О чем?
Значит, не говорил. Ладненько. Отлично. Если заговорит, не обращай внимания, старина.
Скелтон откинулся на спинку стула.
На что ты, черт побери, намекаешь? спросил он.
Ну вот, теперь ты меня не нервируй, взмолился Морри. Сам знаешь, как у меня нервы могут расходиться. Просто ему втемяшилась дурацкая идея. Вот увидишь, я его живо пресеку. Он замолчал, а Скелтон сказал зловеще:
Случаем, не про то, чтобы повторить сегодняшнее фиаско?
По-своему да, Сид. Право слово, просто смех.
Так теперь ты пойми. Скелтон подался через стол. Один раз я уступил. Сегодня. Так сказать, отошел в сторону, чтобы сделать тебе одолжение, но мне это не нравится, и больше я этого делать не буду. Более того, у меня появилось неприятное чувство, что я сам себе жизнь порчу, выступая с оркестром, который гонится за дешевыми сенсациями. Ты меня знаешь. Нрав у меня суровый, и решения я принимаю быстро. Есть и другие оркестры.
Будет, будет, будет! Сид, Сид, Сид! Остынь, залепетал Морри. Забудь, старина. Я и упоминать бы не стал, только вот он все твердит, мол, сам хочет с тобой говорит, что хочет с тобой побеседовать.
Черт побери! Скелтон уставился на него во все глаза. Ты, случаем, не намекаешь, что этот старый идиот возомнил, будто сможет занять мое место? И у тебя хватило треклятой
Бога ради, Сид! Слушай, Сид, я же сказал, что идея дурацкая. Остынь, все будет хорошо. Я не виноват, Сид. Ну право слово, ты должен понимать, что не я виноват.
А кто тогда?
Карлос. Морри понизил голос до шепота. Ну же, остынь. Он за стеной, выпивает с Цезарем. Это все Карлос. Это он надоумил старикана. Он хочет подластиться к нему, так как девчонка никак не решится, а ему нужно, чтобы старикан ее подтолкнул. Это все Карлос, Сид. Это он ему напел, дескать, он гений.
Скелтон кратко и непечатно высказал, что думает о Ривере. Морри же нервно глянул на дверь.
Все, с меня хватит! Скелтон встал. Уж я-то с Карлосом поговорю.
Морри ухватил его за рукав.
Нет, Сид, только не сейчас. Только не перед выступлением. И говори тише, Сид, будь другом. Он ведь рядом. Сам знаешь, каков он. Он уже устроил сегодня сцену. Вот черт! крикнул Морри, вскакивая на ноги. Я едва не забыл! Он хочет, чтобы в новом номере мы все-таки выступали по второму варианту. И взбредет же в голову! Сначала так, потом хочу как у тебя. Он до того меня довел, что я, похоже, должен изображать маэстро, дающего два номера разом. Бог знает, его светлости это не понравится. Нужно сказать «Мальчикам». А я едва не забыл, так с вами разнервничался. Да, и ты еще не слышал, отчего я на самом деле так дергаюсь. Ты знаешь, какой я. Все из-за пушки. Это такая чертова штуковина, Сид, и его светлость сам делал холостые патроны, и, боже ты мой, я весь на нервах. С него станется натолкать в барабан вместе с холостыми настоящих. Они все вперемешку валялись у него в чертовом ящике. А ведь он, старина, взаправду целится в Карлоса и взаправду стреляет. Ничего, да?
А мне что за дело, если он его грохнет? свирепо буркнул Скелтон.
Не говори так, Сид, раздраженно зашептал Морри. Жуткая ситуация. Я надеялся, ты меня выручишь, Сид.
Почему бы тебе не осмотреть заранее пушку?
Почему бы тебе не осмотреть заранее пушку?
Мне? А что я пойму? И он меня к ней не подпустит. Прямо тебе говорю, мне и подходить к нему боязно, вдруг он начнет на меня орать.
Повисло долгое молчание, наконец Скелтон спросил:
Ты про пушку не выдумал?
