Нож, сказал Столе Эуне, засунув ладони под мышки, как будто боялся, что кто-нибудь их украдет. Знаешь, а в мысли о ноже что-то есть. Холодная сталь, проходящая через кожу внутрь твоего тела. Это меня будоражит, говоря молодежным языком.
Харри не ответил. Сотрудники их отдела пользовались консультациями Эуне в делах об убийствах уже столько лет, что Харри не мог с точностью сказать, в какой именно момент он начал считать этого человека, бывшего на десять лет старше его, своим другом. Но он знал штатного психолога достаточно хорошо, чтобы понимать: тот кокетничает, делая вид, будто бы не знает, что слово «будоражить» старше их обоих. Эуне любил строить из себя пожилого консервативного человека, оторванного от духа времени, которому так старались соответствовать его коллеги в надежде, что к ним будут относиться как к «адекватным» людям. Чего только стоят высказывания Эуне в прессе и профессиональных кругах! «Психология и религия, заявлял он, похожи тем, что в общем и целом дают людям ответы, которые они ищут. Там, во мгле, куда еще не проник свет науки, у психологов и священников развязаны руки. И если бы все они придерживались только достоверных фактов, то мигом остались бы без работы».
Значит, это здесь отец семейства ударил жену ножом сколько раз?
Тринадцать, сказал Харри, оглядываясь.
На стене прямо перед ними висела в рамке черно-белая фотография с видом Манхэттена: он узнал небоскреб Крайслер-билдинг в центре. Вполне возможно, ее приобрели в «ИКЕЕ». Ну и что из этого? Хороший снимок. Если тебя не смущает, что у многих людей есть точно такой же и что кто-нибудь из гостей наверняка презрительно поморщится не потому, что фотография плоха, а потому, что она из «ИКЕИ», то ее стоит купить. Главное, чтобы тебе самому нравилось. Помнится, Харри привел эти аргументы в разговоре с Ракелью, когда она положила глаз на стоившую аж 80 000 крон авторскую фотографию Турбьёрна Редланда[5]: крутой поворот на Голливудских холмах и стоящий поперек узкой дороги белый длинный лимузин. Ракель безоговорочно согласилась с Харри. И это вызвало у него такое глубокое удовлетворение, что он купил ей эту красоту. Вовсе не потому, что разгадал маневр жены, но потому, что в глубине души не мог не признать: это фото и впрямь намного круче.
Убийца явно действовал в состоянии аффекта, заключил Эуне, застегивая пуговицу на рубашке в том месте, где обычно носил галстук-бабочку с забавным узором, напоминающим желтые звезды на флаге Евросоюза.
В одной из соседних квартир заплакал ребенок.
Харри стряхнул пепел с сигареты.
Он говорит, что не помнит в подробностях, как ее убивал.
Вытесненные воспоминания. Надо было мне провести с ним сеанс гипноза.
Не знал, что ты этим занимаешься.
Гипнозом? А как, по-твоему, я женился?
Ну, здесь этого не требовалось, улик и без того достаточно. Эксперты установили, что, когда супруги находились в гостиной, муж подошел к жене сзади и нанес ей первый удар, вонзив нож прямо в почку. Возможно, поэтому соседи не слышали криков.
Вот как?
Ну да, в таких случаях жертву буквально парализует от боли: она не может кричать, почти мгновенно теряет сознание и умирает. Кстати, любопытное совпадение: это любимый метод профессиональных киллеров и спецагентов так называемое тихое убийство.
Да? А как насчет старого доброго способа подойти сзади, одной рукой закрыть жертве рот, а второй перерезать горло?
Он безнадежно устарел, да к тому же никогда и не был особенно хорош, поскольку требует великолепной координации и точности удара. Солдаты на удивление часто режут собственную руку, которой зажимают рот жертве.
Эуне скривился:
Только не говори мне, что наш преступник бывший спецагент.
Очевидно, что он попал в почку чисто случайно. Ничто не указывает на то, что у него имелось намерение скрыть убийство.
Намерение? Ты считаешь, что убийство было спланированным, а не импульсивным?
Харри пожал плечами:
Их дочери не было дома, она была на пробежке. Отец позвонил в полицию, не дожидаясь ее возвращения, так что мы подъехали к дому и остановили девушку до того, как она вошла в квартиру и увидела труп матери.
Какая забота!
Да, его все считают заботливым. Харри еще раз стряхнул пепел, и он полетел прямо на пятно высохшей крови.
Может, стоит взять пепельницу, Харри?
Какая забота!
Да, его все считают заботливым. Харри еще раз стряхнул пепел, и он полетел прямо на пятно высохшей крови.
Может, стоит взять пепельницу, Харри?
Не беспокойся, криминалисты здесь уже все закончили.
Ладно. А каков мотив убийства?
Мотив самый классический. В телефоне мужа села батарейка, и он воспользовался мобильным жены, не поставив ее в известность. При этом случайно обнаружил эсэмэску, которая показалась ему подозрительной, и решил проверить всю переписку. Выяснилось, что у супруги есть любовник, причем их отношения продолжаются уже полгода.
Он поговорил с любовником?
Нет. Мы проверили телефон, установили личность любовника и связались с ним. Молодой человек чуть старше двадцати, на пятнадцать лет моложе убитой. Он подтвердил их связь.
Что насчет убийцы?
