Я целое кольцо могу съесть. Вкуснотища необыкновенная!
Почему я еще не замужем, хотя мне уже пятнадцать? На то есть несколько причин, и серьезных. Мама с отцом не слишком общительны. Мы живем в лесу, выбираясь изредка в деревню, и там мама меня строго стережет. И одевает строже.
Платок на голову, темное платье, волосы заплетены в тугую косу, чтобы рыжие вихры не выбивались во все стороны
Да и берут меня в деревню реже, чем папа туда ездит. Не каждый раз, и не через раз, хотя я просилась. Но родители были против оба, пришлось смириться. Мы почти ни с кем не общаемся. С людьми разговаривает папа, а меня мама даже в деревенскую лавку не пускает. Приходится в телеге ждать, с братом или отцом.
Да и пришлые они. И папа, и мама не местные уроженцы.
Они не любят об этом говорить, но у нас с Корсом создалось впечатление, что родители откуда-то сбежали. И чего-то боятся.
Чего может бояться наш папа, я так и не придумала, хотя версии были одна другой краше. От закона он не спасается, иначе не стал бы лесничим. Это работа такая, что надо быть на виду. Рано или поздно попадешься.
Может, он незаконный сын знатного вельможи?
Или моя мама дочь аристократа?
Или?..
Гадать можно долго и безуспешно. Родители не торопятся делиться секретами. Может быть, сегодня вечером мне удастся приподнять завесу тайны над их прошлым? Кто знает?
За ужином у нас разговоры не ведутся.
Только когда все поели, отложили ложки в сторону, а мы с мамой принесли ягодный взвар, варенье и сушеные яблоки, мама начала разговор.
Шем, мы с Шани сегодня говорили
О чем же?
В глаза отца была тревога, которой я не могла понять. Нет, не могла
И все же! Тревога вспыхивала вокруг него оранжевыми искрами большого костра, и в такт пульсировал красным мамин страх.
Да что тут происходит?!
Что не так?! Чего я не понимаю?!
Молчание нарушил Корс.
Шань, ты маме про Миха рассказала?
Да, кивнула я.
Братик сиял голубыми и розовыми искрами довольного и счастливого ребенка. У него все было хорошо, он радовался, что больше ничего не надо скрывать. А вот все остальные не радовались, вовсе даже наоборот.
Что за Мих? уточнил отец недобрым голосом.
Мих Лемерт, я за собой вины не чувствовала. Он сын старосты, из деревни. Мы встречаемся
Отец медленно положил руки на стол. Сжал кулаки.
И давно?
Да уж с полгода.
У меня под носом. Старый я дурак Корс?
Да, пап?
Братик за собой тоже вины не чувствовал. А я видела, как наливаются вокруг отца грозовые тучи, пульсируют, свиваются в глухую черную воронку, готовятся разразиться громом и молниями. И даже предупредить брата не могла. Мама как-то цепко взяла меня за руку и сжала. Крепко, давая понять, что своеволия не потерпит. Мне оставалось лишь молчать.
Давно ты знаешь?
О Михе? Месяца три, а что?
Брат уже начал понимать, что все не так просто, что ему сейчас достанется, но пока не понимал за что? И тут отец врезал кулаком по столу.
Молчали? Скрывали? Иди к себе, щенок, я с тобой еще поговорю.
Что не так, пап?
Корса мы обожали, и мальчишка пользовался этим без зазрения совести, но сегодня нашла коса на камень. Не помогла ни умильная гримаска, ни хлопанье ресницами.
Иди. К себе. Немедленно.
Пап!
И на охоту ты со мной еще год не пойдешь, припечатал отец.
Твоя сестра ведет себя, как распутная девка, а ты ее покрываешь?
Я не!..
Я аж задохнулась от несправедливости, хотела встать, крикнуть, но мама как-то перехватила мою руку, нажала на точку на кисти
Больно.
Ай!!!
Мама?
