Олесь, я больше не могу никуда идти. Заныла Ольга, приваливаясь к стене. Выглядела она, и правда, бледнее, чем обычно. Бескровные губы казались почти синими.
Хорошо, как хочешь, можешь остаться здесь. Кто идет со мной? уже в дверях спросила я. Лично мне совсем не хотелось сидеть без дела. Да и что толку, еда от этого вряд ли появится.
Юля, Катя и Лена устало поднялись.
Э, нет! Одна я здесь не останусь! вскочила Ольга и догнала остальных.
И вот я, подруги и младшая сестра снова оказались на улице.
Перед первым домом мы остановились.
С замиранием сердца Лена тронула дверь. Она со скрипом открылась.
Этот протяжный жалобный скрип эхом пронесся по деревне. По спине побежали мурашки. Опять стало непреодолимо страшно.
Почти не дыша, вошли внутрь.
Дом был почти такой же, как и предыдущий. Все так же чисто, но пусто, тихо и мертво, как в склепе.
Несколько часов мы бродили по домам. В «замок» на холме так и не решились зайти. Он казался таким величественным и недоступным, хотя и так было ясно, что там так же пусто. Уныние росло прямо пропорционально всеобщему голоду.
Наконец, к нашей огромной всеобщей радости, кто-то додумался заглянуть на огород, который, как оказалось, изобиловал овощами.
Наконец, к нашей огромной всеобщей радости, кто-то додумался заглянуть на огород, который, как оказалось, изобиловал овощами.
Неплохо! Теперь осталось только приготовить что-нибудь съедобное, но как? Газа то тут нет, да и плиты я вообще не заметила, сказала Юля, подперев руками бока.
Я думаю, я смогла бы приготовить в русской печке, если хорошенько вспомнить, как это делала бабуля. Нерешительно вставила Лена.
Так что же ты молчишь! воскликнула Катя, театрально воздев руки к небу. Нам нужно только собрать нужную посуду и нарвать овощей.
Настроение начало подниматься.
Появившаяся надежда, хоть и призрачная, на то, что скоро нам удастся поесть сказывалась на настрое весьма позитивно.
И наколоть дров, спокойно продолжила я. Без этого, увы, вы ничего не приготовите, а дров, как я заметила, тут нет.
И это было очень странно. Деревня из 30 домов, и ни поленца.
И что делать? Лично я понятия не имею, где их искать, приуныла Катя.
Да, я собственно, так же мало себе представляла, но делать было не чего. Голод заставлял соображать быстрее.
Я займусь этим. Пойду, поищу что-нибудь, что можно было бы распилить.
Что одна? изумилась Лена, ее карие глаза уставились на меня, как на полоумную.
Что? Вроде ничего такого не сказала. А потом, увидев испуг на лице подруги, поняла, к чему она клонит.
Ну не можем же мы всей толпой ходить по деревне. Вы идите по двое, а я и одна управлюсь. Здесь все равно никого нет, так что бояться нечего. Отозвалась я, выходя на улицу.
Подруги пожали плечами и разошлись выполнять задуманное.
Прикрыв глаза рукой от солнца, я огляделась.
Все тот же тихий, мертвый пейзаж. И если бы не полное отсутствие жизни, в лучах яркого летнего солнца деревенька могла бы показаться даже милой.
Перед домом заметила яблоню.
Сорвав зеленое недоспелое яблоко, с жадностью вонзила в него зубы. От кислоты свело слюнные железы, что я непроизвольно сморщилась. Медленно жуя кислющий фрукт, думала, куда бы направиться. Ужасное урчание в животе тут прекратилось, но голод остался.
Так ничего и не решив, просто зашагала по дороге.
Было очень знойно. Ботинки и джинсы быстро покрылись новым слоем пыли, в черном топе было нестерпимо жарко, а солнце стояло еще высоко. Так высоко!
Олесь, ты собираешься пилить и колоть дрова?! изумленно воскликнула Ольга.
