Э-э-э Ричард, у нас с тобой очень странный медовый месяц. Давай вернемся в постель.
Постель может подождать. Но никто не мешает тебе съесть еще вафлю, пока я пытаюсь найти Шульца.
Снова вызвав справочник, я прокрутил его до фамилии «Шульц». Нашлось девятнадцать упоминаний, но ни одного Энрико Шульца, что, впрочем, не было удивительно. Однако обнаружился один Хендрик Шульц, и я нажал на клавишу, чтобы раскрыть детали:
«Преподобный доктор Хендрик Хадсон Шульц, BS, MA, DD, DHL, KGB[9], бывший великий магистр Королевского астрологического общества. Научные гороскопы по умеренным ценам. Торжественные бракосочетания. Консультации по семейным вопросам. Эклектическая и холистическая терапия. Консультации по вложению капиталов. Прием ставок на выгодных условиях в любое время. Петтикоут-лейн, кольцо 95, возле Мадам Помпадур». Сверху красовалось его голографическое изображение. Доктор с улыбкой повторял: «Я отец Шульц, готов всегда прийти на помощь. Для меня нет ни слишком больших, ни слишком мелких проблем. Полная гарантия».
Гарантия чего? Хендрик Шульц походил на Санта-Клауса без бороды и нисколько не походил на моего приятеля Энрико, так что я стер его с экрана, хоть и с неохотой, поскольку ощутил некоторое родство душ с преподобным доктором.
Гвен, его нет в справочнике по крайней мере, под именем, которое стоит в удостоверении «Золотого правила». Значит ли это, что его никогда там не было? Или его имя удалили прошлой ночью, еще до того, как труп остыл?
Ждешь ответа? Или просто размышляешь вслух?
Пожалуй, ни то ни другое. Следующий шаг запросить центральный модуль.
Найдя в справочнике номер, я позвонил в службу иммиграции, располагавшуюся в центральном модуле.
Говорит доктор Ричард Эймс. Я ищу жителя по имени Энрико Шульц. Не могли бы вы дать мне его адрес?
Почему бы вам не поискать в справочнике? Голос звучал точь-в-точь как у моей учительницы в третьем классе, что отнюдь не является похвалой.
В справочнике его нет. Он турист, а не абонент. Мне просто нужен его адрес в «Золотом правиле». Отель, пансионат что угодно.
Ну-ну. Вы же прекрасно знаете, что мы не сообщаем личную информацию, даже о чьих-либо координатах. Если его нет в списке, значит он честно за это заплатил. Поступайте с другими так, как хотите, чтобы поступали с вами, доктор. С этими словами она отключилась.
И где теперь будем спрашивать? поинтересовалась Гвен.
Там же, у той же офисной крысы, только с наличными и при личной встрече. Терминалы это удобно но не для взяток размером менее сотни тысяч. Чтобы слегка подмазать, куда практичнее явиться лично и с деньгами. Идешь со мной?
Думаешь, тебе удастся от меня отделаться? В день нашего бракосочетания? Только попробуй, негодяй ты этакий!
Может, наденешь что-нибудь на себя?
Ты стыдишься, как я выгляжу?
Вовсе нет. Идем.
Сдаюсь. Погоди секунду, только найду туфли. Ричард, может, по пути заглянем ко мне? Вчера, на балете, я смотрелась очень шикарно, но вряд ли мое платье подходит для визита в учреждение в это время дня. Я хотела бы переодеться.
Ваше желание закон. Но у меня возникла вот какая мысль: не хочешь перебраться ко мне?
А ты этого хочешь?
Гвен, мой опыт говорит, что супруги могут жить на две кровати, но почти никогда на две квартиры.
Ты не ответил на мой вопрос.
Ага, заметила все-таки. Гвен, у меня есть одна отвратительная привычка, из-за которой со мной тяжело жить. Я пишу.
Моя любимая озадаченно взглянула на меня:
Ты уже говорил. Но почему «отвратительная»?
Гм Гвен, дорогая, я не собираюсь извиняться за свое писательство как и за свою недостающую ногу по правде говоря, одно привело к другому. Когда я распрощался с профессией военного, мне нужно было что-то есть. Ничему другому я не учился, а дома вместо меня уже разносил газеты другой парень. Но писательство законный способ не работать, не занимаясь при этом воровством, к тому же для него не нужны ни талант, ни знания.
Однако оно делает человека малообщительным, поскольку требует одиночества, как мастурбация. Стоит потревожить писателя, когда он пребывает в муках творчества, и он, скорее всего, повернется и прокусит тебе руку до кости не отдавая себе в этом отчета. Об этом, к своему ужасу, зачастую узнают мужья и жены писателей.
И еще слушай внимательно, Гвен! писателя невозможно приручить, привить ему цивилизованные манеры. Или хотя бы вылечить. Если в доме живет больше одного человека, включая писателя, единственное известное науке решение предоставить пациенту изолированное помещение, где он может находиться в периоды обострения, и подавать ему еду на палке. Потому что если побеспокоить его в такие моменты, он может разразиться рыданиями или прийти в ярость. Порой он вообще никого не слышит, пребывая в таком состоянии, а если потрясти его укусит. Я изобразил лучшую из своих улыбок. Не волнуйся, любовь моя. Прямо сейчас я ничего не пишу и не собираюсь начинать, пока мы не выделим изолированное помещение для моей работы. Здесь слишком мало места, как и у тебя. Гм пожалуй, еще до того, как мы отправимся в центр, я позвоню в Управление и узнаю, есть ли жилые модули побольше. Нам также понадобятся два терминала.