Сиди и молчи, приказала мама. Никогда я от нее такого голоса не слышала, даже когда мы с Корсом решили набрать первых ягод и на четыре часа удрали в лес, не предупредив. Даже тогда она так не злилась. А сейчас
Ничего не понимаю!
Родителям врешь, скрываешь Своим никогда не врут. Запомни это. Нас четверо друг у друга, а ты нам врешь, подличаешь за спиной
Корс выглядел смущенным.
Пап.
Иди к себе. Я с тобой еще поговорю.
Брат вздохнул, вышел из-за стола и отправился в спальню. О сладком он и не заговаривал.
Отец у нас хоть и любящий, а розгу обчистить может, еще как.
А я осталась.
Отец посмотрел на меня.
Теперь с тобой, Шани. Что это за глупости с Лемертом?
Я выпрямилась, принимая первый в своей жизни бой. Никогда раньше я с родителями не спорила, а сейчас вот пришлось. Но я ведь взрослая! Сколько можно диктовать мне свои условия? Сколько можно меня учить? Я своих детей уж год как завести могу, а все на поводке бегаю!
Гнев помог мне бестрепетно глядеть отцу в глаза.
Пап, я его люблю.
А он тебя?
Тоже, я даже удивилась вопросу.
Да? А что ж он со мной поговорить не пришел? По-честному? Что ж по кустам прятался? Или надеялся, что ты ему в кустах и отдашься?
Папа!!! Я бы никогда
Отец смотрел испытующе.
Шани, что у вас было?
Ничего, я вспомнила, как Мих обнимал меня, тепло его рук, робкие поцелуи. Но дальше-то мы не заходили! Он даже мне за пазуху руку никогда не запускал. Хотел, да, я видела, но не делал. Уважал мое решение
Обнимались, но до серьезного не дошли, перевела мама.
Я посмотрела на нее, не понимая откуда мама знает? Я же ничего не сказала! Вообще!
Мам? Ты
Знаю, отмахнулась мама. Знаю нет, Шем. Тут нам повезло.
Ну хоть тут.
Мих меня замуж зовет! По-честному! возмутилась я.
Отец прищурился.
Да неужели?
Сказал, отец сватов пришлет.
Отец с мамой переглянулись. И я заметила нечто странное. Словно от матери к отцу поток пробежал. Не сильный, но отчетливый. Как будто два озера на миг соединили перемычкой, а потом ее опять не стало.
Так бывает?
Никогда не знала
Мам?
Мама вздохнула.
Айшет Ланат, сейчас ты нам дашь слово.
Какое, мам?
Если у парня серьезные намерения, а не просто тебя в стогу повалять подчеркиваю если!
Я закивала.
Серьезные, я ведь вижу!
Мы поговорим с ним, но до семнадцати лет ты замуж не пойдешь.
Что?!
Я подскочила, задохнулась от возмущения.
Почему так? Да в мои года у девушек уже по ребенку бывает, а у кого и по два! Почему?!
До. Семнадцати. Лет. раздельно повторил отец. И на то есть причины.
А я не имею права их знать? Я впервые бунтовала настолько откровенно. Нет?! Вы мою судьбу решать взялись!!!
Мы твои родители.
Не хозяева же! Рабства у нас нет!
А я не имею права их знать? Я впервые бунтовала настолько откровенно. Нет?! Вы мою судьбу решать взялись!!!
Мы твои родители.
Не хозяева же! Рабства у нас нет!
Родители как-то непонятно переглянулись.
Нет у нас нет, подтвердил отец.
Айшет, у нас есть серьезные причины, мама кивнула, подтверждая мое право на знание. Ты знаешь, что у меня была сестра?
И при чем тут одно к другому?
Да, ты говорила.
Она умерла при родах. Я потом говорила с лекарем, он сказал, что женщины в нашем роду раньше семнадцати не созревают. Для нас рожать раньше смерть. Боюсь, что и для тебя тоже ты ведь моя дочь. Вспомни, у меня между тобой и Корсом было два мертвых ребенка
Я помнила. Только верить в это не хотелось, никак не хотелось.
