А лейтенанта, тем временем, почти доставили к КНП, который был устроен в небольшой роще. Вскоре доехали, высадились, и направились под маскировочные сети в блиндаж. Рядом, чуть ниже в неглубоких окопах расположилась пехота. В километре от нее, на окраине поселка, виднелась оборона противника.
Олег, приготовился выслушать боевую задачу, и продумать ее выполнение. Подготовка не заняла много времени. Командиры указали ему направление движения, и указали цель - вскрыть систему огня неприятеля. Для чего, на максимальной скорости врезаться в оборону противника. Снаряды не жалеть.
- Задача понятна, лейтенант?
- Так точно.
- Тогда приступайте к выполнению.
- Есть.
...Спустя полчаса, экипажи, выслушав поставленную перед ними боевую задачу. Ее элементы, заставили встревожиться, это было практически тоже, что и вызвать огонь на себя. Нехорошие мысли мелькают, кое-что придумали, на скорую руку.... После чего, добровольцы, взобрались в свои машины. И вскоре, танки взвода, составленного из машин, вернувшихся из ремзоны, заняли исходные позиции. Они были развернуты фронтом около полутора километра.
- Хуже нет, чем ждать и догонять - подумал Артем - лучше уж сразу...
Состояние перед атакой, у каждого свое, страха, который подавлял бы волю, нет, но гибнуть никому не хочется, тем более им троим, просто нельзя. Взмыла красная ракета, и наступил конец этим переживанием. Олег отдает команду:
- Вперед! - И толкнул Бориса ногой в спину, дублируя, и сам тут же подался вперед, и приник к приборам наблюдения.
И Т-34, соблюдая дистанцию, единым порывом, выдвинулись в сторону немецких укреплений. Вот они прошли жиденькую цепочку пехоты, которая должна была подняться вслед за ними, и сопровождать. Полная имитация наступления, даже открыла огонь, выжидающая артиллерия, накрывая немецкие позиции. Успев раззнакомиться накануне вечером, Артем уже знал - чей танк движется слева, а чей справа. Танк Козина Толи шел слева, а справа двигался танк, веселого экипажа младшего лейтенанта Васильева, под номером "111". Его дело держать с ними связь, и вести пулеметный огонь, сейчас не делая приоритетов.
- Заряжай! - Скомандовал Олег, показывая растопыренную пятерню. - Ну понеслась...
- Живы будем, не помрем. - Геннадий, взял осколочно-фугасный снаряд, вставил его, и ответил:
- Готово!
- Всем огонь со всех стволов! - Приказал Олег, и сам нажал на педаль спуска.
Выстрел! Болванка летит пока не прицельно - враг себя не обнаруживает. Артем передал команду, и взялся за пулемет. И все заново - заряжение, наводка, выстрел. Ответного огня пока не последовало, и Артем воспрял духом - может, они, и выберутся целыми и невредимыми.
А немецкие позиции все ближе и ближе, в любой миг, оттуда может полететь бронебойная сталь. Подавить огонь, будет уже не возможно, ведь там не два орудия. Т-34 продвигаются, пехота спешит следом, немцы молчат. Но как только, танки подошли к подготовленным саперами, проходам в минных полях, немцы открыли интенсивный огонь. Пехота сразу залегла. "Тридцатьчетверки" слева и справа от "79", начали отставать, но это не спасло - танк Васильева загорелся. Борис перепугался, психанул, и газонул, стараясь уйти из-под летящей на них смерти.
Олег сейчас сам не знал, какую команду отдать водителю? Ясно только одно - борта не подставлять. А скорость...
Борис, перейдя на повышенную передачу, преследовал цель, таким маневром, уйти из-под огня, но они, только вырвались вперед, и естественно, почти весь огонь был сосредоточен на их машине. Пора симулировать.
- Готовьте "факел" - заорал лейтенант - дальше не подпустят...
Артем, взял заранее придуманную ними, и подготовленную жестянку с маслом и мазутом, и пропитанной тряпкой-фитилем, достал зажигалку, и приготовился. И тут раздался удар, сверкнули искры, пламя, неожиданно стало светло. Олег подумал, что это люк заряжающего открылся, и крикнул:
- Гриня, закрой люк!
- Так нет его - сорвало! - Отозвался Генка, уже привыкший, что если на "Г", то это к нему.
На миг в танке дышать стало немного легче, лейтенант еще успел подивиться - болванка попала в проушину и сорвала люк! А потом с Олегом, случилось что-то странное, и ранее небывалое. Может, сказалась недавняя, легкая контузия, может пороховые выхлопы, а может все вместе, плюс шестое чувство. Надавив на педаль спуска, и отследив выстрел, он как воочию увидел, картину их ближайшего будущего.
"Танк шел на прорыв, до противника оставалось метров двести, и тут немецкий снаряд попадал в лобовую броню танка. И Олег как во сне, четко и ясно, увидел последствия этого попадания. Машина останавливается, но не загорается. Болванка, выпущенная практически в упор, пробила броню возле стрелка-радиста, убив Николая осколками, и ушла под люк механика, вырвав его. Ударом, самого лейтенанта, оглушает, и он падет на боеукладку. В это время второй снаряд пробивает башню....
Сколько Олег так лежит - не ясно, но видимо, недолго, очнувшись, он видит Ивана, лежащего перед танком с разбитой головой - то ли того выбросило, то ли он пытался выбраться. Лейтенант перевел взгляд - в своем кресле сидел убитый стрелок-радист, а на боеукладке лежит мертвый Григорий...". Танк еще цел, но все мертвы, полуживой только он саам.
