Да, в жизни приходится принимать навязанные кем-то условия. В случае щелкунчика описанная история является плодом фантазии автора, обернувшего страдания действующих лиц в прочный каркас, лишённый связи с реальностью. Описываемое Гофманом иллюзорно оно пробуждает у читателя чувство жалости к обездоленному главному герою, продолжающему поступать согласно желаниям неразумных людей, воспринимающих действительность подобием игры.
Так ли отличается щелкунчик от представителей человеческого племени? Он не имеет права на личное мнение, а если и смеет о чём-то предполагать, это остаётся в рамках его внутреннего понимания правильного хода вещей. К одному из многих редко прислушиваются, если он не обладает способностью влиять на окружение. Даже имея задатки лидера и воинственного борца за права униженных, стремления щелкунчика изменить ситуацию заметны будут только тем, кто с ним заодно прочие не оценят и не придадут значения, продолжая взирать на жизнь прежними глазами, не желая замечать творимых над ними бесчинств.
Гофман не зря начинает рассказ с детской непосредственности. Радужное ожидание получения подарков, приятные неожиданности и некоторое разочарование от немного разрушенных представлений от созерцания сломанной судьбы непритязательной игрушки. Не присутствуй в повествовании сострадательное женское начало, как не было бы отклика и со стороны читателя. Кто-то должен был протянуть обиженному руку помощи, в том числе и воинственно настроенному созданию, чьи порывы направлены на восстановление справедливости, а глаза закрыты пеленой отчаяния. Щелкунчику остаётся сочувствовать, желая ему одолеть мышиные полки, призвав на помощь соратников.
Гофман удивительно батален. Он даёт читателю сражение, в котором погибает множество второстепенных персонажей. Жертвы останутся обезличенными никто не узнает их имён. Есть два участника конфликта, претендующие на большее, чем им полагается иметь. Они не обретут желаемого, поскольку их поступками руководит безрассудная ярость мести. Поступки одного объясняются обидой за приобретённое уродство, другой неистовствует согласно уродству врождённому. Оба стали порождением времени, приняв на себя огрехи предыдущих поколений. Они могли объединиться, если бы это не было противно пониманию обретения индивидуального счастья.
Сказка остаётся сказкой, покуда Гофман постоянно обращается к читателю, называя его ребёнком и гадая над его именем. Возможно и нет ничего в тексте, рассказанной Эрнстом, истории. Как знать, что скрывал от современников автор. Язвы лучше обнажаются при использовании якобы придуманных сказочных действий. И под детьми могут пониматься взрослые люди. Назови их хоть Вовами или Димами они поймут и не станут возражать, ведь другие продолжат воспринимать сказку сказкой, а Вове и Диме вполне под силу позволить ощутить им сладость жизни, построив для них Конфетенбург, или горечь, столкнув лбами в угоду временных противоречий.
Сказка остаётся сказкой, покуда Гофман постоянно обращается к читателю, называя его ребёнком и гадая над его именем. Возможно и нет ничего в тексте, рассказанной Эрнстом, истории. Как знать, что скрывал от современников автор. Язвы лучше обнажаются при использовании якобы придуманных сказочных действий. И под детьми могут пониматься взрослые люди. Назови их хоть Вовами или Димами они поймут и не станут возражать, ведь другие продолжат воспринимать сказку сказкой, а Вове и Диме вполне под силу позволить ощутить им сладость жизни, построив для них Конфетенбург, или горечь, столкнув лбами в угоду временных противоречий.
03.08.2016 (http://trounin.ru/hoffmann16)
Сьюзен Коллинз «Голодные игры» (2008)
Модель для написания успешного художественного произведения довольно проста. Нет необходимости стремиться быть оригинальным и создавать уникальные предметы искусства. Достаточно опираться на ранние работы других мастеров, шлифуя их сюжеты в угоду желаниям толпы. Некогда кем-то придуманное должно быть переработано и представлено согласно требованиям извечной ценности видеть людей счастливыми. Пусть действующим лицам изначально не везёт зато повезёт потом. Пусть их сейчас никто не любит полюбят после. Пусть они происходят из низов всё равно с первого взгляда заметна их естественная красота, достойные уважения амбиции и удивительная способность притягивать удачу.
Некогда Роберт Хайнлайн и Косюн Таками уже рассказывали о будущем, представляя вниманию читателя подростков, вынужденных выживать и убивать друг друга. Хайнлайн представил это в виде ошибки во время экзамена, а Таками целенаправленно стравил детей, обязав их убивать участников бойни, иначе убиты будут все. Читателю заметен жестокий подход и отсутствие надежды на благополучный исход. Сьюзен Коллинз не считает обязательным возводить жестокость в абсолют, позволяя действующим лицам чувствовать себя участниками великого мероприятия, транслируемого на всех телеканалах страны.
Главная героиня «Голодных игр» фригидна, не знает о месячных и в свободное время увлекается охотой, добывая для семьи пропитание. Она происходит из района рудокопов, постоянно чувствует голод и не стремится к лучшей жизни. Общество, окружающее главную героиню, живёт предвкушением мероприятия, периодически проводимого государством: случайным образом выбираются по два представителя от каждого района и между ними устраиваются бои без правил. Ничего другого в жизни общества не происходит, поэтому мероприятие проводится на высшем уровне. Участников приводят в должный вид, привлекая для этого соответствующих специалистов. И вот реалити-шоу начинается. Правил действительно нет. Участники могут заниматься чем угодно, если не желают убивать. Никто их не принуждает.
