Боясь представить, что останется от лавки после того, как Британи, к примеру, окосеет или захромает, я моментально бросилась к огромному камину с аккуратно сложенными свежими поленьями, но тут же вспомнила о Дороти, поквакивающей в аквариуме, и развернулась на выход
В дверях, сложив руки на груди и привалившись к косяку плечом, стоял Уильям и внимательно наблюдал за метаниями будущей родственницы. От неожиданности я даже подвернула ногу.
Дороти? самым вежливым тоном спросил он, как будто был не уверен, что я представилась реальным именем. Что вы здесь делаете?
Дороти? самым вежливым тоном спросил он, как будто был не уверен, что я представилась реальным именем. Что вы здесь делаете?
А вы? не растерялась я, сдув с лица выбившуюся из гладкого пучка прядь.
Учитывая, что это моя спальня, развел он руками, вам, дорогая невестка, отвечать первой.
Ваша?
Мгновенно на глаза попалась деревянная вешалка для мужских костюмов с пиджаком на плечиках.
Дом такой огромный, что я заблудилась.
Вы говорили с зеркалом, заметил Уильям, видимо, не услышавший тот самый божественный голос, доведший целую комнату людей до нервного срыва.
Обсуждала сама с собой, как к утру добраться в гостевое крыло. Так сказать, строила четкий план, чтобы окончательно не заплутать и не оказаться в подвале.
И как успехи? с иронией уточнил мужчина.
Решила для начала выйти из комнаты.
То есть вы направлялись к камину, потому что пытались выйти? продолжал измываться он. Думали вылезти на крышу через дымоход?
А вы говорите со знанием дела, не удержалась я от ответной шпильки, но мой внутренний голос подсказал, что лучше начать поиски с коридора, а не с дымохода.
Какой на редкость здравомыслящий внутренний голос, изогнул Уильям брови, уже не пытаясь скрыть усмешки.
Сама не нарадуюсь. Так что если вы не возражаете, то позвольте откланяться.
Мужчина потеснился, уступая мне дорогу, но лишь мы поравнялись, как схватил меня за локоть и заставил остановиться. Упоминать, что меня никто никогда бесцеремонно не хватал за локти, даже не имеет смысла. Отсутствие инстинкта самосохранения, похоже, было семейным изъяном Брентов, заложенным природой с рождения. Другого объяснения столь вопиющему отсутствию страха просто не выходило придумать.
Дороти, уставившись мне в глаза с ниоткуда возникшим холодом, произнес он, надеюсь, что я никогда, ни при каких обстоятельствах больше не застану вас в своей спальне.
Он пытался меня напугать, наивный северный лицеист.
Не сомневайтесь, Уильям, осторожно освобождая руку, чтобы не сорваться и не шарахнуть наглеца магическим разрядом, спокойно вымолвила я, в следующий раз постараюсь блуждать прицельнее, чтобы уже или в спальню к Картеру, или сразу в кухню.
Внимательный взгляд продолжал буравить точку у меня между лопатками, пока я не скрылась из поля видимости.
Как и в большинстве домов королевства, камин в лавке был небольшим. Переместиться в него, не разбив до крови лба, выходило, исключительно свернувшись в три погибели, едва ли не засунув голову между коленок. К слову, обувь тоже никогда не перемещалась, оставалась в отправной точке, а маскирующие амулеты затухали. Так что медальон с туфлями пришлось оставить в спальне, и в лавке я оказалась босая, в собственном облике и с обмякшей жабой на руках.
Каминная решетка была перевернута, намекая, что Брит все-таки успела появиться раньше меня. Обнаружилась кузина в торговом зале, поблескивающем паутиной разномастных заклятий против воров. Парализованная, она окаменела с запущенной в открытый кассовый аппарат рукой и остекленелыми глазами жадно таращилась в пустые отделения для монеток.
