Убийца - Анатолий Анатольевич Махавкин 11 стр.

 Кредо труса.

 Или осторожного человека.  Я потер лоб.  Мне сорок лет, а тебе лишь двадцать. Вот когда проживешь хотя бы столько же, тогда и поспорим. А сейчас самое время выбраться на дорогу.

Что Уркаган и проделал. Весьма быстро и умело.

 Обращайся ко мне на «вы»!  выкрикнул граф.  Жалкий простолюдин.

На меня напал приступ смеха, и продолжался он весьма долго, что поставило надувшегося графа в тупик. Он никак не мог понять, почему я тихо хихикаю. Ну что же, единственный человек в Фернимаре, который мог бы ему это объяснить, остался в Феррне.

Окончательно рассвело, и теперь я мог рассмотреть всех встречных издали, так что не было нужды вновь нырять в канаву. Проехали солдаты в пыльных доспехах, заляпанных кровью. Следом катилось пять телег с трупами. На первой тела сложили аккуратно, и мертвые воины рассматривали утреннее небо стеклянными глазами. Остальных свалили кое-как. Очевидно, патруль накрыл какую-то банду и теперь вез дохлятину для опознания.

После проехало несколько торговых обозов. Каждый охраняли парни, почти не отличающиеся по виду от тех, что ехали на четырех переполненных телегах. Ну, этим просто повезло найти работу.

Наша группа не заинтересовала никого из проезжающих. Однако же пару любопытствующих взглядов я уловил. Вайолетта вновь пряталась в своем просторном плаще, но понять, что мы с Шу сопровождаем женщину, сумел бы любой дурак. Да и графа уж точно ни с кем не перепутаешь: рослый красавчик в дорогих доспехах. Таким образом, если бы кто-то захотел получить информацию о нашем передвижении, он получил бы ее без особого труда.

Постепенно движение на тракте становилось все более оживленным: мы приближались к пересечению трех важнейших торговых путей Фернимара. Так что очень скоро предстояло сделать выбор, и я надеялся, что у моих подопечных хватит ума принять тот вариант, который предложу я.

Однако при взгляде на графа у меня возникали серьезные опасения. Думаю, этот индюк продолжит настаивать на своем. Надеюсь, принцесса примет мою сторону.

3

Командир патруля тщательно изучил мои документы и потребовал, чтобы я предоставил ему подорожную. Взгляд маленьких глазок, почти закрытых лохматыми бровями, так впился в красные буквы, словно пытался выжать из них истинную правду, сокрытую в бумаге.

Пятеро солдат, угрюмо переговаривающихся поодаль, казались изрядно потрепанными. Они лениво передавали из рук в руки пузатую глиняную бутыль в кожаной оплетке и так же лениво пили. Шестой сидел на валуне у дороги и баюкал на весу замотанную в окровавленную тряпку правую руку. Временами воин что-то злобно бормотал себе под нос. Судя по физиономии, раненый был в стельку пьян, так что в дополнительной подпитке уже не нуждался.

Кроме нас солдаты задержали три крестьянские подводы и торговый караван. Похоже, патрульные останавливали всех, кто ехал по дороге и пытался пересечь чертов перекресток, где мы и застряли. О причинах столь решительных действий можно было только догадываться. Впрочем, пять трупов в армейской форме, лежащие у сожженного в уголья кордона, как бы намекали. Лично я предполагал, что патрульные попытались остановить кого-то, кто оказался им не по зубам. Вроде бы о том же говорили пятеро медленно напивающихся солдатиков. Вот только я никак не мог прислушаться к их переговорам. Мешало непрерывное покашливание коренастого лейтенанта и его вопросы, на которые приходилось отвечать.

 Так выходит, гхм, ты сопровождаешь, гхм, благородных господ?

 Выходит,  согласился я, до смерти утомленный постоянным кашлем лысого крепыша.

 Выходит,  согласился я, до смерти утомленный постоянным кашлем лысого крепыша.

 Из подорожной, гхм, неясно, куда вы, гхм в общем, гхм, цель вашего путешествия.

Косноязычие лейтенанта могло соперничать лишь с его медлительностью. Однако я предполагал, что в бою сей приземистый балбес преображается.

 Этого мне знать не положено,  любезно пояснил я.  Мое дело лишь сопровождать благородных господ туда, куда они пожелают. А вы сами понимаете, что пожелать они могут всякого. Почему бы вам самому у них не спросить?

Лейтенант несколько раз провел по лысине рукой в кожаной перчатке, и я услышал характерный скрежет. На загорелой коже проступили широкие красные полосы; очевидно, мозг солдата начал усиленно трудиться. Офицер покосился на Вайолетту и графа, все это время стоявших в десятке шагов от нас. Насколько я знал людей такого толка, лейтенант не очень любил общаться с дворянами. Тем более с подобными Шу, у которого на физиономии застыло такое высокомерное выражение, какое я прежде наблюдал лишь у откормленных на убой индюков.

 То есть не исключено, гхм, что вы отправитесь, гхм, за границу?

 Не исключено.  Не стоило отрицать очевидное. Любое запирательство или неуверенность в ответах запросто могли привести к задержанию на пару дней для проверки документов.  Однако я уверен, что все необходимые печати и подписи имеются. Но у вас, понятное дело, есть право нас задержать.  Я развел руками, покоряясь судьбе и сочувственно посмотрел на бледнеющее лицо лейтенанта.  В таком случае, будьте любезны, сами известите моих спутников. Честно говоря, я опасаюсь сообщать им неприятные известия  раздражительны до одури!

