И однажды утром, когда надо было вставать и отправляться на работу, он вдруг понял, что так продолжаться не может. Его больше ничто не волновало любая мотивация исчезла. И не было сил подняться.
Смятение, в котором он пребывал, привело к тому, что он начал вообще сомневаться в смысле своего существования. Зачем это все? К чему все это приведет? Непрерывно работать, сражаться с трудностями, чтобы потом явиться в магазин и удовлетворить несколько потребностей, навязанных обществом, ощутив при этом ничтожное и недолгое удовлетворение? А потом опять работать, чтобы в следующие выходные получить ту же возможность? Так что же такое жизнь, как не чередование рабочего остервенения и пустых, эфемерных удовольствий?
Его честолюбивое стремление превзойти самого себя и обогнать Майкла по цифрам продаж теперь просто обесценилось. Стало не более чем источником смехотворной мотивации, лишенной всякого реального интереса. А разве имела хоть какой-то смысл сама его работа? Подписывать все больше и больше контрактов А на черта это, в сущности, нужно?
Джонатану было необходимо передохнуть, остановить эту сумасшедшую гонку, отступить назад, чтобы правильно оценить, что же происходит. Надо было решить, чем заполнить остаток жизни. Если уж ему действительно предстоит умереть к концу года, то как он хотел бы прожить эти последние месяцы?
Джонатану было необходимо передохнуть, остановить эту сумасшедшую гонку, отступить назад, чтобы правильно оценить, что же происходит. Надо было решить, чем заполнить остаток жизни. Если уж ему действительно предстоит умереть к концу года, то как он хотел бы прожить эти последние месяцы?
Он собрал сотрудников и объяснил, что вопросы личного характера вынуждают его сделать паузу. Его отсутствие не должно ни в какой мере сказаться на их финансовом положении: разделение прибылей прописано в контракте, который каждый из них подписал. Контроль над делами будет осуществлять ассистент.
И долго тебя не будет? спросил Майкл.
Джонатан глубоко вздохнул. На этот счет у него точных мыслей не было.
Сколько понадобится времени, столько и не будет
Анжела от комментариев воздержалась.
В этот день Майкл вежливо проводил его до дверей кабинета.
Я прекрасно понял, что что-то не клеится, сказал он, понизив голос. Послушай, ты действительно отдохни и подумай над моим предложением.
Вернувшись домой, Джонатан побросал в дорожную сумку минимум необходимых вещей, прыгнул в свой старенький белый «шевроле» и выехал на шоссе номер 101, которое вело на юг. Утренний туман уже рассеялся, и ослепительно-голубое небо показалось ему огромным.
6
Итак, с нами снова Ева Кэмпбелл, наш специальный корреспондент на корте «Флашинг Медоус».
Да, Тони, представьте себе, Остин Фишер только что выиграл первый тур US Open. Он одним махом справился с симпатичным австралийцем Джереми Тейлором, игроком, который занимает сорок третье место в мире. Безупречный матч, по трем сетам счет 6:2, 6:4, 6:3. Остин Фишер стоит рядом со мной
Ты что, всегда ешь, уставившись в телевизор? сказала Анжела.
Они сидели на террасе кафе возле открытого окна, и Майкл не сводил глаз с экрана телевизора, что висел внутри на стене.
Бьюсь об заклад, что он выиграет турнир.
Гениально! пропела Анжела со своим неподражаемым сарказмом.
Имей в виду, он побил рекорд побед в турнирах Большого шлема, он
Это в корне изменит мою жизнь.
С этими словами она взяла с тарелки гамбургер и впилась в него зубами.
Ну признайся, это же неверо
Анжела, с полным ртом, перебила его:
Хлоя перестанет будить меня по ночам, ей не будут больше сниться кошмары
Подожди
Клиенты станут подписывать контракты не торгуясь
Майкл прыснул со смеху:
Анжела
Да нет, валяй, продолжай смотреть. Меня же тут нет
Слушай, ну экран болтается у меня перед глазами, и невозможно не смотреть
В любом случае ты с успехом сопротивляешься желанию поговорить с дамой, которая сидит напротив.
Майкл расхохотался:
А ты, похоже, вовсе не собираешься делать из меня новую мишень для разрядки дурного настроения
Анжела тоже улыбнулась. Майкл налил ей вина.
Как думаешь, Джонатан быстро вернется или застрянет? спросила она.
Уверен, что вернется.
Анжела нахмурилась:
Прошлый раз ты думал как раз наоборот
Да но я считаю, что он с собой справится и вернется к работе. Видишь ли, чем больше я об этом думаю, тем больше прихожу к выводу, что он из тех, кому нужно за кого-то или за что-то зацепиться. А здесь он все время в связке с жизнью.
Ты что, решил испортить мне настроение и меня же в этом упрекнуть?
Майкл улыбнулся:
Да нет просто я думаю, что ты попусту тратишь время на всякие надежды. Напрасный труд.
Ты, видно, и в самом деле хочешь испортить мне аппетит?
Ну ясно же было, что у вас сложилась невыносимая ситуация
Анжела вздохнула и откусила еще кусок гамбургера.
До чего же все мужики подлецы и трусы
Благодарю за обобщение
И абсолютно не способны брать на себя ответственность
Ну, о Джонатане этого не скажешь.
Анжела пожала плечами:
В тот день, когда я вошла в дом и обнаружила там какую-то девицу с голой грудью, знаешь, что он мне заявил? Никогда не догадаешься.
Ну и что он заявил?
«Это не то, что ты думаешь это наша новая няня я наконец нашел»
Майкл снова улыбнулся:
Должно быть, это вызвало у тебя шок.
А я его спросила, уж не подверг ли он няню тестированию на лактацию. Для девочки семи лет.
Майкл расхохотался.
