Но ведь он ударил моего брата! не выдержала Вайолет. Взгляните на его лицо!
Но как раз в эту минуту мистер По достал из кармана платок и начал в него кашлять, и кашлял так долго и так громко, что скорее всего не расслышал ее слов.
Что бы ни делал Граф Олаф, мистер По устремил взгляд на одну из лежавших перед ним бумаг и обвел кружочком какую-то цифру, он действовал по родительскому праву, и я тут ничего не могу поделать. Ваши деньги надежно охраняются мною и банком, но воспитательная методика его личное дело. А теперь мне неприятно удалять вас с излишней поспешностью, но у меня очень много работы.
Поскольку ошеломленные дети продолжали сидеть, мистер По поднял на них глаза и откашлялся:
«Излишняя поспешность» означает
Что вы нам ничем не поможете, докончила Вайолет. Она вся дрожала от гнева и разочарования. На столе опять зазвонил один из телефонов, поэтому она встала и вышла из комнаты, а за ней последовал Клаус, неся на руках Солнышко. Они прошествовали через холл и, выйдя из банка, остановились в нерешительности.
Что же нам делать дальше? грустно проговорил Клаус.
Вайолет подняла глаза к небу. Ей так хотелось изобрести что-нибудь такое, что помогло бы им оказаться далеко-далеко отсюда.
Уже поздновато, сказала она. Пожалуй, лучше вернуться назад, а придумать что-нибудь еще завтра утром. Сейчас можно заглянуть по дороге к судье Штраус.
Ты же говорила, что она нам не поможет, возразил Клаус.
Мы не за помощью зайдем, а за книгами.
Очень полезно с детства знать разницу между словами «буквально» и «фигурально». Если что-то происходит в буквальном смысле, оно происходит на самом деле, а «фигурально» означает, что вы чувствуете себя так, как будто это происходит на самом деле. Если сказать, что вы запрыгали от радости в буквальном смысле, значит вы действительно подпрыгиваете на месте, так вы радуетесь. А если говорится, что вы в фигуральном смысле прыгаете от радости, значит у вас такое чувство, что вы могли бы запрыгать, но экономите силы для чего-нибудь другого. Бодлеровские сироты побрели назад и, не заходя в дом Графа Олафа, позвонили в дверь к судье Штраус, которая провела их в дом и позволила рыться в библиотеке. Вайолет взяла несколько книг про механические изобретения, Клаус взял несколько штук про волков, а Солнышко нашла книжку с большим количеством картинок с изображением зубов.
Дома они направились прямо к себе в комнату, забрались все вместе на единственную кровать и погрузились в чтение, забыв обо всем на свете. Фигурально они спаслись от Графа Олафа и своего горького существования. Они, конечно, не спаслись от этого в буквальном смысле, они по-прежнему находились в доме Графа Олафа, ничем не защищенные от его злобной воспитательной методики in loco parentis, что, как вы помните, означает «по родительскому праву». Но, предавшись своему любимому занятию, дети начисто забыли о своих бедах, как будто беды эти перестали существовать. Разумеется, они никуда не делись, но в конце утомительного безысходного дня им и этого хватило. Они читали каждый свою книжку, и у них крепла надежда, что скоро их фигуральное спасение превратится в буквальное.
Глава шестая
Наутро, когда дети, пошатываясь со сна, вошли в кухню, они вместо записки от Графа Олафа нашли там его самого.
Доброе утро, сироты, приветствовал он их. Овсяная каша вас уже ждет.
Дети уселись за кухонный стол и с опаской уставились в миски. Если бы вы знали Графа Олафа и он бы вдруг подал вам заранее приготовленный завтрак, вы бы тоже боялись: а нет ли в каше чего-нибудь страшного отравы, например, или толченого стекла. Но вместо того или другого Вайолет, Клаус и Солнышко увидели, что на кашу сверху насыпана свежая малина. Со времени гибели родителей бодлеровские дети ни разу не ели малины, хотя как раз ужасно ее любили.
Спасибо, осторожно проговорил Клаус, достав одну ягоду и разглядывая ее. А что, если это ядовитые ягоды и только выглядят красиво? Граф Олаф заметил, с каким недоверием Клаус рассматривает малину, улыбнулся и выхватил одну ягоду из миски у Солнышка. Затем, переводя взгляд с одного на другого, забросил ее себе в рот и съел.
Разве малина не восхитительна? Когда я был в вашем возрасте, это были мои любимые ягоды.
Вайолет попыталась представить себе Графа Олафа подростком, но не смогла. Эти блестящие глаза, костлявые руки, зловещая улыбка все это бывает только у взрослых. Несмотря на страх перед ним, Вайолет все-таки взяла ложку в правую руку и принялась за еду. Ведь поел же Граф Олаф и кашу, и ягод, может, там и вправду нет отравы. Кроме того, она очень проголодалась. Клаус тоже начал есть, а Солнышко вообще успела размазать кашу с малиной по всему личику.
Вчера мне звонили, продолжал Граф Олаф. Мистер По рассказал, что вы приходили к нему.
Дети переглянулись. Они рассчитывали, что посещение будет строго конфиденциальным, то есть «останется их с мистером По тайной и эта тайна не будет выболтана Графу Олафу».
Мистер По сказал, что вам, оказывается, нелегко приспособиться к тем условиям жизни, которые я вам так любезно обеспечил. Мне огорчительно это слышать.