Лейтенант неторопливо сложил документы, а потом, с ненавистью глядя на меня, уронил бумаги в дорожную пыль. Уж не знаю, на что солдатик надеялся, но я совершенно спокойно нагнулся и подобрал пакет. Потом принялся неторопливо засовывать документы в кожаный футляр. Делал я это очень медленно, чтобы успеть послушать беседующих вояк.

 Дурак хренов!  заплетающимся языком гундосил солдат со свернутым набок шишковатым носом.  Сколько раз ему говорил: всегда держи одного коня под седло. А он, мать бы его так: лошадку жалко. Лоша-адку ему, мать его, жалко! Нашел я это чудика рядом с лошадкой, черепушку ему развалили, идиоту.

Я поднялся и положил футляр с документами в поясную сумку. Мне, как и прежде, ни хрена не было понятно, кроме одного: на кордон напали настоящие профессионалы. Других трупов, кроме солдатских, я не видел.

 Мор-рды гуннландские!  заорал солдат с перевязанной рукой и начал махать ею так, словно это было какое-то оружие.  Мы бы им показали, ур-родам, если бы они в спину не ударили!

 Заткнись,  бросил лейтенант через плечо, и в его голосе лязгнула сталь.

 Ур-роды!  не унимался раненый, пуская обильные слезы по грязным щекам.  Не помогла бы этим уродам ни сила, ни их рост, если бы не такая рань.

Лейтенант потерял ко мне всякий интерес и грозно уставился на своего подопечного. Широкая лысина офицера, испещренная многочисленными красными отметинами, пошла еще и разноцветными пятнами. Лица я правда не видел, но, судя по реакции сдавших назад крестьян, оно выглядело достаточно жутко.

 Лейтенант,  сказал я и коснулся наплечного щитка,  насколько я понимаю, мы свободны?

 Убери, гхм, лапу,  булькнул солдат, покосившись на мою руку,  пока, гхм, все пальцы, гхм, целы. Гхм, проваливай.

 Ну что там?  окликнул меня граф, поправляя свой плащ и осматривая ткань на предмет грязи.  Долго ты еще будешь разговаривать с этим идиотом?

Лейтенант, уже направившийся было к раненому, остановился. Теперь его лысина стала пунцовой. А я подумал, что идиот тут, в общем-то, один и разговаривать с ним мне придется еще очень долго. Посему я ускорил шаг, расталкивая галдящих крестьян и купцов. Получилось добраться до Уркагана в тот самый момент, когда молодой придурок собирался подать голос еще раз.

 Можем ехать,  сообщил я, опередив вопрос Шу, уже успевшего открыть рот.  И не поднимай шума. Ты тут и так как дуб посреди голого поля: не захочешь, а заметишь.

Мои слова поставили Сигона в тупик. Очевидно, граф пытался найти в них потаенный смысл. Ну, в том сравнении с дубом. Пока Шу размышлял, я ухватил за потрепанный рукав парня, который выглядел немного сообразительнее своих товарищей. Большая часть их вообще напоминала грубо вытесанных идолов, что стоят вдоль Чаранского тракта в Чернолесье. Молодой человек испуганно зыркнул на меня и шарахнулся в сторону. Однако я держал крепко, не собираясь отпускать добычу, угодившую в руки.

 Шо треба?  выдохнула жертва, поглядывая то на меня, то на товарищей, переминающихся в отдалении с ноги на ногу.

 Говори, что за хрень тут случилась?  поинтересовался я, стараясь игнорировать грозные взгляды Сигона. У графа явно чесалось в определенном месте, которое отвечает за неожиданные приключения.  Из-за чего весь сыр-бор?

 А дать грошей?  Лицо паренька сморщилось в хитрой гримасе.

 А дать в рыло?  выдвинул я встречное предложение.  Рассказывай.

Пацан еще раз посмотрел на меня, потом на своих товарищей, потом снова на меня и принял верное решение. Не знаю, какие мысли помогли парнишке избежать лишнего синяка на физиономии, однако предчувствие его не обмануло.

 Сёдни спозаранку збройники затримали трошки народу,  затараторил парень на своем дурацком наречии.  Якись воз, вершникив трохи. Мать думка була грошей натрусить, а те возьми да порубай збойникив. Тильки один, якимось дывом живый звалишився. Упав у канаву да мерцем кинулся.

 А что за люди?  спросил я.  Чего этот, недорезанный, кричал, что они из Гуннланда?

 Мать балакали они по-гуннски.  Парнишка пожал плечами и, воспользовавшись тем, что я ослабил хватку, освободился.  Кажуть, гуннов було зовсим трохи, але справжни велетни. Та порубав збройникив тильки один  якась потвора.

Выпалив это, пацан тут же рванул прочь и пропал в толпе галдящих крестьян.

 Поехали!  рявкнул Шу, видимо теряя остатки своего жалкого терпения.  Или мы отправимся сами, а ты вернешься к своему ублюдку-начальнику и объяснишь ему, как нас потерял.

Хм, достаточно серьезная угроза. Похоже, молодой говнюк быстро сообразил, как на меня можно надавить. Ублюдок, мать бы его! Ну ничего, как там говорилось в трактате о трех сыновьях? Настанет день и каждый получит по грехам его? Эту фразу частенько повторяет отец Чеминдиан, принимая от меня очередное подношение. Кого именно святоша имеет в виду  не знаю.

Покачиваясь в седле, я лелеял сладкую мысль о том, как сброшу Сигона в самую глубокую пропасть, какая только попадется на нашем пути. Хорошо бы отправить туда же и принцессу, а потом вернуться в Фернимар и рассказать все Кору Нариму. Ну, чтобы посмотреть, как изменится его пухлое лицо. К сожалению, перспектива последующего знакомства с заплечных дел мастерами меня совсем не радовала. А еще и отрава Хрен с ним, пусть все идет своим чередом.