Гвен закинула назад голову и издала вопль, от которого у меня заболели зубы. У Сетоса, видимо, тоже я заметил, как он вздрогнул. Он долго смотрел на нее, затем нажал кнопку на столе.
Игнациус, закрой счета доктора Ричарда Эймса и госпожи Гвендолин Новак э-э-э лишь мгновение поколебавшись, он правильно назвал номера наших модулей, и немедленно неси их в мой кабинет вместе с наличными для выплаты и квитанциями. Никаких чеков. Что? Слушай меня. Если провозишься больше десяти минут, мы устроим всестороннюю проверку твоего отдела и посмотрим, кого надо уволить, а кого просто понизить.
Он отключился, не глядя на нас.
Гвен достала свою игровую консоль и запустила крестики-нолики, что вполне меня устраивало ни на что другое мой интеллект сейчас не годился. Она выиграла четыре раза, хотя дважды первый ход был за мной. Правда, голова у меня все еще побаливала от ее сверхзвукового вопля.
За временем я не следил, но, вероятно, счета принесли минут через десять. Взглянув на бумаги, Сетос передал их нам. Мой, похоже, был в полном порядке, и я уже собирался поставить свою подпись, когда Гвен вдруг спросила:
Как насчет процентов на мой депозит?
Что? О чем вы?
Об оплате обратного билета на шарик. Мне пришлось внести всю сумму на депозит наличными, без всяких долговых расписок. Ваш банк выдает кредиты частным лицам под девять процентов, поэтому он должен начислять на замороженные деньги сумму, как минимум равную проценту по сберегательному счету. Но еще правильнее начислять тот же процент, что и для срочных вкладов. Я пробыла здесь больше года, так что посмотрим Гвен достала карманный калькулятор, на котором мы играли в крестики-нолики. Вы должны мне восемьсот семьдесят одну крону и, если округлить, еще восемьсот семьдесят одну в виде процентов. В швейцарских золотых это будет
Мы платим кронами, а не швейцарскими деньгами.
Ладно, пускай кронами.
И мы не платим проценты на деньги за обратный билет они просто хранятся на условном депозите.
Внезапно я насторожился:
Не платите? Дорогая, не дашь свою машинку? Так, посмотрим сто восемьдесят тысяч человек а билет эконом-класса в один конец до Мауи, если лететь «Пан-Амом» или «Кантасом», стоит
Семь тысяч двести, подсказала Гвен. Кроме выходных и праздников.
Так Я ввел все необходимые данные. Гм миллиард крон с лишним! Тысяча двести девяносто шесть и еще шесть нулей. До чего интересно и познавательно! Сетос, старина, да ты можешь получать по сотне миллионов в год, не платя налогов просто вложив все средства, которые берешь у лохов вроде нас, в ценные бумаги Луна-Сити. Но ты, наверное, не поступаешь так по крайней мере, не со всеми деньгами. Отчего-то мне кажется, что ты содержишь свою лавочку на чужие деньги без ведома и согласия их владельцев. Я прав?
Лакей (Игнациус?) с нескрываемым интересом слушал нас.
Подписывайте квитанции и проваливайте! рявкнул Сетос.
С удовольствием!
Только выплати наши проценты, добавила Гвен.
Нет, Гвен Я покачал головой. В любом другом месте мы могли бы подать на него в суд. Но здесь он и закон, и судья в одном лице. Впрочем, я не в обиде, господин Управляющий: вы подсказали мне превосходную и вполне продаваемую идею для статьи в «Ридерс дайджест» или «Форчун». Гм я назову ее «Журавль в небе, или Как разбогатеть на чужих деньгах. Экономика частных орбитальных станций». Одна лишь станция «Золотое правило» обкрадывает общество на сто миллионов в год или что-то в этом роде.
Только попробуйте опубликовать, и я вас засужу. Останетесь без штанов!