Анжела откусила еще кусок и принялась жевать, глядя в пустоту.
А хочешь, я тебе кое-что скажу? спросил Майкл, немного отдышавшись.
Майкл расхохотался.
Анжела откусила еще кусок и принялась жевать, глядя в пустоту.
А хочешь, я тебе кое-что скажу? спросил Майкл, немного отдышавшись.
Валяй.
Если бы я был на твоем месте, то это я ушел бы из компании. Чтобы раз и навсегда перевернуть эту страницу.
Это моя работа. И я рада, что сюда пришла
Я только высказал свое мнение.
Ни за что в жизни! Слышишь?
Да я просто так сказал
А мне теперь придется поднимать Хлою в одиночку, и я же еще должна искать новую работу, а время бежит Еще чего!
Мне твоя реакция понятна, но тебе надо подумать о своих интересах абстрактно, а не только в зависимости от Джонатана.
Не вечно же мне приносить себя в жертву
Майкл отпил глоток вина.
Послушай, ты не спеши и подумай. Если изменишь мнение, скажи мне. Может, у меня будет к тебе одно предложение.
Камера вышла из режима зума, и стало видно всю террасу целиком, а потом Райан ее вообще выключил.
Это не шло ни в какое сравнение со вчерашней съемкой, где Джонатан на четвереньках, шаг за шагом вырывает с корнем клевер и поливает лужайку гербицидом, как и все. Он выглядел таким идиотом, что Райан сразу расхохотался. Видео имело успех: сто четырнадцать лайков и семнадцать комментариев.
Райан отхлебнул глоток кока-колы.
На террасе он заметил двух молодых парней, занятых оживленным разговором. Он навел микрофон, настроил звук и включил камеру.
7
Шоссе номер 101 идет вдоль берега залива Сан-Франциско километров двадцать, потом сворачивает в сторону и часа через два пути снова возвращается к океану в районе Монтерея[6]. Дальше к югу растительность становится все гуще и пышнее и пейзажем завладевают сосны, источающие аромат отпуска.
Солнце стояло еще высоко, когда старенький «шевроле» Джонатана въехал в аллею, обрамленную кипарисами и бугенвиллеями[7]. Из-за поворота вынырнул дом, где жила его тетушка. Белый домик в обрамлении зелени излучал истинное непритязательное очарование.
Джонатан выключил двигатель и открыл дверцу. Нежный аромат цветов сразу вернул его на тридцать лет назад. Ему тогда было шесть лет, они с родителями только что вернулась из Франции, и его впервые привезли к тете Марджи. Едва он вылез из машины, его сразу околдовал запах роз, клематисов и жимолости, который окутывал домик райским ароматом, будто бы какая-то фея рассыпала над домом и садом пригоршню волшебного порошка. И теперь, тридцать лет спустя, цветы источали тот же аромат и будили те же чувства.
Джонатан пошел к дому. Под ногами поскрипывал гравий. Метрах в ста внизу, прячась за ветвями столетних сосен, потрепанных ветрами множества зим, спал темно-голубой океан.
Тетя Марджи появилась на крыльце с той же улыбкой, какой ее лицо лучилось тридцать лет назад, когда они увиделись впервые. Глаза все так же сияли радостью, живостью и даже озорством, не свойственным людям ее возраста.
Жизнь ее была полна диковинного и необычного. Джонатан знал, что она трижды была замужем и профессий имела примерно столько же, сколько и мужей. Во-первых, археология: она занималась изучением строения черепа первых обитателей планеты, предпочитая людям окаменелости, и проработала в профессии больше двадцати лет. Потом она заявила, что живые люди гораздо интереснее мертвецов, и принялась изучать биологию. После нескольких лет работы в лаборатории она создала собственный фонд, суть деятельности которого Джонатан представлял себе смутно. Какие-то исследования в областях, давно заброшенных наукой. Она уже лет десять как вышла на пенсию, но оставалась почетным председателем фонда. У него было подозрение, что она никогда всерьез не перевернет эту страницу и будет поддерживать контакт с исследователями.
Твоя комната готова, сказала Марджи. Можешь оставаться, сколько захочешь!
Они обнялись.
От тебя уже давно не было известий, сказала Марджи. А потому я сделала вывод, что у тебя, наверное, не так уж много неприятностей.
Марджи!
Она коротко рассмеялась. Конечно, она была права, и в глубине души Джонатан почувствовал себя виноватым: он действительно редко навещал тетку без повода, хоть и очень ее любил. Наша суматошная жизнь порой вынуждает нас оставлять без внимания тех, кого мы любим.
Я месяц назад получил от тебя письмо и хотел ответить, да все времени не было
Рада тебя видеть, ты совершенно правильно поступил, взяв отпуск. Нельзя все время крутить педали, упершись лбом в руль: от этого дуреешь.
Рада тебя видеть, ты совершенно правильно поступил, взяв отпуск. Нельзя все время крутить педали, упершись лбом в руль: от этого дуреешь.
Он получил во владение приготовленную для него комнату на втором этаже. Комната была чудесная, с белыми стенами и очаровательной, давно вышедшей из моды мебелью, выкрашенной в пастельные тона. Воздух в комнате чуть застоялся. По стенам повсюду были развешаны картины, гравюры и старые фотографии, сделанные в Индии, в Египте и на Ближнем Востоке в тех местах, где хозяйка дома побывала с археологическими экспедициями. На столике в изголовье кровати лежала книга Карла Ясперса[8]. Джонатан подошел к окну и распахнул его. Петли слегка скрипнули, и комнату наполнили ароматы сада. Вид на океан открывался потрясающий. За пышно разросшимся садом уходила в бесконечность густая синева. Джонатан высунулся из окна и полной грудью вдохнул лазурный воздух.