Вы ко мне? ласково спросил он. Простите, что заставил ждать. Мать одного из наших прихожан тяжело больна. Ей девяносто шесть лет, на прошлой неделе она сломала бедро и пожелала, чтобы ее соборовали. Уверен, она еще меня переживет! Она редко встречала таких симпатяг, как он, каждая его черточка внушала доверие.
Вы отец Тедди? недоверчиво спросила Джинни. Она забыла попросить Блу, чтобы он описал священника, и почему-то ждала встречи с немощным стариком. Вместо этого перед ней предстало воплощение жизненной энергии, мужского шарма и, видимо, редкостного коварства. От него так и веяло теплом и расположенностью к ближнему; неудивительно, что ребенок не смог заподозрить западни. Он действительно смахивал на очаровательного игрушечного медведя, не отсюда ли его имя?[3]
Вы отец Тедди? недоверчиво спросила Джинни. Она забыла попросить Блу, чтобы он описал священника, и почему-то ждала встречи с немощным стариком. Вместо этого перед ней предстало воплощение жизненной энергии, мужского шарма и, видимо, редкостного коварства. От него так и веяло теплом и расположенностью к ближнему; неудивительно, что ребенок не смог заподозрить западни. Он действительно смахивал на очаровательного игрушечного медведя, не отсюда ли его имя?[3]
Он самый. Предлагаю пройти ко мне в кабинет.
Комната была приятная, солнечная, окно выходило на церковный сад, на стенах висели акварели и небольшой крест. На священнике был пасторский воротник и простой черный костюм. Ни в нем самом, ни в том, что его окружало, не было ничего пугающего и даже просто сомнительного. Но Джинни ни минуты не сомневалась в правдивости Блу, и харизматичность отца Тедди не могла сбить ее с толку. Этот здоровенный ирландец вырос в Бостоне так он сказал, предложив ей сесть.
Вам меня порекомендовали? учтивейшим тоном осведомился он.
Да. Джинни пристально смотрела на него, желая узнать о нем побольше. Один нью-йоркский знакомый. Я заходила в церковь Святого Франциска, но оказалось, что вы уже не там. Я здесь по делам на пару дней, вот и решила заглянуть.
Значит, мне повезло, с улыбкой сказал он. Она поняла причину обожания, которое испытывала к нему тетка Блу: он безупречно изображал невинность и сочувствие. Чем я могу вам помочь? Простите, я не расслышал ваше имя.
Вирджиния Филипс, назвалась она девичьей фамилией.
Вы замужем, Вирджиния?
Да, замужем.
Ваш муж счастливчик. Новая улыбка.
Она сочинила, что у мужа любовница и она не знает, что делать. Уходить от мужа не хочет, но уверена, что он любит другую. Отец Тедди дал совет молиться, проявлять терпение и любовь в надежде, что все утрясется, муж образумится. Мол, в большинстве браков случаются нелады, но ее верность залог прочности отношений. Пока он говорил, Джинни убедилась, что при милейшей улыбке глаза у него холодные и злые. Вспоминая про Блу, Джинни боролась с желанием вцепиться священнику в глотку. Он вручил свою визитную карточку и разрешил обращаться к нему в любое время: он будет рад поговорить с Джинни еще.
Я так вам признательна! проговорила она. Я не знала, как поступить.
Держитесь! напутствовал он. Простите, что уделил вам мало времени. Через пять минут у меня встреча. Она видела, что ему не терпится сбежать.
Уйдя от него, она прошла в церковь, чтобы зажечь свечи в память о Марке и Крисе. Опустившись на колени у задней скамьи, она видела, как отец Тедди подошел к алтарю. Из-за алтаря вышел мальчик, и они несколько минут разговаривали. Отец Тедди положил руку ему на плечо, мальчик улыбался и с обожанием заглядывал ему в лицо. Потом отец Тедди пропустил мальчика в дверь, что-то прошептал ему на ухо и тоже скрылся за дверью. Джинни поморщилась при мысли, что может произойти потом. Но она ничего не могла поделать. В этом приходе, как и в прежнем, отец Тедди мог вытворять все, что хотел.