Он получил хорошее образование, работал в солидной фирме, финансовых проблем не имел, в поле зрения полиции никогда не попадал. Родственники, коллеги, друзья и соседи описывают его как человека открытого, доброжелательного и надежного. И, как ты заметил, заботливого. Цитирую: «Готов пожертвовать всем ради семьи». Харри глубоко затянулся сигаретой.
Ты обратился ко мне, потому что тебя что-то смущает? Какие-то нестыковки?
Харри выпустил дым через нос.
Да нет, все улики налицо, плюс имеется чистосердечное признание. Дело элементарное, именно поэтому Катрина и передала его мне. Вернее, нам с Трульсом Бернтсеном. Уголки рта Харри дернулись, будто он хотел улыбнуться.
У семьи есть деньги, но они решают жить в Тёйене, в дешевом иммигрантском районе, и покупают предметы искусства в «ИКЕЕ». Почему? Возможно, им просто нравилось здесь. Харри вот нравилось в Тёйене. И вполне возможно, фотография на стене оригинальная и теперь стоит целое состояние.
Значит, ты интересуешься, потому что
Потому что я хочу понять, сказал Харри.
Ты хочешь понять, почему муж убивает жену, которая за его спиной завела шашни?
Обычно на убийство обманутого супруга толкает перспектива оказаться униженным в глазах других. А в данном случае, судя по допросам любовника, эти двое держали свой роман в строгом секрете, да и к тому же он явно шел к концу.
И что, жена не успела сообщить об этом мужу до того, как он ее ударил?
Успела, но он заявил, что не поверил ей и что она в любом случае предала семью.
Вот видишь. Мужчине, который постоянно жертвовал всем ради семьи, такое предательство кажется очень серьезным преступлением. Он унижен, а когда подобное унижение пробирается вглубь нас, оно может заставить нас убивать.
Всех?
Эуне, прищурившись, разглядывал книжные полки рядом с фотографией Манхэттена.
У них тут художественная литература.
Да, я видел, кивнул Харри. У Эуне имелась теория о том, что убийцы не читают, а если и читают, то только специальную литературу.
Ты знаешь, кто такой Пол Маттиуцци?
Не-а.
Психолог, специалист по убийствам и насилию. Он оперирует восемью основными типами убийц. К семи первым категориям мы с тобой точно не относимся. А вот что касается восьмой, которую он называет «травматической» Убийство может стать ответной реакцией в случае посягательства на нашу идентичность. Мы воспринимаем это нападение как обиду, да, просто невыносимую обиду. И полагаем, что если не ответим адекватным образом, то станем беспомощными, бессильными, утратим мужество, а наше существование лишится основы. Так что предательство, безусловно, может послужить веским мотивом. В восьмой категории есть место для каждого из нас.
Так уж и для каждого?
У «травматического» убийцы отсутствуют определяющие черты личности, имеющиеся у тех, кто принадлежит к семи первым типам. Именно среди этих преступников, и только среди них, можно встретить людей, читающих Диккенса и Бальзака. Эуне сделал глубокий вдох и подтянул рукава твидового пиджака. Так что тебя, собственно, интересует, Харри? Может, спросишь уже прямо?
В каком смысле?
Тебе известно об убийцах больше, чем всем другим моим знакомым. Ничто из сказанного мною сейчас для тебя не ново.
Харри пожал плечами:
Может быть, мне надо, чтобы кто-нибудь произнес все это вслух, чтобы я смог в это поверить.
И во что же именно ты не веришь?
Харри почесал коротко стриженные, упрямо топорщившиеся белокурые волосы, на которых начал уже появляться налет седины. Ракель сказала, что он становится похожим на ежика.
Не знаю.
Может быть, все дело в твоем самолюбии, Харри?
Каким это образом?
Разве не очевидно? Тебе дали дело, которое кто-то уже раскрыл. Теперь ты хочешь отыскать что-нибудь этакое, что посеет сомнение, докажет: Харри Холе видит то, чего не заметил никто другой.
А даже если и так? сказал Харри, разглядывая огонек сигареты. Вдруг я и впрямь родился с великим талантом следователя и у меня постепенно развились инстинкты, которые я сам не в силах проанализировать?
Надеюсь, ты сейчас шутишь.
Вроде того. Я изучил протоколы допросов. Муж, судя по его ответам, похоже, и впрямь пережил серьезную травму. Но потом я прослушал записи. Харри смотрел прямо перед собой.
И что?
Возникает ощущение, что он скорее испугался, а не смирился. Признание это смирение. Потом бояться уже больше нечего.
Но ведь еще грядет наказание.
Для него наказание уже наступило. Унижение. Боль. Шутка ли увидеть, как любимый человек погиб от твоей руки. А тюрьма это изоляция. Тишина. Рутина. Покой. Она должна восприниматься как облегчение. Возможно, причина в дочери, и он беспокоится о ней.
Или о том, что после смерти будет гореть в аду.
Он и так уже горит.
Эуне вздохнул:
Я повторю свой вопрос: чего ты, собственно, хочешь?
Я хочу, чтобы ты позвонил Ракели и объяснил, что она должна вернуться ко мне.
Столе Эуне широко распахнул глаза.
А вот это была шутка, сказал Харри. На самом деле я хочу проконсультироваться со специалистом. У меня сегодня случилось учащенное сердцебиение и приступ страха. Нет, не так Мне снилось что-то. Я не могу разглядеть, что это, но сон без конца возвращается.