Где Фергус? крикнул Джейми, толкая меня в сторону Марсали. Она показала на горящее здание и закричала что-то в ответ; ее слов не разобрать за треском огня. Когда шум на мгновение утих, в темноте раздался чей-то пронзительный вопль.
Кларенс! Джейми бросился к небольшому загону, который больше походил на сарайчик, пристроенный к дому. Я побежала за ним может, там и спрятались мальчики? Босые ноги скользили по булыжнику, стопам было больно, хотя я почти не обращала на это внимание. Сердце колотилось от ужаса, легкие жадно вдыхали свежий воздух.
Жермен! едва слышно звал кто-то. У двери в кухню промелькнула тень. Подсвеченный пламенем, дым валил густым белым столбом. Сделав глубокий вдох, я нырнула внутрь, размахивая перед собой руками, чтобы хоть что-то увидеть, и задела нечто твердое.
На меня повалился Фергус, от жара и дыма он едва стоял на ногах. Я схватила его под мышки и потащила к двери. Когда ты твердо намерен не умирать, силы всегда найдутся.
Мы вывалились в переулок, где уже слышались крики спешащих на помощь соседей. Меня дернули в сторону. Тяжело дыша и всхлипывая, Фергус порывался бежать обратно в дом и отчаянно хрипел, снова и снова произнося имена сыновей.
Сквозь слезы я увидела, что крыша загона тоже горит, а Джейми выводит оттуда Кларенса, закрыв ему глаза оторванным рукавом своей рубашки.
В этот момент раздался вопль, который перекрыл треск пожара, гомон соседей и крики осла. Марсали вскочила, ее глаза и рот широко распахнулись от ужаса.
Погрузочная дверь, ведущая на чердак над кухней, открылась, а среди дыма и искр пламени стоял Жермен, подтаскивая за собой Анри-Кристиана.
Он что-то прокричал, но мы ничего не расслышали. С приглушенным шумом взорвался очередной бочонок, огонь охватил стопки бумаги, подсвечивая сзади силуэты мальчишек.
Прыгайте! Ну же! заорал Джейми, и его слова подхватили все собравшиеся в переулке. Люди расталкивали друг друга, чтобы подойти ближе и помочь. Жермен мотал головой, оглядываясь, Анри-Кристиан в панике тянул его за собой обратно в глубь чердака. У края дверной рамы висела веревка, с помощью которой поднимали и опускали грузы. Жермен выпустил руку брата, чтобы дотянуться до нее.
Прыгайте! Ну же! заорал Джейми, и его слова подхватили все собравшиеся в переулке. Люди расталкивали друг друга, чтобы подойти ближе и помочь. Жермен мотал головой, оглядываясь, Анри-Кристиан в панике тянул его за собой обратно в глубь чердака. У края дверной рамы висела веревка, с помощью которой поднимали и опускали грузы. Жермен выпустил руку брата, чтобы дотянуться до нее.
Он схватил веревку, и толпа затаила дыхание. Светлые волосы мальчика стояли дыбом, окружая его голову огненным сиянием, и на мгновение мне почудилось, что они действительно горят.
Пошатывающийся Анри-Кристиан припал к дверной раме, боясь сдвинуться с места. Жермен тянул его к себе, но брат отрицательно качал головой.
Бросай его сюда, Жермен! Бросай своего брата! во все горло кричал Фергус, хрипя от напряжения. Бросай! поддержали его другие голоса.
Жермен стиснул зубы и подхватил Анри-Кристиана одной рукой, другой взялся за веревку.
Нет! завопил Джейми. Жермен, не вздумай! Но мальчик уже склонил голову к уху брата и, видимо, прошептал что-то вроде: «Держись крепче!» Коротенькими ножками Анри-Кристиан обхватил туловище Жермена, и тот, держась за веревку, сделал шаг вперед.
Все случилось в одно мгновение и при этом ужасно медленно. Анри-Кристиан не удержался, а Жермен не успел его подцепить, и тот, раскинув руки, полетел вниз сквозь пелену дыма.
Он упал сквозь море вытянутых рук и ударился головой о булыжную мостовую. Этот удар прозвучал, как конец света.
Глава 121
Хождение по углям
19 сентября 1778 годаФиладельфияДаже когда наступает конец света, жизнь, черт возьми, продолжается. Только ты не знаешь, что с ней делать.
Все вокруг пропахло дымом: воздух, мои волосы, кожа Джейми, халат не по размеру, который кто-то на меня накинул Даже у еды был привкус пепла, ну а как же иначе. Впрочем, меня это не волновало, потому что съесть хоть пару ложек хотя бы ради приличия я не могла.
Никто не спал. В предрассветные часы типография сгорела дотла, и мы были не в силах что-либо сделать, кроме как затаптывать разлетающиеся искры и угольки, чтобы огонь не перекинулся на ближайшие дома. Хорошо, что ночь выдалась безветренной.
Соседи приютили нас, обеспечив одеждой, едой и изобильными соболезнованиями. Все это казалось нереальным, и я тешила себя надеждами на то, что так до конца и не осознаю случившееся, хотя и понимала, что это невозможно.
Реальными же были яркие, словно выжженные в моей голове воспоминания о ночи. Босые стопы Анри-Кристиана, грязные и крупные по сравнению с его короткими ногами, торчат из-под юбки матери, которая так глубоко окунулась в свое горе, что укачивает его на руках, не издавая ни звука. Жермен, отпустивший веревку в отчаянной попытке поймать брата, камнем падает вниз, его ловит Фергус. Он изо всех сил прижимает к себе сына у обоих, наверное, потом остались синяки, и крюк Фергуса блестит на спине Жермена, покрытой сажей.