Ей хотелось броситься за ними, закричать, вырвать мальчишку из его лап. Но нет, где там! Пареньку было лет двенадцать. В ужасе глядя на запертую дверь, Джинни укреплялась в решимости положить конец безобразиям отца Тедди: он не должен был продолжать делать то, что сделал с Блу и, наверное, со многими другими. Этот хищник, охотившийся на детей, был самым неотразимым мужчиной из всех, кого она встречала. Испытывая тошноту, Джинни вышла из церкви, прошла несколько кварталов, чтобы прийти в себя, потом остановила такси и поехала в аэропорт. Теперь она знала, как поступить. По отцу Теду Грэму плакала тюрьма. Его мог остановить только неумолимый закон.
Глава 11
В самолете, уносившем ее обратно в Нью-Йорк, Джинни не могла думать ни о чем другом, кроме сцены в чикагской церкви. Невероятно красивый мужчина в пасторском воротничке, пленительная улыбка и резко контрастирующий с ней жестокий взгляд, таящий несчетные секреты Из головы не шел мальчишка, которого он впустил в дверь: возможно, жизнь того теперь навсегда испорчена. Доказательств у Джинни не было, но ей хватало этого страха. Нет, такого человека необходимо срочно остановить! В новом приходе отец Тедди вытворял с мальчишками то же самое, что раньше, в Нью-Йорке. Неужели кто-то об этом знает или, по крайней мере, что-то подозревает? Не потому ли его перевели в Чикаго? Или он до сих пор пользуется незапятнанной репутацией?
Рейс прибыл вовремя. Вернувшись без сил после тяжелого дня, Джинни застала Блу дома: придя из школы, он отдыхал перед телевизором. Облегчением для нее служило то, что все прошло в точном соответствии с ее планом. Она с серьезным видом опустилась на диван рядом с Блу. Он все лучше ее узнавал и сейчас без промедления отреагировал на ее мимику. Он решил, что у него неприятности, хотя получил «отлично» по истории, чего она еще не могла знать. Ему не терпелось ее обрадовать.
Что-то не так? встревоженно спросил он.
Да, только не с тобой. Увидев в его глазах страх, она поспешила успокоить: Я только что из Чикаго. Я встречалась с ним. Блу знал, куда она отправилась.
С отцом Тедди? шепотом спросил он. Она кивнула.
Теперь я понимаю, почему все от него без ума. Он очаровательный лгун. До чего хорош собой! Но таких злющих глаз, как у него, я еще ни у кого не видала.
Она не стала рассказывать про мальчика у алтаря, не желая напоминать Блу о его собственных переживаниях, связанных с этим человеком.
Теперь я еще больше уверена, что его надо остановить. Одно из двух: либо Церковь знает его подноготную и поэтому перемещает с места на место, спасая от неприятностей, либо там собрались слепцы, не ведающие, какого волка запускают в новое стадо. В любом случае его надо изобличить и отправить туда, где ему самое место, за решетку.
Шарлин его любит. Она никогда не поверит, в чем бы его ни обвинили. Может, и другие не поверят. Но слова Джинни придали Блу уверенности: его рассказ получил подтверждение.
Нам надо найти способ сделать так, чтобы его жертвы осмелели и решили больше не молчать. Она знала, впрочем, что таких наберется немного, большинство будет и дальше прятаться от горького стыда и страха. Только с чего начать? задумчиво продолжила она. Наверное, с полиции. Мой друг Кевин говорит, что там заведут дело. Но нам с тобой придется побывать у адвоката, без его советов нам не обойтись. Кевин снабдил ее всеми необходимыми телефонами.
Оставался самый важный вопрос. Она заглянула Блу в глаза.
