Так почему вам его попросту в тюрьму не посадить?
Санчес пожала плечами:
Мы можем, и, может статься, к этому придет. Генерал Апгар считает, что нам следует окружить бóльшую их часть, захватить бункер и игорные залы и положить этому конец. Но чернила высохнуть не успеют, как на его место придет кто-то другой, и мы снова там, где начали. Это вопрос спроса и предложения. Спрос останется. Кто обеспечит предложение? Игра в карты, бухло, проститутки? Мне всё это не нравится, но я предпочитаю иметь дело с известными факторами, а в настоящее время это Данк.
Значит, вы хотите, чтобы я поговорил с ним.
Да, в свое время. Важно держать подпольный бизнес в рамках. Также важно заручиться полной поддержкой военных и гражданских в процессе. Вы единственный человек, который имеет опыт работы со всеми. Черт, вы бы, наверное, вполне справились с моей работой, если бы захотели, хотя я бы такого злейшему врагу не пожелала.
У Питера возникло ощущение, что он уже наполовину согласен на нечто, что ему предлагают. Он поглядел на Апгара. Поверь, и со мной такое бывало, было написано на лице Гуннара.
О чем именно вы просите?
Пока что я хотела бы назначить вас особым советником. Посредником между заинтересованными сторонами, если вам угодно. Какой-то особый титул мы можем придумать и позднее. Но я хочу, чтобы вы были на переднем крае, чтобы вас все видели. Ваш голос то, что люди должны слышать в первую очередь. И обещаю вам, что каждый день вечером вы будете дома ужинать с вашим мальчиком.
Искушение было столь сильно. Больше не надо будет каждый день потеть, стуча молотком. Но он чувствовал усталость. Не осталось в нем энергии, совершенно необходимой для такого. Он уже достаточно сделал и теперь желал спокойной и простой жизни. Отводить мальчишку в школу, весь день честно трудиться, укладывать мальчишку спать, а самому проводить эти восемь счастливых часов в совершенно ином мире. Там, где он был счастлив по-настоящему.
Нет.
Санчес дернулась. Она не привыкла, чтобы ей так напрямую отказывали.
Нет?
Именно. Это мой ответ.
Наверняка я могу предложить что-то, что заставит вас передумать.
Польщен, но пусть этим займется кто-то другой. Извините.
Санчес не выглядела разозленной, лишь озадаченной.
Понимаю.
На ее лице снова появилась обезоруживающая улыбка.
Что ж, я должна была спросить.
Она встала, следом встали и все остальные. Теперь настала очередь Питера удивляться. Он ожидал, что она будет упорнее. У двери она пожала ему руку, прощаясь.
Благодарю, что нашли время встретиться со мной, Питер. Предложение остается в силе, и я надеюсь, что вы передумаете. Вы можете принести много пользы. Пообещайте мне, что подумаете над этим.
Наверное, нет ничего плохого, чтобы согласиться, подумал Питер.
Хорошо, обязательно.
Генерал Апгар вас проводит.
Так вот в чем дело. Питер ощутил легкое удивление и, как всегда, когда закрывается дверь, задумался, правильный ли выбор он сделал.
И, Питер, еще одно, сказала Санчес.
Питер развернулся в дверях. Женщина уже вернулась за стол.
Хотела спросить. Сколько лет вашему мальчику?
Безобидный вопрос на первый взгляд.
Ему десять.
Его Калеб зовут, да?
Питер кивнул.
Чудесный возраст. Перед ним вся жизнь. Если задуматься, ведь всё, что мы делаем, мы делаем ради детей, не так ли? Пройдет много лет, нас не станет, но наши решения, которые мы примем в ближайшие месяцы, определят, в каком мире им жить.
Она улыбнулась.
Что ж. Это вам пища для размышлений, мистер Джексон. Еще раз благодарю, что пришли.
Питер вышел следом за Гуннаром. На полпути по коридору Питер услышал, как тот тихонько усмехнулся.
Хороша она, а?
Ага, согласился Питер. Очень хороша.
У Майкла в мешке было три вещи. Первая газета. Второй вещью было письмо.
