Он утер ладонью пот, чувствуя, как спиртное и без того сочится из каждой поры.
Нет, вина мне не нужно. И я не хочу ничем заниматься. Хотя нет, хочу! торопливо признал он, чтобы она не восприняла его отказ за оскорбление. Но не стану.
Женщина разинула от удивления рот.
Но почему? наконец выдавила она. Ты щедро заплатил за эту ночь, можешь делать все, что взбредет в голову. Даже сзади, если захочешь
Она чуть заметно сжала губы
Уильям вспыхнул до самых корней волос.
Думаешь, я спас тебя чтобы самому этим заняться?
Конечно! Мужчины часто о многом даже не помышляют, а потому услышат чужую идею и рвутся испытать ее на себе.
Конечно! Мужчины часто о многом даже не помышляют, а потому услышат чужую идею и рвутся испытать ее на себе.
Вам стоило бы менее предвзято судить о джентльменах, мадам!
Женщина снова поджала губы, на сей раз почти не пытаясь скрыть усмешку, от которой у него запылали уши.
Ясно, натянуто ответил Уильям. Готов с тобой согласиться.
О, это что-то новенькое! злорадно ухмыльнулась она. Обычно бывает наоборот.
Он шумно выдохнул через нос.
Я я готов извиниться, если хочешь. За то, что было вчера.
Порыв ветра взметнул ее волосы и вздул ткань сорочки, на мгновение обнажив темное пятнышко соска на белой коже. Уильям сглотнул и отвел глаза.
Мой гм Мой отчим сказал как-то, что одна его знакомая мадам говорила, будто лучший подарок для проститутки возможность выспаться ночью.
Это у вас семейная традиция такая, да? Ходить по борделям? Впрочем, ответа женщина и не ждала. Вообще-то он прав. Выходит, ты и впрямь дашь мне выспаться?
Ее голос был полон недоверия, словно Уильям предложил некое извращение похуже противоестественного сношения.
Он еле сдерживался.
Если хотите, мадам, можете всю ночь петь куплеты или стоять на голове. Что до меня, я не намереваюсь эээ вам досаждать. В остальном решайте сами, чем заняться.
Она уставилась на него, озадаченно хмуря лоб. Кажется, женщина ни капли ему не верила.
Я ушел бы, неловко заговорил он. Но есть опасения, что капитан Харкнесс еще здесь, и если он узнает, что ты одна
Тем более сам Уильям не выдержит целую ночь в темной пустой комнате. Не сегодня.
Думаю, Нед его уже проучил. Она откашлялась. Но не уходи. Если уйдешь, Мэдж пришлет кого-нибудь еще.
Безо всякого кокетства и наигранности женщина сняла юбку, зашла за ширму в углу, и до Уильяма донеслось тихое журчание.
Наконец она вышла, посмотрела на него и кивком указала на ширму.
Все там. Если надо
Эээ Благодарю.
Уильяму и впрямь очень хотелось опорожнить мочевой пузырь, но отчего-то одна мысль о том, что придется воспользоваться ночным горшком после нее, ужасно смущала.
Все хорошо.
Он оглянулся, нашел стул и сел, вытянув ноги и расслабленно откидываясь на спинку. Глаза закрыл Но не совсем.
Сквозь узкие щелочки он видел, как женщина пару секунд глядела на него, потом склонилась над столом и задула свечу. Подобно призраку в темноте забралась в постель матрас скрипнул под ее весом и натянула одеяло. С первого этажа борделя доносились тихие вскрики.
Эээ Арабелла?
Уильям не ждал благодарности, но все-таки хотел получить от нее кое-что в ответ.
Что? смиренно отозвалась она, очевидно, решив, будто он передумал насчет близости.
А как тебя зовут на самом деле?
Последовала долгая пауза: женщина решала, стоит ли говорить. Наконец, не найдя причин для отказа, спокойно ответила:
Джейн.
О. И еще один вопрос. Мой мундир
Я его продала.
