.
Принц вздохнул. «Устал я или нет, но пора пускаться в путь».
Единорог! Где ты?
Здесь, донесся вежливый голос из густой тени.
Ты сам выйдешь или мне прийти за тобой? зарычал принц. Последовала недолгая пауза, и единорог робко вышел на тропу. Руперт глядел на животное, не желавшее встречаться взглядом с хозяином.
Где же ты был, когда я тут рисковал жизнью, сражаясь с демоном?
Прятался, последовал ответ. Мне показалось это вполне логичным.
Почему же ты не помог мне?
Ну, рассудительно заметил единорог, если ты не умеешь работать мечом, то я не знаю, какую помощь могу тебе оказать.
Руперт вздохнул. Он очень скоро понял, что с этим единорогом бесполезно спорить.
Как я выгляжу?
Ужасно.
Благодарю.
Наверное, у тебя на лице останутся шрамы, участливо произнес единорог.
Только этого мне не хватало!
А что? Я думаю, они будут выглядеть очень героически.
Кто так думает, тому не мешает проверить это на себе. Проклятые менестрели Помоги мне!
Единорог быстро подошел. Руперт протянул руку, крепко ухватился за стремена, медленно поднялся на ноги и устало прислонился к боку животного в ожидании, пока утихнет боль.
Единорог обеспокоенно взирал на хозяина. Принц Руперт был красивым, высоким молодым человеком, лет двадцати пяти, но в данную минуту он выглядел лет на двадцать старше. Его кожа приобрела сероватый оттенок, глаза лихорадочно блестели. Он был не в состоянии ехать верхом, но единорог знал, что гордость заставит Руперта через силу взобраться в седло.
Руперт сказал единорог.
Чего?
Почему бы тебе не пройтись немного пешком? Ты же знаешь, я неустойчив в грязи.
Да, отозвался Руперт. Это неплохая мысль. Так и сделаю.
Он протянул руку и взялся за уздечку. Голова его устало свешивалась на грудь. Медленно и осторожно единорог провел его мимо неподвижного кокона, уводя глубже в дебри Чащобы.
Два дня спустя Руперт уже в седле быстро приближался к границе между Чащобой и Черным лесом. Боль почти прошла благодаря мешочку с травами, который ему насильно всучил перед отъездом придворный астролог. Раны на лице принца, похоже, быстро затягивались. В конце концов Руперт даже повеселел.
Предполагалось, что он должен убить дракона, но, по правде говоря, никто этого дракона никогда в жизни не видел, хотя в легендах об этих страшилищах говорилось довольно много. Руперт разочаровался также и в легендах: ему казалось, что в них уделяется слишком много внимания доблести и славе, но не содержится ни одного совета, как победить того или иного врага и остаться при этом в живых. «Ты победишь, ибо помыслы твои чисты и благородны» не слишком-то помогают такие заклинания, когда идешь на дракона. «Держу пари, что он огнедышащий», удрученно подумал Руперт. Принц как раз раздумывал над тем, как бы поскорее вернуться домой с почестями, но с наименьшими потерями, но тут заявил о себе его мочевой пузырь. Руперт вздохнул и направил единорога к обочине. О таких вещах менестрели в своих песнях не упоминали.
Он торопливо принялся колдовать над сложной системой застежек. Принц успел вовремя и, оросив ствол ближайшего дерева, громко присвистнул с чувством глубокого удовлетворения. «Если в моем питании в самом скором времени не появится должного разнообразия, подумал принц, я окажусь единственным в своем роде героем с вечно расстегнутой ширинкой».
Покончив с одним делом, Руперт принялся стаскивать с себя доспехи. Он только потому таскал на себе эти проклятые железки, что был уверен: так положено. «Дурацкая традиция», подумал Руперт. По мере того как он сбрасывал одну за другой детали своей амуниции, настроение его улучшалось. Доспехи падали в придорожную грязь. Подумав немного, он решил оставить подбитые стальными гвоздями башмаки. «А вдруг мне понадобится кого-нибудь лягнуть?» Наконец, облаченный лишь в кожаный камзол, штаны и свой лучший плащ, Руперт почувствовал себя в первый раз за многие недели гораздо комфортнее. Но, надо признаться, и гораздо уязвимее. «Даже если мне и дальше будет сопутствовать удача, все равно придется держать ухо востро».
Ненавижу траву, мрачно заявил единорог.
Тогда почему ты ее ешь? спросил Руперт, пристегивая меч к поясу.
Я голоден, ответил единорог и продолжал с отвращением жевать. А поскольку мы уже много недель лишены цивилизованной пищи
А чем тебя не устраивает трава? мягко спросил Руперт. Лошади все время ее едят.