Не я, а мы, поправила ее я, открывая комод с одеждой. Как я понимаю, есть мне не одной хочется, не так ли?
Но у меня плохо получается колоть, колун такой тяжелый, что я его просто не подниму. Не унималась Оля, меряя шагами комнату, краем глаза наблюдая, как я роюсь в ящиках.
Колоть буду я, а вот пилить будете все вместе.
А может, штакет от забора оторвем, его хоть колоть не надо? предложила она. Распилим, и в печку.
Ага, давай еще и дом разберем, а потом люлей получим. Кто-то же тут живет, в теории. И что мы им скажем. Что нам кушать хотелось, и дрова колоть лень было. Нет уж, спасибо. Я лучше поработаю.
Резюмировала я, прекращая все споры.
Снова вздохнув, Ольга вышла из дома.
К всеобщему изумлению, я умудрилась притащить три сосенки, которые обнаружила около одного из домов. Во дворе нашла «козлы» давнее устройство, на которое кладут бревна и затем распиливают на чурбаки; рядом стояла огромная двуручная пила и тяжелый колун. Все было готово к работе.
Выглянув в окно, видела, как девчонки переглянулись и с вздохом неизбежности принялись за дело.
Сначала Лена с Катей положили бревно на козлы и принялись, как умели, пилить. Затем их сменили Ольга с Юлей.
Я наблюдала за ними из окна, пока переодевалась.
Жалко было их так нагружать, но с другой стороны рука не поднималась ломать чужой забор.
На земле уже валялись пять чурбаков, когда я вышла из дома.
Подруги ахнули, разглядывая мое новое одеяние.
Ну, как я вам?
Из привычной одежды на мне остались лишь ботинки. В место майки и джинсов теперь красовалась белая льняная рубаха, подпоясанная на талии яркой цветной тесьмой, доходящая при моем невысоком росте почти до колен. Вид был, конечно, еще тот, но мне было наплевать. Париться в штанах, я больше не собиралась, а разгуливать в нижнем белье было как-то неловко.
Надеюсь, тот, кому принадлежит эта одежда, не очень разозлится. Не могу больше ходить в этих джинсах, вся попа уже спарилась.
Констатировала я, беря колун.
Хороший, отметила машинально. Дедуля бы оценил, такой добротный. Тяжелый, зараза, но удобный.
Через минуту, подруги побросали свои дела, и с изумлением косились на меня.
Народ, чего встали, давайте пилите!
Поднимать огромный колун при знойном солнце, действительно, казалось очень не просто, тем более для девушки, но других вариантов, увы, не было. Я в очередной раз пожалела, что не родилась мальчиком. Вот была бы сейчас высоким мускулистым парнем, то быстренько бы все расколола.
Потом почему-то вспомнила свою институтскую группу. Даже засмеялась, представив их тут.
Что?
Спросила Лена, гладя, как я хихикаю.
Да, просто представила моих институтских ребят тут. Вот был бы цирк, они и костер то разжечь не могут, кроме одного парня. Вот его бы я сейчас с радостью сюда переправила, от остальных толку было бы еще меньше, чем от нас. Засмеялась я.
А я бы сюда наших ребят переправила. И где они сейчас, интересно. Пропыхтела Юля, перехватывая пилу в другую руку.
Я бы тоже хотела это знать. Грозно вырвалось у меня, а колун с силой опустился на ни в чем неповинное полено. Щепки полетели во все стороны.
От чурбака откалывались ровные, иногда не совсем ровные поленья.
Уж как умею, подумала я, мысленно поблагодарив дедушку, что научил меня колоть дрова.
Лица у нас раскраснелись, а на руках образовались мозоли.
Что ж, наверное, на растопку точно хватит. Лен, Кать, вам уже можно идти готовить. Сказала Ольга, подавая Кате охапку дров.
А вы справитесь? обеспокоено спросила Ленка.
Конечно! Осталось всего одно бревно. Олесь, ты как? ответила Юля.
В норме! Девчонки, приготовьте что-нибудь повкусней и побольше. Я готова съесть слона, как минимум. Смеясь, отозвалась я, стирая с затекшей шеи капельки соленого пота.