Лейтенант тряхнул головой, и как бы вернулся назад в тело, поморгал, и понял - все это случится прямо сейчас! Смерть уже заносит свою косу. Укрытий нет, холмистых складок тоже - накроют по-любому. Мысли запрыгали лихорадочно, минуты словно растянулись - решение! Нужно немедленное решение!!! Мгновенное...
- Стоп машина!!! - Во всю глотку заорал Олег. - Иван глуши движок! Коля, поджигай "факел""! Гриня хватай его, и выставь в люк!
Секунды, разбиваются на три доли каждая, чиркает зажигалка, вспыхивает смесь, начинает валить дым. Артем сует Генке деревянную ручку, тот хватает, и поднимает жестянку вверх. Сердце испугано бьется - хоть не вывернуть, не опрокинуть. И хоть бы фрицы увидели дым, и больше не выстрелили. Так сымитировали попадание, о чем свидетельствовала резкая остановка, и появившийся дым, валящий из сорванного люка.
Приспособление, в виде банки с деревянной ручкой, помогло. И немцы, прекратив огонь, больше уже не стреляют, видимо решив, что танк уничтожен. Больше атаку никто не имитирует, не стреляет, и не бежит. Но задача, почти успешно выполнена.
- Вроде сработало. Глядишь - так и пронесет - пробормотал Олег, и осмотрел в панораму местность. Сами они дымили, два остальных танка взвода горели неподалеку.
- Жаль парней, но жертва не напрасна.
Приспособление, в виде банки с деревянной ручкой, помогло. И немцы, прекратив огонь, больше уже не стреляют, видимо решив, что танк уничтожен. Больше атаку никто не имитирует, не стреляет, и не бежит. Но задача, почти успешно выполнена.
- Вроде сработало. Глядишь - так и пронесет - пробормотал Олег, и осмотрел в панораму местность. Сами они дымили, два остальных танка взвода горели неподалеку.
- Жаль парней, но жертва не напрасна.
Пехотинцы лежали - куда там вставать? Но фашисты успели высветить свои огневые точки, и лейтенант надеялся, что их успели засечь и отметить. Он выждал немного, и приказал Борису:
- Иван, заводи - и медленно задний ход! Гриша заряжай осколочно-фугасным. Если что - сами себе салютуем...
- Мы не на Варяге.... - Генка приподнялся, и осторожно, выбросил жестянку подальше от танка - держать ее дальше, было рискованно, взял и вложил снаряд в казенник.
Нервы натянуты до предела, льется пот, а сердца бухают, как молоты. Борис шевельнулся, завел танк сжатым воздухом, забил заднюю передачу и начал двигаться. Немцы тут же, открыли огонь, и несколько болванок ударилось о броню. Боря снова остановил танк, уменьшая тягу, и обороты двигателя:
- Не выйдем командир - гаркнул он в переговорное - давай обождем начала наступления рот. Иначе вмиг накроют.
- Ладно, не будем зря подставляться. Сидим тихо, как мыши. Огнетушители наготове.
У всех ощущение, что они сидят на мине, или на не разорвавшейся бомбе - рвануть может в любой миг. Выскочить не успеют, может даже понять. Никто из них не горел, но все слышали - как это бывает. Если пламя разгорается - считай ты уже покойник. Нужно выявить загорание раньше, и то у тебя будет всего несколько секунд. И то, при условии, что на тебе нет лишней, неудобной одежды и ремней. Те, кто горел, и уцелел, рассказывали, что выскочить из горящего танка не так просто. Главное, не потерять самообладание. Температура в танке резко повышается, а если огонь тебя лизнул, тут уже полностью теряешь контроль над собой.
Первым выскакивают через свои люки командир и заряжающий, но поочередно. Затем механик-водитель, и то, ему тяжело - надо крюки снимать, открывать люк, а если он запаникует, или его огонь жжет, то уже все - никогда он не выскочит. Хуже всех - стрелку-радисту, у него меньше всех шансов. Их больше всего гибнет. Они в самом невыгодном положении - слева механик, сзади заряжающий. Пока один из них дорогу не освободит, он вылезти не может. Если выскочили, то кубарем с танка на землю....
Олегу вспомнились предписания, и он криво усмехнулся, некоторым пунктам. "В тех случаях, когда невозможно вывести с поля боя аварийный или подбитый танк, оборонять его огнем с места, пользуясь помощью соседних танков и совместно действующих подразделений других родов войск! Ни при каких обстоятельствах танк не покидать и не отдавать его противнику"" При выходе под огнем противника стремиться вывести танк задним ходом до ближайшего укрытия...
- Нет тут, никаких укрытий - процедил он - и деваться нам некуда. Мы приманка.
Так в напряге и сидели, пока вскоре спасительная, родная артиллерия, не открыла огонь по выявленным огневым точкам противника. А затем в атаку пошли танки и пехота. Мимо них, не останавливаясь, стремительно и неудержимо. На душе полегчало, но все боялись пошевелиться, словно не веря в спасение. Атакующие части, выбили противника с его позиций. Вот так вот, во многих местах, решительными контратаками танков во взаимодействии со стрелковыми частями и артиллерией продвижение врага было приостановлено. А здесь даже немцев потеснили. Но уцелевшему экипажу, почему-то было не до радости. Смерть отступила - но надолго ли? Может, пометила, и оставила на потом?
Когда ударные части, продвинулись далеко вперед, канонада утихла, и вокруг стало тихо, парни вылезли из танка, и осмотрелись. Они выполнили свой долг, вот только нервная дрожь не проходила. Да еще, печальная картина предстала перед ними. Изрытая снарядами земля, всюду воронки, убитые пехотинцы, и сгоревшие танки недавних знакомых. На полосе они одни. Обошли свой танк, осмотрели его.