А что, по мне скажешь, я шучу?
Без восьми минут одиннадцать. Нам лучше пойти к ребятам. Если представится случай, я попрошу его показать патроны.
Отлично, Сид. Было бы так здорово. Морри промокнул лоб. Просто чудесно было бы. Ты настоящий друг, Сид. Ну же. Пошли.
А вот другое дельце я не спущу, вскинулся вдруг Скелтон. Хватит с меня мистера Карлоса Риверы. Он еще кое-что узнает, и очень скоро. Пошли.
Они вышли в главный офис. Ривера, сидевший с мистером Цезарем Бонном, оставил их без внимания. Морри глянул на него робко.
Как раз иду договариваться к «Мальчикам», старина, сказал он. Ты войдешь через заднюю дверь, ладно?
Прочему бы нет? ядовито спросил Ривера. Я всегда оттуда выхожу. Я выступаю, как репетировали. Естественно.
Верно. Естественно. Прости мои придирки. Пошли, Сид.
Цезарь встал.
Уже пора? Тогда я, пожалуй, пойду осчастливлю нашего нового музыканта.
Он первым прошел в вестибюль, по которому еще тек поток припозднившихся гостей. Тут они встретили Фелиситэ, Карлайл и Эдварда.
Мы идем пожелать Джорджу удачи, сказала Фелиситэ. Привет, Сид. Очень мило с твоей стороны, что ты позволил ему сыграть. Пошли.
Все разом вошли в комнату оркестра, которая располагалась сразу за сценой и дверь из которой вела в альков для оркестра. Здесь они застали музыкантов с их инструментами.
Слушайте сюда, мальчики. Играем по второму варианту. Дирижеру все равно. Карлосу не нравится идея с падением. Он боится неловко упасть и ушибиться, оттого что будет держать инструмент.
Эй! крикнул лорд Пастерн.
Вы же сами того хотели, лорд Пастерн, верно? лопотал Морри. Все отличненько, правда? Лучше и быть не может.
Я падаю в обморок, и меня уносят?
Именно-именно. Второй вариант. Я уговорил Карлоса. Все довольны? Отлично.
«Мальчики» начали настраивать инструменты. Комнату заполнили различные шумы, но все с оттенком предвкушения. Двойной барабан гудел и бормотал.
Беспечным шагом к лорду Пастерну подошел Скелтон.
Не мог не прийти и не пожелать удачи новой сенсации, сказал он, глядя на него в упор.
Спасибочки.
Великий вечер, пробормотал Цезарь Бонн. Его надолго запомнят.
Револьвер будет заряжен? спросил Скелтон и неприятно рассмеялся.
Револьвер вместе с сомбреро лежал возле барабанов. Лорд Пастерн его взял, и Скелтон тут же поднял руки над головой.
Заранее во всем сознаюсь, сказал он. Так он заряжен?
Холостыми.
Вот те на! Скелтон громко рассмеялся. Надеюсь, они и вправду холостые.
Джордж сам их изготовил, вмешалась Фелиситэ.
Опустив правую руку, Скелтон протянул ее лорду Пастерну, и тот вложил в нее револьвер.
На некотором расстоянии Морри с шумом выдохнул. Переломив ствол, Скелтон поддел ногтем край патрона и его вытащил.
Отличная работа, лорд Пастерн. Он крутанул барабан, доставая и убирая один за другим все патроны. Воистину отличная работа, повторил он.
Явно довольный, лорд Пастерн пустился рассказывать историю револьвера, своих собственных отличий меткого стрелка и обстоятельств, при которых деверь презентовал ему оружие. Указал он и на инициалы, нацарапанные на рукояти. Скелтон напоказ прищурился, заглядывая в дуло, щелчком закрыл револьвер и вернул его лорду Пастерну. Повернувшись, он посмотрел на Морри.
Путем, подтвердил он, потом осведомился: Чего мы ждем?
И тут же стал подтягивать и подвинчивать что-то в своих барабанах.