Мальчики спали на крыше. В панике все забыли про небольшой люк в потолке спальни.
Когда ближе к утру Жермен наконец заговорил, мы узнали, что они с братом вылезли туда, чтобы подышать прохладой и посмотреть на звезды. Потом задремали, а проснулись, когда почувствовали, как раскалился под ними шифер. К тому моменту из трещин в люке уже вовсю валил дым. По крыше они перебрались к чердаку над типографией, где тоже имелся лаз. Половина чердака обвалилась, другая была объята огнем, но сквозь дым и строительный мусор ребята вышли к погрузочной двери.
Почему? не обращая внимания на слова утешения, ревел Жермен, которого по очереди брали на руки. Почему я не удержал его? Он был слишком маленький, не мог крепко ухватиться.
Не обнимала плачущего мальчика только его мать. До самого рассвета она прижимала к себе Анри-Кристиана, пока ее руки не ослабли от усталости. Фергус и Джейми забрали у нее маленькое короткое тельце, чтобы его помыли и привели в достойный для похорон вид. После этого Марсали отыскала старшего сына: Жермен крепко спал, и она с горечью коснулась его.
Преподобный Фигг, аккуратный мужчина в черном костюме с пасторским воротником, снова выручил нас и предложил помощь с поминками.
Сейчас, в середине дня, я как раз сидела в его церкви, одиноко прижавшись спиной к стене. Я все еще чувствовала запах дыма и постоянно тряслась при мысли об огне и о той потере, причиной которой он стал.
Марсали спала у соседей, перед уходом я подоткнула ее одеяло. Дочки лежали по бокам, Фелисити сосала большой палец, и взгляд ее круглых черных глаз был таким же внимательным, как у ее тряпичной куклы, которую совершенно неожиданно удалось спасти из пламени. Мало что уцелело. Помню, как больно было после пожара в Большом доме искать какую-то вещь и понимать, что ее больше нет.
Дженни, чье лицо посерело от усталости, пошла отдохнуть в дом Фиггов. В руках она держала четки и, безмолвно шевеля губами, осторожно перебирала деревянные бусины пальцами даже во сне она не перестает молиться.
Поток людей не иссякал, все что-то приносили. Столы, дополнительные скамейки, тарелки с едой. Цветы, распускающиеся к концу лета розы, жасмин и ранние голубые астры. Их ароматы напомнили мне о свадьбе, которую отмечали здесь совсем недавно, и впервые за день по моим щекам потекли слезы. Чужим платком я вытерла лицо, чтобы никто не заметил, как я плачу, и не попытался меня утешить.
Сзади скрипнула скамья, и, глянув поверх платка, я увидела Джейми. На нем был поношенный костюм явно одолженный у носильщика паланкина, судя по ленте с цифрой 82 на рукаве, и он умылся, хотя на ушах осталась сажа. Джейми крепко сжал мою руку, и я ощутила волдыри на его пальцах: некоторые только надулись, другие уже лопнули, пока он пытался хоть что-то спасти из огня.
Глянув в глубь церкви, где покоилось то, что спасти не удалось, Джейми вздохнул и посмотрел на наши переплетенные руки.
Ты как, милая? Его голос звучал хрипло, горло, как и у меня, нарывало от криков и копоти.
Нормально. Ты что-нибудь поел? спросила я. О том, что он не спал, я и так знала.
Джейми покачал головой и, закрыв глаза, приник к стене, позволив своему изнуренному телу на мгновение расслабиться. Предстояло еще много дел, а пока что Надо бы перевязать его обожженные пальцы, только чем? Я подняла руку, которой он держал мою, и поцеловала костяшки.
Каково это умирать? вдруг спросил он, открыв свои покрасневшие глаза и посмотрев на меня.
Я об этом и не думала, ошеломленно сказала я. А что? Он медленно потер двумя пальцами между бровей похоже, у Джейми болела голова.
Просто интересно, вот это все и есть смерть? Он обвел рукой полупустой зал с перешептывающимися доброжелателями и скорбящими, чьи лица напоминали обвисшие мешки мусора. Они сидели неподвижно, а если к ним кто-нибудь обращался, отвечали, прикладывая заметные усилия. Когда ты не знаешь, что делать, да и вообще ничего делать не хочешь. Или умереть значит уснуть и очнуться в каком-то новом месте, которое сразу захочется осмотреть и исследовать?
По словам отца ОНилла, непорочные люди сразу предстают перед Господом. Ни лимба, ни чистилища. Если они, конечно, крещеные, добавила я. Анри-Кристиан был крещен, и, раз ему еще не исполнилось семи, церковь сочла его недостаточно разумным, чтобы грешить. Следовательно
Я знавала людей и в пятьдесят глупее Анри-Кристиана, сказала я, в тысячный раз вытирая нос. Ноздри уже стали такими же красными, как глаза.
Да, но из-за своей глупости они и причиняли вред другим. Губы Джейми тронула легкая улыбка. На поле битвы при Каллодене мне казалось, что я умер. Я говорил тебе об этом?
Вряд ли. Логичное предположение, учитывая обстоятельства ты же был в отключке, верно?
Джейми кивнул, не сводя глаз с пола.
Да. Я не мог осмотреться, потому что глаза залило кровью. А видя перед собой красноватую полутьму, решил, что это чистилище скоро кто-нибудь придет и устроит порку за мои грехи. Через какое-то время я подумал, что скука тоже часть наказания. Он посмотрел на крошечный гроб на скамье в передней части зала. Жермен сидел рядом, держа руку на крышке. За последние полчаса он не сдвинулся с места.