Дети посмотрели на Графа Олафа. Выражение его лица было серьезным, как будто он и в самом деле огорчен, но в глазах при этом бегали огоньки, какие бывают, когда говорят не всерьез.
Да? отозвалась Вайолет. Зря мистер По вас побеспокоил.
Я рад, что он позвонил, возразил Граф Олаф, я хочу, чтобы вы чувствовали себя здесь как дома, я же теперь ваш отец.
Дети слегка вздрогнули они с грустью вспомнили своего доброго отца, глядя на сидевшую напротив никудышную замену.
В последнее время, продолжал Граф Олаф, я очень нервничал из-за выступлений моей труппы и, боюсь, вел себя несколько отчужденно.
Слово «отчужденно», само по себе просто замечательное, совершенно не подходило для передачи манеры обращения Графа Олафа с детьми. Вести себя отчужденно означает «неохотно общаться с другими людьми». Скажем, стоит на вечеринке в углу и не желает ни с кем разговаривать. Но оно неприменимо к тому, кто выдал одну кровать на троих, заставляет выполнять трудную работу и отвешивает пощечину ребенку. Для таких людей найдется много определений, но слова «отчужденный» среди них нет. Клаус чуть не рассмеялся, услышав такое неуместное употребление этого слова. Но поскольку на лице у него все еще красовался синяк, он удержался от смеха.
Поэтому, чтобы вы скорее привыкли на новом месте, я хочу взять вас в мой следующий спектакль.
Какое же мы примем в нем участие? поинтересовалась Вайолет. После всех трудных заданий Графа Олафа ей совсем не улыбалось делать что-то еще в том же роде.
Значит, так, глаза у Графа Олафа заблестели еще ярче, пьеса называется «Удивительная свадьба», написал ее великий драматург Аль Функут. Мы дадим только одно представление в эту пятницу вечером. Пьеса эта про одного очень храброго и очень умного человека, и его играю я. В финале он женится на молодой красивой женщине, которую любит. Толпа присутствующих ликует. Ты, Клаус, и ты, Солнышко, будете ликовать в толпе.
Но мы будем гораздо ниже остальных, сказал Клаус. Не покажется ли это публике странным?
Вы будете изображать двух карликов на свадьбе, терпеливо разъяснил Олаф.
А что буду делать я? спросила Вайолет. Я умею обращаться с инструментами и могла бы помочь вам устанавливать декорации.
Декорации? Ни в коем случае! воскликнул Граф Олаф. Чтоб такая хорошенькая девочка работала за кулисами это никуда не годится.
А я бы с большим удовольствием, настаивала Вайолет.
Бровь у Графа Олафа поползла вверх, и бодлеровские сироты сразу узнали этот признак гнева. Но бровь тут же опустилась, видимо, он заставил себя сохранять спокойствие.
Бровь у Графа Олафа поползла вверх, и бодлеровские сироты сразу узнали этот признак гнева. Но бровь тут же опустилась, видимо, он заставил себя сохранять спокойствие.
Нет, у меня для тебя есть важная роль на сцене. Ты будешь играть молодую женщину, на которой я женюсь.
Вайолет почувствовала, как каша с малиной закрутилась у нее в животе. То, что Граф Олаф объявил себя их отцом и действовал по родительскому праву, было уже достаточно скверно, но представить себе Олафа своим мужем, пусть даже в спектакле, было еще того хуже.
Это очень важная роль, рот его искривился в каком-то подобии улыбки, но улыбка вышла неубедительной, хотя по роли ты произносишь только одно слово «да», когда судья Штраус спрашивает тебя, согласна ли ты взять меня в мужья.
Судья Штраус? удивилась Вайолет. При чем тут она?
Она согласилась сыграть роль судьи. Из-за спины у Графа Олафа за детьми пристально следил один из многочисленных глаз, нарисованных на стенках кухни. Я попросил судью Штраус принять участие в спектакле, потому что хотел проявить не только лучшие отцовские, но и добрососедские чувства.
Граф Олаф начала Вайолет и замолчала. Ей хотелось попытаться убедить опекуна не брать ее на роль невесты, но она боялась рассердить его. Отец, я не уверена, что способна играть профессионально. Я бы не хотела опозорить ваше доброе имя и имя Аль Функута. А кроме того, в ближайшие недели я буду трудиться над своими изобретениями и учиться готовить ростбиф, быстро добавила она, вспомнив, как он бушевал по поводу обеда.
Граф Олаф протянул свою паучью лапу и взял Вайолет за подбородок.
Нет, ты будешь участвовать в представлении, сказал он, пристально глядя ей в глаза. Я бы предпочел, чтобы ты сделала это добровольно, но, как вам, кажется, объяснил мистер По, я могу заставить тебя, и тебе придется послушаться.
Острые грязные ногти слегка царапнули ей подбородок, и Вайолет вздрогнула. В комнате стояла мертвая тишина, когда наконец Граф Олаф отпустил Вайолет, выпрямился и вышел, не сказав больше ни слова. Бодлеровские дети молча прислушивались к тяжелым шагам на лестнице, которая вела в башню и куда им не полагалось ходить.
Ладно, нерешительно произнес Клаус, вроде ничего страшного не будет, если мы примем участие в спектакле. Видно, для него это очень важно, а мы ведь хотим расположить его к себе.
Он что-то задумал, возразила Вайолет.
Ягоды не были отравлены, как ты думаешь? обеспокоенно спросил Клаус.
Нет, ответила Вайолет. Олаф охотится за нашим состоянием. Ему невыгодно нас убивать.