И еще слушай внимательно, Гвен! писателя невозможно приручить, привить ему цивилизованные манеры. Или хотя бы вылечить. Если в доме живет больше одного человека, включая писателя, единственное известное науке решение предоставить пациенту изолированное помещение, где он может находиться в периоды обострения, и подавать ему еду на палке. Потому что если побеспокоить его в такие моменты, он может разразиться рыданиями или прийти в ярость. Порой он вообще никого не слышит, пребывая в таком состоянии, а если потрясти его укусит. Я изобразил лучшую из своих улыбок. Не волнуйся, любовь моя. Прямо сейчас я ничего не пишу и не собираюсь начинать, пока мы не выделим изолированное помещение для моей работы. Здесь слишком мало места, как и у тебя. Гм пожалуй, еще до того, как мы отправимся в центр, я позвоню в Управление и узнаю, есть ли жилые модули побольше. Нам также понадобятся два терминала.
Зачем два, дорогой? Я не особо пользуюсь терминалом.
Но когда пользуешься, он тебе нужен. А если этот терминал работает в режиме текстового редактора, его нельзя использовать для другого ни газет, ни почты, ни покупок, ни программ, ни личных звонков, вообще ничего. Поверь мне, дорогая, я страдаю этой болезнью уже много лет и знаю, как с ней справляться. Дайте мне комнатку с терминалом, где можно запереться, и я ничем не стану отличаться от обычного здорового мужа, который каждое утро уходит на работу и занимается там всем, что положено делать на работе. Не знаю, правда, чем: я никогда особо не интересовался этим.
Да, дорогой. Ричард, тебе нравится писать?
Писать никому не нравится.
Ясно. В таком случае признаюсь, что не сказала всей правды, заявив, будто вышла за тебя ради твоих денег.
А я не слишком тебе поверил. Мы квиты.
Да, дорогой. Я в состоянии содержать тебя как домашнего питомца. Нет, яхты тебе я, конечно, не куплю, но мы можем вполне комфортно жить в «Золотом правиле» не самом дешевом месте в Солнечной системе. И писать тебе не придется.
Я одарил ее долгим нежным поцелуем:
Рад, что я на тебе женился. Но на самом деле я не могу не писать.
Но тебе же это не нравится, а деньги нам не нужны. Нет, правда, не нужны!
Спасибо, любовь моя. Но я еще не сказал о другом коварном свойстве писательства. От него невозможно отказаться. Писатели продолжают писать даже после того, как в этом отпадает финансовая необходимость поскольку, когда пишешь, страдаешь намного меньше, чем когда не пишешь.
Не понимаю.
Я тоже не понимал, пока не сделал первого рокового шага это был всего лишь короткий рассказ, и я искренне полагал, что могу его бросить в любой момент. Не важно, дорогая. Лет через десять поймешь сама. Просто не обращай внимания на мое нытье. Оно ничего не значит всего лишь болезненная привычка, от которой нельзя избавиться.
О, Ричард, а если обратиться к психоаналитику?
Не хочу рисковать. Я знал писателя, который попробовал этот способ. Да, его излечили от писательства, но не от потребности писать. Последний раз, когда я его видел, он сидел на корточках в углу и весь дрожал считалось, что он находится в спокойном состоянии. Но один лишь вид текстового редактора вызывал у него припадок.
Э-э-э Это опять твоя склонность к легкому преувеличению?
Да что ты, Гвен! Могу сводить тебя к нему показать его могилу. Не важно, дорогая. Сейчас позвоню в Управление, в отдел размещения.
Я повернулся к терминалу, и в то же мгновение он вспыхнул, словно рождественская елка, издавая тревожный звон. Я нажал клавишу ответа.
Эймс слушает! У нас пробоина?
Помимо голоса, по экрану побежали буквы, а принтер начал печатать без моей команды ненавижу, когда он так делает.
Официальное сообщение для доктора Ричарда Эймса. Ввиду срочной необходимости Управление предлагает незамедлительно освободить занимаемый вами жилой модуль семьсот пятнадцать тысяч триста один по адресу шестьдесят пять-пятнадцать-ноль четыре. Арендная плата будет перечислена на ваш счет вместе с необлагаемым бонусом в размере пятидесяти крон за доставленные неудобства. Распоряжение подписано Артуром Мидлгеффом, заместителем Управляющего по вопросам размещения. Приятного дня!
4
Я продолжаю работать по той же причине, по которой курица продолжает нести яйца.
Генри Луис Менкен[10] (18801956)Я вытаращил глаза.
Я вытаращил глаза.
Ох какие пусечки! Целых пятьдесят крон ну и ну! Гвен! Теперь можешь выйти за меня замуж ради моих денег!
Ты в своем уме, дорогой? Вчера ты заплатил больше за бутылку вина. По-моему, это свинство с их стороны. Оскорбление в чистом виде.
Конечно, дорогая. Им хочется разозлить меня, ну и, конечно, доставить неудобства, связанные с переездом. Но у них ничего не выйдет.
Ты не будешь переезжать?
Нет-нет. Тотчас же перееду. Есть разные способы бороться с властями, но отказ переезжать к ним не относится пока заместитель Управляющего может отключить электричество, вентиляцию, воду и канализацию. Нет, дорогая, они намерены разозлить меня, чтобы я перестал трезво мыслить и начал угрожать им, хотя все угрозы окажутся пустыми. Я улыбнулся своей любимой. Так что я не стану злиться и сразу же выеду, покорный, как ягненок а злость моя останется внутри, невидимая для других, пока она не сможет приносить пользу. К тому же это ничего не меняет, ведь я все равно собирался просить модуль побольше для нас двоих. Хотя бы с одной дополнительной комнатой. Сейчас перезвоню ему в смысле, уважаемому господину Мидлгеффу.