Два гвардейца и едва ли не подпрыгивающий от нетерпения дядюшка у входа в здание, пребывавшие в полном здравии, показывали, что радиус был слабоват.
Эдгар, в чем дело?
Все в порядке, отец приказал убрать тело, ответил я дядюшке, укладывая Лару в фургон рядом с посеревшим от горя Джайме.
Нет чтобы эта мерзкая скотина просто поверила мне на слово! Увы, слишком любопытный недоумок потянулся проверять пульс, за что и получил своим же кинжалом под скулу любимый удар мошенника прошел на ура.
Эдгар, в чем дело?
Все в порядке, отец приказал убрать тело, ответил я дядюшке, укладывая Лару в фургон рядом с посеревшим от горя Джайме.
Нет чтобы эта мерзкая скотина просто поверила мне на слово! Увы, слишком любопытный недоумок потянулся проверять пульс, за что и получил своим же кинжалом под скулу любимый удар мошенника прошел на ура.
Шпага покинула ножны одновременно с разворотом тела, когда дядюшка еще только падал на землю, и один из гвардейцев захрипел, пуская через рану в груди кровавые пузыри из пробитого легкого. Мало того досталось и сердцу, поэтому шансов у него не было. Едва успев выдернуть клинок из обмякшего тела, я с трудом отбил выпад второго гвардейца. Довольно грамотная «акула» в исполнении моего противника зацепила бицепс, но он, похоже, забыл, что этот прием имеет изъян в виде слабоустойчивой позиции ног. Пират немного «провалился» в выпаде и получил эфесом шпаги в висок, разрез на шее на обратном ходе в «прибое», а затем резкий укол в горло. Мне еще повезло, что второй противник был значительно слабее первого старый Мигар когда-то обучал маленького Эдгара и являлся мастером фехтования.
Прости, учитель, так получилось.
Вскочив на козлы, я подобрал поводья, перетянул правую лошадку хлыстом и направил рванувший с места фургон к выезду из поместья. К счастью, возница в это время где-то гулял, иначе пришлось бы и его прирезать. Впрочем, учитывая, что все мужчины на острове умеют держать шпагу, его присутствие могло иметь плачевный результат уже для меня.
Стараясь не особо гнать, дабы не привлекать внимания, я спустился по извилистой дороге к порту и подкатил к своей «Ласточке».
Старшина спрыгнул с борта и подбежал ближе.
Капитан, мы готовы отплыть.
Хорошо, возьми пару ребят и достаньте пленника из фургона, быстро приказал я и, подхватив на руки Лару, перебрался на борт корабля.
Уже через минуту мы оказались в капитанской каюте шхуны, где действительно было чисто, а в воздухе благоухали диковинные ароматы. Пока я укладывал бесчувственную княгиню на кровать и освобождал Джайме, старшина смотрел на все это с возрастающим подозрением.
Капитан?
Витор, ты еще здесь?! Немедленно отходим!
Слушаюсь, капитан. Врожденная дисциплина победила удивление, и старшина пулей вылетел из каюты. С палубы послышались его вопли и топот матросских ног.
Что это было? прохрипел Джайме, с трудом шевеля своими затекшими конечностями. Лара.
Она просто в обмороке, ответил я, но на всякий случай еще раз проверил у девушки пульс и дыхание. Княгиня спала.
Корабль качнуло, и мы начали отходить задом в залив, подтягивая сами себя к отнесенному далеко за корму якорю. Через несколько минут улегшаяся суета на палубе и качнувшая нас инерция дали мне понять, что «Ласточка» развернулась носом к выходу из бухты и поймала ветер. Теоретически сторожевые форты обязаны пропускать шхуну принца без всяких вопросов, но случиться могло все что угодно.
Еще через пять минут я облегченно присел на кровать рядом с княгиней, которая начала приходить в себя.
Мы вырвались! Но радоваться пока было рано в каюту вернулся старшина, и его лицо мне не понравилось.
Капитан, мы вышли из бухты. Какой курс? И вообще, что происходит? На берегу какая-то беготня.
Несколько секунд я потратил, чтобы покопаться в памяти пирата и принять решение.
Витор, ты узнаешь эту девушку? указал я на уже открывшую глаза Лару.
Нет, что-то знакомое есть, но узнать не могу.
Это Лара Сатарская.
Морские бесы! удивленно выдохнул старшина и, побледнев, перевел взгляд на пытающегося подняться Джайме.
Да-да, это капитан Арат. Отец приказал взять их в плен. Ты знаешь, что будет дальше?
Нас уничтожат, хмуро сказал Витор, который всегда отличался умом и сообразительностью, как пресловутая птица.
Я вырвал для нас один крошечный шанс выжить, решил я выложить перед пиратом все козыри. Княгиня не будет свирепствовать и накажет только виновных. Ты станешь капитаном «Ласточки», ну и, возможно, получишь солидную награду. Ведь так, ваша светлость?
Окончательно очнувшаяся Лара кивнула:
Конечно. Хотя я и не люблю, когда кто-то дает обещания за меня, но капитан Эдгар прав.
Нам не уйти, капитан. Днище «Ласточки» заросло моллюсками, как морда Сорбо бакенбардами, попытался возразить старшина.
Уйдем. Я уверен, что где-то неподалеку крутится сатарская эскадра. Даже после этих слов мне показалось, что старшина еще не окончательно принял правильное решение, поэтому пришлось дожать: Витор, как ты думаешь, когда завтра Кровавый Морж высадится на Омар, твоей жене и маленьким дочкам может понадобиться покровительство княгини?
