Я добыла для нас большую комнату и, надеюсь, не такую дерьмовую, как остальные. Думаю, у нас есть примерно час до того, как придурок наконец очнется, отдерет со своего рта скотч и начнет орать.
О господи.
Роман посмотрел на меня словно ждал моего согласия, и я неохотно кивнула.
Только в этот раз подумала я и потащилась за ним, всe сильнее ощущая, как возвращаюсь назад, в прошлое и снова становлюсь маленькой. Я хорошо помнила, каково это: нарушать закон, становиться невидимой, чтобы тебя не поймали. У меня так сильно тряслись руки, что пришлось прижать их к себе.
Я могу сделать это снова. Только в этот раз.
Только еще один раз.
Когда я поравнялась с Приянкой, моего сознания коснулась знакомая электрическая искра.
Я повернулась к ней, разматывая серебряную нить своей силы, позволяя ей почувствовать контакт.
И я нашла его.
В кармане Приянки рядом с мобильником, который я забрала у похитителя, лежало что-то еще электрическое, с заряженной батареей.
Девушка махнула в сторону мотеля, показывая нам дорогу, а Роман слегка притормозил, чтобы оказаться позади меня. Он сопровождал меня, словно пленника, которым я и была.
Но в мягком молочном свете раннего утра я позволила слабой улыбке тронуть мои губы. Я знала, что было источником той искры.
У нее в кармане лежал еще один телефон.
Мой шанс.
Глава одиннадцатая
В машине воняло прогорклым маслом. Она тащилась по шоссе, словно уже выработала свой ресурс. Каждый раз, когда я набирала скорость, двигатель чихал, издавая жалобный вой, а когда я притормаживала, взвизгивали тормоза. Бак был заполнен до отказа, но только потому, что я показала Роману, как пользоваться садовым шлангом, который мы обнаружили в мотеле, и перекачать бензин из другого автомобиля.
Все было до боли знакомо: найти машину, перелить в нее бензин, переставить номера. Я сосредоточилась на этих действиях, только чтобы не думать. Не прокручивать в голове то, что увидела на экране телевизора.
Я убиваю Защитника. Посылаю яркую молнию в сторону аппаратной и колонок, и один за другим раздаются несколько взрывов.
Я надеялась, что кто-то из репортеров снял нападение на камеру. Я точно видела двоих, но они стояли у Защитника за спиной и вряд ли заметили, что тот был вооружен. Вот если бы кто-то из журналистов оказался от меня справа Но вот что было странным и я не могла выкинуть из головы эту мысль: по всем каналам крутили одни и те же кадры. Что же получается? Или это была запись с одной только камеры? Или все камеры снимали с одного-единственного ракурса?
Вернувшись к брошенному грузовику, я сняла с него номера и переставила их на серый «седан» наше новое средство передвижения. Когда я закончила, Приянка и Роман уже забрались в машину, погрузив в багажник все, что парню удалось вытащить из торгового автомата.
Мы ехали на восток, ориентируясь по компасу на приборной панели. Где-то через час нам наконец-то встретился информационный указатель: Небраска. От места нашего похищения в Пенсильвании нас отделяли сотни километров.
Три дня нас удерживали неизвестные похитители, в то время как власти, ООН, миротворцы, Защитники и местная полиция искали меня. Посылали беспилотники, чтобы осматривать городские улицы и шоссе. Смешивали с грязью в новостях и, как я полагаю, в тех немногих интернет-медиа, которые получили аккредитацию временного правительства.
«Пси», ответственная за гибель семи человек, по-прежнему в розыске.
Еще через час на пути начали попадаться машины, а на горизонте вырастать города. Шоссе становилось все шире. Я чувствовала себя как муравей под стеклом: неспособный двигаться и медленно сгорающий заживо под солнечными лучами.
Я с трудом сглотнула и протянула руку к бутылке с водой, стоявшей в подстаканнике. Роман открутил крышку и передал мне пластиковую емкость. Я выпила ее до дна, но легче не стало.
Мы собираемся поговорить об этом или сделаем вид, что это не ты беглая преступница в розыске? спросила Приянка, растянувшись на заднем сиденье. Меня устраивают оба варианта, просто хочу убедиться, что мы одинаково смотрим на вещи. К тому же мне скучно.
Я скрипнула зубами.
Ну если эта ситуация вызывает у тебя исключительно скуку, я только рада.
Нам нужно обсудить план, мягко произнес Роман, словно извиняясь, хотя бы как пересечь границу зоны. Твой друг не подсказал тебе, как добраться туда, куда мы направляемся?
Ага, и, кстати, что это был за друг? вмешалась Приянка. Тот, из Совета Пси, или как там звали тех других? Стюарт и Руби? Правильно?
Это был Чарльз, быстро сказала я.
Приянка знала, как зовут Руби. После той бури в СМИ, что поднялась, когда были закрыты лагеря, а сама Руби исчезла с радаров, все знали, как ее зовут, а также о том, что ее разыскивает правительство. Так что вопрос прозвучал неслучайно.
Я прикусила язык, чтобы не сболтнуть лишнее. Когда на одну ложь нанизывается следующая, становится непросто балансировать между враньем и правдой. Моя история была тоже известна многим, как и то, что Лиам и Руби мои друзья. И естественно было предположить, что все это время я знала, где они скрываются, и могла обратиться за помощью именно к ним.
И всe-таки эта мысль холодными пальцами сжала мой затылок. Что же тогда получается? Эти двое специально все подстроили? Чтобы именно это я и сделала? И они просто воспользовались ситуацией, в которой мы оказались?