Но я не лошадь!
А я этого и не говорил
Я чистокровный единорог и заслуживаю соответствующего ухода и внимания. Я люблю овес, ячмень и
Где ж их здесь возьмешь?
Ненавижу траву, повторил единорог. Меня от нее раздувает.
Попробуй чертополох, предложил Руперт. Единорог сурово поглядел на него.
Неужели я похож на осла? угрожающе вопросил он.
Руперт отвернулся, чтобы скрыть улыбку, и тут обнаружил дюжину гоблинов, которые безмолвно выступили из тени и перекрыли им дорогу. Не более трех футов в высоту, тощие, остроухие, они были вооружены короткими ржавыми мечами и ножами с зазубренными краями, как у мясников. Неуклюже сидевшие на них бронзовые и серебряные латы были, несомненно, с чужого плеча, а противные ухмылки гоблинов явственно свидетельствовали о том, что случилось с прежними владельцами этих доспехов. Руперт вытащил свой меч и бесстрастно посмотрел на гоблинов. Те тоже обнажили оружие. Прошло несколько минут, но никто не пошевелился.
Эй, вы, не стойте как истуканы! прорычал низкий голос откуда-то из тьмы. Взять его!
Гоблины нерешительно переминались с ноги на ногу.
Ты видел когда-нибудь такой огромный меч? спросил самый маленький из них.
Взгляните на шрамы на его лице и засохшую кровь на латах, с уважением прошептал другой гоблин. Он, наверное, успел уже прирезать дюжину людей в какой-нибудь передряге.
Руперт непринужденно помахивал мечом, сталь угрожающе сверкнула. Гоблины сбились в кучу.
По крайней мере, отберите у него лошадь, предложил голос из тьмы.
Лошадь?! Единорог вскинул голову: в его налитых кровью глазах засверкала ярость. Лошадь? А что, по-твоему, у меня на лбу? Украшение? Я единорог, слышишь ты, недоумок?!
Лошадь, единорог какая разница?
Единорог тронул ногой землю и наклонил голову так, чтобы свет упал на его заостренный рог.
Пусть будет единорог. А вы, лентяи, прекратите топтаться на месте и поймайте его!
Хорошо тебе говорить, вожак, пробормотал самый маленький гоблин.
Тем временем Руперт бросил изумленный взгляд на единорога.
А я-то думал, что ты всего лишь рассудительный трус.
Но меня же оскорбили! прорычал единорог. Позже, когда придет время, я испугаюсь. А пока подвинь-ка ко мне поближе эту кучку букашек я с наслаждением их передавлю. О, они не скоро забудут, кто я на самом деле!
Гоблины начали медленно отступать.
Перестаньте мельтешить и прикончите наконец этого проклятого путника! заревел голос из тени.
Если хочешь, сам его убивай! выпалил малыш-гоблин, озираясь в поисках тропинки, по которой можно было бы удрать. Это все ты виноват. Надо было ловить его, пока он был безоружным, как мы обычно это делаем.
Вам не хватает боевого опыта, дурачье!
Неправда! Наше дело неожиданное нападение с численным перевесом.
Из темноты раздался глубокий вздох, а затем вожак гоблинов величественно выступил из своего укрытия. Широкоплечий, с внушительными мускулами, почти пяти футов ростом, он был самым большим гоблином из когда-либо виденных Рупертом. Вожак затушил омерзительного вида сигару о свой покрытый ярью-медянкой нагрудник и уставился на своих подчиненных. Он снова вздохнул и укоризненно покачал головой.
Вы только поглядите на себя! Как, по-вашему, я могу сделать из вас воинов, если вы не желаете драться? Чего вы испугались? Это всего лишь человек, и к тому же он один!
А единорог? заметил маленький гоблин.
Ладно, один человек и один единорог. Ну и что? Мы же разбойники, вы разве забыли? Наше дело подстерегать беззащитных путников и отбирать у них все ценное.
Но как раз этот путник мне не кажется беззащитным, пробормотал гоблин-малявка. Посмотри на его огромный меч!
Предводитель гоблинов с уважением взглянул на меч, а Руперт произвел несколько показательных ударов и выпадов. Единорог рысил туда-сюда за его спиной, нацеливая свой рог на гоблинов, что также не придавало им уверенности в себе.
Слушайте, ребята! в отчаянии воскликнул вожак. Как можно бояться кого бы то ни было, едущего на единороге?
А что мы можем с ним сделать? спросил маленький гоблин. Вожак что-то шепнул своей стае, и принц отчетливо услышал слово «девственник». Гоблины уставились на Руперта, а кое-кто многозначительно захихикал.