А. Тогда доброго сна.
Повисла тишина, полная невысказанных мыслей. Наконец ее нарушил раздраженный вздох:
Иди-ка сюда и забирайся в постель, идиот ты эдакий.
Он не мог лечь в постель, будучи в полном обмундировании. Хотя рубашку оставил, дабы уважить женскую скромность и подтвердить, что намерения его не изменились. Уильям вытянулся на самом краю постели, точно фигура на надгробии крестоносца: мраморное воплощение самого благородства и целомудрия.
Увы, кровать была узкой, а Уильям мужчиной довольно крупным. К тому же Арабелла-Джейн, в отличие от него, не изображала из себя каменное изваяние. Она, разумеется, не думала нарочно его возбуждать, но хватало одного лишь ее присутствия рядом.
Уильям остро чувствовал каждый дюйм своего тела, к которому льнула женская плоть. Он ощущал запах ее волос, легкий аромат мыла и сладость табака. Дыхание у женщины было свежим, с легкими нотками горячего рома, и Уильяму ужасно хотелось попробовать его на вкус. Он закрыл глаза и сглотнул.
Сдержаться помогало лишь одно ему срочно требовалось опорожнить мочевой пузырь. Он был настолько пьян, что потребность эту чувствовал, но вот решение проблемы найти уже не мог. А думать о двух вещах сразу о том, как обнять женщину и как задать ей вопрос никак не получалось.
Что такое? хрипло прошептала она. Ты ерзаешь, как будто у тебя вши между ног У тебя же нет вшей?
Она хихикнула, и дыхание обожгло ему ухо.
Она хихикнула, и дыхание обожгло ему ухо.
Он тихо застонал.
Эй
Женщина испуганно вскочила.
Не смей болеть в моей постели! Вставай! А ну живо вставай, сию же минуту!
Она уперлась маленькими ладошками ему в бок и выпихнула с кровати.
Прямо перед ним зияло распахнутое окно, за которым бледнел тонкий месяц. Не устояв перед таким приглашением, Уильям задрал рубашку, ухватился одной рукой за подоконник и с невероятным блаженством пустил в ночь тугую струю.
Облегчение было столь сильным, что он не замечал ничего вокруг, пока Арабелла-Джейн не схватила его за руку и не оттащила от окна.
Ради всего святого, уйди же с глаз!
Она опасливо высунула на улицу голову и тут же отпрянула.
Да уж Кажется, теперь вы с капитаном Харкнессом точно не подружитесь
Там что, Харкнесс?!
Уильям тоже выглянул. Снизу доносились вопли и проклятия, но перед глазами все плыло, и он видел лишь красное пятно мундира, казавшееся еще ярче в свете фонаря у дверей заведения.
Забудь. Он наверняка решит, что это я сделала, мрачно протянула Арабелла-Джейн.
Ты же девушка, веско заметил Уильям. Ты не можешь мочиться в окно.
Так зрелищно не могу, согласилась она. Но шлюхи порой выплескивают ночной горшок прямиком на прохожего. Случайно или намеренно А, ладно!
Она пожала плечами, принесла из-за ширмы вышеупомянутый сосуд и вывернула его за окном. В ответ на новую порцию брани высунулась по пояс, выкрикнула парочку заковыристых оскорблений (любой армейский сержант расплакался бы от умиления) и наконец захлопнула ставни.
Раз уж меня выдерут, так хоть за овцу, а не ягненка, припомнила она старую поговорку, вновь беря Уильяма за руку. Пошли спать, а?
Это только в Шотландии дерут овец, невпопад сообщил Уильям, послушно шагая вслед за ней. Может, еще в Йоркшире. И в Нортумбрии.
Правда? Слушай, а капитан Харкнесс ведь откуда-то из тех мест, да?
Разве? Уильям плюхнулся на кровать, и комната опять завертелась перед глазами. Нет, я бы сказал, он из Девона, судя по судя по говору, завершил он, обрадовавшись, что вспомнил нужное слово.