Проклятье. А ведь я везу их как раз туда, где они хотят оказаться.
Передо мной стоял выбор. Либо я отберу у Приянки телефон с фотографиями похитителей, а потом, как только мы окажемся в Вирджинии, сбегу. И не выдам существование безопасного места и не подставлю тех, кто там находится.
Либо Я смогла бы использовать Убежище, чтобы заманить Романа и Приянку в ловушку, но само место им не показать.
Я прикидывала и тот, и другой вариант еще в мотеле, и от мысли о том, что приведу этих двоих почти к Убежищу, по коже пробегали мурашки. Так что подобный вариант я оставила как запасной. Но теперь все предстало передо мной в ином свете. Если Роман и Приянка почему-то хотят найти Руби и Лиама, мои друзья не просто захотят об этом узнать они должны узнать об этом.
Провернуть всe гладко будет непросто, но если не терять бдительности, я смогу сделать так, чтобы риск был минимальным.
Я смогу сделать это. Смогу. Меня загнали в угол, но пока так и не поняли, что я уже завела их в другой.
Вскоре на обочине вырос электронный рекламный щит. На экране мелькали помехи загружалась информация. Наконец показалось изображение и это была не реклама и не предупреждение о пробках.
Это было мое лицо. Яркое, четкое, огромное во весь четырехметровый размер экрана. Потом мой портрет сместился к краю, и запульсировали красные буквы:
ЕСЛИ УВИДИТЕ ЭТУ «ПСИ», ЗВОНИТЕ 911
КРАЙНЕ ОПАСНА!
В КОНТАКТ НЕ ВСТУПАТЬ.
Моя нога соскользнула на педаль тормоза, и нас бросило вперед. Ехавшая позади машина засигналила и вильнула в сторону, обгоняя нас.
Хм, подала голос Приянка. Похоже, это не лучшая твоя фотография. У тебя такой вид, будто ты хочешь кого-то ударить.
Это был снимок с удостоверения личности, какие выдавались всем «пси». Тогда меня попросили не улыбаться. В результате получилась такая хмурая физиономия, что Вайда сочла ее забавной, распечатала и поставила в рамку.
Сейчас ничего забавного уже не было.
Мы проехали всего ничего, как перед нами вспыхнул еще один рекламный щит: ЕСЛИ УВИДИТЕ ЭТУ «ПСИ»
Поглощенная своими размышлениями, я не сразу почувствовала появление нового источника энергии, который стремительно нарастал. Электрические вибрации были приглушенными двигатели машин в потоке издавали гораздо более мощный рев. Однако когда они слились в единый вой, у меня по коже побежали мурашки.
Поглощенная своими размышлениями, я не сразу почувствовала появление нового источника энергии, который стремительно нарастал. Электрические вибрации были приглушенными двигатели машин в потоке издавали гораздо более мощный рев. Однако когда они слились в единый вой, у меня по коже побежали мурашки.
Сузуми окликнул меня Роман.
Вижу, сдавленно ответила я.
Машины постепенно сбрасывали скорость, потому что шоссе впереди сузилось до одной полосы. Образовалась пробка. По обе стороны дороги мигали красные и синие огни. Защитники и полицейские переходили от машины к машине, открывая багажники. Над затором медленно барражировали беспилотники, оборудованные камерами и сканерами. Все по последнему слову техники один из последних подарков ООН.
Решение пришло мгновенно: вильнув на соседнюю полосу, я свернула к ближайшему съезду.
Этот маневр уж точно не вызовет подозрений, прокомментировала Приянка, повиснув на поручне.
Съехав с магистрали на обычную дорогу, я нажала на газ и, не остановившись на светофоре, крутанула рулем вправо. Кто-то засигналил, но да и черт с ними! Вот только меня не оставляло ощущение, будто что-то электронное следует за нами по воздуху.
Выругавшись, я увеличила скорость и резко развернулась, чудом объехав велосипедиста, который как раз начал переходить дорогу. Однако беспилотник по-прежнему болтался в зеркале заднего вида.
Приянка, разве ты не можешь просто? Роман стремительно развернулся на своем сиденье.
Этим как раз и занимаюсь, буркнула она.
Я думала, что, разломав телефон, она его выбросила. Оказалось, что нет, и сейчас Приянка вытаскивала его детали из карманов куртки. Быстро собрала аппарат, но не вставляя туда симку, девушка сунула трубку обратно в куртку и вытащила второй телефон. Тот, на котором были снимки.
Что ты собираешься с ним делать? резко спросила я.
Расслабься, отмахнулась она. Просто кое-что из него позаимствую, чтобы переделать второй. С твоими фотографиями ничего не сделается.
Мне хотелось вырвать телефон у нее из рук, но девушка уже вынула из аппарата какую-то деталь и вставила в первый.
Богом клянусь, если ты его испортишь начала я, вцепившись в руль.
Я ничего не испорчу, не считая того беспилотника, спокойно сказала Приянка. Телефон будет излучать слабый сигнал, разрушающий связь, и беспилотник не сможет передавать видеосигнал. Так что пока не разрядится аккумулятор, мы всегда будем в «слепой» зоне. Это касается и камер на шоссе, которые вырубятся на пару секунд, когда мы проедем мимо. С этими словами она высунулась в заднее стекло и помахала рукой парившему в воздухе черному устройству. Видишь? Прощай, беспилотничек.