Он нашел его в нагрудном кармане формы капитана. Конверт не был надписан, его не собирались отправлять. Письмо, неполная страница, было написано на английском.
Мой дорогой мальчик.
Я знаю, что ты и я никогда в этой жизни не встретимся. Топливо на исходе, последняя надежда дойти до убежища пропала. Прошлой ночью команда и пассажиры устроили голосование. Решение было принято единогласно. Никто не хочет умирать от жажды. Сегодня мы провели последний день на этой земле. Упокоившись в усыпальнице из стали, мы будем дрейфовать, несомые течениями, пока Господь всемогущий не смилостивится и не отправит нас на дно.
Конечно же, у меня нет никакой надежды на то, что эти мои последние слова когда-нибудь достигнут тебя. Могу лишь молиться о том, чтобы погибель миновала тебя и твою мать и вы выжили. Что же ждет меня теперь? В священном Коране сказано: «Все чудеса земные и небесные во власти Аллаха всемогущего. И решение в Судный Час быстро, как мгновение ока, и даже быстрее, ибо Аллах имеет власть надо всем сущим». Мы во власти Его, и к Нему возвращаемся. Вопреки всему тому, что произошло, я верую, что моя бессмертная душа пребудет в Его руках и что, когда мы наконец встретимся, это случится в раю.
Последнее, о чем я думаю в своей жизни, о тебе. Барака аллаху фика.
Твой любящий отец
Набиль
Майкл обдумывал эти слова, пока шел по улицам Эйчтауна. К запущенности и разрухе он привык, ему доводилось бывать в разрушенных городах, где на улицах лежали тысячи скелетов. Но никогда мертвецы не говорили с ним напрямую. В каюте капитана он нашел паспорт. Полное имя Набиль Хаддад. Родился в 1971 году в Нидерландах, в городе под названием Утрехт. Майкл не нашел в каюте никаких других свидетельств о его сыне ни фотографий, ни других писем, но в паспорте в качестве человека, с которым следовало связаться в чрезвычайной ситуации, была указана женщина по имени Астрид Кибле и адрес в Лондоне. Возможно, это мать ребенка. Что же случилось в жизни этих трех людей, думал Майкл, отчего капитан никогда не видел своего сына. Возможно, его мать не позволяла, возможно, мужчина казался себе недостойным по какой-либо причине. Однако он ощутил потребность написать сыну письмо, зная, что через несколько часов будет мертв и что это письмо не уйдет дальше его кармана.
Но это не всё, о чем сказало Майклу письмо. «Бергенсфьорд» куда-то шел. У судна был пункт назначения. Не «найти убежище», а «дойти до убежища». Безопасное место, там, где вирус не доберется до них.
В результате в мешке лежала третья вещь, и Майклу был нужен человек, которого называли Маэстро.
Если у него и было настоящее имя, Майкл не знал его. Кроме того, Маэстро имел привычку разговаривать несвязными фразами, всегда говоря о себе в третьем лице. К этому привыкнешь не сразу. Очень старый, жилистый и резко двигающийся, больше похожий на огромную крысу. Когда-то он был инженером-электриком в Гражданском Управлении, но давно вышел на пенсию и стал известным во всем Кервилле старьевщиком по части всяких электроприборов. Безумный донельзя, сущий параноик, но он знал, как заставить старый жесткий диск открыть свои тайны.
Мимо сарая Маэстро было не пройти это было единственное здание в Эйчтауне с солнечными батареями на крыше. Майкл громко постучал и сделал шаг назад, став в поле зрения камеры. Маэстро внимательно разглядывал пришедшего, прежде чем впустить. Прошла секунда, и послышались щелчки нескольких прочных замков.
Майкл, сказал Маэстро, слегка приоткрыв дверь. На нем был рабочий фартук, на лбу пластиковый визор с откидными линзами.
Привет, Маэстро.
Мужчина быстро оглядел улицу.
Быстрее, сказал он, махнув Майклу рукой.
Внутри сарай был похож на музей. Старые компьютеры, офисное оборудование, осциллографы, плоские экраны, огромные корзины с наладонниками и мобильниками. От такого количества электроники Майкл всегда приходил в радостное возбуждение.