Правда? Ладно, увидимся в суде, старина. Хотя сомневаюсь, что тебе захочется полоскать свое грязное белье в любом суде, где дело рассматриваешь не ты. Кстати, у меня возникла интересная мысль. Ты заканчиваешь постройку очень дорогого сегмента, и насколько я помню, в «Уолл-стрит джорнал» писали, что ты обошелся без продажи облигаций. Сколько из так называемых условно-депозитных денег крутится в виде колец, от сто тридцатого до сто сорокового? И сколько человек должны улететь в течение одной недели, чтобы разорить твой банк? Ты можешь выплатить деньги по первому требованию, Сетос? Или эти депозиты мошеннические, как и все твои махинации?
Скажете это на публику, и я засужу вас во всех судах системы! Подписывайте квитанцию и уходите.
Гвен потребовала, чтобы деньги пересчитали в нашем присутствии, после чего поставила свою подпись. То же самое сделал и я.
Пока мы получали деньги, ожил терминал на столе у Сетоса. Экран был виден только ему, но я сразу же узнал голос главного проктора Франко.
Мистер Сетос!
Я занят.
Это срочно! В Рона Толливера стреляли. Я
Что?!
Только что! Я в его кабинете. Он тяжело ранен. Скорее всего, не выживет. Но у меня есть свидетели. Это дело рук того мнимого доктора, Ричарда Эймса
Заткнись!
Но, босс
Заткнись, тупой никчемный идиот! Немедленно ко мне! Сетос вновь переключился на нас. А теперь убирайтесь.
Пожалуй, я лучше подожду и познакомлюсь с этими свидетелями.
Убирайтесь! Вон со станции!
Я подал руку Гвен.
7
Честного человека не обманешь. Нужно, чтобы воровство сперва поселилось в его душе
Клод Уильям Дюкенфилд[18] (18801946)В коридоре мы обнаружили Билла, который все так же сидел на моей сумке, держа в руках деревце. Он встал, неуверенно глядя на нас, но когда Гвен ему улыбнулась, ухмыльнулся в ответ.
Есть проблемы, Билл? спросил я.
Никаких, босс. Э-э одно чмо пыталось купить у меня деревце.
Почему ты его не продал?
Он ошеломленно уставился на меня:
Чего?! Оно ведь ее?
Именно. Если бы ты продал его, знаешь, что она сделала бы с тобой? Утопила бы в гусеницах, вот что. Ты не решился ее прогневать и поступил умно. Но зато никаких крыс. Пока ты рядом с ней, крыс можешь не бояться. Верно, госпожа Хардести?
Верно, сенатор. Никаких крыс, ни за что. Билл, я горжусь, что ты не дал ввести себя в искушение. Но я хочу, чтобы ты оставил свой жаргон. Кто-нибудь услышит и примет тебя за бродягу, а нам это совсем ни к чему. Не говори «чмо пыталось купить деревце», говори «мужчина пытался».
Ну, ваще-то это была чувиха. Ну телка. Сечете?
Да. Попробуем еще раз. Скажи «женщина».
Ладно. Это чмо было женщиной. Он застенчиво улыбнулся. Вы совсем как сестры, которые учили нас в Святом Имени на шарике.
Я принимаю это как комплимент, Билл и буду приставать к тебе с грамматикой, произношением и выбором слов даже сильнее, чем они, пока ты не научишься изъясняться так же красиво, как сенатор. Потому что много лет назад один мудрец и циник доказал, что успех в жизни в основном зависит от умения говорить. Понимаешь?
Гм не очень.
Всему сразу научиться невозможно, и я этого от тебя не жду. Билл, если ты будешь каждый день мыться и правильно разговаривать, мир решит, что ты победитель, и станет относиться к тебе соответственно. Поэтому будем стараться.
А пока что надо срочно убраться из этого гадюшника, сказал я.
Сенатор, это не менее срочное дело.