Ну, что скажешь, Блу? Ты готов? Или тебе еще надо подумать? Будет, наверное, нелегко, особенно в суде, там от тебя потребуют показаний. Возможно, судья, учтя твой возраст, заслушает их на закрытом заседании, но твое имя все равно рано или поздно станет известно. Итак?
Мне страшно, честно признался он, и она улыбнулась. Но я, наверное, смогу. Думаю, ты права. Кто-то должен это сделать. Я вырос, теперь я бы его стукнул, если бы он посмел ко мне прикоснуться, хотя нет, он же сказал, что тогда я сяду в тюрьму Но раньше я боялся что-то сказать ему, все ведь думают, что он человек что надо Знаю, мне никто не поверил бы кроме тебя. Теперь улыбался Блу, она видела в его глазах любовь и благодарность.
Джинни гадала, не для того ли пересеклись их пути, чтобы она избавила его от тяжкого груза, который ему приходилось влачить. Этот груз искалечил бы Блу на всю жизнь. Уродливые отношения, недоверие, неспособность к привязанности, сексуальная дисфункция, ночные кошмары, панические атаки вот что ему грозило бы, если бы не Джинни. Она надеялась, что правда, любовь и справедливость принесут исцеление.
Я готов, тихо сказал Блу, глядя Джинни в глаза. Сомнений у него не было, несмотря на страх. Блу знал, что Джинни поможет ему справиться с трудностями. Готов и хочу!
И я. Я с тобой. Она протянула ему руку. Рукопожатие затянулось, они долго смотрели друг другу в глаза. Завтра я обращусь в отдел борьбы с насилием над детьми. Если передумаешь, дай знать. Джинни не хотелось ни к чему принуждать его, вызывать у него страх. Ей был нужен его сознательный свободный выбор.
Не передумаю, твердо сказал Блу. Я уверен.
Она встала с дивана и пошла готовить ужин. Блу открыл ноутбук и смотрел YouTube, пока она не позвала. Блу накрыл на стол он делал так каждый день, и они с аппетитом съели нехитрый ужин. Джинни старалась, чтобы пища была здоровой и полезной как Блу, так и ей. Оба молчали, думая о том, что им предстояло.
Когда ты им позвонишь? нарушил молчание Блу, оторвав Джинни от мыслей об отце Тедди. Она никак не могла выбросить из головы мальчишку, которого тот утащил с собой.
Завтра.
Блу кивнул.
Оба рано легли спать. Позади остался трудный день. Утром, перед уходом, Блу обнял Джинни. За завтраком он показал ей контрольную, за которую получил «отлично», и Джинни сказала, что гордится им. Ее по-прежнему удивляло, что она вдруг превратилась в приемную мать подростка; ей еще многое требовалось узнать, многое освоить. Пока что она слушалась своего сердца, исходила из здравого смысла, взывала к разуму Блу, как будто он был взрослым. А он был еще ребенком и иногда вел себя по-детски. При этом он ее слушался и уважал, был признателен ей за все, что она для него делала. Ему ужасно понравилась вылазка в Лос-Анджелес, они с Лиззи успели крепко подружиться.
Завтра.
Блу кивнул.
Оба рано легли спать. Позади остался трудный день. Утром, перед уходом, Блу обнял Джинни. За завтраком он показал ей контрольную, за которую получил «отлично», и Джинни сказала, что гордится им. Ее по-прежнему удивляло, что она вдруг превратилась в приемную мать подростка; ей еще многое требовалось узнать, многое освоить. Пока что она слушалась своего сердца, исходила из здравого смысла, взывала к разуму Блу, как будто он был взрослым. А он был еще ребенком и иногда вел себя по-детски. При этом он ее слушался и уважал, был признателен ей за все, что она для него делала. Ему ужасно понравилась вылазка в Лос-Анджелес, они с Лиззи успели крепко подружиться.