И чем тебе может помочь Маэстро?
У меня для тебя антиквариат.
Майкл достал из мешка третью вещь. Старик взял ее в руку и быстро оглядел.
«Дженсис 872HJS». Четвертое поколение, три терабайта. Перед самой войной делали.
Он поднял взгляд.
Откуда?
Нашел на старом корабле. Мне надо вытащить с него файлы.
Это надо посмотреть.
Майкл пошел следом за ним к одному из верстаков. Маэстро положил жесткий диск на тряпочную подушку и опустил линзы визора. Взяв в руку крохотную отвертку, снял крышку корпуса и принялся разглядывать детали внутри.
Повреждение от влажности. Не здорово.
Сможешь починить?
Трудно. Дорого.
Майкл достал из кармана пачку «остинов». Старик пересчитал купюры прямо на верстаке.
Мало.
Всё, что есть.
Маэстро сомневается. У такого нефтяника, как ты?
Я уже не работаю.
Старик принялся разглядывать лицо Майкла.
А, Маэстро вспомнил. Слышал несколько безумных историй. Это правда?
Зависит от того, что ты слышал.
Ищешь барьер. Ходишь в море один.
Более-менее.
Старик поджал жесткие губы, а затем убрал деньги в карман фартука.
Маэстро поглядит, что можно сделать. Приходи завтра.
Майкл вернулся в квартиру. До этого он побывал в библиотеке, и теперь в его мешке лежала толстая книга. «Большой Атлас Мира» от «Ридерс Дайджест». Такие книги на дом не выдавали, и Майкл просто дождался, пока библиотекарь отвлечется, спрятал книгу в мешок и тайком вышел.
Как всегда, от него потребовали сказку на ночь. На этот раз сказка была про шторм. Кейт слушала в напряженном возбуждении, так, будто рассказ мог закончиться тем, что он утонул в море, несмотря на то, что он сидел рядом с ней, живой и здоровый. Вчерашний разговор с Сарой продолжения не имел. Так уж они привыкли. Больше всего можно было сказать, ничего не говоря. А еще Сара выглядела задумчивой. Майкл решил, что в больнице что-то произошло, и опять же не стал расспрашивать.
Наутро он ушел прежде, чем кто-то проснулся. Старик ждал его.
Маэстро сделал это, объявил он.
Он подвел Майкла к монитору, электронно-лучевому. Пальцы забегали по клавиатуре. На экране засветилось изображение карты.
Корабль. Где?
Я нашел его в бухте Галвестон, у входа в судоходный канал.
Далековато забрался.
Маэстро начал объяснять Майклу смысл добытой информации. Выйдя из Гонконга в середине марта, «Бергенсфьорд» отправился к Гавайским островам, а потом прошел Панамский канал и вышел в Атлантический океан. Согласно дате, которую Майкл узнал, прочтя газету, это произошло еще до распространения Пасхального Вируса. Они дошли до Канарских островов, возможно, чтобы пополнить запасы топлива, а затем пошли дальше на север.
С этого момента информация о движении корабля изменилась. Он ходил кругами у побережья Северной Европы. Потом ненадолго отошел от маршрута, дойдя до Гибралтара, развернулся, не войдя в Средиземное море, и вернулся к Тенерифе. Несколько недель стоянки, затем они снова вышли в море. Прошли через Магелланов пролив и пошли на север, к экватору.
С этого момента информация о движении корабля изменилась. Он ходил кругами у побережья Северной Европы. Потом ненадолго отошел от маршрута, дойдя до Гибралтара, развернулся, не войдя в Средиземное море, и вернулся к Тенерифе. Несколько недель стоянки, затем они снова вышли в море. Прошли через Магелланов пролив и пошли на север, к экватору.
И тут корабль остановился посреди океана. Две недели стоял без движения. Затем информация о курсе кончилась.
Мы можем сделать из этого вывод, куда они шли? спросил Майкл.
На экране снова появилась информация, прокладываемый курс, как объяснил Маэстро. Пролистал страницу и показал Майклу на последний пункт.