А вдруг я не в тебя пошла? В папу?
Мама как-то криво улыбнулась.
Ты так думаешь?
Да, мы похожи. Настолько похожи, что нас за сестер принимают. Иногда, если вместе увидят без платков и любимых мамой покрывал.
Мы с мамой обе одинаково невысокие, рыжеволосые, с выраженной грудью и бедрами, с тонкой талией. Черты лица у нас тоже похожи: высокий лоб, короткий прямой нос, черные брови и ресницы
Только подбородок у меня папин. Мамин более округлый и с ямочкой, а у меня он упрямый, выдвинутый вперед, без слов говорящий о моем вредном характере. И еще глаза. У мамы они серые, словно грозовое небо, а у меня золотисто-карие. Почти золотые.
Я резко выдохнула.
Мам то есть я могу умереть?
А почему мы тебя так прячем? удивилась мама моему вопросу. Почему не возим никуда?
Но
В семнадцать и объяснили бы, и разрешили. А сейчас вот скажи, если ты Миху всю правду про нашу семью расскажешь он поймет?
Я подумала пару минут и замотала головой.
Не, не поймет. В деревне семья должна быть большая.
И его родителям?
Я представила картину, и схватилась за голову.
Точно скажут, что я гнилая
И жизни потом не дадут. Но как тогда?
Мы, конечно, сватам пока откажем. До семнадцати, Шани. Если дождется, значит, и правда любит. Но ты-то понимаешь, как мы влипли?
Папа смотрел строго. И я опустила голову, понимая, что всех подвела.
Я правда, не думала
Это мы уже поняли, мама кивает. А теперь расскажи, как вы познакомились?
Как?
Я прикрываю глаза, и передо мной появляется лесная поляна.
Я иду с ведрами к ручью. Это привычная ноша, папа сделал для меня небольшие ведра, и я ношу их по десять-двадцать раз на дню.
Вот и в этот раз
Я привычно наклонилась над ручьем, набирая воду в маленьком бочажке, который отец для нас с мамой отделал деревом, и услышала:
Век бы смотрел!
Ведро я упустила.
И пока мы его вылавливали длинной веткой, пока я ждала, когда схлынет муть так и разговорились. Так и познакомились.
Мих как раз заплутал и не мог найти дорогу домой.
Отец недобро рассмеялся.
Где заплутал? У реки?
Эммм
Вот об этом я не подумала. А и правда как? Река течет с заката на рассвет, деревня стоит у реки, иди сначала по течению ручейка, благо, они в наших краях все в реку впадают, потом вдоль реки
Не ошибешься и не заплутаешь.
Но
Мих мне соврал?
Отец пожал плечами.
Все возможно.
Но я бы поняла, что мне лгут! Я бы увидела!
Мама с папой переглянулись так, что я поняла я сейчас подтвердила какие-то их опасения. И отец вздохнул.
Вполне возможно, что Мих не планировал ваше знакомство. Но воспользовался моментом.
Он же не врал?
Допустим, с утра он заплутал, потом вышел к ручью, пошел по нему, разобрался уже куда идти понимаешь, Шани? Есть прямая ложь, которую ты можешь увидеть, есть полуправда, есть недоговорки вариантов много. Не стоит верить чужим, люди преследуют только свою выгоду.
Я медленно кивнула.
Да, я поняла.
Но ведь потом Мих меня не обманывал! Он меня любит.
Если ваше знакомство началось со лжи, в нем и дальше добра не будет, вздохнула мама, привычно отвечая на невысказанный вопрос. Ради тебя мы не погоним нахала, дадим ему шанс. Но только ради тебя. Посмотрим, что он скажет.
Я расслабилась. Чуть-чуть
Пап, мам Мих хороший. Вы сами все поймете, честное слово!
Отец покачал головой.
Посмотрим. Но не раньше семнадцати, Шани. Ты поняла?
Я поняла. Но. Недолго ведь осталось! Года полтора всего ну, чуть побольше. Это же можно подождать? Не пять лет, не десять