Коллинз строит повествование таким образом, будто перед читателем разворачивается самое настоящее телевизионное шоу, в котором значение имеют не умения и таланты участвующих в них лиц, а грамотная работа сценаристов, если не прямо заставляющих участников проявлять актёрские способности, то способствовать должному отклику поступать согласно сообщаемым им сведениям. Разумеется, брифингов для главной героини «Голодных игр» никто проводить не станет это будет сделано опосредованным путём. Провокации случаются на всех уровнях, начиная от моральных мук из-за выбора для участия в играх младшей сестры. Вызывание агрессии пассивностью, романтическая составляющая и всё прочее всюду читатель внимает манипулированию со стороны устроителей.
У читателя может сложиться мнение, будто именно автор способствует удачному стечению обстоятельств, позволяя главной героине проходить испытания и одолевать соперников. На самом деле этому способствует сам читатель, об исполнении чьих желаний автор и заботился в первую очередь. «Голодные игры» нацелены на определённую аудиторию, к которой не относятся юноши и взрослые люди. Именно поэтому главной героиней является девушка, вполне способная стать идеалом для множества девчонок, радостных хоть за кого-то, кому так могло повезти. Собственное горе отступает на второй план и хочется сворачивать горы, когда перед глазами созданный Сьюзен Коллинз персонаж. Возможно, поэтому и нет в повествовании морализаторства и философии, дабы не побуждать читателя к осмыслению текста.
Голод, гламур и гуманизм плохо сочетаемые понятия объединились под обложкой «Голодных игр». Будущее может быть и таким, поэтому лучше так, чем в беспричинном порыве вести информационные войны и отстаивать ничего не дающие территориальные споры. Есть соревнования победителю вечный почёт гражданам спокойствие до следующих игр.
04.08.2016 (http://trounin.ru/scollins08)
Иван Бунин Стихотворения и рассказы (18891909)
Стихотворения созданы для отражения сильных эмоциональных переживаний при переполнении души впечатлениями. Можно прожить годы, не создав ничего путного, и за одно мгновение воссоздать в рифмованных строчках нечто потрясающее, оставив потомкам малую частицу, ставшую определяющей характеристикой для всех созданных творений. Иван Бунин единожды сказал про бушующую половую воду, чем отразил себя, при общем невзрачном впечатлении от основных его произведений, в том числе и стихов.
Бунина следует считать поэтом уже за желание писать лирику. Ранние годы дали миру в меру талантливого человека, способного улавливать изменения в природе и заносить их на бумагу. Бунин создавал подобие очерков, не проявляя излишней фантазии, сообщая обыкновенные явления. Иван не играл с формой и не дышал поэзией, как того хотелось бы читателю. Бунин слишком прямолинеен и не даёт представления о своих эмоциях. Он желал писать, но из под пера выходил плод наблюдательных дум, не позволяющий говорить о Бунине, как о впечатлительном поэте.
С годами, наблюдая за упадком деревень, а также путешествуя по миру, Бунин перестал созерцать природные явления и начал находить вдохновение в людском горе и стародавних преданиях. Может показаться странным, но отчего-то нет у Ивана достойных произведений, описывающих его боль от революции. Может он эмоционально перегорел и выговорился в прозе, либо он уже не имел сил уделять внимание стихотворной форме, которая, даже при сильном на то желании, всё равно не смогла бы донести бурю страстей, требуемую для отражения тяжёлого положения соотечественников.
При желании писать можно о чём угодно, нужно лишь осознавать необходимость этого. Бунин писал и не обращал внимания на критику, относясь к ней с усмешкой. В этом, безусловно, Иван был прав важнее личное мнение, поскольку не скажи он, то и никто не скажет.
Ранняя проза Бунина такая же созерцательная, как его поэзия. Складывается впечатление, будто Иван не придумывал, а просто отражал подмеченное и услышанное. На выходе получались зарисовки. И пусть они нравились, допустим, Антону Чехову, это не изменяет общий их депрессивный тон, так свойственный практически всем произведениям Бунина.
Кругом всё плохо: деревни вымирают, люди деградируют, радужные перспективы отсутствуют. Данный подход к отражению действительности прослеживается с первых рассказов Бунина. Лучше всего у Ивана получалось рассказывать о пустых хождениях по местам, где отсутствуют люди. Только там он мог чувствовать себя спокойно, забывая о человеческой склонности разрушать собственную жизнь и вносить разлад в чужие судьбы.
И даже в сказочных мотивах, изредка проскальзывавших в его творчестве, содержится желание наставить людей на путь истинный, принеся себя в жертву, чтобы сгинуть в безвестности, забыв обо всём, кроме необходимости даровать счастье заблудшим, пусть и ценой жизни.
Так рождался и выковывался Бунин-писатель и Бунин-поэт. Своё мировоззрение он пронёс до конца жизни, подвергаясь не внешнему воздействию, а сохраняя в себе врождённое чувство отстранённости от реальности, словно ему суждено было родиться в иное время, настолько он противился происходящему вокруг, пребывая в неистребимой постоянной грусти. Исторические обстоятельства придали его размышлениям особую атмосферу, удивительно точно отразившей мнение последующих поколений, чей удел созерцать былое и пытаться осмыслить произошедшее, опираясь на мнение человека, пережившего катастрофу в виде утраты родины.