Очень по-родственному воровать у сестры. Хуже только в моих фирменных флаконах продавать приворот, способный превратить человека в жабу. И что не так с нашим семейством? А ведь благородная фамилия, хорошее воспитание
Высокую фигуру рыжеволосой ведьмы затягивала зеленоватая сетка заклятья. Прикоснувшись, я разорвала тонкое, невидимое глазу обычного человека плетение и, скрестив руки на груди, наблюдала, как Брит приходит в себя.
Эльза! резко оглянулась она на мое сдержанное покашливание, а ящик сам собой с грохотом втянулся в кассу. А я проверяю, не стащили ли воры монеты.
И много не стащили?
Так не успела выяснить, проклятьем шарахнуло без намека на неловкость пожаловалась она и, стараясь перевести разговор, полезла под корсаж за сложенным вчетверо листочком. А вот и зелье!
Проверив написанную идеально ровным почерком (сразу видно, что писало заговоренное перо) рецептуру, я усомнилась в простоте:
Ты уверена?
Списала из гримуара бабки Примроуз, так что результат стопроцентный, ее зелья всегда работали.
Ты залезла в бабкин гримуар? восхитилась я, помня, что старая ведьма всегда прятала ведьмовскую книгу в личных покоях с охранниками на дверях и с камином, опечатанным проклятьем. Как?
Отвлекла ее внимание пожаром на кухне. Идем варить? Она присмотрелась к жабе у меня в руках и вдруг плотоядно облизнулась. Говорят, что рагу из жабы удивительно наваристое и считается деликатесом во Фракии.
Не знаю, буркнула я, покрепче прижимая Дороти к груди. Никогда не бывала во Фракии.
Может, ну его, зелье? Брит предлагала столь серьезно, что было непонятно, подшучивает или действительно хочет оскоромиться мясистой ножкой заколдованной девушки.
Неужели приближалась ночь Кровавой луны, а я не заметила за нервотрепкой с Брентами? В этот праздник у всех ведьм начинал подтекать чердак и проявлялись странные причуды. Кого-то тянуло голыми на метле полетать (вороны недоделанные), кого-то светлого зелья вкусить, а потом еще неделю болеть несварением. Кузина, вон, вдруг на жабу принялась облизываться.
Только через твой труп! ткнула я в нее пальцем и направилась в кухню, попутно перепрыгнув через зеленоватую кляксу с проклятьем колченогости.
В кухне царила парилка. Воздух был душным, горячим, и разогретый очаг с шумящим магическим котелком на огне никак не способствовал прохладе. Пока Дороти поглядывала из вазона на мух, мы с кузиной варили снадобье.
Рыбьи глаза четыре штуки, прочитала я по бумажке, потянулась за банкой и обнаружила, что Брит уже отсыпает желеобразную зловонную субстанцию в котел прямо из горла.
Четыре! рявкнула я.
Хуже не будет. Знаешь, как говаривала моя матушка? Кашу жабе рыбьими глазами не испортишь. Она принялась мешать в котелке деревянной ложкой.
Но оказалось, что хуже могло быть, хотя беды ничего не предвещало. Едва зелье закипело, а ядовито-алый дым, невыносимо вонявший ненавистным рыбьим жиром (по-соседски рассчитывала, что аптекарю с женой-кулинаркой тоже аппетит отбило на неделю), повалил, как из жерла вулкана, варево начало стремительно чернеть. Не успели мы опомниться, а субстанция загустела, приобретя консистенцию тягучей смолы.
Снимай! взвизгнула сестрица. Снимай!
Чугунная посудина со звоном брякнула на деревянную подставку. Не веря в провал предприятия, мы с Брит таращились внутрь котелка. На наших глазах смола стремительно окаменела и даже треснула, как засохшая земля.
Говоришь, кашу не испортишь? проворчала я, хмуро глянув на Брит. Поэтому у твоих хлыщей то хвост из штанов вылезет, то копыта появятся.