Уйдем. Я уверен, что где-то неподалеку крутится сатарская эскадра. Даже после этих слов мне показалось, что старшина еще не окончательно принял правильное решение, поэтому пришлось дожать: Витор, как ты думаешь, когда завтра Кровавый Морж высадится на Омар, твоей жене и маленьким дочкам может понадобиться покровительство княгини?
Пират смертельно побледнел и все же решился спросить:
На вас есть кровь отца или братьев?
Нет, если они сейчас и мертвы, то не от моей руки, искренне ответил я. Впрочем, доведись мне прирезать всех оглушенных артефактом пиратов, ответ бы не изменился: в такой момент как-то не до щепетильности.
Витор решительно кивнул:
Какие будут приказания, капитан?
Загрузи народ работой, меня позовешь только в крайнем случае, и я попробую уговорить сомневающихся. Сколько парней пойдет за мной без вопросов?
Мало, вздохнул старшина, не больше трети.
Плохо, постарайся убедить еще кое-кого, если нужно припугни или посули золото. Иди работай, мы и так слишком надолго оставили команду без присмотра.
Как только старшина вышел, Лара тут же набросилась с вопросами:
Откуда вам известно про эскадру?
Ниоткуда. Во-первых, это логично, а во-вторых, нужно было хоть как-то убедить Витора.
Так вы не уверены? Едва вспыхнувший на ее лице румянец надежды тут же угас.
Я просто надеюсь на это, Лара. Я постарался сделать улыбку максимально печальной и тут же повернулся к покрасневшему от ярости Джайме. Вот только не надо сцен и неосторожных слов, капитан. О моем неподобающем поведении в присутствии княгини мы поговорим позже, если доживем.
Витору удалось сдержать недовольство экипажа где-то на полчаса, а затем топот на палубе постепенно сменился недовольным гулом.
Старшина вошел в каюту и хмуро сказал:
Они хотят получить ответы. За нами идут четыре фрегата вместе с царским флагманом. На переднем подняли вымпелы «преследуем предателя».
Даже так? хмыкнул я. Хорошо, сейчас выйду. Будь готов и предупреди своих людей.
Старшина кивнул в ответ и вышел из каюты.
Ну что ж, идем, пообщаемся с электоратом.
С кем? напрягся Джайме, но ответа так и не получил.
Перевалившее через зенит солнце встретило нас во всей красе, словно говоря своим жизнерадостным видом, что укрыться от преследователей под покровом ночи нам не светит.
Толпа пиратов собралась прямо у капитанской каюты, но, несмотря на это, люди старшины смогли отгородить нам дорожку от двери на лестницу и дальше на мостик к штурвалу. За штурвалом стоял Сорбо, которого весь экипаж поминал в своих поговорках. Огромный, двухметрового роста детина не был таким уж заросшим, но его волосы были настолько жесткими, что и борода, и даже бакенбарды напоминали металлическую щетку. Впрочем, каким бы страшным ни был вид у этого пирата, Эдгар мог на него положиться без оглядки.
Наше появление вызвало взрыв эмоций, именно поэтому я не показывался из каюты до того, как мы отошли от острова на солидное расстояние. Теперь же, когда остров выглядел как небольшая серо-зеленая шапка, преследователи пока плелись позади, а прямо по курсу подозрительно белели несколько точек, можно было поговорить.
Чуть больше полусотни отчаянных рубак ждали слова своего капитана.
Свободные кронайцы! кликнул я, ухватившись за перила ограждения мостика. Не стану вспоминать договоры и правила, ведь мы признаем только закон силы и храбрости!
Толпа не спешила с приветственными криками, но каждый наверняка внутренне согласился с этим доводом. Так что продолжим продадакивать этих «активистов».
У нас никто не сможет отбирать свободу, море и законную добычу, даже царь! Никто не смеет указывать свободному моряку!
Закон трех «да» постепенно начал срабатывать, и последний довод вызвал одобрительный гул разной интенсивности практически у всех, кроме небольшой группки с правого борта. Десяток моряков сгрудился возле своего лидера пирата по имени Хруст. Несмотря на помощь экспроприированной памяти, я так и не смог понять, что это было имя или кличка.
Вот этот Хруст и остудил запал толпы.
Зараза.
И что из того, капитан? нагло осведомился он, стараясь выразить презрение к оратору не только выражением лица, но и горделивой позой.
А то. Сейчас за моей спиной находятся княгиня Лара Сатарская и капитан Джайме Арат. Толпа буквально взревела, раздираемая противоречивыми эмоциями. Так что мне тоже пришлось перейти на крик и немного процитировать мультяшного тигра: Это моя добыча, а отец хотел их просто убить! Без переговоров и выкупа!
А то. Сейчас за моей спиной находятся княгиня Лара Сатарская и капитан Джайме Арат. Толпа буквально взревела, раздираемая противоречивыми эмоциями. Так что мне тоже пришлось перейти на крик и немного процитировать мультяшного тигра: Это моя добыча, а отец хотел их просто убить! Без переговоров и выкупа!
И что из того? не унимался Хруст.
Блин, он портил мне весь план. Те, кто считает, будто толпу можно заставить слушать себя тихим и уверенным голосом, а также гордым и независимым видом, явно не бывали на митингах и собраниях жильцов в жэках. Это надо иметь харизму размером с «Титаник», а у меня она была немного поменьше, так что пришлось кричать.