Удачи новому номеру, сказал он, и барабаны завибрировали.
Спасибо, Сид, отозвался Морри.
Запустив пальцы в кармашки жилета, он обеспокоенно оглядел собравшихся. Он пошарил в одном кармане, потом в другом. Пот мелкими каплями проступил у него над бровями.
В чем дело, дружок? спросил Хэппи Харт.
Не могу найти таблетку.
Он начал выворачивать карманы, выдергивая подкладку.
Я без нее на части развалюсь. Боже, я же знаю, у меня где-то есть одна!
Дверь, ведущая в ресторан, открылась, и с инструментами вошли «Дживстеры». Они поулыбались «Мальчикам Морри» и косо глядели на лорда Пастерна. Комната наполнилась набриолиненными головами, черными фигурами и причудливыми очертаниями саксофонов, контрабасов, аккордеонов и барабанов.
Дверь, ведущая в ресторан, открылась, и с инструментами вошли «Дживстеры». Они поулыбались «Мальчикам Морри» и косо глядели на лорда Пастерна. Комната наполнилась набриолиненными головами, черными фигурами и причудливыми очертаниями саксофонов, контрабасов, аккордеонов и барабанов.
Нам пора убираться, а, Фэ? спросил Эдвард. Пошли, Лайл. Удачи, кузен Джордж.
Удачи.
Удачи.
Они вышли. Морри все еще обшаривал карманы. Остальные нервно за ним наблюдали.
Не стоило тебе до такого себя доводить, сказал Скелтон.
Лорд Пастерн с видом обвинителя на суде ткнул в Морри пальцем:
Теперь до вас, возможно, дойдет ценность того, о чем я вам говорил, предостерег он Морри.
Тот бросил на него полный ненависти взгляд.
Господи милосердный, старина! Нам на сцену надо, вмешался Хэппи Харт.
Я должен ее принять. Меня всего трясет. Я не могу смотреть. Один из вас
Да что же это такое?! вскричал в крайнем раздражении лорд Пастерн. Он бросился к Морри.
Просто таблетка, сказал Морри. Я всегда ее принимаю. От нервов.
Плевать на таблетку! обвиняюще взревел лорд Пастерн.
Бога ради, я должен ее принять, черт побери.
Поднимите руки.
С безжалостной деловитостью лорд Пастерн начал обыскивать Морри. Он всего его охлопал, вывернул все карманы, от чего к его ногам выпали самые разные предметы. Он открыл его портсигар и бумажник и изучил их содержимое. Он охлопывал, ощупывал и тыкал. Морри хихикал.
Я боюсь щекотки, глупо сказал он.
Наконец лорд Пастерн выдернул из нагрудного кармана Морри носовой платок. А из него выкатился маленький белый предмет. Морри его подхватил, рывком поднес руку ко рту и проглотил.
Больше спасибо. Все готово, мальчики? Пошли.
По одному они начали выходить. В зале лампы на стенах выключили. Светились лишь розовые лампочки на столах. Скрытый в потолке алькова прожектор залил янтарем поблескивающие ступени; ресторан превратился в подводную пещеру смутных овалов лиц, блеска драгоценностей и красочных пятен букетов. В этой пещере рядами сновали официанты. Над столами плавал облачками сигаретный дым. Если смотреть из ресторана, сцена романтично светилась в своем алькове. Музыканты и их инструменты казались резко очерченными и лощеными. Стрелка гигантского метронома над ними недвижимо указывала в пол. «Мальчики», улыбаясь, точно от великой радости, расселись. Официанты внесли зонты, сомбреро, барабаны и прочие причиндалы барабанщика.
В комнате музыкантов лорд Пастерн, стоя подле Морри, вертел револьвер, насвистывал себе под нос и искоса поглядывал на дверь. Позади барабанов ему видны были тускло белеющие лица жены, падчерицы, племянницы и кузена. Лицо Фелиситэ было наклонено к лицу Эдварда Мэнкса. Лорд Пастерн внезапно издал визгливый смешок.