У тебя ведь еще есть котелки? Пальчиком она постучала по черной застывшей корке.
Через четыре котелка и три кастрюли за окном загустела ночная темнота, аптекарь с семьей, судя по звукам, доносившимся из открытого кухонного окна, сбежал на другой конец города, а я превратилась в черную ведьму, которой оказалось не в чем варить не только зелья, но и даже супы. Совершенно выбившиеся из сил, мы смотрели на чистый ковшик с медной ручкой, стоявший на столе между нами. Было очевидно, что мы ошиблись в рецептуре. Семь раз подряд.
Рыбьи глаза закончились? уточнила кузина, помотав четыре жалкие штуки по дну банки.
Угу.
Значит, последняя попытка.
Она и так последняя, посуды тоже не осталось, со вздохом намекнула я на шеренгу испорченной хозяйственной утвари, жавшейся на полу по стенке.
За последние часы мы отработали движения до машинальности, а потом из медного ковшика снова повалил кроваво-красный дым, а зелье принялось густеть.
Да чтоб тебя! плюнула я, и неожиданно жидкость просветлела, зазолотилась, приобретая красивый цвет наваристого бульона.
Что ты сделала? удивилась Брит.
Выругалась, медленно выговорила я.
Мы переглянулись и вдруг поняли!
Хочешь сказать, что бабкин секретный ингредиент Брит передернуло. Выходит, она во все зелья плюет? Великая Нортон плюет в свои зелья?!
Темная Богиня, я до шестнадцати лет пила ее укрепляющие эликсиры и закапывала в глаза капли для остроты зрения.
Уверена, что мое лицо было столь же отвратительного зеленоватого цвета, как и у Британи.
Ты до шестнадцати, а я только вчера флакон снадобья от похмелья выхлебала, судорожно сглотнула она.
Давай сделаем вид, что мы никогда об этом не узнали? жалобно прошептала я, как будто могла по щелчку пальцев стереть неугодные воспоминания. И больше никогда не будем воровать рецепты из ее гримуара.
И пить зелья! поддакнула кузина.
Мы синхронно кивнули, мысленно давая зарок.
С невестой, в отличие от жениха, решили поосторожничать. Не швырять в ковшик с зельем, а полить сверху тоненькой струйкой, изображая душ. Пока выкупанная жаба не превратилась в девушку, переложили на застеленный полотенцем стул. Думаю, Картер прослезился бы, если бы увидел, сколько деликатности отвесили его благоверной две черные ведьмы, учтивостью к простым смертным вообще-то не отличавшиеся. Бабка Примроуз от возмущения точно схватилась бы за сердце.
И пить зелья! поддакнула кузина.
Мы синхронно кивнули, мысленно давая зарок.
С невестой, в отличие от жениха, решили поосторожничать. Не швырять в ковшик с зельем, а полить сверху тоненькой струйкой, изображая душ. Пока выкупанная жаба не превратилась в девушку, переложили на застеленный полотенцем стул. Думаю, Картер прослезился бы, если бы увидел, сколько деликатности отвесили его благоверной две черные ведьмы, учтивостью к простым смертным вообще-то не отличавшиеся. Бабка Примроуз от возмущения точно схватилась бы за сердце.
Едва Дороти обсохла, как вокруг бородавчатого пухлого тела заплясали магические огоньки. Брызнула ослепительная вспышка, точно на озаренной свечами кухне взорвалось крошечное солнце. Прикрыв глаза, я с наслаждением представила, как заберу из поместья вещи, вернусь в лавку, а напоследок оставлю Бренту-старшему какое-нибудь пакостное проклятье. К примеру, удивительное в своей мерзости проклятье волосатости, когда ладони покрывались жесткими, похожими на волчью шерсть волосками и ничем, кроме эликсира для облысения, не убирались. Тот, в свою очередь, лишал всех волос, даже ресниц