В любом случае, в Девоне тоже есть овцы.
Арабелла-Джейн принялась расстегивать ему рубашку. Он поднял было руку, чтобы ей помешать, но только бессильно махнул.
Много овец пробормотал он. В Англии их целое полчище.
Боже храни королеву, буркнула женщина, не отрываясь от своего занятия.
Последняя пуговица проскользнула в петлю, и легкий сквозняк прошелся по волоскам на груди.
Уильям наконец вспомнил, почему хотел ее остановить, но женщина уже лизнула сосок, так что ему не оставалось ничего иного, кроме как положить руку ей на голову. Удивительно теплую, как ее дыхание. И пальцы, которые умело обернулись вокруг мужской плоти.
Нет, пробормотал он спустя целую вечность, хотя на деле прошло лишь несколько секунд. Уильям не без сожаления взял ее за руку, не давая двигать пальцами. Я ведь обещал. Что не трону тебя.
Однако женщина его не отпускала, глядя снизу вверх с крайне озадаченным видом, это было заметно даже в тусклом свете, сочившемся сквозь ставни.
Если зайдешь слишком далеко, я просто скажу «хватит». Хорошо? предложила она.
Нет, повторил он, изо всех сил пытаясь сосредоточиться. Отчего-то было крайне важно, чтобы женщина его поняла. Дело в чести В моей чести.
Она фыркнула: то ли насмешливо, то ли раздраженно.
Может, о чести стоило подумать прежде, чем являться в публичный дом? Или тебя силой приволокли?
Я пришел с другом, напыщенно пояснил он. Женщина по-прежнему не убирала руки. И не за этим. Я хотел
Слова, родившиеся было в голове, вдруг пропали, оставляя взамен одну лишь пустоту.
Давай потом расскажешь, чего ты хотел? предложила она, и Уильям с удивлением обнаружил, что у нее две руки, и вторая столь же умела.
Мадам, отпустите Черт, как же оно называется? Отпустите мои яички!
Как скажете, заявила она и, нырнув головой в его влажную пропахшую потом рубашку, закусила сосок, присасываясь к нему так сильно, что из головы вылетели все связные мысли.
После этого события разворачивались без его вмешательства хоть и были весьма приятны. В какой-то момент Уильям понял, что нависает над шлюхой, капая на нее потом, и бормочет:
Я ублюдок, ублюдок, представляешь? Я ублюдок
Она не отвечала. Только обхватила рукой за затылок и притянула ближе.
Она не отвечала. Только обхватила рукой за затылок и притянула ближе.
Вот поэтому
Придя в себя, он понял, что уже какое-то время болтает вслух, уютно пристроив голову у нее на плече и вдыхая сладкий мускусный запах, а ее сосок темным пятнышком маячит в дюйме от носа.
Единственное, что у меня осталось это мое слово. Я должен его держать На глаза вдруг навернулись слезы. Почему ты заставила меня нарушить слово?
Женщина не отвечала. Уильям уж было решил, что она уснула, как внезапно та погладила его по спине, и тишину прервал чуть слышный шепот:
А ты не думал, что у шлюх тоже бывает своя честь?
Нет, если по правде, то не думал
Уильям открыл было рот, чтобы так ей и сказать, но слова опять пропали. Он закрыл глаза и уснул у нее на груди.
Глава 19
Отчаянные меры
Сильвия Хардман стояла над Джейми, сосредоточенно сдвинув брови и жуя губы. Наконец она покачала головой, вздохнула и выпрямилась.
Вижу, тебя не переубедить?
Нет, Друг Сильвия. Мне надо как можно скорее попасть в Филадельфию. Завтра я должен идти хоть ползком.
Тогда ладно. Пейшенс, принеси папину особую флягу. А ты, Пруденс, размели большую щепотку горчицы Она шагнула к кровати, пристально глядя на Джейми и будто бы примеряясь к его размерам. Нет, лучше две щепотки, у тебя ладошки маленькие.