Да-да, старое правило: «Как приучить щенка к улице». Понимаю. Но давайте двигаться.
Да, сэр. Прямо в космопорт?
Пока нет. По Эль-Камино-Реал, проверяя по дороге все терминалы: нам нужен такой, который принимает монеты. У вас есть монеты?
Немного. Возможно, хватит на короткий звонок.
Хорошо. Но посматривайте заодно, не попадется ли разменный автомат. Наши кредитные коды теперь недействительны, и придется обходиться монетами.
Вновь забрав наш груз, мы двинулись в путь.
Не хочу, чтобы Билл слышал это, тихо сказала Гвен, но не так уж трудно убедить общественный терминал в том, что ты используешь верный кредитный код, хотя у тебя его вообще нет.
Попробуем, если честный способ не сработает, так же тихо ответил я. Дорогая, сколько еще мелких уловок припрятано у тебя в рукаве?
Вновь забрав наш груз, мы двинулись в путь.
Не хочу, чтобы Билл слышал это, тихо сказала Гвен, но не так уж трудно убедить общественный терминал в том, что ты используешь верный кредитный код, хотя у тебя его вообще нет.
Попробуем, если честный способ не сработает, так же тихо ответил я. Дорогая, сколько еще мелких уловок припрятано у тебя в рукаве?
Не понимаю, о чем вы, сэр. Вон там, в ста метрах справа, кажется, стоит будка с желтым знаком. Почему так мало общественных будок, принимающих монеты?
Потому что Большому Брату хочется знать, кто кому звонит А если использовать кредитный код, выйдет, что мы почти умоляем его узнать наши секреты. Да, на этой будке есть знак. Сколько у нас монет?
Преподобный доктор Хендрик Хадсон Шульц ответил почти сразу же. Похожий на Санта-Клауса, он оценивающе уставился на меня, одновременно подсчитывая деньги в моем бумажнике.
Отец Шульц?
Он самый. Чем могу служить, сэр?
Вместо ответа я достал банкноту в тысячу крон и подержал перед его лицом. Взглянув на нее, доктор Шульц удивленно поднял щетинистые брови.
Вы меня заинтересовали, сэр.
Бросив взгляд налево и направо, я постучал по уху, затем изобразил трех обезьянок[19].
Что ж, я как раз собирался выпить чашечку кофе, ответил он. Не хотите ли присоединиться? Одну минуту
Вскоре он показал листок бумаги, на котором было выведено большими печатными буквами:
ФЕРМА СТАРОГО МАКДОНАЛЬДА
Может быть, встретимся в гриль-баре «Сан-Суси» на Петтикоут-лейн, прямо напротив моего офиса? предложил доктор. Скажем, минут через десять?
Продолжая говорить, он раз за разом тыкал пальцем в листок.
Отлично! сказал я и отключился.
Я не очень люблю бывать в сельской местности: моя больная нога плохо сочетается с полной силой тяжести, а фермам без нее не обойтись. Вернее, все не совсем так. Возможно, в системе больше станций, где ведут сельское хозяйство при меньшей силе тяжести, такой, какая им нравится (или такой, на которую рассчитаны мутировавшие растения), чем станций, где используют естественный солнечный свет и нормальную гравитацию. Так или иначе, на «Золотом правиле» основную часть свежих продуктов получают под воздействием солнечного света и при полной гравитации, хотя там есть территории с искусственным освещением и нестандартной силой тяжести не знаю, сколько именно. Однако огромное пространство от пятидесятого кольца до семидесятого это одна открытая площадка, где нет ничего, кроме опор, подавителей вибрации и дорожек, соединяющих основные коридоры.
На этих восьмистах метрах радиусы 0-60, 120180 и 240300 пропускают солнечный свет, а радиусы 60-120, 180240 и 300-0 заняты сельскохозяйственными угодьями. Между сто восьмидесятым и двести сороковым радиусами, на кольцах 5070 находится «Ферма старого Макдональда».