Вот это я понимаю работа.
Да, Лен, не забудьте открыть трубу у печки. Заметила Юля, снова берясь за пилу.
Оля взялась с другого края, и им под ноги опять полетели свежие опилки. В моих руках снова стал подниматься и опускаться колун.
Слушая мерные звуки пилы, доносящиеся с улицы через открытое окно, Катя чистила картофель.
Никогда бы не подумала, что с нами может такое приключиться. Наконец задумчиво проговорила она.
Лена поправила огромный цветастый передник и помешала кочергой дрова в печке.
Согласна, уж очень смахивает на сон, кивнула она. Или на фильм.
Будем надеяться, наши родители начнут нас искать, да и ребята тоже. Ведь именно из-за них мы тут оказались, а теперь еще и застряли на неопределенное время.
Одно хорошо, хоть на время можно забыть об Антоне и его таких же тупых друзьях. Улыбнувшись, ответила Лена, она всегда в любой ситуации могла найти что-то хорошее.
Девушка на миг прикрыла глаза и мечтательно добавила:
Господи, как же я хочу сейчас видеть Кима!
Они нам сейчас так нужны. Отозвалась Катя. Ты только посмотри, Олеся колит дрова! Никогда бы не подумала, что она это умеет!
Кто-то же должен это делать. А на счет Олеськи, ты зря! В ней силы больше, чем в любой из нас, ну а упрямства хватит на всех вместе взятых! Она упадет с этим колуном, но не отступит, такова уж ее сущность во всем. Покачав головой, констатировала Лена.
Я закончила, пора ставить в печь.
Катя поставила чугунок на край печки и стала двигать его внутрь.
Вдруг раздался ее пронзительный визг. Лена метнулась к подруге, через секунду в доме оказались и остальные.
Катя, что случилось?
Я обожглась. Ответила девушка, показывая красное пятно на руке.
У меня отлегло на сердце. Услышав ее визг, я уж подумала, что что-то серьезное. А это обычное дело, заживет.
Больно? спросила Юля, с состраданием смотря на подругу.
Жжет сильно, поморщилась Катя.
Схватив ее руку, я подвела ее к ведру.
Опусти пока в холодную воду.
А сама подошла к столу, взяла картофелину, почистила ее, вымыла и, взяв нож, стала скрести по ней.
Давай руку, произнесла я, подходя к Кате, и положила мякоть на ожог.
Ай яй яй! Жжется!
Сморщившись, Катя трясла здоровой рукой, закусив губу. Пришлось подержать больную, чтобы целебный компресс не полетел на пол.
Ничего, скоро пройдет, за то волдыря не будет. Ободряюще улыбнулась Ленка. Впредь будем осторожнее. Это касается всех! Лесь, тебе не пора остановиться?
Хорошая идея. Осталось только убрать все и дрова сложить.
Ты права, на сегодня работы с нас хватит. Кивнув, ответила я. Вставая со скамейки и отлепляя от бедер рубашку, добавила. Лен, будь добра, поставь потом в печь ведро с водой, душ нам всем не помешает.
Что не привычно так вонять!? наморщив острый носик, засмеялась Ольга.
Да ты не меньше моего воняешь!
Засмеялась я, толкая сестру локтем.
Сестры вонючки! подхватила Юля.
Сама ты вонючка! хохоча, Ольга налетела на подругу.
А ты куда собралась? поинтересовалась Катя, смотря на меня, все еще стоящую в дверях.
Пойду, посмотрю, там ли еще эта стена-невидимка. А потом еще надо дрова собрать, и инструменты убрать.
Я с тобой.
Юлька вскочила и догнала меня.
Мы с ней пошли по улице.
Солнце начинало садиться, тени на земле с каждым часом делались все длиннее. Вокруг нас стояла ужасающая мертвая тишина, и только шорох шагов по утоптанной дороге был единственным сопровождающим звуком. На прежнем месте нас снова ждало разочарование.